МОДЕЛЬ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО СОЦИАЛИЗМА
(НОВАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ РОССИИ)
* * *
Целостная модель демократического социализма состоит из определения фундаментальной цели общества, четырех основных принципов, снимающих все препятствия на пути к этой цели и максимально стимулирующих индивидуумов на ее существование, и, наконец, описания общественного механизма , обеспечивающего свободное функционирование вышеназванных четырех принципов.
ФУНДАМЕНТАЛЬНАЯ ЦЕЛЬ ОБЩЕСТВА
Уже сформулирована как цель перестройки. Это- максимальное развитие общественного производства, ускорение. Можно сформулировать эту цель и иначе. Если подходить с общей точки зрения, то это обеспечение бурного и беспрепятственного развития самого существенного в обществе и определяющего все остальное — общественных производительных сил. Если подходить с точки зрения отдельного предприятия, то речь идет о быстром росте производительности труда.
Максимально улучшить качество и увеличить количество выпускаемой продукции на каждом предприятии в единицу времени — такова последняя рабочая формулировка фундаментальной цели общества, на которой мы остановимся.
* * *
Для того чтобы эта цель осуществлялась на деле, необходимо освободить как рабочих, так и администраторов от тех пут, в виде устаревшей на сегодня систем производственных отношений, которая спутывает по рукам и ногам, убивает инициативу и отлучает от интересов производства и заменить эту устаревшую на сегодня систему четырьмя вышеупомянутыми принципами. Эти принципы следующие: принцип экономической свободы, принцип абсолютной демократии, принцип индивидуальной свободы. Перейдем к рассмотрению этих принципов.
ПРИНЦИП ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СВОБОДЫ
Чтобы стал ясен этот принцип, нужно сначала освоиться с новым понятием, которое применяется впервые — с понятием хозяйственной единицы. Под хозяйственной единицей следует понимать любую общественную единицу, которая может эгоистически противопоставить себя более обжитому целому. Если рассматривать в порядке возрастания, то хозяйственными единицами будут отдельный работник, бригада, цех,завод, объединение и т.д . Хозяйственными единицами так же являются поселок, район, город, область, республика. Страна в целом является хозяйственной единицей по отношению к мировому сообществу. Наконец , сегодняшнее человечество — хозяйственная единица относительно будущих поколений, поскольку последним не безразлично, какую среду обитания мы им оставим.
Вся соль предлагаемой модели общества сводится к тому , что как бы не различались между собой всевозможные хозяйственные единицы, фундаментальный закон, основные принципы и механизмы их действия в любой хозяйственной единице остаются одними и теми же. Рассмотрим это подробнее.
Если взять любую хозяйственную единицу, то можно видеть, что она представляет собой нечто целое, а с другой стороны — часть более обширного целого. При этом оба противоречивых друг другу свойства настолько срослись между собой, что их невозможно отделить одно от другого. Так сколько бы мы им прав не передавали от хозяйственной единицы вышестоящему целому, всегда, даже у раба остается какая то часть внутренней свободы выбора, которую отобрать невозможно. С другой стороны, сколько бы прав не старалась передать хозяйственная единица вниз, более мелким хозяйственным единицам, или, что тоже самое, сколько бы не забрала она себе прав от вышестоящего целого, какая то часть прав там все равно останется. Словом, предоставлять из себя противоречивое диалектическое единство независимого целого и подчиненной части более обширного целого — роковая, так сказать неотвратимость любой хозяйственной единицы.
Это противоречие является источником всех общественных неурядиц и потрясений, а вопрос о том, как более гармонично распределить функции хозяйственной единицы на те, по которым она обладает полной внутренней свободой и те, решение которых надо согласовывать с вышестоящей единицей — камнем преткновения для всех политиков и организаторов производства, для утопистов и экономистов, для социалистов и представителей научного менеджмента. Это противоречие является также сегодняшним источником всех споров, как в Верховном Совете, так и на местах, оно определяет собой сущность всего перестроечного процесса.
* * *
Объективным, научно обоснованным ключом для справедливого, разумного, гармоничного распределения функций хозяйственной единицы, т.е для определения ее свободы и степени ее зависимости являются вышеназванная фундаментальная цель. Иначе говоря, функции надо распределить так, чтобы хозяйственная единица обладала полной свободой действий, обеспечивающих рост производительности, чтобы закон роста производительности не встречал никаких препятствий. Исходя из этого , ПРИНЦИП ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СВОБОДЫ сводится к тому, что хозяйственная единица свободна во всем, за исключением номенклатуры выпускаемой продукции.
Рассмотрим действие этого принципа на примере. В качестве примера, для простоты понимания, возьмем производственный участок. Пусть этот участок изготовляет болты для сборки выпускаемого заводом изделия. Он должен к тому то сроку, поставлять такое то количество болтов. Это все. Остальное технология, количество рабочих, оплата, продолжительность рабочего времени, порядок управления и т. д. - внутреннее дело самого участка. Предположим коллектив участка открыл, что если он перейдет на изготовление чайников, то получит хороший барыш. Но может ли быть переход на выпуск чайников его внутренним делом? Нет не может. Ведь в этом случае завод останется без болтов и не сможет выпускать продукцию, т.е для завода закон роста производительности может быть нарушен.
Но как же быть с чайниками ? Возможно два варианта.
Первый вариант. Участок договаривается с цехом или с другим подразделением, которое берет на себя поставку болтов на себя. Завод продолжает работать, закон роста производительности не нарушается.
Вариант второй. Участок поставляет болты своевременно, а сверх этого занимается чайниками. В этом случае производство чайников является внутренним делом участка.
Может быть еще один вариант. Допустим, участок открыл, что если изменить конфигурацию болтов, или заменить болты заклепками, то производительность возрастет. При этом, однако, надо менять конфигурацию деталей , изготовляемых другими участками. Этот вариант по существу сводиться к первому, поскольку решение принимает вышестоящая единица или соседние участки, хотя, разумеется это решение объективно предопределено непреложным фундаментальным законом роста производительности.
То что мы рассмотрели в отношении участка, полностью относится к любой другой хозяйственной единице, будь то завод или регион. На нынешнем уровне интеграции вся страна представляет собой по существу единый технологический конвейер, поэтому разрыв связей, установившихся между смежниками или переход на выпуск другой продукции в самовольном порядке — такая же нелепость, как переход участка на чайники. Отсюда понятно, насколько невежественными являются требования отдельных депутатов, чтобы производители сами определяли, что им производить. И уж поистине геркулесовыми столбами невежества, граничащими с безумием, являются высказывания, что продукция производителей,скажем , уголь Кузбасса, или нефть Тюмени является собственностью самих производителей, которой они вольны распоряжаться как им заблагорассудится. Если осуществить это на практике, то у нас появятся « Тюменские Эмираты», процветающие за счет земных недр, а вся страна останется без нефти.
Разумеется, хоз.единица, например регион или республика может внутри себя экономить рабочую силу, создавать какие угодно предприятия, выпускать какую угодно продукцию, но лишь при условии, что эта продукция будет потребляться внутри данной хозяйственной единицы. В данном случае экономически действует второй вариант. Но как только хоз.единица выходит со своей продукцией за свои границы, включается первый вариант, т. е. Решение принимается вышестоящим целым. В противном случае внутри страны возникает таможня и торговая война. Т е. это будет нерегулируемый рынок, т. е. нарушится общественное распределение труда, т.е будет возникать перепроизводство отдельных видов продукции, а это значит будут потери труда, т.е будет нарушен закон роста производительности. Именно поэтому постиндустриальные социализированные капиталистические общества монопольно планируют производство и распределение продукции, разрешая частнику лишь то, что выгодно обществу. Поэтому если колхозы или совхозы откроют, что им выгодно выращивать нечто другое,чем раньше, то решать это нужно по первому варианту, чтобы от этого изменения не пострадали другие совхозы и колхозы. При этом, разумеется вышестоящая единиц не по принимает решение не по произволу, а подчиняясь непреложному закону роста производительности.
Таков принцип экономической свободы. Но чтобы он действовал, нужно включить следующий принцип -
ПРИНЦИП АБСОЛЮТНОЙ ДЕМОКРАТИИ
Характерно, что несмотря на постоянные разговоры о демократии, на постоянные попытки определить, что такое демократия , похоже, сегодня никто правильного определения этого понятия не дает. По крайней мере верного ответа встретить не довелось.
Демократия есть власть народа.. Власть есть управление. Управление осуществляется посредством управленческих решений. Поэтому, точное определение демократии сводится к следующему. Демократия есть свободное участие народа в выработке и осуществлении управленческих решений.
Вернемся теперь к хозяйственной единице. В качестве примера брали производственный участок. Принцип экономической свободы дал ему право все внутренние вопросы решать самостоятельно. Руководствуясь собственным интересом, коллектив участка начинает улучшать организацию собственного труда с тем, чтобы выполнять дневное задание за минимальное время. Это или сократит их рабочий день, скажем до пяти часов, или даст три выходных дня в неделю, или значительно увеличит сумму заработка, или улучшит условия труда, а вернее, все улучшения будут осуществляться вместе. Но каждое улучшение будет осуществляться благодаря чьей то идеи. Спрашивается: кто же имеет право подавать эти идеи. Ответ : кто угодно, даже иностранец. Среди идей могут быть такие, которые можно осуществлять параллельно. Например, один предложил как улучшить транспортировку продукции, другой придумал эффективную форму поощрения отличившихся, третий — кем заменить начальника участка или, скажем, как вообще обойтись без него и т. д. Эти предложения не мешают друг другу. Но могут быть и соревнующиеся предложения. Например, один предлагает увеличить производительность труда путем применения новой технологии, а другой — путем применения другой технологии. Приоритет в этом случае остается за той идеей, которая обещает больший выигрыш, т. е. Более соответствует фундаментальному закону роста производительности. ПРИНЦИП АБСОЛЮТНОЙ ДЕМОКРАТИИ таким образом обозначает равное, ничем не ограниченное право кого бы то ни было принимать участие в соревнованиях каких бы то ни было управленческих идей, а точнее — в соревновании любых идей.
Этот принцип, как сказано выше, не приложен для всех без исключения хозяйственных единиц. Но если мы возьмем такую крупную хоз.единицу как республика, или страна в целом, то можно подумать, что из-за обилия предложений хорошие идеи по прежнему как и сейчас будут лежать годами, да и вообще трудно из такой массы идей выбрать наиболее эффективную. Но это ошибочное мнение и возникает оно потому, что еще не объяснен механизм отбора и оценки идей. Ниже он будет объяснен и станет понятно, что оценка и отбор идей даже на уровне страны, как бы много их не подавалось, в принципе будет осуществляться также быстро и объективно, как на уровне участка. Но это- ниже, а на данной стадии изложения модели важно понять суть самого принципа и его превосходства над сем, что существует на этот счет где бы то ни было в мире или в предлагаемых проектах. Везде право управлять как в крупных, так и в мелких хоз.единицах сосредоточенно в руках отдельных лиц, отдельных более — менее устойчивых групп лиц. И это не только не демократично, но и не эффективно экономически. Так чудовищная концентрация власти в руках аппарата, а самом аппарате аппарате в руках вождей привела к профанации управления, застою и ,наконец краху сталинской модели социализма. Введение новых форм собственности не устраняет этого порока, а лишь реставрирует его на новый лад. Например, уже сейчас есть множество случаев, когда руководители даже маленьких кооперативов злоупотребляют своей экономической властью. Только принцип абсолютной демократии дает возможность на деле осуществить правило « от каждого — по способности» , следовательно, следовательно сегодня покончить с сегодняшней трагедией талантов, превратить каждую хозяйственную единицу, а следовательно и общество в целом, в самонолаживающийся, самогармонизирующийся , быстро развивающийся общественно-экономический механизм.
Однако, никто не станет ломать голову над поиском все новых и новых способов повышения эффективности различных видов труда, в том числе и управленческого, если за это не будет иметь никакой личной выгоды. Поэтому, для того, чтобы принцип абсолютной демократии был приведен в движение, его должен дополнить следующий принцип -
ПРИНЦИП ВЫСШЕЙ СОЦИАЛЬНОЙ СПРАВЕДЛИВОСТИ
Подобно тому, как понимается слово «демократия», так же непонимается и смысл слова « собственность» . Поголовное невежество в вопросе о собственности, является в настоящее время основной причиной трудностей, переживаемых перестройкой.
Зачем сегодня вводятся различные формы собственности? Ответ состоит в том,что от государственной собственности рабочие отчуждены, а в результате собственность оказалась ничейной, а поэтому запущенной. Однако, как уже сказано выше, рабочие могут быть отчуждены от управления производством даже в маленьком кооперативчик. Отчужденность управления рабочих зависит не от величин собственности, а от уровня экономической свободы данной хозяйственной единицы и от уровня демократии внутри этой единицы. С этой точки зрения сегодняшний кооперативчик несколько превосходит госпредприятие, потому что у него больше экономической свободы, и потому, что в нем в принципе проще вести производственную демократию. Но это превосходство незначительное, ибо принцип экономической свободы в нем осуществлен уродливо, противоречиво, а принцип демократии на деле зависит от руководства — уже сейчас есть кооперативы, имеющие работников, так сказать, второго сорта. Т.е не пользующимися полными правами. Еще меньше свободы и демократии дает частная собственность, которая сама по себе еще не обеспечивает бурного роста производительных сил, как об этом свидетельствует опыт тысячелетий.
Вообще, отчужденность рабочих от собственности зависит не от формы собственности, как таковой, а от производственных отношений внутри этой фирмы, т.е от конкретного характера и способа соединения работников со средствами производства. Так, при Сталине работников привязывали к делу посредством пистолета, угрозы тюрьмы, голодом и идеологическим фанатизмом, которому были приданы религиозные черты. При Брежневе все привязки окончательно сгнили в результате чего средства производства и оказались «ничейными». Следовательно надо найти современные, более гуманные способы рассматриваемой привязки, и в этом состоит экономическая суть перестройки. Трудность же перестройки состоит в том, что хотя общество и лихорадочно ищет этот новый способ привязки, но не находит его, потому, что на данном уровне развития производительных сил к нему невозможно подойти стихийно, его так же нельзя выдумать, его можно открыть научно. Стихийно двигаясь по этому пути, наша общественная мысль дошла до того, что надо найти экономическую привязку, т. е. грубо говоря, привязать людей к работе угрозой бедности. Она также инстинктивно, так сказать, почувствовала,что для этого надо что то делать с собственностью. И так мы вышли к практике дробления общегосударственной собственности на части.
Вообще у политэкономии есть одно коварное свойство. Никто не станет всерьез рассуждать о ядерной физике, не вникнув в эту науку т. к. предмет ее исследования от нас далек. А вот предмет политэкономии — человеческий труд, а труд составляет самую существенную сторону жизни каждого человека. Отсюда самоуверенность невежд, безапелляционно изрекающих «истины» по самым запутанным экономическим вопросам. В действительности понятие связи в политэкономии строятся не менее тонко и хитро, чем в ядерной физике.
На этом коварстве попалась и наша общественная мысль. Логика ее рассуждений сводиться к следующему: раз от государственной собственности мы оказались отчуждены, то надо приблизить ее к человеку, следовательно, разукрупнить. Отсюда и искренняя идейная приверженность многих к частной собственности, поскольку ясно, что к своей «кровной» собственности человек привязан особенно крепко. Путаность, поверхностность и научная невежественность этой точки зрения проявляется в следующем. Во-первых , смешивается два различных экономических понятия — понятие «собственности» и понятие «производственных отношений». В действительности это разные вещи. Отношение собственности есть не прямое, а юридическое отношение производственных отношений, т.е лишь отраженное выражение. Если же смотреть на производственные отношения напрямую, то это есть ни что иное, как вышеназванная привязка рабочих к средствам производства. Смешивание одно с другим ведет к тому, что остаются необъясненными и , можно сказать, лукаво обходятся следующие экономические факты. И общественная частная собственность с одной стороны, и частная собственность, с другой , могут давать самые различные темпы экономического развития. Так наша государственная экономика в зверские времена Сталина своими темпами обгоняла капиталистические государства. И та же собственность в период Брежнева остановилась в своем развитии. Так, с другой стороны частная собственность мелких крестьян и сегодня в отсталых странах влачит жалкое существование, да и у нас обобщали эту частную собственность для того, чтобы покончить с этим жалким существованием. И та же частная собственность в постиндустриальных кап.странах обеспечивает сегодня бурный рост производительных сил. Объяснить эти факты различными формами собственности невозможно. Их можно объяснить только различной привязкой. Далее, если мы заглянем внутрь капиталистической частной собственности,то можем видеть, что наемные рабочие как раз отчуждены от этой собственности, поскольку она ни их собственность. И если, тем не менее,они хорошо трудятся, то это опять таки можно объяснить лишь удачной формой привязки этих рабочих к делу, формируемой капиталистами с помощью научного менеджмента. Непонимание этой сути дела, а сведение всего лишь к разным формам собственности ведет к тому, что мы слепо желая подражать передовым капиталистам, вовсе не подражаем, а "плявем" совсем к другому берегу- ограниченно грубым, профанизированным способом, путем прямого голосования невежд, ставим производительные силы в нелепое положение, ведущее к большим потерям. Смешение понятия «собственность» с понятием «производственные отношения» ведет , таким образом, к тому, что самое главное для успеха перестройки, а именно — поиск новой, гармоничной привязки людей к труду остается в тени, поскольку сводится на сегодня к расплывчатой формулировке « управление экономическими методами», причем подлинный смысл этой фразы и заключается в том. Что люди должны быть привязаны к работе страхом перед бедностью и безработицей, т.е речь идет всего лишь о грубой капиталистической привязке прошлых веков, поскольку сегодня в передовых кап.странах эта грубая привязка уже значительно гуманизированна и социализированна научным менеджментом. Чтобы дорасти сегодня нашей общественной мысли хотя бы идейно до этого менеджмента нужно перестать спорить о формах собственности а перейти к более глубокому и точному понятию привязки и детально углубиться в ее изучение. Такой подход с логической необходимостью в конечном счете приводит к разработке гармонической системы привязки, основанной на фундаментальном законе и четырех принципах, заложенных в предлагаемую здесь модель демократического социализма. Это — что касается первого недоразумения, допускаемого нашей общественной экономической мыслью при подходе к понятию « собственность».
Во-вторых, другая никем не замечаемая здесь тонкость заключается в том, что не формы собственности как таковые, есть юридическое выражение производственных отношений, а взаимоотношения, возникающие между различными формами собственности. Поскольку собственность постоянно находится в текучем состоянии, в состоянии обмена, то суть этого обмена, этого взаимодействия различных собственностей и составляет весь гвоздь, без которого категории «собственность» сегодня понять нельзя. Так, капитализм основан на взаимоотношении таких собственностей как, с одной стороны, - капитал, а с другой — рабочая сила. Благодаря особому взаимоотношению между ними, капитал обладает свойством самовозрастать, тогда как рабочая сила — существовать лишь при непрерывно повторяющейся продаже ее капиталисту. При социализме дело состоит совершенно иначе. Здесь вся драма разыгрывается во взаимоотношениях с одной стороны индивидуальной собственности работника, а с другой — общественной собственности. Гвоздь составляет то, по какому принципу перетекают блага с одной собственности в другую.
Принцип высшей социальной справедливости берет свое начало в правиле « каждому по труду». Чтобы понять тонкости этого принципа, нужно хорошо усвоить его различие как от принципа сталинского социализма, так и от буржуазного принципа.
Во-первых, чтобы было каждому по труду, реализация продукции хозяйственными единицами, а следовательно и обмен между ними должны осуществляться в строгом соответствии с законом стоимости т. е. Обмениваться должны эквиваленты. Ясно, что рыночная стихия закон стоимости нарушает, поскольку в результате конкуренции трудоемкие продукты, которых на рынке окажется избыток будут неэквивалентно обменены на менее трудоемкие, но дефицитные. Поэтому закон стоимости при капитализме вступает в действие лишь на высшей стадии капитализма, в постиндустриальном обществе, где обмен идет спланировано, на договорных началах. Именно этот уровень является логически исходной точкой для правильного социализма, ибо только в этом случае правило «каждому - по труду» может быть соблюдено. Сталинский социализм нарушил это правило и произвольными ценами на продукцию, и тем, что вышестоящие единицы отчисляли прибыль от нижестоящих хозяйственных единиц неравномерно, скажем, с одних по семьдесят процентов, а с других «по блату» только сорок. Если же будет введен рынок, на котором цены будут определятся монополией производителей, то это будет обозначать, что рынок не регулируемый, правило «каждому — по труду» в этом случае тоже будет нарушаться. Следует, ведь, учитывать , что конкуренция сбивает цены если только товаров много, а если их мало, то она наоборот, повышает цены. Количество же выносимых на рынок товаров зависит от развития производительных сил, последнее же определяется не физиономией рынка, организацией труда, т.е . способом привязки работников к производству. Отсюда понятно, как наивны надежды на рынок сам по себе.
Во-вторых, при капитализме есть еще рынок труда, на котором рабочая сила оценивается по законам рынка, в лучшем случае — по своей стоимости, которая определяется принятой для данной страны стоимостью жизненных средств рабочего. Правило « каждому — по труду» здесь по существу отсутствует,хотя формально оно порой воплощается даже лучше, чем в сталинском социализме. Последний нарушал это правило с одной стороны — уравниловкой,а с другой — произволом и безответственностью аппарата перед народом. Нарушением социальной справедливости, т.е деформацией социализма являются также акционерные общества, поскольку человек зарабатывает здесь не за счет труда, а в зависимости от денежного вклада, следовательно, может наживаться за счет другого. Поэтому акции и другие экономические формы есть уклон в капитализацию, заблуждение в трудных поисках идеального экономического уклада.
После этого теоретического отступления, показывающего противоречивость и поверхностность сегодняшнего нашего общественного сознания, перейдем к третьему принципу.
* * *
Принцип экономической свободы предоставил хоз единице полную внутреннюю свободу. Принцип абсолютной демократии предоставил неограниченное право каждому на равных участвовать в соревновании управленческих идей, ПРИНЦИП ВЫСШЕЙ СОЦИАЛЬНОЙ СПРАВЕДЛИВОСТИ призван максимально стимулировать это участие. Поэтому каждому должно быть только и по труду. Так, если ваше предложение принесло выгоду всему коллективу, в том числе и вам, то, несмотря на это вы должны получить также еще и за свое предложение. Это правило распространяется на взаимоотношение всех хозяйственных единиц; чем больше внесла хоз.единица в вышестоящую единицу, тем больше она должна получить. И наоборот: чем больше хозяйственная единица выиграла внутри себя, тем больше она должна предоставить вышестоящей единице. Так скажем, если участок сократил рабочий день с восьми до шести часов, то он должен работать не шесть, а шесть с половиной часов, иначе общественное изобилие возрастать не будет. Если хоз.единица нанесла вред вышестоящей единице, то и она должна пострадать. И наоборот: при беде внутри единицы вышестоящая должна ей помочь. Как определить вознаграждение строго по труду, а так же , ту порцию,которая определяет, какую часть выигрыша хоз.единица должна отправлять вышестоящей — это, как и все остальное определяется в ходе соревнования идей, оцениваемых непреложным законом роста производительности.
* * *
Если принцип высшей социальной справедливости заставляет отыскивать все более точные способы измерения трудового вклада как каждого работника, так и каждой хозяйственной единицы, и все более точно оплачивать их по труду, то это еще не определяет в какой именно форме осуществляется оплата. Между тем форма оплаты имеет существенное значение не только для индивида, но и для общества, поскольку разные формы по разному стимулируют осуществление фундаментального закона роста производительности. Разобраться в этом позволяет следующий принцип -
ПРИНЦИП ИНДИВИДУАЛЬНОЙ СВОБОДЫ
Наиболее распространенная оплата сегодня это — оплата в форме денег. Но наряду с этой оплатой могут и должны быть уще три других — оплата свободным временем, оплата карьерой, оплата дефицитом. Под карьерой понимается повышение в должности, так и перевод на любимую работу. Под дефицитом понимаются всевозможные духовные и материальные блага, например , проведение отпуска в санатории, встречи со знаменитыми людьми и т. д.
Неустанный поиск этих форм и способов их измерения для целей адекватного вознаграждения осуществляется путем соревнования идей в соответствии с вышеизложенными принципами. Здесь же важно определить следующее. Если оплачивать можно разными формами, то кто должен определять конкретную форму оплаты. ПРИНЦИП ИНДИВИДУАЛЬНОЙ СВОБОДЫ обозначает, что индивид сам должен выбрать для себя наиболее подходящую форму, принятую уже в хозяйственной единице или даже предложенную им самим в соответствии с общим порядком. Таким образом, индивид может получить причитающиеся ему вознаграждение или деньгами, т.е накопленным рабочим временем, или временным освобождением от труда, т.е текущим рабочем временем, или дефицитом , т. е. Потребительской стоимостью, или любимой работой, т. е. Способом участия в создании потребительных стоимостей, или, наконец, сочетанием всех или нескольких из этих форм.
Ясно, однако, что эта свобода выбора на деле окажется более-менее ограниченной. Во-первых, хотя по ходу развития общества разнообразие форм поощрения в каждой хозяйственной единице будет расширяться, но на каждый момент оно будет ограничено какими-то достигнутыми пределами. Во-вторых, чем более значительный вклад индивида в хоз.единицу, тем шире круг форм, на которые он может претендовать, и наоборот, например, при незначительном относительно вкладе, например на должность руководителя человек претендовать не станет.
Но есть и другого рода ограничения — ограничения, продиктованные непреложным законом роста производительности. Это относится, прежде всего, к сумме денежного вознаграждения. Провозглашенный перестройкой принцип «получай, сколько заработаешь» поверхностный, как и многое другое. Деньги, как экономическая категория, при неограниченном накоплении превращаются в сокровище, а сокровище коренным образом меняют характер привязки человека к экономике. Человек с сокровищем может жить и без труда, а это уже противоречит фундаментальному закону роста производительности. Кроме того, сокровище стремится превратится в капитал, следовательно, его обладатель становится активным борцом за капиталистическую эксплуатацию чужого труда. Решить это противоречие можно лишь введением других форм оплаты. Невероятная слепота нашей общественной мысли особенно ярко проявляется в том, что она не видит гигантского исторического значения стимулирования труда свободным временем. Чрезмерное рабочее время является , так сказать, «последним эксплуататором», которого предстоит сбросить с плеч освобождающемуся человечеству. В этих условиях стимулирование коллективов сокращением продолжительности рабочего времени является незаменимым средством толкнуть дальше развитие производительных сил, а неподключенность этого решающего стимула надо рассматривать как главную причину того, что наши люди по мере роста жизненного уровня стали терять прежнюю привязанность к работе и получился застой.
Наконец есть и третьего рода ограничения, роль которых по ходу общественного развития будет расти все более и более — ограничения диктуемые задачей формирования всесторонне развитого индивида, которые разумеется, будут определяться самим индивидом.
Если экономическая модель состоит из производства, распределения, обмена и потребления, то можно видеть, что по ходу развития истории эти категории поочередно выдвигались на первый план: при рабстве основой было владение рабами, при феодализме — распределение земли, при капитализме — бурное развитие обмена, по логике выходит что социализм это общество потребления. С первого взгляда это непонятно, но здесь заложен глубокий философский смысл: духовное и физическое потребление есть, так сказать, производство индивида, т.е его формирования, а это действительно выдвигается на первый план, и из-за решающий роли человека в экономике, перестройке, и из-за того, что в условиях изобилия без развития культуры потребления качество индивидов снижается. Наше общество уже осознало необходимость создания теории человека, однако из-за неумения применять метод Гегеля,Маркса это сознание, как и другие , рожденные перестройкой начинания, бесполезным благим пожеланием. Будущая наука о человеке может быть только высшим диалектическим синтезом всех религий и философий. Результаты исследований в этом направлении автор намеревается изложить отдельной работой под заголовком «Основы целостности теории человека», которая мыслится как необходимое условие к новому миросозерцанию, к новой идеологии.
Вообще трагизм нашей перестройки заключается в том, что ее довелось начать без предварительного интеллектуального проникновения в ее глубокий исторический смысл , опираясь на кругозор привычных представителей. Если у вас «забарахлила» машина то ее конечно приходится ремонтировать, но вы до тех пор будете сней мучится и потеть, пока правильно не найдете неисправность и не устраните ее. Путь к ремонту социальной машины сформулирован Марксом: люди осознают возникший конфликт между производительными силами и производственными отношениями и борются с ним с помощью различных форм идеологии. Это факт что производственные отношения, основанные на командно-принудительной системе стали у нас тормозом развития производительных сил и что конфликт породил новую идеологию перестройки. Но сегодня идеология до такой степени крохоборна и не развита, что не осознала еще даже этого факта. Тем более , она не осознает, что для преодоления встретившейся ямы требуется интеллектуальный прорыв, не меньший по масштабам, чем возникновение христианства или марксизма. Рискну сказать больше , хотя и вижу, что наше растерявшееся общество не в силах еще эту мысль « вместить»: рождающаяся новая идеология, основанная общечеловеческих ценностей и есть идеология будущего бесклассового общества — коммунизма. Невозможность понять эту мысль сегодня объясняется тем, что сегодняшние коммунисты ничего с марксизмом не имеют, что они, если еще раз прибегнуть к емкому новозаветному выражению « вовсе не таковы, а сборище сатонинское». С учениками Маркса произошло такое же изменение, как с учениками Христа, когда последние становились инквизиторами
. Кстати, о том, что Маркса не понял ни один из марксистов, даже Плеханов, можно прочитать и у Ленина .(см. «К вопросу о диалектике).
* * *
Итак, мы рассмотрели четыре основополагающих принципа, взаимосвязанных, один из другого вытекающих и объективно обеспечивающих безпрепядственное развитие производительных сил, в том числе и главных среди них — творческих сил человека. Перейдем теперь к рассмотрению механизма, обеспечивающих свободное функционирование этих основополагающих принципов.
СОЦИАЛЬНЫЙ МЕХАНИЗМ, ПРАВОВАЯ СТРУКТУРА
ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО СОЦИАЛИЗМА.
Мы привыкли к постоянным перестройкам различных надстроечных структур, при этом считается особенно трудным , придумать наиболее эффективные структуры . Преимущество такой модели в том, что она не нуждается в такой выдумывании. Необходимая ей общественная структура уже существует, она возникла естественно-историческим путем, все дело лишь в том, чтобы устранить пронизывающие ее различные правовые деформации, другими словами, придать каждому элементу существующей надстройки те права, которые органически она заменяет действительно делом, ибо она модель такого общества, которое стимулирует и формирует творческих индивидумов. Если уходящий «социализм» является неимоверной концентрацией власти в руках бесконтрольного, замкнутого, противостоящего народу руководства и выродившегося на сегодня формирующего кадры партийного аппарата, в противоположность которому идет сегодня борьба за правовое государство с разделением законодательной и исполнительной властей ( к последней относится и судебная), то модель демократического социализма дает аж четырехкратное разделение власти ( на инициативную,контрольную, законодательную и исполнительную) в результате чего оказывается никем еще не достигнутым образцом порядка, демократии и высшего права. Само понятие «правящая партия» в этом обществе теряет всякий смысл, и партии, сколько бы их не было составляют одну и ту же партию, лучшую часть народа, выдвинувшуюся своими менеджерскими способностями. Исчезает , следовательно, не только узурпированная власть партия; исчезают также и межпартийные рапри, не менее гнусное для свободы и мешающие развитию производительных сил.
Наконец важнейшее преимущество предлагаемой модели — легкость и простота ее внедрения. Если сегодня перестройка приобрела такой оборот, что ее успешное доведение до конца представляется чуть ли не непосильным для общества делом, то для внедрения в жизнь предлагаемой модели требуется только одно- принятие ее верховной властью в качестве закона. При этом не требуется ни какой ломки — старый, т. е. Существующий сегодня несовершенный порядок не будет внезапно отменен или разрушен, верховную власть не «заест» непосильная законотворческая текучка, как это случилось сегодня. Общество начинает гармонизироваться и самоналаживаться само, снизу за счет подключения творческой инициативы масс,, которые начнут с существующего порядка, как с исходного пункта для совершенствования производительных сил, производственных отношений и надстроичных структур на основе принятой модели.
1993 год.