За окном чернота, рассекаемая разноцветными огнями города. Путь лежит по широкой, изогнутой эстакаде, ведущей прямиком в небо над московской кольцевой. Автобус, как огромный дом, погруженный в спячку — в нем мерцает только приборная панель у водителя да светятся как подводные фонарики одинокие смартфоны в руках пассажиров. Он тяжко гудит и кажется, сейчас оторвется от асфальта и как космический корабль начнет падать в ночную пропасть. Едем молча, некоторые спят, и только один пассажир разговаривает по мобильному телефону. У меня в руках тоже светится огонек.
Спасибо, Благословенный, за то, что ты подарил мне эту возможность расслабиться в конце дня в долгом и нудном пути через автодорожные пробки домой. Каждый раз я с удовольствием, как на любимого приятеля взираю на это маленькое чудо техники в виде белой пластиковой панели, умещающейся на моей ладони. В ней миллион и один номера телефонов всех кого я когда-то знала и некоторых из которых помню до сих пор. Я не слышу о чем говорит пассажир, потому что по проводам в меня втекает музыка Моцарта, напоминая о том, что в мире есть еще место прекрасному, что жизнь содержит не только снежную темноту, заполненную рядом повторяющих друг друга коротких вспышек, но и чем-то живым и теплым, что имеет миллион оттенков и звуков.
Я вышла из автобуса. Позади трудовой день в офисе, а впереди – дом и вторая «трудовая смена», высасывающая драгоценное время жизни, моя добровольная повинность, которую можно обозначить коротким словом «быт». Ослабевшие после долгого отдыха в дорожной пробке ноги понесли меня к светофору, на котором оставалось сделать последний поворот к дому. И тут внезапно из кромешной темноты возникла странная сутуловатая фигура со слегка преувеличенной головой. В тот вечер негр, а этой фигурой оказался чернокожий, как теперь мне кажется, сыграл роковую роль черного кота, перебежавшего мою дорогу, роль мистического знака. Правда, поняла я это много позже, когда страсти улеглись и я совершенно успокоилась, а главное, успокоился и мой мужчина. Но об этом речь впереди… Так вот, этот негр растерянно оглядывался, стоя на перекрестке, словно он минуту назад еще сидел под пальмой в окружении своих африканских жен и их многочисленных детишек, и вдруг по какому-то фантастическому волшебству, возможно в результате негласно проводимого научного опыта по телепатическому перемещению, оказался в заснеженной темени на шумном перекрестке в пригороде мегаполиса. Стоял в непонятной тужурке, в мохнатой шапке-ушанке из искусственного меха, кем-то нахлобученной ему на башку. Заметив меня (может, я очень похожа на одну из его жен?), тут же радостно бросился наперерез: «Дай деньги!»
Честное слово, меня здорово встряхнуло. «Грабитель, сумасшедший, отчаявшийся на крайние меры бездомный?!» Об этом я подумала уже во второе мгновенье. А в первое испытала натуральный испуг, потому что самое странное в этой голове было то, что шапка имела фактуру и едва различимый цвет, а вот лицо сливалось с окружающей темнотой до такой степени, словно передо мной оказался человек-невидимка, придуманный Гербертом Уэлсом. В последнее мгновение блеснули белки глаз, и разгадка принесла некоторое облегчение. Рука машинально полезла в карман куртки:
- Вот, больше нету. – Я высыпала всю мелочь с бумажной десяткой, которые нашлись в ту же секунду.
- Спа-си-бо! - И он расплылся в широкой белозубой улыбке и тут же растворился в темноте.
Фу! Что за наваждение! Мало того, что в последнее время я постоянно на нервах, еще и эта встряска. До сих пор для меня так и осталось загадкой, откуда он взялся в нашем подмосковном городишке и куда направился? Спасать своих земляков, заблудившихся в промозглой глуши или спасаться сам? Надеюсь, мои деньги ему пригодились, если не на хлеб, то на автобус, чтобы добраться до ближайшего метро. Я-то знаю, что билет на такую поездку стоит недешево. Эх, бедняга! И на нетвердых ногах я как могла поспешила домой, в свою уютную квартиру на пятом этаже.
Приятно жить в самой серединке средненького по нынешним московским меркам домишке – двенадцатиэтажке с семью подъездами. Тепло! Вот только сосед справа достает, когда курит на балконе, смешивая летние ароматы зеленой улицы с дымом. Но бывает это только два неполных месяца в году, когда окно не бьется под порывами ветра, не поливается дождем и не посыпается снегом. А значит, это можно и вытерпеть, ведь важнее всего понимание, что есть крыша над головой.
Может быть «крыша» и удерживает до сих пор моего единственного мужчину в этом доме? Ну конечно еще и то, что я строго слежу за порядком, за разнообразием содержимого холодильника, а тем самым за постоянным обновлением вкусовых ощущений главного жильца. И кажется, что он подсел на этот скрытый, но легальнейший из легальных наркотик.
Год назад я познакомилась с необычным молодым человеком, который фонтанировал оригинальными идеями, сыпал остротами и вообще обладал совершенно нестандартным мышлением. Начиналось наше общение с банальной интернет-переписки. В его вопросах и ответах я сразу ощутила какой-то особый завод, он так и сыпал вопросами и ответами, которые строчил с необычайной скоростью. На той же скорости я выдавала и свои мессенджы, и незаметно для себя самой впала в игривый язвительно-насмешливый тон. Надо заметить, он вообще-то свойственен моей натуре. Я с ним жила и шла по жизни почти с рождения, а заметила это только после знакомства с ним. Возможно, что эта моя черта до сей поры сильно мешала в отношениях с противоположным полом.
И в описываемой истории она чуть было не подвела, потому что в какой-то момент на второй или третий день нашего общения мой молодой человек вдруг резко свернул переписку, сообщив, что дальше общаться не намерен. Почему? Потом уже я поняла что мой тон его просто-напросто испугал. Наш разговор тогда внезапно оборвался на его фразе: «Иди ты к четру!». Но я-то уже успела подсесть на нашу ежевечернюю болтовню! Для меня это стало что-то вроде реального герыча, как говорят в некоторых маргинальных кругах. И в тот момент я страшно испугалась, что потеряла его навсегда. Только спустя две недели мне удалось достучаться и вернуть к себе расположение молодого человека. Никогда еще я не умоляла так незнакомца (я ведь его еще не видела!) не обижаться на меня. Более того, мне удалось добиться встречи!
Потом уже мы выяснили, что во время нашей переписки я попадала в точку каждой своей фразой и даже словом: и про то, что он одинок и боится женщин, и про то, как преодолевая страх и сомнения знакомится с ними, заговаривая на улице, в метро и на остановках, о чем я смело предполагала, а это оказалось сущей правдой. Для него я была загадочной колдуньей, которая видела его насквозь. Его это поражало и пугало, и покорило в конце концов. Как и то, что потом, долгие годы жизни вместе я всегда была телепатически с ним на связи. Стоило ему только подумать, ощутить желание что-то мне рассказать, как я тут же звонила на телефон. Он пытался самоутверждаться в каких-то своих особых алогичных, но весьма оригинальных разговорах на отвлеченные темы. Часто в его остротах трудно было найти какую-то логику и связь в сравнениях. Я с трудом угадывала, где ему было смешно и удивлялась, удивлялась, удивлялась его аутистичному остроумию и его незаурядному интеллекту.
Он не умел делать комплименты и как будто не знал, чего больше всего ждут женщины в период ухаживания за ними. Помню, что с самого начала так и остался безучастен к моему увлечению кино и театром, но упрямо напросился прийти на лекцию, которую я планировала посетить со знакомой по ее просьбе. Лекцию читал какой-то последователь буддизма или дзен-буддизма, теперь и не важно. Мой молодой человек выпросил адрес, уточнил время и появился в аудитории буквально за минуту до начала. Это была наша первая встреча.
В какие-то моменты он вдруг становился удивительно трогательным. Эти проявления ребячества и даже подростковой наивности прорывались неожиданно, вдруг в каких-то шутках, жестах, поступках. В тот вечер после лекции он уговорил меня пройтись с ним по Тверской и пригласил в кафе. Он настаивал на том, что я голодна и мне необходимо подкрепиться. И заказал мне бутерброд с салатом и тунцом, вкус которого я долго помнила и тщетно пыталась повторить, а для себя попросил только чай.
«Я очень любил такие бутерброды в американских забегаловках, - сказал он. - А еще там были вкуснейшие омлеты. Удивительно, но у нас в России их нигде не делают, и мама моя не умеет их готовить». – « А я умею, я тебе приготовлю, если когда-нибудь попадешь ко мне в гости, - пообещала я ему». Он по-матерински, подперев щеку кулаком, смотрел как я ем бутерброд, и это выглядело тоже очень странно. «Ну рассказывай, - я посмотрела на него пристально, - ты живешь с папой?» - «А как ты догадалась?» – «Не знаю, вдруг поняла». - «Да, действительно, живу с отцом. Мое детство прошло без него, хотя он исправно платил нам алименты. И вот сейчас я напросился к нему в его московскую квартиру. Хочется заполнить пробелы первых лет жизни, так интересно очутиться в возрасте шестилетки, да и снимать жилье не хочется».- «Ну и как живется, вы ладите?» – «Он странный товарищ, привык иметь дело с цифрами…»
Вечер дома начался как обычно. Моя половинка уже сидела за компьютером, когда я пришла. Мирно что-то читал на экране, периодически выигрывая и проигрывая партию шахмат в онлайн-поединках. «Дорогой, ты уже ужинал?» – «Нет, ждал тебя.» – «У меня для тебя сегодня особый сюрприз!» – «Какой, дорогая?» – «Приходи, увидишь!»– «Сейчас, только доиграю, еще пять минут»…
Сюрпризом был десерт: большое пирожное, которое предназначалось ему одному, но от которого все-таки была отрезана одна пятая часть для второй персоны.
Обменялись новостями. На работе все по-прежнему, полный штиль. Писем от его друга из Америки давно не было, как и писем мне от моих подруг и знакомых. Мама звонила, спрашивала, приедем ли в выходные. А мне пора сменить почтовый адрес, потому что на старый приходит много спама…
Провозилась на кухне еще какое-то время, и когда вошла в комнату, то увидела, что мой драгоценный чрезмерно возбужден. Подпрыгивая на стуле, он в сильнейшем волнении искал что-то в гугле.
- Что случилось?
- Да, Лизавета в аварию попала!
- Какая?
- Ты ее не знаешь, я с ней позавчера общался, а сегодня бедняжка, представляешь, в аварию попала!
- И что?!
- Ищу для нее телефон отделения ГИБДД, надо помочь человеку. ..Аллло, записывай… А, уже позвонила? Окей, я сейчас приеду!
- Что?! Ты куда приедешь?!
- Не переживай так, дорогая! Я мигом, туда и обратно, надо же девушку поддержать! Представляешь, она там одна на своем БМВ, а в другой машине пятеро мужиков!
- И что?! На дворе темень, время – одиннадцатый час! Это где случилось?
- На Ленинском. Она там недалеко живет.
- Ничего себе, она недалеко живет, а тебе туда полтора часа ехать! И что означает «позавчера общался»? Ты опять сидишь в мамбе? Но ты ведь обещал!
- Да, эта девушка, из мамбы! Помнишь, ты меня еще спрашивала, от кого мне приходили смс? Обычный треп, не переживай! Поеду, ну очень любопытно на нее посмотреть. Это как витамин проглотить, ты должна меня понимать. Я ведь с утра до вечера с тобой!
- Ты же мне говорил, что с мамбой уже завязал! Так что случилось, завязал и развязал?!
- Не переживай, пожалуйста. Я тебя люблю! А вернусь очень скоро, я на такси, мигом.
- …
В те минуты у меня больше слов не нашлось. Что я переживала? Возмущение, удивление, растерянность. Словно это в меня врезалась машина с пятью мужиками. Нет, в меня врезалась эта БМВ с неизвестной мне коварной Лизаветой из коварного интернет-сайта знакомств под названием «Мамба», что означает в переводе с английского «африканская ядовитая гадюка». Она заползла в дом, как будто увязалась за мною с улицы и невидимкой проникла, пока я открывала и закрывала дверь. Вот он, мистический знак судьбы в виде черного человека почти на пороге моего дома. Ведь и он был невидимкой, ниоткуда возник и так удивительно вдруг взял — и растворился в ночи!
Ну что ж, к этому давно шло. Пусть собирает чемоданы! У него была некая Лизавета, с которой он позавчера расстался, чтобы опять встретиться. О чем можно было бы никогда и не узнать, если бы не авария! Полнейшее безобразие! И этого гнусного кота я считала «своей половинкой»!
Вот такая банальная история, которую и не назвать лавстори. Слишком обыденная, слишком глупая, слишком… Он все-таки уехал. А с дороги слал сообщения, что скоро вернется. И действительно, прошло всего неполных три часа, как он вернулся. Он еще два раза звонил с дороги и говорил, и просил, чтобы я не переживала.
А я, конечно же, переживала. Но можно ли удержать взгляд сидящего рядом с собой человека, которому любопытно смотреть на окружающих? Теперь я понимаю, что ему очень хотелось посмотреть на других, но важно было ни на секунду не потерять ощущения присутствия рядом с собой своего человека. А если убрать это ощущение, то мир сразу бы изменился. И лучше не знать, каким он мог вдруг оказаться. Все кто вокруг, и в интернет-пространстве, включая Лизавету, хотят того же ощущения присутствия. И может все дело в моем с ним везении, что у нас хватило времени превратить друг друга в привычку? Но везение ли, если привычка превратилась в зависимость? И есть ли в наших отношениях зависимость? Но почему нормальную человеческую привязанность я так уничижительно называю «привычкой»?! А может это надо назвать совсем другим словом, которое все знают с пеленок? Так пускай же каждый назовет по-своему!..
Он вернулся, и прошла ночь. Утро пробивалось сквозь окно долго и безнадежно. Сумрак в комнате ждал, когда его прогонит свет люстры, но никто не спешил включать электричество. Сон как длинный фильм продолжал показ событий, и музыка все не звучала, и титров все не было. А под конец вместо завершающих аккордов раздался его голос:
- Знаешь, милая, я придумал мир, в котором нет сложения. Потому что все, что там есть, существует в единственном экземпляре: один человек, у которого одна рука, на ней один палец. Одно дерево и один дом, и одна птица. У человека один ребенок и даже нет жены, потому что уже есть один человек. Поэтому невозможно ничего сосчитать.
29.11.2010(2022)г.