Велосипед для меня всегда считался лучшим средство передвижения, и я до сей поры не пропускаю возможности оседлать моего педального друга. Стараюсь ездить куда подальше, горжусь своими дальними походами. Недавно узнал о велосоревнованиях, в которых спортсмены проезжают по 100км, любители – 50. Долгота моих поездок едва 10км превышает, я же смею гордиться ими. А у меня возраст! И ещё велик мой не спортивный – «Десна» с единственной скоростью. Я его называю «модель Печкина». Старый проверенный велик…, и оправдать мы всегда себя сможем.
Никогда не блуждал я по незнакомой местности, сызмальства мог отметить свой путь по азимуту и всегда выходил к намеченной цели. Верю, что сидит во мне ощущение магнитного поля Земли, и север для меня незыблемо стоит маячным ориентиром, как у той перелётной птицы.
Читатель после такого начала сочтёт автора задавакой и, несомненно, окажется прав. Расскажу я как на склоне лет в трёх соснах заблудился, и пусть рассказ мой станет назиданием зазнавшемуся туристу, что на своём веку половину просторов земных обошёл, леса и горы покорил.
Сегодня я выехал без намеченного маршрута. Везде уже был, не знаю куда ехать… А ехать надо, раз на педали нажал. И полетел мой «скакун» без указки седока к горе, туда, где его поведут. Не всегда же мне рулить, иной раз и наоборот надо бы.
«Печкин» выбрал верный путь. Здесь, на горе, у меня когда-то сад был. Ягода, яблоки, груша… Позже появился большой приусадебный участок, и забросил я свой сад. Ехать далече туда после дня трудового. Надо бы проведать садик, сколько лет там не был.
Изменилось всё в хозяйстве садовом. Дворцы появились рядом с заброшенными, погоревшими домиками. Их бомжи приметили, жили, грелись по холодам и сжигали избушки по пьяне. Оттого и не стал я ездить сюда, что частенько встречал свои яблоньки ободранными. Помогали мне в сборе урожая.
Не нашёл я своего участка. Перепахали тут всё, стройку затеяли. Определился примерно, «на глазок», постоял, отдохнул, покурил…
Выехал за садоводство, а возвращаться не хочется. Есть время, силы остались. Двинул дальше с одобрения своего застоявшегося «Печкина»: туда, где ни разу я не был. На своих двоих я не посещал здешние места. Рабочим транспортом, куда пошлют, я все городские окраины проездил, всё знаю. По той дороге, если выйти на неё леском, до кладбища можно доехать, а там родня заждалась, не бывали у них давно, не проведывали усопших.
К кладбищу выехал проверенной дорожкой - потаённой, через подстанцию городскую. Там в изгороди проход когда-то приметил, что ведёт к знакомым могилкам дорожкой ближайшей. Выехал, а нет прохода! Огородили всё. Помянулся со своими издали, они поймут. Будет день, подъедем всем семьёй, вспомним, помянем.
Объехал кладбище по полю. Красота кругом! Пшеничное поле ветром шевелится, и нет никого. Рощицы берёзовые, редкие, зазывают под тень, пошелестеть вдвоём желают. Надо бы откликнуться, погладить нежный ствол примером с Шукшина, да «Печкин» не даёт, ему вперёд колесить надо.
А меж полей, в ложбинке, вдруг озерцо открылось. Такую неожиданность пропустить никак нельзя, вот я и свернул с дорожки грунтовой, остудил своего бегуна. Тот затренькал звонком обиженно, затарахтел провисшей цепью, прыгая по кочкам. Ничего, перебесится. И металлу иной раз отдых необходим. Сел на бережку, закурил, размечтался. Природа кругом, вода, ветерок. И что не жить в таком раю?!
Не посидеть в походе долго. Время в пути берегут: на отдых – минута, час на маршрут.
И снова поля пшеничные: красуются ровной волной и сытостью отдают. Красивы как зелёные, так и жёлтые. Жёлтые сытнее представляются. А под дождевым небом поле цветом насыщается до самых желудочных колик, так и хочется съесть его всё – жёлтое и мясистое. Даже коршуны, хищники знатные, клёкают радостно с той желтизны, просторы своими криками раздвигают.
Дорога петляет между полями, взлетает по склонам холмов. Не запомнить, сколько влево взял, сколько вправо. Ориентироваться по солнцу невозможно, спряталось оно за облаками и выдаёт расплывшийся по горизонтам свет. Пока виднелось кладбище, ещё можно было угадывать – центральная дорога там. Кладбище скрылось за холмами, и мне пришлось надеяться только на свой расхваленный внутренний компас.
Долго же я крутил по межевым дорогам средь полей! Без должного настроя на свободу надоело бы всё это до чёртиков, да мне свежий воздух помог и игра тучек с солнечным светом. В четырёх стенах такой свободы не обрести. А вот и дорога. Не подвёл меня внутренний голос.
На дороге одинокого велосипедиста встречали дорожники. Без особого интереса встречали. Мне их равнодушие сыграло на руку, направил я своего «Печкина» по запретной полосе, ремонтной. Там, где нельзя гужевому транспорту дороги топтать, мне можно, и рванул я по свежеуложенному асфальту без оглядки на запретные знаки. Наглости моей никто не пресекал, асфальтоукладчики стояли на обочине в ожидании загрузки и мой лихой наезд никак не мог помещать работе.
Это хорошо, что дороги наши ремонтируются и расширяются. Странно только, что о ремонте дороги я не был осведомлён. Неужто заехал так далеко? Дорогу эту давно пора было укладывать заново, а не дыры на ней латать. Уж я-то знаю! Сам в дорожниках до пенсии ходил. Молодцы, что скажешь.
Свободная дорога кончилась, машины стали меня обгонять, а указателей так и не наблюдалось. Сняли все знаки дорожники, оставили только километраж в 380км. И откуда на обводной дороге появилась дальность Чуйского тракта? Неужто её на Казахстан развернули? Какие попало мысли полезли мне в голову с открывшихся сомнений. Вон, в паре-тройке километров, открылось что-то указующее. Доеду, узнаю. Нет, это щит рекламный. А там ещё один. Ещё… Так и проехал с десяток километров, пока посёлок по пути не встретился и речка впереди, которую щит придорожный мне представил – Чемровка. Вот это я заехал! Развернул не туда.
Остановил у придорожного кафе. Зашёл. Спросил. Женщина посочувствовала с пониманием, водичкой из-под крана бесплатно угостила. Есть женщины в русских селеньях, сохранились. Выпил стакан залпом, поблагодарил. Оказалось, еду я в Барнаул, мне же в обратную сторону сворачивать надо было.
Что ж, надо ехать домой пока солнце светит и спрятать подальше одолевающий стыд за свою промашку. Ехать и не замечать лукавых улыбок дорожников, которые раскусили «потеряшку», петляющего у них на глазах, будто спьяну. Стыд плохой советчик в дороге, тут уверенность нужна. Да и излишняя самоуверенность в пути станет помехой, что показала моя последняя прогулка.
Зато есть мои 50!
После два дня мои ноги болели, и ходил я так, что встречные не раз называли меня «батей». Приятно, конечно, но хочется пока побыть молодым, и я вновь планирую вывести своего «Печкина» из стойла. Разведаю, где я так на ровном месте затеряться умудрился.