Каждый раз происходит почти одно и то же, словно сценарий написан кем-то несколько месяцев назад, а мы лишь проходим его в разных декорациях, то ли выбирая наиболее подходящие, то ли наоборот, желая убедиться, что в любой обстановке всё будет происходить точно так же – правильно, неизбежно, так, как должно быть. Волнение и предвкушение кружат мне голову, и даже пальцы немного дрожат, словно я иду на первое в жизни настоящее свидание, словно мне пятнадцать лет – и может быть эти эмоции ощущаются сейчас мною впервые именно потому, что в пятнадцать лет испытать их попросту невозможно.
А может быть уже сейчас можно тихонько и только самой себе признаться: все мои свидания до знакомства с ним были немножко ненастоящими.
Сегодня мы стоим на набережной у гранитного ограждения, слушая, как в нескольких метрах внизу плещется вода. Навигация ещё не окончена, прогулочные кораблики уныло толпятся на причале у Петровского спуска, ожидая запоздавших туристов или бесстрашных любителей романтики, которых не напугать крепчающим осенним ветром.
Наверное, мы могли бы оказаться среди них, но я уверена, что мой спутник – не большой любитель подобных прогулок, а моё собственное мазохистское желание помёрзнуть вполне удовлетворено тем, что я, как всегда, одета слегка не по погоде: в лёгкий плащ, под которым совсем летний сарафан на тонких бретельках. Впрочем, холодно сейчас или нет я не задумываюсь, а даже если бы задумалась, то не смогла бы ответить – мне кажется, что между мной и внешним миром такой плотный кокон жаркого тепла, что даже поднимись вокруг метель, я этого не почувствую и не застегну плащ.
Он смотрит на меня, а я смотрю на него, и время вокруг стоит и терпеливо ждёт, пока мы позволим ему снова начать свой ход.
"Это всё не может быть правдой, невозможно" - думаю я, улыбаясь ощущению румянца на своих щеках, мягкой лучистости взгляда того, кто стоит напротив меня, и своему жгучему желанию коснуться его пальцев, чтобы убедиться: именно он является источником укутавшего меня тепла. Да, фантазия способна на многое, но разве можно придумать то, чего ты никогда не пробовал? Я помню каждую из наших таких же встреч в самых разных местах и обстоятельствах, но также помню: мы ещё ни разу не прикасались друг к другу.
Моя реплика - первая по сценарию, и я даже успеваю улыбнуться этой предопределённости, прежде чем открыть рот и задать свой вопрос:
- Ты мне снишься?
Происходящее настолько реально и нереально одновременно, что, задавая вопрос, я не жду на него ответа: ни один из нас не сможет определить место этих мгновений на карте реальности.
Он проводит пальцами по моей щеке, вдоль шеи и задерживается у ключицы, будто раздумывая, не сбросить ли бретельку с плеча. Затем ровно и спокойно, будто между делом, отвечает:
- Может быть.
И затем он целует меня - так, будто целовал только вчера, уверенно, долго, со вкусом, без лишней поспешности и жадности. Крепко прижимает к себе: я чувствую его ладонь на шее и движение второй руки вниз вдоль талии под моим расстёгнутым плащом.
Коленки дрожат, голова наполняется туманом, тепло разливается по телу, охватывая каждую клетку и прижигая каждое нервное окончание, а ощущение нереальности усиливается, и я, неохотно отрываясь от его губ, касаюсь их пальцами, а затем прижимаюсь лбом к его щеке.
- И всё-таки ты мне снишься, - шепчу я, закрыв глаза.
Почему-то уверенность в том, что происходящее – сон, успокаивает меня. От меня ничего не зависит, как и от него. Нет нужды задавать вопросы, обдумывать ответы; нечего бояться и не о чем жалеть. Что было вчера, что будет завтра – это не имеет значения в той минуте, которую мы двое проживаем сейчас, и можно просто чувствовать тепло его ладони, прикосновения пальцев, целовать его губы, слушать голос, не думая о том, что случится через пять минут.
Он проводит рукой по моим волосам, а затем кончиками пальцев по шее вдоль позвонков. Я улыбаюсь своей лёгкой дрожи, сопровождающей это невинное движение.
- Дразнишься.
Он кивает, и я чувствую его улыбку. Она мягкая и нежная, как и он сам, как его ладони и его голос, воспоминание о котором я никогда не отпускаю от себя далеко, ведь без него реалистичность этих наших встреч могла бы рассеяться вовсе.
- Давно хотел это сделать, - признаётся он, и я тихо смеюсь в ответ, прижимаясь щекой к его плечу, желая вдохнуть его запах.
- А что ещё ты давно хотел?
Лукавые нотки проскальзывают в моём голосе. Он улыбается им и шепчет мне на ухо:
- Чтобы это был не сон.
Не открывая глаза, я прислушиваюсь к этому ощущению, к движению его пальцев по моей коже вниз, а затем вверх.
- Что ты чувствуешь сейчас?
Я чувствую, как по телу бегут мурашки, и вся я натянута, как струна, в ожидании того, что будет дальше. Нет, я не знаю, даже не представляю, что это будет, но точно знаю, что это неведомое продолжение, которое пока ни разу не случилось, стоит того, чтобы мы его дождались.
И ещё мне кажется, что диалогов в нём станет гораздо меньше.
- У тебя тёплые руки, - отвечаю наконец я, мы оба смеёмся, и…
… ничего не происходит. Я не открываю глаза, несколько минут находясь в объятиях этого обволакивающего тепла, ощущая мурашки на теле, стараясь выровнять дыхание. Затем всё же неохотно смотрю перед собой, ощупывая взглядом непроглядную темноту. Нахожу в ней светящиеся бледным светом цифры.
Два часа ночи. Почти вся ночь ещё впереди…
Улыбнувшись, я закрываю глаза снова. Ведь, если осталось так много времени, то, быть может, я всё же успею увидеть продолжение?