Предыдущая страница http://proza.ru/2022/09/24/886
Десанты в Евпатории и в Судаке были уничтожены гитлеровцами. Часть десанта (точных цифр нигде нет) во главе с майором Николаем Георгиевичем Селиховым смогла прорваться в горы, где соединилась с партизанами.
Когда в Судак отправили эсминец «Безупречный» с двумя сторожевыми катерами, чтобы доставить десанту боеприпасы и продовольствие, берег уже был занят противником. Корабли обстреляли из орудий.
Генерал-майора Василия Константиновича Мороза, который сумел прорваться сквозь окружение со штабом 236-й дивизии к войскам Крымского фронта, отдали под суд военного трибунала и по его приговору расстреляли за потерю управления дивизией.
Расстрелы командиров вызывают недоумение. Почему нельзя было разжаловать и дать им возможность искупить свою вину с оружием в руках? Вопросов вообще очень много возникает, когда начинаешь более подробно разбираться с конкретными эпизодами войны.
Видимо, это одна из причин, по которым столь труден, а иногда и невозможен допуск к архивным делам. Очень показательна в этом отношении работа журналиста А. Мальгина «Загадка обелиска в селе Ворон. Опыт исторического расследования».
Я пытался выяснить, были ли в десанте женщины, но безрезультатно. Есть смысл любознательному читателю ознакомиться с работой Мальгина, чтобы понять, насколько труден поиск истины.
При проведении десантных операций не было создано баз высадки, чтобы обеспечивать десантные части боеприпасами, продовольствием, всем нужным для ведения боевых действий. Не были продуманы эвакуация раненых, медицинское обеспечение.
В некоторых работах пишут, что в Судаке на месте высадки десанта осталось около семисот раненых, которые были убиты. Кто совершил это преступление - немцы, румыны или татары-коллаборационисты - неизвестно, как и неизвестно, где их похоронили.
Скорее всего, истину можно выяснить из материалов следствия после войны, но попробуйте получить к ним допуск!
Не было авиации, которая прикрывала бы десанты. Основные потери понесли от немецких бомбардировщиков. Авиация противника господствовала в воздухе, потому что наше ПВО было слабым или его вообще не было, авиация тоже не появлялась.
Командующий Крымским фронтом генерал-лейтенант Козлов потребовал от командования Черноморским флотом вернуть Феодосию, снова высадив там десант, но сроки поставил нереальные.
Вице-адмирал Октябрьский немедленно телеграфировал наркому ВМФ Кузнецову: «Командующий фронтом Козлов требует от нас вновь высаживать десант в Феодосию на боевых кораблях. Данная высадка исключительно рискованна для флота… Прошу вмешаться в это дело, прошу снять эту задачу с флота».
По докладу Кузнецова Ставка не поддержала намерение генерала Козлова.
Немцы восстановили свою боеспособность быстрее наших войск, что оказалось для командования Крымским фронтом неприятной неожиданностью.
Ставка Верховного главнокомандования не отказалась от плана деблокировать Севастополь и освободить Крым от неприятеля. Исходили из большого технического и численного превосходства над неприятелем.
27-го февраля войска Крымского фронта начали наступление. 13-ти советским дивизиям ( 12-ти стрелковым и 1-й кавалерийской) противостояли только 3 немецкие дивизии. Крымский фронт имел 580 самолётов, а также авиацию Черноморского флота. У немцев было 110 самолётов, из них 40 истребителей.
Тем не менее, наступление советских войск захлебнулось. Удалось продвинуться лишь на несколько сот метров. Вместо перехода к обороне командование Крымским фронтом требовало продолжать наступление. Оно продолжалось с огромными потерями.
Танки и грузовики тонули в грязи, артиллерийские снаряды солдатам приходилось нести в руках.
Приморская армия, которая из Севастополя пыталась оказать содействие войскам на Керченском полуострове, понесла большие потери, не добившись положительных результатов.
В апреле 1942 года Крымский фронт стал испытывать нехватку боеприпасов, продовольствия, топлива. Азовской флотилии пришлось остановить ремонт своих старых изношенных судов, переделанных в боевые корабли, и заняться проводкой конвоев транспортов.
Первый конвой вышел из Темрюка 14-го апреля. За две недели корабли флотилии и транспорты перевезли 12438 тонн воинских грузов. Кроме того, флотилия оказывала помощь 56-й армии, которая оборонялась на Таганрогском направлении.
Получив подкрепление, противник от активной обороны перешёл в наступление. Немецким штабом был разработан план под названием «Охота на дроф». Успех, по мнению Манштейна, зависел от двух предварительных условий:
«Во-первых, от того, удастся ли держать противника в заблуждении относительно направления главного удара, а именно, что он наносится якобы на северном участке, до тех пор, пока для русских не будет упущена возможность выйти из окружения или перебросить свои резервы на южный участок.
Во-вторых, с какой скоростью будет проходить наступление на север 30 армейского корпуса, а в особенности 22 танковой дивизии».
В прекрасной повести фронтовика Бориса Львовича Васильева «А зори здесь тихие» один из её героев, старшина Федот Васков говорит, что на войне побеждает не кто кого перестреляет, а кто кого передумает.
Это был как раз такой случай. Войска Крымского фронта тогда имели более чем 2-кратное превосходство в численности пехоты и танков, преимущество в артиллерии и приблизительное равенство в авиации.
8-го мая немцы нанесли удар по всем командным пунктам и узлам связи Крымского фронта, нарушив управление войсками.
Во время налёта 9 мая командующий 51-армией генерал-лейтенант Владимир Николаевич Львов был убит, а его заместитель, генерал-майор Константин Фёдорович Баронов — тяжело контужен.
Исполняющим обязанности командующего армией стал начальник штаба армии полковник Григорий Петрович Котов. Командующий фронтом Козлов и представитель Ставки Мехлис организовать оборону Керчи по типу севастопольской не смогли.
События развивались стремительно. Немецкая авиация оказывала интенсивную поддержку своим наступавшим войскам. В записках Манштейна говорится: «Все дороги были забиты брошенными машинами, танками и орудиями противника.
На каждом шагу навстречу попадались длинные колонны пленных. Незабываемое зрелище открывалось с высоты вблизи города Керчь, где мы встретились с генералом фон Рихтгофеном. Перед нами в лучах сияющего солнца лежало море, Керченский пролив и противоположный берег.
Цель, о которой мы так долго мечтали, была достигнута. Перед нами был берег, на котором стояло несметное количество разных машин. Советские катера предпринимали все новые попытки подойти к берегу, чтобы взять на борт хотя бы людей, но наши отгоняли их огнем.
Чтобы добиться капитуляции последних остатков сил противника, отчаянно оборонявшихся на берегу, и избежать ненужных жертв со стороны нашей пехоты, огонь всей артиллерии был сосредоточен на этих последних опорных пунктах».
Продолжение http://proza.ru/2022/09/29/659