В старом городе Вильнюса, в Доме подписантов, 25 сентября т.г. состоялась научно-популярная конференция, посвященная роли национальных меньшинств в развитии и становлении Литовского государства. Поясню, Дом подписантов, это то место, где члены Тарибы - консультативного совета представителей местных литовцев (хотя не все таковыми были), сотрудничавших с немецкой военной администрацией Обер Ост, подписали 16 февраля 1918 г. ангажированный германскими оккупантами «Постановления об обращении к правительствам России, Германии и других стран с заявлением… о восстановлении на упорядоченную на демократических основах независимую Литву со столицей в Вильнюсе…». Проходило всё это во время переговоров в Брест-Литовске представителей Советской России с представителями Второго Германского рейха об окончании взаимной войны.
Автор данной публикации на портале литовского информационного агентства ru.DELFI.lt Денис Кишиневский, представил узловые тезисы названной конференции, высказанные присутствующими на ней историками, политологами и журналистами, в дискуссии: "Видим ли мы нелитовскоязычных в истории Литвы и ее создании?". Автор публикации определил её смысл в том, чтобы выяснить «роль национальных меньшинств в развитии и становлении Литовского государства». Правда какого литовского государства – ВКЛ (Великое княжество Литовское до 1848 г.), или Литовской Демократической республики (до 1938 г.), или Литовской Республики (до 1940 г.), или Советской Литвы (до 1991 г.), или современной Литвы? - автор не уточняет. А зря, ибо национальных меньшинств в ВКЛ не было, поскольку наций, по определению, тогда не существовало. Человек определялся в своём социальном статусе в том же ВКЛ по следующим параметрам: язык, вероисповедание, откуда родом – дворянский герб, где проживает, откуда прибыл, кто барин, чем занимается. Понятие нация было введено в социально политический обиход лишь во времена расцвета капитализма во второй половине XIX века итальянским юристом С.П. Манчини, и включает в себя определения: язык, государственная история, этнокультура, территория и экономика.
К сожалению, меня, как историка, автора четырёхтомного труда «DE JURE И DE FACTO» посвящённого исследованию истории формирования в 1919-41 годах этнополитического государства литовцев после Первой Мировой войны, подготовленной мною в докторантуре института истории Академии наук Литовской ССР, не пригласили на данную конференцию, где бы я мог непосредственно высказать свои суждения по обсуждаемой теме. Поэтому позволю себе заочно здесь соотнестись с тем, что было изложено в публикации ДЕЛФИ.
Освещение конференции автор начинает с абсолютно безграмотного с исторической точки зрения сообщения: «Основное внимание в ходе мероприятия уделили полякам, белорусам, украинцам и русским. Но если быть еще точнее, русинам или так называемым "руським" – жителям исторической Литвы составлявшими на определенных этапах большинство населения многонационального и поликультурного ВКЛ», - где автор этих строк нашёл в ВКЛ все эти нации? Определение человека тогда определялось по выше указанным характеристикам, но не как национала! Главными политическими деятелями тогдашней феодальной системы, были король и великие князья в ВКЛ. Они с помощью дворян - бояр и шляхты, имевших деньги и соответствующее социальное влияние, решали политику Речи Посполитой (РП). При чём здесь «русины», «руськие», «поляки», «евреи», «мусульмане» и т.д.?
Современная наука выделает этносы по языку, вероисповеданию, народным обычаям, ойкумене проживания. Поэтому и нынешние литовцы, жители срединной части южного побережья Балтийского моря (в те времена Варяжского, Сарматского, и т.д.) были славянами. Это только в середине XIX века немецкий лингвист из Кёнигсберга Г. Нессельман по политическим причинам ввёл для славян: пруссов, куршей, жмудинов - определение «балты». Все они были славянами - представителями индоевропейской языковой группы. А вот рядом с ними, севернее и на востоке, жили представители угро-финской языковой группы – т.н. чудь. Обо всё этом пишет в своём средневековом документе Нестор в «Повести временных лет», который, видимо, нынешним литовским историкам и политологам неизвестен. Упоминаемое в этом документе слово «Литва» не означает литовцев, как нацию.
Родовой герб Великих литовских князей со времён Гедимина (Эдимантия - по «Задонщине» XIV века) был РАРОГ – герб Великих князей русичей. Сами бояре определяли себя как владельцы земли на территории ВКЛ. Изначально они говорили только по-русски, старорусским языком, в основе которого был церковно-славянский язык. Это потом бояре ВКЛ осваивали латынь для международной переписки – очень важным было вывести своё «родовое древо» от известного древнеримского патриция, подчёркивая древность и знатность своего боярского герба.
(N.B. Позволю высказать здесь любопытную версию об этимологии названия герба РАРОГ. Это слово состоит из двух корней РА – бог солнца ещё в древнем Египте, который изображался с головой сокола; и РОГ – от латинского слова rogatio – вопрошающий. Герб РАРОГ изображает пикирующего вниз с неба именно сокола. Неправда ли, очень глубокий смысл несёт в себе это изображение!)
А так выглядят герб РАРОГ на монетах ВКЛ и факсимиле письма Великого литовского князя в православном крещении Александра («язычника Витовта», как упорно писали все хронисты Королевства польского, стремясь принизить социальный статус перед королевской шляхтой его и других правителей ВКЛ).
Как сообщает автор публикации, историк, профессор Вильнюсского университета Альфредас Бумблаускас выступил с тезисом: «культурное развитие значительной части территорий современной Литовской Республики происходило на других языках – на западнорусском (он же "руський", старобелорусский или староукраинский), а затем польском».
Откуда эта лингвистическая теория? На каких реальных источниках она основана? Неужели сохранились аудиозаписи говоров с тех территорий того времени? – возникает невольно ироничный вопрос. Неужели историк не понимает, что местные землепашцы жили весьма оседло в своих хатах и халупах в вотчине хозяина-феодала и никуда практически не ездили. «Тутейших» - местных говоров и наречий у славян было много. Естественно, тогда аудиозаписей не могла быть. А по эпистолярным, и другим письменным источникам, которые в то время были весьма нерегулярными относительно правил написания старорусской речи, вплоть до грамматики Мелетия Смотрицкого, изданной в Ивье (ныне Вевис, - 40 км. на запад от Вильнюса) в 1619 г., судить о тогдашних говорах и наречиях славянского языка практически невозможно профессиональному учёному лингвисту и уж тем более кому-то другому.
Подчеркнём, вся внутренняя документация государя в ВКЛ велась на русском языке и опиралась на конституции того времени – три Литовских статута, - все они написаны кириллицей на русском языке.
Далее в публикации сообщается; «Профессор озвучил много формулировок, которые могут озадачить рядового жителя Литвы. Бумблаускас, в частности, сказал, что литовский национализм – это суррогат, придуманный во времена президента Сметоны, а львиная доля литовцев, живущих в центральной части Литвы на самом деле – поляки, которые "боятся в этом признаться"». Странно это претензионное суждение литовского профессора (и – остальные, исходящие отсюда), об изначальной этнической «польскости» местного населения, как на территории бывшего ВКЛ, так и национальной – на литовских территориях в ХХ и ХХI веках. Неужели ему не известно, что племя ляхов, крещённое в Х веке из Рима (через Моравию) и его вожди и короли создавали своё католическое государство по реке Висла – тогдашней торговой артерии, и ничего общего не имели с жителями территории вдоль реки Неман (Мемель по-немецки)? Ляхи, как целостный народ, никогда не жили на территории ВКЛ в бассейне рек Неман и Вилия. После создания федеративного государства Королевства польского и Великого княжество Литовского - Речи Посполитой (аббревиатура выражения «Rzecz posp;lstwa Polski i Litwy» - в переводе на русский язык означает «Вещь людей Польши и Литвы») на основе Люблинской унии в 1569 г., а затем Брестской унии 1596 г., на земли ВКЛ пришел монашеский орден иезуитов, учреждённый Ватиканом в 1534 г. для борьбы с протестантизмом в католицизме. Монастырь иезуитов с костёлом Св. Игнатия Лойолы с 1622 г. обосновался в столице ВКЛ Вильне рядом с монастырями Доминиканов («Псов божьих» - инквизиторами) и Бенедектинов («Прекрасноговорящих» - католических пропагандистов слова Божьего), а также в Кавне (теперь Каунас) у центрального рынка и в Пажайслисе (ветвь Бенедектинов – камалдулы). Католические ксендзы вели усиленное перекрещивание местного простого православного населения в католицизм, а вместе с тем сюда в безграмотную западную глубинку ВКЛ с проповедями католических ксендзов приходил и польский язык. Так местные славяне кривичи, становились «поляками». Например, в регионе ВКЛ Жмуди, велась интенсивная полонизация. Здесь сильны были феодалы Радзивиллы – с чёрным прусским орлом в гербе, - весьма сопутствовавшие распространению лютеранства в своих владениях. И земли здесь весьма плодородные…
В Вильне, где основное население составляли местные православные русские, город изначально назывался городом кривичей, (и сегодня на родственном литовскому языку латышском языке слово «кривич» означает – русский), полонизация осуществлялась через греко-католическую униатскую церковь. «Греческий» камуфляж церквам ватиканского подчинения в названии и в эффектных сакральных формах, помогал вуалировать назидание католицизма. Прямо в середине русской слободы Вильны, где находился гостиный двор купцов с Белой Руси, столицей которой на картах того времени была обозначена Москва, выстроился католический храм ордена Бернардинов (за костёлом Св. Анны). Тут же, напротив, был построен костёл Святого Архангела Михаила, усыпальница бояр из рода Сапег. Они, как и другие православные бояре перекрещивались в католицизм при Великом литовском князе Якубе (стал на королевском троне в Кракове - Ягайло, после персональной Кревской унии 1385 г. открывшей ему дорогу на этот трон). Подчеркну, новые католические костёлы и монастыри в Вильне строились в XVI веке невдалеке от старейших православных храмов столицы ВКЛ - Благовещенского собора, церкви Параскевы Пятницы и др. (подробнее см. здесь:
Даже в начале ХХ века основную массу народонаселение Виленского региона составляли отнюдь не поляки, а русские-белорусы и евреи.
Статистика национального состава городов Виленской и Ковенской губерний по данным переписи, проведённой в Российской империи 1897 года, показывает, что основным населением в них был евреи, русские-белорусы, и лишь затем местные «поляки». Только за ними - литовцы, которые в основном жили на хуторах и занимались землепашеством вплоть до второй половины ХХ века.
Поэтому совершенно непонятно, что явилось основанием для следующего утверждения литовского профессора историка: "Нам нужно перенять украинский язык вместо русского, чтобы выучить свои же источники. Наша хроника – украинская. <...> Так называемый западнорусский – это украинский. В Москве этого языка не было вплоть до Пушкина". (?!) Естественно, до А.С. Пушкина и других замечательных русских писателей XIX века русский язык был иной, скажем так церковно-славянский, ибо этническая культура местного населения, формировалась через христианские нравственные табу, назидаемые с амвонов православных церквей в основном безграмотному местному населению. Подчеркну в костёлах и униатских церквах на западных территориях ВКЛ после Брестской унии (1596 г.) проповеди и вся литургия велась на польском языке.
Литовский язык – язык местных славян - пахарей («артоелисов» – от старинного славянского слова «орать», по-русски - пахать) был введён в официальный публичный оборот по инициативе губернатора графа Михаила Николаевича Муравьёва-Виленского после подавления Польского восстания 1863-64 гг. Тогда местная землевладельческая польская шляхта на западных территории бывшего ВКЛ (действие Третьего литовского статута ВКЛ было упразднено только в 1848 г.), спровоцированная французами и англичанами, начала восстание, на фоне действий по упразднению крепостного права в Российской империи, начавшихся в 1861 г. Католическая шляхта под командование К. Калиновского развязала массовую резню православных – задокументировано убийство более 2,5 тысяч человек, в основном простых селян-артоелисов, в том числе носителей «хамской мовы», как пренебрежительно польские шляхтичи во все времена называли местные диалекты старинного славянского языка жителей Жмуди, Аукштот, Сувалк и т.д. В августе 1866 г. на территории Литвы были открыты первые курсы для литовских учителей и школы с литовским языком преподавания. (N.B. Как определение национальности жители названных регионов литовец – lietuvis, ввели в обход именно русские филологи. Немцы называли их «lietuvninkai», а поляки «litwinami» – как выходцев с территории ВКЛ.) Дети из зажиточных литовских семей получили возможность обучаться в университетах Российской империи, и среди них Й. Басаначивюс, А. Сметона и другие будущие «младолитовцы». Начался выпуск книг на литовском языке, написанных кириллицей. После создания профессором лингвистом Московского университета Ф.Ф. Фортунатовым, совместно с И. Яблонскисом в 1901 г. алфавита литовского языка (на основе чешского), с 1904 г. начали печататься литовские книги на этом алфавите. Грамматика современно литовского языка вышла лишь в 1920 г. – когда в июне 1920 г. было образовано на Учредительном Сейме в Каунасе государство Литовская Демократическая республика.
Подскажу профессору А. Бумблаускасу - литовский художник М.-К. Чюрлёнис стал «литовцем» благодаря своей жене, а известность приобрёл благодаря М. Добужинскому и петербургскому журналу «Аполлон», представившего его творчество в столице Российской империи Санкт-Петербурге мировой художественной элите в 1908 г. (О национальном составе населения межвоенной Литвы подробнее читать здесь: )
В своё время, весной 1987 года, я как ответственный секретарь районного отделения общества «Знание», проводил встречу в молодёжном дискуссионном клубе «Спектр» на тему истории Литвы, куда пригласил в качестве лектора, литовского историка профессора Эдвардаса Гудавичюса (фамилия в современном переводе с литовского означает «белорус»). Лекция была выдержана в литовском патриотическом духе, однако во время дискуссии и последующей индивидуальной беседы с тогдашним преподавателем Вильнюсского университета, меня удивила принципиальная некомпетентность этого, в общем обаятельного человека, начинавшего свою взрослую жизнь в качестве инженера, выпускника Каунасского политехнического института. На этой встрече вильнюсской молодёжью он постоянно употреблял в отношении жителей ВКЛ, начиная с его образования, определение «литовская нация», или «нация литовцев» - это было совершенно неверно. Я ему напомнил, что все социальные движения простого населения территорий Европы до середины XIX века назывались в историографии НАРОДНЫМИ. Припомнил ему известное определение антимонархического по существу европейского восстания 1848-49 гг.: «Весна народов». (N.B. На фоне этих событий пострадал, как участник «кружка Петрашевского» и наш великий писатель Ф.М. Достоевский)
Ошибка заключалась в том, что профессор Э. Гудавичюс не понимал принципиального различия между НАЦИОНАЛЬНЫМ и ЭТНИЧЕСКИМ определением духовной личности человека, идейного смысла действия обществ и целенаправленной политики государств (на это указано выше по тексту). В литовском языке понятия народ – liaudis, и нация – tauta различны, как и во всех иных европейских языках. Первое понятие принципиально отличается от второго. Народ – это совокупность всех жителей какой-либо определённой территории, всех граждан и не граждан государства. По смыслу определение народ идентично определениям: «население Земли» или «человечество», которые безотносительны языкам, социальным статусам и прочим определениям свойств характеризуемых людей духовно, имущественно и социально. В то время, как указано выше общепринятое существующее уже 150 лет понятие «нация» имеет чётко выраженные критерия, определяющие как поведение самой осознающей себя личности той или иной национальности; различных общественных организаций, осуществляющих пропаганду национальных интересов; государств – реализующих национальную политику в интересах своих граждан той или иной национальности (или одной титулярной национальности), и внешнюю национальную политику.
В связи с высказыванием участника этой конференции вильнюсского политолога поляка Мариюша Антоновича: «Недавно мне доводилось общаться с Королевским Колледжем Лондона – одним из самых престижных университетов в Англии, – представители которого мне сказали, что у них нет русских спикеров, а они им нужны… Учебная программа русской филологии в Вильнюсском университете год от года не может собрать группу, и я не думаю, что это хороший знак», - возникли следующие мысли о нынешнем положении русских людей Литвы. Количество школ с русским языком обучения в Литве постоянно сокращается, из оставшихся изымаются российские учебники. Вместе с тем, многие дети из русских семей, даже после обучения в русскоязычной школе, успешно продолжают карьеру на литовском языке. Разрушаются памятники российской и советской истории Литвы. Власти преследуют людей, высказывающихся за добрососедские отношения с нынешней Россией. Русские Литвы составляют 5 процентов её населения, против около 20 – в Советской Литве. Всё это результат целенаправленной национальной политики литовцев во властных структурах страны, на полное и всеобщее обеспечение своих «национальных интересов»…
А ведь литовская государственность начиналась тогда, когда великий князь киевский Ярослав Мудрый (978-1054) пришёл в 1038 году на земли ятвягов. Здесь заложил он вассальный ему Новогрудек – ставший спустя два века первой столицей ВКЛ. Дошёл он в те годы до рек, одну из которых он нарёк «река неверных» - Невежис, - по современному литовскому (от слова «неверные»), ибо за ней остались некрещённые им в православие «по греческому чину» православной Византийской церкви.
(N.B. Только в 1054 г. произошёл официальный раскол христиан на православных и католиков, соответственно с центром в Константинополе: собор Святой Софии (дословно с греческого София - мудрость); и в Риме - Ватикан (дословно с латыни – «прорицатели псы»), собор Святого Петра (дословно с латыни – «скала», «камень»).
Вторая река была названа Святая (ныне - Швянтойи), в которой крестили здешних кривичей - славян язычников в православие. Свидетельством тому Айренский камень около Швенчёниса. Ещё в XIV веке святитель митрополит Киевский и вся Руси Киприан (родом из Сербии, 1330-1406) упоминал русские города Вильну, Кавну и т.д., где изначально стояли только каменные православные церкви.
...........................................................