- Ты прав, тем более, Игоря не было почти два года, он и правда может подумать... но как сказать парню, чтобы он... - пробормотала растерянно Лариса.
- Не переживай, думаю, они уже наговорились, просто Карина не понимает этого, она жила там, в Ташкенте. Ничего, я объясню ему, видать парень умный, он поймёт правильно, - ответил Алексей Владимирович и направился к выходу из квартиры.
- Послушай, Карина, я пожалуй, пойду, объясни, как доехать до гостиницы Октябрьской, не хочу, чтобы пошли лишние разговоры. Это неправильно, ты и сама понимаешь, проводи меня, - сказал Эркин, поднимаясь из-за стола.
- Эркин... подожди, ехать далеко, это на трамвае до метро, уже поздно, транспорт сейчас не ходит. Ты прав, конечно, мужа почти два года не было, я уже не чаяла его увидеть, но чувствовала, что он жив. Сейчас он в госпитале лежит, страшное позади. Господи, что мне пришлось пережить! Он ведь секретный сотрудник НКВД, был на задании. Тяжелораненого, его доставили в госпиталь, находится там уже почти две недели, но уже встаёт. Хоть бы уже оставил свою службу, устала я жить в ожидании и тревоге, - прослезившись, говорила Карина.
- Ты жена офицера, Карина. Ты должна быть сильной и терпеливой, всё будет хорошо. Главное, твой муж жив! Понимаешь? - ответил Эркин, вновь присев за стол.
- Может остался бы, что ли... ну, не знаю... неудобно так, словно выгоняю тебя. А ведь я столько лет жила там, в Ташкенте. Как же это... - вытерев слёзы, растерянно пробормотала Карина.
- Не говори ерунды, всё удобно. Негоже нам одним оставаться в твоей квартире, да ещё на ночь, пойду я... может доберусь, как-нибудь, - поднимаясь и уже уходя к выходу, сказал Эркин.
Тяжело вздохнув, Карина встала и пошла за ним. Игорёк крепко спал, она не хотела оставлять его одного в квартире и будить его, ей тоже не хотелось.
- Маму позову, она присмотрит за ним, а я провожу тебя, тут нет-нет, да проходят грузовые машины, может и повезёт доехать до гостиницы, - сказала она, выйдя в прихожую следом за Эркином.
- Не нужно меня провожать, Карина, завтра в институте увидимся. Не маленький, доберусь как-нибудь, язык до Киева доведёт, верно? - подмигнув Карине и открывая входную дверь, взяв свой рюкзак, с вешалки куртку и шапку, надев ботинки, сказал Эркин.
Но когда они вышли из квартиры, перед собой увидели Алексея Владимировича.
- Дядя Лёша? Что случилось? - искренне удивившись, спросила Карина.
- Да вот, тут мы с мамой твоей посоветовались и решили, пусть Эркин у нас остановится, время позднее, куда ты собрался? - увидев Эркина с рюкзаком за плечом, спросил Алексей Владимирович.
- Думал... может какая машина мимо проедет, доберусь, не маленький, - ответил Эркин.
- Не говори ерунды, парень, какая машина в ночь? Пойдём к нам, это же всего на пару дней, верно? - довольный тем, что не ошибся в Эркине, ответил Алексей Владимирович.
- Здорово! А то до гостиницы ехать далеко, да и поздно уже, ночь на дворе, а у меня он оставаться не хочет, говорит, неправильно это. Но Эркин устал с дороги, ему отдохнуть надо, а не ехать куда-то, куда и транспорт уже не ходит. Спасибо, дядя Лёша, - обрадовалась Карина.
- Право, не стоит беспокоиться, Алексей Владимирович. Я поеду в гостиницу, не хочу Вас всех обременять, - ответил Эркин, не зная, уйти ему или остаться.
- Ну какое беспокойство, Эркин? Пошли к нам, Лариса уже хотела идти к дочери... - открывая дверь своей квартиры, сказал Алексей Владимирович, подумав, что Ларисе незачем оставаться у дочери.
Эркин взглянул на Карину, не зная, что делать. Она кивнула ему головой и махнула рукой.
- Иди! Утром вместе в институт поедем, Игорька в садик мама отведёт, иди... - сказала она.
Эркин, чувствуя неловкость, следом за Алексеем Владимировичем зашёл в квартиру, там их с волнением ждала Лариса.
- Представляешь, Лариса, наш гость собрался ехать в гостиницу, а я ему сказал, что он наш гость и никуда не поедет, - глядя на жену и делая ей знаки, которых за его спиной не видел Эркин, сказал Алексей Владимирович.
- Ночь на дворе, куда же ты собрался, Эркин? Думаешь, только у вас народ гостеприимный и душевный? Мы тоже не лыком сшиты, - шутя, улыбаясь сказала Лариса.
- Что Вы! И в мыслях не было. Очень Вам благодарен, - ответил Эркин, чувствуя неловкость.
- Во парень! - тихо сказал Алексей Владимирович, показывая жене большой палец и проходя в комнату.
- Эркин, я тебе постель застелила, повесь куртку, проходи в эту комнату. Ты устал, отдыхай, - сказала Лариса, открыв дверь комнаты, в которой когда-то спал сын Лиды.
- Спасибо Вам, я и правда очень устал, - ответил Эркин, повесив куртку на вешалку, бросив сверху шапку, он снял ботинки и прошёл в комнату.
- У нас говорят, долг платежом красен, это самое маленькое, что я могу для тебя сделать, Эркин, за всё, что вы сделали для моей дочери, - ответила Лариса, делая акцент на местоимении "вы".
Эркин смущённо улыбнулся и Лариса прикрыла дверь комнаты, оставив Эркина одного в комнате Ванечки. Эркин бросил рюкзак на пол и сладко потянувшись, присел на кровать, заправленную чистым постельным бельём. Парень очень устал, но поднявшись, быстро разделся и лёг, укрываясь покрывалом. Он уснул сразу, как ребёнок, который наигрался и устал, уснул безмятежным, спокойным сном, на спине, сложив руки на груди.
Проснувшись ранним утром, он взял из рюкзака полотенце, зубную щётку, надеясь, что паста есть, взял бритвенный набор, расчёску и тихонько вышел из комнаты. Лариса и Алексей Владимирович ещё спали, до работы было часа два. Эркин прошёл в ванную комнату и раздевшись, встал под душ. Ополоснувшись и почистив зубы, он вышел из ванны, быстро вытерся и оделся. Затем побрился, расчесался и вернулся в комнату. Но просто сидеть в комнате, он не мог, Эркин вышел на балкон и огляделся по сторонам. Это был двор, он помнил, что они проехали вдоль реки и свернув, въехали под арку большого дома. Дворник, надев телогрейку, подметал двор, было довольно прохладно.
- А в Ташкенте ещё так тепло... как они там... мама, отец, Малика... Шухрат, мой славный сынок, - подумал Эркин, ёжась от прохладного воздуха.
Он вернулся в квартиру и услышал, как кто-то прошёл в ванную комнату. Эркин впервые был в гостях таким образом, пожалев, что вчера пораньше не уехал в гостиницу. Он понимал, что беспокоит этих людей своим присутствием, но сейчас просто взять и уйти, он не мог, это было бы невежливо, по отношению к доброте, проявленной этими людьми. Но тут зашла Карина, видно у неё был ключ от этой квартиры, как впрочем и у Ларисы, от её квартиры.
- Эркин? Доброе утро! Проснулся? А я думала, что все ещё спят. Вместе позавтракаем и поедем в институт, - сказала она, подходя к нему.
Вошёл Алексей Владимирович, следом и Лариса.
- Карина, ставь чайник, завтракать будем, - сказала она.
- Я у себя стол накрыла, согрела вчерашние котлеты, идёмте ко мне, - ответила Карина и первая вышла из кухни.
Карина и правда накрыла на стол, поставила и сухофрукты, которые привёз Эркин, порезала хлеб, колбасу и поставила сливочное масло.
- Мамочка, Игорёк ещё спит, соню не добудишься, каждое утро так. Мы с Эркином поедем, ты сама отведи его в садик, хорошо? - сказала Карина, допивая чай и доедая бутерброд.
- Да, идите, конечно. Желаем вам удачи! - ответила Лариса.
- За мной машина приедет, я подвезу вас до института, ребят попросил, у нас с утра вызов, что-то случилось на железной дороге, - сказал Алексей Владимирович.
- Так... может мы с Кариной сами доберёмся, на метро? У Вас важное дело... - сказал Эркин, взглянув на него.
- Если поторопитесь, я успеваю, только переоденусь, - сказал Алексей Владимирович, вставая из-за стола.
- Да я, собственно, готов... - ответил Эркин.
Он был в белой рубашке и в чёрном костюме, но поднялся следом за Алексеем Владимировичем.
- Мне нужно забрать папку с докладом, - сказал он, когда Карина с недоумением взглянула на него.
Минут через семь, они втроём спустились вниз. У парадной двери дома, стоял милицейский УАЗик, в который они и сели. Алексей Владимирович оставил ребят у института, сам тут же уехал, сказав, что они увидятся вечером и пожелал им удачи.
Казалось, у института собрались студенты со всего Советского союза, правда, из каждого города было направлено по одному студенту. Но тут стояли и педагоги, профессора, светила медицинской науки, которые должны были провести студенческую конференцию и определить лучшего среди студентов-медиков Советского союза. Эркина охватило волнение, Карина тоже волновалась, хотя она и не выступала.
- Я буду болеть за тебя, Эркин, ты уж не посрами честь ТашМИ, - сказала Карина, полушутя-полусерьёзно.
- Думал, ты будешь болеть за свой институт, - ответил Эркин.
- Пошли, все уже заходят. Наверное, выступаюших будут вызывать по спискам, думаю, и вопросы будут задавать, и проведут показательные операции, - сказала Карина, поднимаясь по парадным ступеням института вместе со всеми, кто входил.
- Ну... не на живых же людях, верно? Это же опасно, - ответил Эркин.
- Не опасно, так как будут присутствовать врачи, операция плановая, больного к ней подготовили. Думаешь, они просто так оставят больного, как подопытного кролика? Нет конечно, - ответила Карина.
- Как я понял... тут собрались врачи не только из области хирургии, верно? - спросил Эркин, входя в огромный холл, где у стены в ряд стояли бюсты известных медиков.
- Да, здесь и урология, и ортопедия, даже нейрохирургия, кардиология и... ну, задействованы все сферы и соответственно, будут присутствовать врачи разных специализаций, - ответила Карина.
Конференция должна была проходить в поточной аудитории, где ряды для наблюдающих были расположены лесенкой, выше и выше, поэтому то, что будет происходить у стола внизу, смогут увидеть и услышать все, так как акустика в этой аудитория это позволяла. Конкурсантам были розданы белые халаты и шапочки, чувствовалось волнение и когда все сели по местам, в первых рядах сели педагоги, к трибуне поднялся профессор кардиологии Мирошниченко Павел Спиридонович. Басовитым голосом, он открыл конференцию, поприветствовав всех и пожелав удачи.
По плану, каждый выступающий, которого вызывал профессор Мирошниченко, должен был ответить на вопросы, на схеме у доски объяснить свои действия, предоставить факты и причём, выступить сегодня и завтра. Эркин с нескрываемым интересом слушал доклады и смотрел на выступающих. Когда вызвали его, волнение прошло, ровным голосом, он выступил с докладом по методике работы, на манекене показывая, как провести операцию по удалению аппендицита. Тут в аудиторию принесли всё необходимое для проведения операции и следом, на каталке, завезли больного. Затем по списку вызвали Эркина и ещё одного студента из Белоруссии. В полной тишине, один должен был начать делать операцию, комментируя по ходу свои действия, а второй, закончить её. Эркину предстояло закончить и он внимательно следил за действиями парня из Белоруссии. Только стоять и смотреть, что делает парень, Эркин не смог, тем более, делая операцию, тот совершил несколько ошибок.
- Эдак ты больного угробишь, - вырвалось у Эркина.
И в подтверждение его слов, у больного произошла остановка сердца. К столу подбежал хирург клинической больницы, следивший за ходом операции, но Эркин, оттолкнув парня из Белоруссии, тут же начал действовать сам. Прямой массаж сердца не помог, Эркин схватил шприц и сделал прямой укол в сердце, линия на мониторе дёрнулась и пошла вверх. В полной тишине, казалось, все застыли в ожидании. Эркин сам закончил операцию, сам зашил, обработал шов и накрыв больного простынёй, наконец облегчённо вздохнув, повернулся к хирургу, который оторопело смотрел на него.
- Будет жить... - улыбнувшись, произнёс Эркин, чем вызвал аплодисменты присутствующих в аудитории врачей.
- Браво, молодой человек! Такого я ещё не видел, - растерянно произнёс хирург, глядя на Эркина.
Карина помахала ему рукой, когда он, повернув голову, посмотрел на неё. Больного увезли, ему удалили желчный пузырь, что едва не стоило больному жизни. Следом за Эркином, выступили ещё четыре студента из разных республик, по теме урологии и терапии, затем объявили перерыв до завтрашнего дня. То, что случилось в этой аудитории, долго обсуждали и студенты, и педагоги, которые не расходились и стояли в холле института. К Эркину подошёл профессор кафедры кардиологии.
- Откуда Вы прибыли, Курбанов? По фамилии могу определить, Таджикистан или Узбекистан? Просто очень много студентов, всех не упомнить, но Вы произвели впечатление, браво! В Вас уже виден понтециал настоящего хирурга. Конечно, больному умереть бы не дали, здесь присутствовали именитые хирурги Ленинграда и Москвы, но Ваши действия можно прировнять к действиям профессионально хирурга, - сказал Павел Спиридонович, пожимая Эркину руку.
Правда, от неожиданности, он даже забыл поблагодарить профессора, тем более, тот тут же ушёл, а Эркин остался, оторопело глядя ему в след.
- Думаю, звание лучшего студента, тебе обеспечен, все только о тебе и говорят, Эркин. Дилором Икрамовна в тебе не ошиблась, это точно. Пошли, тут недалеко неплохая общественная столовая, поедим и в город поедем. Я же обещала тебе показать наш город-герой, - сказала Карина.
- Не приувеличивай, ещё завтра есть день, он основной и определит побелителя. Этот профессор... Мирошниченко, он преподаёт у вас? - выходя из института и спускаясь по ступеням, спросил Эркин.
- Да, он заведует кафедрой кардиологии, преподаёт в институте, очень строгий и требовательный. Ты ему понравился, Эркин, что происходит крайне редко, - ответила Карина.
Эркин улыбнулся, похвала такого человека, для него была важна, но иллюзий он не питал, видел, сколько студентов стараются, показывая свои знания и конечно, каждый из них приехал за победой.
В столовой, Карина заказала вторые блюда, жаренную рыбу с картошкой и салат из капусты. Поев, они вышли на улицу пошли к остановке трамвая. Они ездили на трамвае, ходили пешком, Карина рассказывала ему о своём городе. Они прошли к Александрийскому столпу, который являлся самым высоким монументом, изготовленным из цельного гранита, что очень удивило Эркина, подошли к Эрмитажу. Эркин, задрав голову, смотрел на исполинов титанов, которые словно поддерживали своими могучими руками свод здания. Карина показала ему удивительную скульптуру Медного всадника, где Петр Первый восседал на вздыбившемся коне и огромное сооружения держалось только на хвосте и задних ногах коня. Павловский дворец, Казанский, Исаакиевский соборы, вдали виднелась Петропавловская крепость, Адмиралтейство и Аничков мост, с мальчиками, удерживающими резвых коней. В Эрмитаж пройти не удалось, была большая очередь, несмотря на то, что был тысяча девятьсот пятидесятый год.
- Поразительно! Этот город стойко перенёс блокаду и несмотря на голод и холод, сохранив исторические ценности. Воистину, город-герой, - произнёс Эркин, впечатлённый городом, о котором много слышал.
Домой они вернулись под вечер, Лариса с Игорьком были дома, она приготовила ужин, достав печёнку, пожарила её с картошкой.
- Ну наконец-то вы вернулись! Где ж вы были весь день? Ели что-нибудь? Как прошла конференция? - спрашивала Лариса, когда устав от ходьбы и проголодавшись, Карина и Эркин, помыв руки, зашли на кухню.
- Считай, Эркин победил, мамочка! Он сегодня спас человека, у которого была остановка сердца, - взяв со стола кусочек пирога, который испекла Лариса в честь гостя, беспечно сказала Карина, словно речь шла не о человеческой жизни, а о рядовом случае.
- Что это значит? На конференции у больного была остановка сердца? Это муляж? - удивилась Лариса, так как и сама была врачом.
- Нет, мамочка, конференция проходила очень даже серьёзно, сам профессор Мирошниченко её проводил. Вначале все выступили со своими докладами. Затем было практическое занятие на живом человеке, видимо, была плановая операция по удалению желчного пузыря. Начал операцию студент из Белоруссии, тут и произошла остановка сердца, а Эркин вовремя его спас, - ответила Карина.
- Не наедайся, я картошку с печенью пожарила. Толком расскажи, почему у планового больного, во время операции, происходит остановка сердца? - спросила Лариса, продолжая накрывать на стол.
- Думаю, перед операцией, сердце должным образом не обследовали. Больной разволновался, полная аудитория, кому хочется ложится под нож? Да и белорус делал операцию неправильно, я думал, кровью истечёт бедолага, - ответил Эркин, подняв ребёнка и усаживая его на колени.
- Ужас какой... - пробормотала Лариса, представив себе, как все происходило.
- Завтра нужно сходить в Гостиный двор, ты говорила, там можно игрушки купить? Я сыну обещал, - сказал Эркин.
- Лёша звонил, сегодня поздно придёт, так что, поужинаем без него. Там, на железной дороге, произошло что-то серьёзное, убийство... - сказала Лариса, ставя на стол тарелочки и вилки, следом, блюдо с жареной картошкой и печенью.
- Что же людям не живётся спокойно? После такой страшной войны, убийство? В мирное время, люди не должны умирать, - нахмурив красивые брови, сказал Эркин.
- Ешьте, остынет, Игорёк, иди к бабушке, - протянув руки к внуку, сказала Лариса.
Алексей Владимирович приехал за полночь, ребята приехали на милицейском УАЗике, оставили своего начальника и уехали. Лариса покормила его, видя, как он устал, не стала ничего спрашивать.
- Эркин уже спит? А Карина у себя? - тихо спросил Алексей Владимирович, доедая свой ужин.
- Да, они почти до полуночи сидели и разговаривали, недавно ушёл в комнату, верно спит уже. И ты ложись, завтра поговорим, - сказала Лариса, убирая со стола.