1
Скоро обстановка напоминала вчерашний вечер. Шумное веселье нарастало, мотания нетрезвых парней в тамбур не прекращалось.
Лишь спустя три часа вагонная суета пошла на спад.
Наконец, пассажиры улеглись по местам и затихли, слушая мелодию колес.
За столом купе остались четверо: Мартынов, Повторов, Авдеев и Дунаев. Разговор вернулся к обсуждению похождений на гражданке. Неожиданно, Михаил Авдеев обратился к Сергею:
— Ты говорил, что в ансамблях разных играл и даже знаком с музыкантами группы «Интеграл»?
— И сейчас говорю, играл, знаком. Жаль, гитары нет, доказал бы на деле.
—С такими навыками ты должен петь в любой обстановке. – сказал Повторов.
— Согласен, но всё таки, с гитарой другое дело, хотя, можно и без неё.
Сергей забарабанил костяшками пальцев по столу, создавая нужный ритм, и сходу запел вокальное попурри, которое обычно исполнял его ансамбль.
Первой была песня ВИА «Синяя птица» «Ты мне не снишься». Песню подхватили сидящие за столом ребята. Спев куплет, Сергей стал исполнять песню « Люди встречаются», затем «Там, где клен шумит»
Тут уже запел весь вагон. Следом песня Юрия Антонова «Мечта сбывается». И понеслось. Таким составом голосили полчаса. Настроение было отличное.
Кто-то предложил выпить. Немного передохнули, выпили, стали говорить о музыке. Сергей вновь посетовал, что нет гитары.
— Есть гитара в поезде, — выкрикнул один из участников хорового пения, кучерявый паренек небольшого роста. — Из моего села Валька Дроздов взял свою гитару. Он в команде танкистов едет.
— Ну, это его гитара, — сказал Сергей, — он на службу её взял,
сейчас в другой команде. Не даст.
— Ерунда, — возразил Авдеев. — Мы же на время, часика на два, тем более на взаимно выгодных условиях. — Он достал непочатую бутылку Агдама. Из соседнего купе кто-то принес такую же и отдал Авдееву.
— Ну вот, — радостно воскликнул кучерявый, — порядок, теперь гитарист не устоит. Только я не пойду. У нас с Вальком сложные отношения, короче, без меня.
— Ничего, — вмешался в разговор Повторов. — Сами пойдём, сами найдем, ждите. Он встал, накинул на футболку бушлат, рассовал по внутренним карманам бутылки вина и жестом пригласил Мартынова следовать за ним.
— Осторожней там — пробасил Авдеев. — Мне бы с вами, да нельзя — Если сержанты проснутся или капитан появится, только я смогу прикрыть.
— Не волнуйся, — похлопал его по плечу Сергей. – Всё будет в норме. Не даст, вернемся и без гитары споём, вроде неплохо получилось.
— Никуда не денется, даст, — уверенно сказал Повторов и, пропуская вперед Мартынова, стал подталкивать его в спину в нужном направлении.
Проходя мимо последнего купе, ребята увидели, как на нижних полках спали пьяные сержанты. Друзья миновали прокуренный тамбур и прошли в следующий вагон.
Здесь ехала команда связистов. У них было спокойней, но заметно, что и тут выпивали. В следующем тамбуре курили два сержанта, которые, преградив ребятам дорогу, спросили:
— Куда? Что за команда?
— Водители, выполняем приказ капитана Мамедова — доставить инструмент, — отчеканил Повторов.
—На день рождения начальника эшелона? – другим тоном спросил один из сержантов.
— Так точно, – гаркнул Повторов, разрешите проследовать?
— Двигай — сержанты посторонились, один из них даже открыл дверь.
— Ну, Шурик, ты даешь, – с восхищением произнес Сергей. — Как здорово подыграл!
— Учись, студент, — ответил Повторов. — Главное в нашем деле
-напор и немного наглости. Слышал, у начальника эшелона день рождения? Теперь понятно, что происходит с офицерами, почему их нигде нет. Празднуют вояки, имея в наличие несколько ящиков коньяка. — Повторов покачал головой, улыбнулся и продолжил. — Представляешь, что будет твориться в поезде?
— Тебе что за радость?
— Ещё какая. Прикинь, все перепьются. Офицеры, сержанты, призывники. Полная анархия наступит. Жуть. Такого, может, в жизни больше не увидим.
Ребята вошли в следующий вагон и наткнулись на трезвого офицера в морской форме с лейтенантскими погонами. Он был высокого роста, с рыжими волосами и светлыми, распахнутыми глазами.
Офицер только вышел из туалета, держа в одной руке полотенце, во другой электробритву. Морячок благоухал ароматом туалетной воды после бритья под названием «Морской бриз».
От Мартынова и Повторова тоже исходил аромат, но совершенно иного рода. Лейтенант взглянул на призывников, пытавшихся войти в его вагон, а это было категорически запрещено, и, придав лицу суровый вид, спросил:
— Куда спешим? Что за команда?
И вновь Повторов, как заправский военный отчеканил, — Товарищ лейтенант, мы музыканты из команды № 8, пятый вагон, следуем за гитарой, чтобы сделать музыкальное поздравление начальнику эшелона по поводу.
— Знаю, знаю, — перебил лейтенант и, улыбаясь, продолжил.
- Вам повезло, у подполковника не просто день рождения, а юбилей – пятьдесят лет. Вижу, даже музыкантов пригласил. Это здорово. А я вот тут. Он замолчал, затем глубоко, с сожалением, вздохнул и продолжил:
-Здесь всё тихо, гитары нет. Она через два вагона, у стройбата.
Туда моя юрисдикция, к счастью, не распространяется, так что проходите, не смею задерживать.
Лейтенант жестом показал направление и когда ребята отошли шагов на пять, крикнул вслед. – Будьте осторожней, если инструмент не дадут, лучше доложите об этом кому-нибудь из офицеров. Только не мне. Он улыбнулся совсем ещё юной, озорной улыбкой.
Ребята миновали вагон с морячками, где был полный порядок, никаких застолий и песен. Призывники располагались по своим местам, никто не обратил внимания на проходящих мимо чужаков.
— Сухой закон. — Сказал Мартынов, когда они вошли в тамбур.
— Похоже, — согласился Повторов. — Не повезло ребятам.
Они вошли в следующий вагон. Какого рода войска здесь собрались, было непонятно, зато картина была знакома.
Тамбур набит курящими парнями, слышна громкая речь со смачными выражениями. Друзья миновали купе, где спали сержанты. Взгляда было достаточно, чтобы понять: младший комсостав не просто спит, а находится в отключке.
Повторов спросил у парня, стоявшего в проходе:
— Что за войска?
— Пограничники, — ответил с гордостью призывник — А вы, какого рода?
— Шофера, – буркнул Повторов и добавил, – вот, ищем гитару, по приказу начальника эшелона, ты случайно не знаешь, где она?
— Знаю, – ответил парень, — в соседнем вагоне, у стройбата, но её не дадут.
— Почему? — спросил Мартынов.
— Потому, что отморозки, — тут парень перешел на шепот и продолжил. — Мы у них тоже просили, хотя бы на часок, — не дают, предлагали хороший магарыч – бесполезно.
Приходили ребята из других вагонов, клянчили, много чего предлагали, только ушли ни с чем, вернее, один с фонарем под глазом. Вот такие дела, короче, беспредел.
— А, что вы хотели? — подхватил сидевший напротив чернявый паренек. — Там же половина уголовников, да еще переростков, одно слово — стройбат. Зря идете. Деньги отберут, сигареты, и уйдете ни с чем.
— Но у нас приказ, — не сдавался Повторов,
— Да им всё равно, — перебил чернявый — Они заявили, что пока присягу не приняли, считаются гражданскими. Сержантов не подпускают, лишь офицеров немного слушают. Там сейчас полный бардак, гуляют сами по себе, командиров нет, постоянно слышны разборки.
Друзья переглянулись.
— Может, не пойдем, Санек? — спросил Мартынов, — обойдемся без гитары, видишь какая обстановка, влетим в историю?
— Нет, — решительно ответил Повторов. — Нельзя без гитары. Столько прошли, и всё напрасно? Ты забыл, нам же приказали. Тут Повторов подмигнул Сергею. - А приказы надо выполнять, вперед, за мной!
Повторов решительно направился в тамбур следующего вагона. Мартынов, пожав плечами, поспешил за товарищем. Смутная, давящая тревога легкой тенью коснулась сердца Сергея. Стало не по себе. Проделав немалые усилия, он всё же, продолжил путь.
Когда они открыли дверь, стало понятно, что попали куда нужно, поскольку в глубине вагона раздавались звуки гитары. Но нужно было ещё добраться до неё.
Обстановка в этом вагоне, резко отличалось от происходящего в других. Народу набилось больше, чем посадочных мест, многие стояли вдоль прохода. Курили прямо в купе. Было душно и жарко.
Повсюду встречались крепкие мужики, никак не походившие на юных призывников. Некоторые побриты наголо, другие, наоборот, имели длинные прически. Но все, поголовно, все были пьяны.
Вагон гудел, а его обитатели распевали песни, не заботясь о том, что происходит вокруг. Ребятам с большим трудом удавалось продвигаться сквозь плотный строй нетрезвых тел.
Ругательства и угрозы сыпались в их адрес со всех сторон. Наконец, они пробились к нужному купе и остановились.
Перед ними предстала следующая картина. За столом сидело несколько мужчин, обнаженных по пояс, возраст которых перевалил далеко за двадцать. Многие были в наколках.
На столе разложена закуска, состоящая из колбас и рыб, различного сорта, овощей, фруктов и зелени. Стояло много бутылок водки, вина и даже пива. Обитатели застолья пели
песню, которую пытался подыграть на инструменте гитарист.
Это был паренек небольшого роста, худой и бледный. Выглядел он предельно уставшим. Похоже, концерт длился несколько часов подряд, без перерыва. Сержантов рядом не было, однако, в окружающем хаосе сохранялся особый порядок.
Казалось, что все пассажиры эшелона собрались здесь, чтобы напоследок «отвести душу», выпить и погорланить любимые песни. С разных сторон сыпались заказы, после чего начиналась песня.
Однако, музыкант, не выдержав темпа, путая слова и аккорды, через минуту выдыхался. Песня какое-то время звучала дальше, но быстро завершалась, не дожив до финала, к разочарованию окружающих.
Гитарист большим с трудом доиграл песню Машины времени «Поворот», как тут же стали раздаваться крики: Давай Машу, Машу-кроху.
Паренёк, переводя дух, посмотрел на сидевшего в центре стола коренастого мужчину, грудь которого заросла густой щетиной, и, получив от него одобрение, взял первый аккорд.
Песня – «Маша-кроха» в исполнении ансамбля «Жар птица» была популярна в то время у молодежи призывного возраста. Сергею она была хорошо знакома. Особенно часто приходилось исполнять её последние месяцы перед призывом.
В песне говорилось о солдате, вернувшемся со службы и влюбившемся в девушку со своего двора, которую раньше он
не воспринимал всерьёз. Девушку звали Маша-кроха.
Сейчас, когда раздались первые аккорды песни, Сергей понял, что гитаристу её не одолеть. Пальцы музыканта начало сводить судорогой. Быстро менять аккорды, как требовалось по ходу песни, игроку не удавалось. Мотив исказился, и когда дело дошло до припева, песня развалилась.
Не в силах снести подобное, Сергей положил свою ладонь на руку гитариста. Музыка смолкла. Пять секунд, по инерции, продолжали петь несколько человек, но постепенно они замолчали.
Стало тихо, так что был слышен стук колес. Взгляды устремились на Сергея. Чувствуя, что пауза затягивается, он улыбнулся и, обращаясь к гитаристу, произнес:
— Извини, приятель, ты хороший музыкант, но просто устал.
Обидеть тебя не желаю, наоборот, хочу помочь. Я тоже музыкант и предлагаю замену, как на концерте. Ты отдохнешь, а я поработаю. Только и всего – не возражаешь?
Парень опустил гитару и, не обращая внимания на Сергея, перевел взгляд на мужчину с оголенным волосатым торсом.
Обитатели вагона смотрели туда же. Было понятно, что он здесь главный.
— Ты кто? — басистым голосом спросил мужчина и устремил на Сергея тяжелый, ничего хорошего не обещавший взгляд.
— Призывник из пятого вагона, команда шоферов.
— Мне до лампочки, из какой ты команды, кто ты по жизни? —
— Не понял, как это по жизни? — искренне удивляясь, спросил Сергей.
— Сейчас поймешь, — раздалось у него за спиной.
Сильные руки обхватили плечи Сергея, другие руки, плотно прижали его ноги. В шею под левым ухом кто-то надавил чем-то железным. Сергей мгновенно стал неподвижен.
— Вы что творите? — закричал Повторов и ринулся на помощь, пытаясь разомкнуть крепкие захваты. Сделать этого не дали. Парень, одетый в тельняшку, резко ударил Александра под дых.
Как он умудрился провести удар в тесноте, было непонятно. Только сначала Саша громко охнул, потом начал хватать ртом воздух, выпучив глаза. В итоге был скован, как и его друг.
Всё произошло очень быстро. Сергей не успел ничего понять. Смутная тревога, которая нарастала по мере продвижения к этому вагону, переросла в липкий страх.
— Ну что? — вновь раздался голос волосатого мужчины, только в нём были слышны нотки иронии. — Ты всё ещё не понял — кто по жизни?
Сергей пытался ответить, но грудная клетка была сильно сдавлена, воздуха не хватало. Вместо слов выходило глухое шипение.
— Отпустите — всё больше забавляясь происходящим, крикнул волосатик. Сергей ощутил, что державшие его руки, ослабили хватку, но до конца не отпустили. Также поступили и с Повторовым. Он всё ещё не пришел в себя после коварного удара.
— Говорить можешь? — спросил волосатик, обращаясь к Сергею.
— Могу.
— Тогда говори.
— Что говорить? Ты объясни, пожалуйста, я не понимаю, -
с досадой сказал Сергей.
— Корень, можно я объясню? – со странной улыбкой
прогремел сидевший в углу здоровый мужик, лысый, со шрамом на левой щеке.
— Тихо, одуванчик, нужда будет, объяснишь. Пока что командую я, — с раздражением выпалил мужчина, которого, как теперь выяснилось, звали Корень.
— Хочу знать, мил человек, зачем ты песню прервал?
Сергея одолевало странное чувство: с одной стороны, всё здесь походило на трагикомедию. Сидящие за столом люди, с питьем и обильной закуской, их манера держаться и говорить, напоминало сборище разбойников.
Даже обращение «мил человек» до боли знакомое, произносимое Джигарханяном в известном фильме, тоже являлось элементом трагикомедии.
С другой стороны, пришло понимание, что ситуация очень серьёзна. Большое количество взрослых, разогретых алкоголем людей и полное отсутствие другой власти, говорило о реальной опасности.
Сергей решил, что сейчас лишь полная искренность, но с твердой уверенностью в себе, помогут выпутаться.
— Погодите, ребята. — Как можно спокойнее начал говорить Сергей. — Я музыкант из пятого вагона. Друзья направили меня сюда, попросить гитару на время. Взамен - две бутылки Агдама. Вот и всё.
— Нет не всё, — распаляясь, закричал Корень. — Ты не ответил, почему так борзо себя ведёшь? Знаешь, что бывает за это?
Вокруг поднялся гул негодования. Вдруг, Корень схватился за ручку купейного окна и опустил стекло сильным рывком вниз до упора.
В вагон хлынул поток воздуха, послышался сильный стук колес, затем раздался резкий, пронзающий все существо гудок и грохот проносящегося встречного состава.
Терпкий аромат гари и мазута заполнил купе. Лица пассажиров искривила гримаса ужаса от невыносимого воя. Корень сам не ожидал подобного и невольно дернул ручку кверху. Фрамуга встала на место, обитатели вагона с облегчением вздохнули.
— Видел, что за окном? — спросил Сергея Корень и, не дожидаясь ответа, продолжил: - Кое-кто уже вылетел туда. – За базар нужно отвечать всегда, понятно?
— Конечно, — промямлил Сергей, теряя самообладание, — Но и вы поймите, мы лишь гитару хотели спросить, а взамен вино предложить.
— Ты повторяешься, — перебил Корень. — У нас своего вина полно. Дело в наглости, за неё надо отвечать. Правильно говорю? – обратился Корень к окружающим.
— Верно, в точку, Корень, проучим фраеров, — раздалось со всех сторон. Кто-то даже крикнул: Мочи их!
Сергей полностью протрезвел. Теперь он ясно видел, что разговор не только не получается, но может завершиться совсем скверно.
Но странное дело, именно в этот момент он, будто, услышал тихий внутренний голос. Он нашептывал четко и ровно: - Спокойно. Возьми себя в руки. Ничего не бойся. Всё будет хорошо. Главное – сильный дух, он непобедим.
И Сергей, впервые в жизни, в несвойственной ему манере, приподняв правую руку, призывающую к тишине и вниманию, громким и уверенным голосом начал говорить:
— Корень, когда я вошел сюда и услышал ваши вопли, то сильно расстроился.
— Ты что? Совсем нюх потерял? — крикнул кто-то со стороны. – -Пусть продолжает — раздалось с другой.
Сергей, стараясь не обращать внимания на крики, глядя Корню в глаза, предложил: — Дай сказать, потом решай, что делать.
— Всем молчать! — прогремел Корень, и уже с интересом и некою любезностью, обращаясь к Сергею, протяжно и прошептал:
— Дальше.
— Так вот, - продолжил Мартынов. — Услышав ваше пение, я огорчился, прежде всего, как музыкант, потому, что не выношу фальши. Затем увидел, что гитарист на пределе и поэтому лажает.
Так бывает. Песня не пошла. Вы же сами видели. Я прервал игру. — Сергей сделал паузу.
Обитатели вагона хранили молчание. Окинув взглядом публику, Сергей продолжил:
— Мне захотелось, чтобы услышали вы, как звучит «Маша кроха» в оригинале. Однажды, на концерте, я видел, как её исполнял автор.
Гитарист играл другую мелодию. Он сильно устал. Повторяю, проявить неуважение мы не хотели. Если доставили его, то приносим извинения.
Наступила пауза, взоры вновь обратились в сторону Корня. Немного подумав и не отрывая взгляда от Сергея, Корень произнес:
— Валек, — Дай ему гитару.
Паренек протянул инструмент Сергею.
— Теперь музыкант, слушай, — угрожающе произнес Корень. — Сейчас ты споёшь. Мы послушаем. Если понравится — живи, если нет — вылетаешь туда –
Корень кивнул на окошко, которое открывал пять минут назад.
— Идет, — согласился Сергей, — но если я справлюсь, можно будет?
— Играй, давай — прервал его Корень.
Сергей попросил присесть, поскольку стоять и играть на гитаре во время движения поезда, было сложно.
Сухопарый паренек, производивший впечатление трезвого человека, уступил место.
Сергей осторожно присел.
– Минуту терпения, — невольно вырвалось у него.
Он осмотрел инструмент, на котором предстояло играть, а теперь ещё и решать свою судьбу.
Это была новая гитара чешской фирмы «Кремона», с широким ладом. Подтянув нижние струны, он послушал звучание, сыграв аккорды различной сложности.
Гитара отозвалась держащим строй, мелодичным звуком. Затем он прошелся пальцами левой руки по струнам, исполняя разминочные упражнения.
Сделал он это специально, чтобы показать навыки гитариста, которые производят на зрителей нужный эффект, и настраивают самого музыканта.
— Ну что, скоро? – спросил кто-то из толпы. – Хорош рисоваться, начинай.
— Сейчас, сейчас — тихо пробормотал Мартынов.
Сергей понимал, что второго дубля у него не будет. Поэтому, предельно собравшись, взяв простой аккорд – «ля-минор» и ударив по струнам, запел:
— Со мною в одном дворе - Пальцы ухватили аккорд «ре минор» и тут же перешли на «ми мажор» - девчонка жила так много лет. Пальцы повторили начальный аккорд «ля минор»
Повторяя рисунок из трех аккордов, он очень проникновенно продолжил:
— Я на три года постарше был, и всех девчонок не любил.
Пальцы левой руки застыли на аккорде «ми мажор», а тем временем кисть правой, вибрируя по струнам в районе изгибы гитары, извлекала нужный мотив.
Красивое струнное созвучие наполнило пространство ярко и весело. Задорная мелодия зависла на мгновение и резко смолкла, прижатая правой рукой музыканта.
Наступила короткая пауза, после которой проследовал аккордный пассаж, выводящий на нужный ритм.
Такой проигрыш, звучащий перед куплетом, всегда заводил публику. Сергей знал, какой эффект производят на слушателя эти гитарные трюки, поэтому с уверенностью продолжил песню.
Как и ожидалось, вскоре ему стали подпевать несколько голосов, затем еще, а когда добрались до припева, уже дружно голосил весь вагон: - Маша, Маша, кроха наша, кто тебя обидел?
Сергей увеличил темп, сильнее бил по струнам, выжимая максимум громкости, не теряя ритма и драйва.
Он, вдруг, почувствовал, что с голосом что-то произошло.
Диапазон его заметно расширился, он с легкостью брал высокие ноты, затем падал, где требовалось по сюжету, на низы, и всегда точно попадал в ноты.
Он никогда с подобной отдачей не исполнял эту песню и не играл так здорово. Было ощущение, что ему аккомпанирует невидимый гитарист-виртуоз, а другой, вокалист-профи, вторым голосом ведет незримую партию.
Ощущение было потрясающее. Сколько бы в последствие он не пытался повторить подобное, к сожалению, всё уже звучало банально и привычно, без высокого душевного порыва, который присутствовал сейчас.
И дело было не в боязни последствий, которые не устроили бы публику. Он уже не думал о них. Сергей просто пел, играл и получал истинное наслаждение от самого процесса.
Такое бывает у людей, которые увлечены любимым делом до самозабвения.
Наконец, прозвучали последние слова, следом заковыристый проигрыш, который оборвался концовкой-кодой с долгим звучанием красивого мажорного аккорда.
Несколько секунд стояла тишина, а затем со всех сторон послышались, громкие крики одобрения и восторга. Сергей перевел дух, улыбнулся и посмотрел на сидевших за столиком ребят.
Лица их озаряли радостные улыбки, многие раскраснелись от приятного напряжения, вызванного исполнением любимой песни.
Давно известно, что музыка оказывает сильнейшее влияние на человека. И действует гораздо быстрее, чем устная речь.
Слова проходят через разум слушателя, преодолевают преграды критических оценок.
Музыкальное звуки, минуя рассудок, напрямую касаются душевных струн и если находят там созвучие, то пленяют и душу, и сердце. В этом и заключается великая магия музыкальной гармонии. Подобное таинство совершилось сейчас в армейском эшелоне.
Вскоре взгляды слушателей перешли в сторону Корня. Глаза ребят излучали теплую надежду. От злобного настроя не осталось и следа.
С Корнем тоже произошла перемена, которую он тщетно пытался скрыть. Лицо просветлело, взгляд перестал быть колючим, однако, усилием воли, он вновь нахмурил брови и, подняв руку, произнес:
— Ну, музыкант, твоя взяла, ничего не скажешь – молодец, зацепил нутро. Не слышал, чтобы так играли.
Обитатели вагона дружно загудели в знак одобрения и поддержки. Корень поднялся из-за стола, открыл бутылку водки, быстро налил полный стакан и протянул Сергею. — Держи, заслужил, уважил.
Сергей аккуратно взял стакан. Корень налил ещё один, поднял и кивком головы показал в сторону Повторова, чтобы ему тоже налили. Когда остальные наполнили стаканы, Корень произнес:
— За классных музыкантов и хороших пацанов. — Затем в приказном порядке, добавил: всем пить до дна, не чокаться, дабы не расплескать.
Сергей понял, что не выпить — здесь не получится, поэтому так же как и другие, несколькими глотками опрокинул свой стакан. Подобное совершил и Повторов.
— Давай к столу — пробасил Корень, обращаясь к Сергею – закуси и друга зови, пусть и он покушает. Как вас кличут?
— Меня Сергеем, а меня Александром, — представились друзья.
— Вот и славно, я - Корень. Если хотите, называйте Володя.
- Это - Кабан, — кивнул на соседа Корень. — Это Труха, это Мазай, короче, по ходу разберемся, — продолжал Корень. — Сейчас поешьте, и ждем продолжения.
Сергей не стал церемониться и принялся за еду. Тем более,
что закусить было чем. Он почувствовал как мощная, волна опьянения накрывает его. Такая доза даром не прошла.
Он даже начал терять координацию, всё закружилось, полетело и опять стало легко и весело на душе. Какое-то время все были заняты трапезой. Перед Сергеем опять появился стакан с водкой, на этот раз налитый наполовину.
— Махни ещё, Серый, — дружелюбно предложил Кабан.
— Нет, спасибо, — выдавил из себя Мартынов, стараясь быть вежливым, — чуть попозже, если можно.
— Как знаешь, — сказал Кабан и мигом осушил содержимое стакана.
Сергей, расправляясь с отменной по вкусу астраханской помидориной, чувствовал, что продолжает пьянеть, как, впрочем, пьянели и все окружающие. Странное дело, но в купе помаленьку опять возвращалось напряжение, требующее разрядки.
Вагон нетрезвых людей не мог мирно существовать. Мартынов понимал, что нужно взять инициативу в свои руки и направить энергию пьяной массы в нужное русло, иначе могло произойти что угодно.
В такой переделке ему приходилось быть впервые, но похожей ситуацией сталкиваться доводилось. На гражданке, когда во время выступления его ансамбля где-нибудь в сельском клубе назревала пьяная драка, спасала придуманная музыкантами фишка.
Ребята начинали играть известные мелодии, а ведущий, в микрофон, приглашал не только танцевать, хлопать в ладоши и подпевать, но и отгадывать название песен и её авторов.
Таким образом, объявлялся конкурс, победителю которого был обещан приз. Как правило, это срабатывало. Ансамбль начинал играть попурри из мелодий советской и зарубежной эстрады. Для начала исполнялся один куплет. Если песня нравилась публике, и её подпевало большинство, она звучала до конца.
Постепенно музыканты заводили танцующих все сильнее, переходя на игру быстрых композиций рок-н-рола и твиста, цыганочки и мелодии «семь сорок».
Высокий темп выдерживали немногие. Назревавший конфликт переходил в танцевальное противостояние. Завершалось всё, как правило, полным обессиливанием последней пары танцующих и самих музыкантов, зато мирным путем.
Сейчас такой приёмом решил применить Мартынов. Он взял гитару, прошелся по струнам и как будто в невидимый микрофон закричал:
— Внимание, а сейчас перед вами прозвучат лучшие мелодии современной эстрады, прошу не оставаться в стороне.
Ударив по струнам, он отправился в музыкальное путешествие по репертуарам известных ансамблей, певцов и композиторов, начав, как обычно, с песни «Ты мне не снишься», исполняемой ВИА «Синяя птица».
Как и ожидал Сергей, песню подхватили все, кто ещё был способен это делать. Затем Сергей перешел на песню ансамбля «Машина времени», «Птица удачи» – Мы в такие шагали дали» и пошло, поехало.
Примерно через сорок минут Сергей почувствовал себя протрезвевшим и остановил музыкальный марафон под восторженные крики.
На этот раз выразить почтение гитаристу пытались многие, однако окрик Корня не позволил этого сделать.
— Ну, Серега, даёшь, мастер. — отвесил свой комплимент Корень. — Ну а блатные знаешь или жалостные? – спросил он,
и, не дождавшись ответа, сам запел:
— Это было весною, золотою порою, когда тундра светилась после яркого дня —
При исполнении песни голос у Корня, оказался тонкий и протяжный, все замерли от удивления. Сергей осторожно, перебором подыграл мелодию и подпел вторым голосом, отчего публика пришла в ещё больший восторг.
Когда песня закончилась, у Корня на глазах были едва заметные
слёзы.
— Всё, баста, антракт, — пробубнил Корень и крикнул Кабану:
- Наливай!
Сергей сделал маленький глоток из своего стакана, закусил яблоком и обратился к Корню:
— Володь, помнишь, ты обещал гитару на прокат часика на два в мой вагон?
Корень недовольно нахмурился, видимо, тема была ему неприятна.
— Ну, а здесь чем плохо? Вина полно, еды завались, начальства нет – отдыхай.
— Там же друзья, они ждут меня, я обещал поиграть, всего-то часа на два.
В вагоне поднялся шум неодобрения, кто-то предложил пригласить друзей сюда. Кроме того, Валек, хозяин гитары, который успел за время концерта отдохнуть, выпалил:
— Серый, где ты видел, чтобы музыканты отдавали инструмент в чужие руки? Так не пойдет, зови сюда друзей, тут будем играть и точка.
Он ошибся. Корень резко вскочил и отвесил оплеуху Вальку.
— Ты кто, чтобы слово молвить? Усохни.— Отдай гитару , живо.
— Хорошо, конечно, — испуганно запричитал Валек, — я пошутил.
— Конечно, пошутил, — улыбнулся Корень. – И, обращаясь к Мартынову, произнес:
— Бери гитару, вернешь, когда захочешь. Дуй в своё купе. Да, захвати Агдам назад, а от нас передай вот это.
С этими словами Корень передал Повторову бутылку водки «Сибирская» и небольшую спелую дыню.
— Кабан, Лось, — обратился Корень к своим дружкам. — Проводите пацанов, чтобы всё было как надо.
Сергей, не веря в такую удачу, пожал руку Корню и его приятелям, схватил гитару и, крикнув на прощание:
— До встречи, — направился к своему вагону.
Обратный путь оказался гораздо короче, поскольку прежние препятствия быстро исчезали при появлении могучих фигур Кабана и Лося.
Проходя по вагонам с пьяными новобранцами, минуя тамбуры, скрипящие железным стоном, Сергея посетила мысль о нереальности происходящего.Казалось, что железная махина, забитая до предела нетрезвыми людьми, на бешеной скорости мчится в ночную бездну.
Скорость монстра нарастает, и никто не в силах обуздать его.
От подобных мыслей стало жутко, особенно когда представилось, что машинисты тоже пьяны и эшелоном никто не управляет. Наваждение исчезло, когда они достигли своего вагона.
Здесь все спали. Капитана и сержантов не было. Сергей предложил Кабану и Лосю посидеть в новой компании, но получил вежливый отказ. Гиганты из стройбата пожали ребятам руки и повернули назад.
Сергей с Александром стали поднимать товарищей. Под звуки гитары был накрыт стол, и всё началось заново.
Вскоре, узнав, что в вагоне шоферов едут музыканты (так передалось по эшелону), к ним присоединились сержанты, а затем прапорщики и младшие офицеры.
Сколько они просидели за общим столом, сколько было спето и выпито, вспоминалось с трудом. Усталость брала своё. Допинг уже не помогал. Сергею требовался отдых, он давно играл на автопилоте.
Постепенно участники застолья стали расходиться. Концерт завершился. Сергей отложил гитару, глянул на часы. Была половина второго ночи.
— Всё ребята, пора отдыхать, — обратился Мартынов к тем, кто остался за столом. – Нам ещё гитару отдавать.
Сергей бросил взгляд на Повторова, вид которого был крайне утомленным.
— Слушай, Серый, — взмолился Шурик, — глубокая ночь, я уверен, стройбат давно спит, утром вернем.
Мартынов возражать не стал, вернее уже не мог. Прислонив инструмент к столику, он, цепляясь за стойки, с трудом забрался
на верхнюю полку, положил руки за голову и мгновенно уснул.
Проснулся Сергей внезапно. Глянул на часы. Было четыре ночи. Значит, проспал не больше двух часов. Усталость не ушла, однако, голова была на удивление ясная.
Мысли четкие и пронзительные. И они вернулись к ярким образам минувших суток в злополучный вагон стройбата. Именно там произошло что-то необъяснимое и доселе неведомое главному герою. Сейчас он покручивал в голове каждый эпизод.
Вот вновь он слышит повелительный голос, опять произносит слова, смысла которых до конца не понимает. Словно чужой текст читает. Вспомнились подробности его выступления, после которого безвыходная ситуация поменялась коренным образом.
Как это могло произойти, что за голос раздавался, почему он безропотно следовал ему? Откуда взялось столь высокое мастерство при исполнении песни, словно, играл другой человек?
Почему поменялся настрой окружающих, пусть и на время? Вопросы сыпались, ответы не приходили.
Бесспорно, было одно, его заслуги тут нет. Он тонко чувствовал воздействие посторонней силы, помогавшей ему. Таинственной могучей силы, для которой нет ничего невозможного. И действует она необычайно мягко и ласково, согревая и окутывая внутренним теплом сердце и разум.
Незримое присутствие длится недолго, ощущения, которые дано испытать от её проявлений, неповторимы и неописуемы.
Мысли продолжали кружить и кружить. Появилась потребность сказать слова благодарности. Но кому? Он никогда не забирался глубоко в мистические темы. Ограничивался поверхностным суждением: возможно, где- то, что-то есть, не более.
Теперь, лежа на полке плацкартного вагона, Сергей не сомневался, что столкнулся с явным чудом, которое не дано понять и объяснить. Он принял, он поверил в его появление, и просто произнёс СПАСИБО! После чего улыбнулся и провалился в объятия тихого, спокойного сна.
Продолжение следует