Звонок в дверь раздался неожиданно. Ну не то чтобы совсем неожиданно, а почему-то на целых полчаса раньше обычного, наполнив вожделенной радостью заплывшее жиром сердце пятидесятитрёхлетнего холостого старшего лейтенанта запаса по прозвищу Хомяк, не служившего в армии, но отучившегося не военной кафедре гражданского вуза. «Вот сучка! Всё-таки нетерпячка замучила!» – удовлетворённо подумал он. Хомяк с грацией обрадованного гиппопотама вскочил с дивана и метнул свою стодесятикилограммовую тушу в прихожую открывать дверь. А что, у него сейчас отпуск: имеет право и отдохнуть, и расслабиться!
В этот отпуск сорокапятилетняя Оксана прибегала к Хомяку почти ежедневно из расположенного через три дома сетевого магазина, где она работала уборщицей, через пять минут после начала своего обеденного перерыва. Ей тоже хотелось расслабиться и отдохнуть, и, если хватало времени, то и перекусить. У неё был сильно пьющий муж, худой, унылый и вечно уставший, который то уезжал на скудные заработки в Москву, то уходил к другим бабам своего маленького райцентра, чтобы набухаться и пожаловаться им на паскуду жену. Упитанный и всегда готовый к подвигу Хомяк нравился Оксане больше мужа, но ему не были нужны её два почти взрослых сына, так и не набравшиеся ума и не нашедшие себе постоянную работу. Жаль только отпуск у Хомяка заканчивался уже через неделю, а на свою работу инженером он ездил в областной центр в полутора часах от их убогого российского городка. И грызла Оксану тревожная мысль, что очередной такой медовый месяц в её жизни снова может закончится ничем. С такими ежедневными поездками Хомяку может стать не до неё.
В прошлый отпуск к так и не создавшему семью по причине своей позорной зарплаты Хомяку бегала дородная сиськастая и давно разведённая с мужем сорокадвухлетняя Наташа. Недавно она вышла замуж за пожилого армянина, у которого были деньги, чтобы достойно содержать такие пышные формы, и уехала в более благословенные края. Но, честно говоря, щуплая, но заводная и рабочая как швейная машинка Оксана нравилась Хомяку даже больше.
Хомяк радостно распахнул дверь квартиры, готовый схватить Оксану в охапку и бросить на недавно купленный на квартальную премию широкий диван, но увидел на пороге двух посыльных из местного военкомата.
– Вам повестка, примите и распишитесь! – сказал один. А второй добавил:
– Поедете родную Херсонскую и Запорожскую область от оккупантов освобождать, фашистов и укробандеровцев бить! НАТО на Россию напало, сами знаете!
Хомяк с трудом сглотнул комок липкой слюны и открыл рот, чтобы возмущённо возразить, что он уже старый и больной, и родную Херсонскую область на этом самом хере видал, вместе с Запорожской до кучи! Но тут у него случился взрыв мозга, и он рухнул на пороге своей квартиры, так и не успев ничего сказать.
– Ну вот, ещё и до пункта сбора не дошёл, а уже падает! – со смешком заметил один посыльный другому и наклонился к Хомяку, побагровевшее лицо которого начало быстро синеть, а дыхание прерываться.
– Бля буду, щас сдохет!!! – испуганно заорал второй и лихорадочно начал набирать на смартфоне спасительный номер 112.
Неотложка приехала на удивление быстро, но, как это порою бывает, реанимационные мероприятия не дали эффекта. Лицо Хомяка стало фиолетовым, и дёрнувшись напоследок несколько раз, он навечно затих, так и не увидев ни одного живого бандеровца и укрофашиста.
– Обширный инсульт и инфаркт до кучи, – пояснил врач. – Вы тут оставайтесь, а я в полицию сообщу, – и откланялся.
– Эх, не повезло мужику! – философски заметил первый посыльный.
– Это нам не повезло, – угрюмо ответил второй. – Будем теперь до вечера ждать, пока полицаи из райотдела приедут.
И тут в подъезд, словно на крыльях мечты, впорхнула широко улыбающаяся щербатым ртом Оксана.