автор - Сергей Васильев
Министр обороны Латвии 10 лет назад на международной конференции в Риге вполне официально заявил: «Мы с 1940 года рады немецкому сапогу на латвийской земле».
После таких слов его не подвергли остракизму избиратели, не сделали изгоем коллеги, наоборот – после них он стал абсолютно непотопляемым политическим тяжеловесом.
Почему так происходит и что с этим делать в будущем?
Русская цивилизация представляет собой высокоорганизованный урбанизированный социум. Окраинные этносы, как правильно – сельские, перманентно тяготеющие к архаике. Советская власть старалась поменять их менталитет, учила на инженеров, организовывала рабочие места, переселяла в города, но преуспела в этом деле лишь частично. Для основной массы окраинных жителей осталась верна пословица – можно вывезти кумушку из деревни, но невозможно – деревню из кумушки. Мало того, всю эту индустриализацию-урбанизацию окраинное население, воспринимало, как покушение на свою идентичность. Как только появилась возможность – с удовольствием разрушило ненавистную производственную среду и радостно вернулась в первоначальное архаичное состояние.
Суть русской ошибки:
Высокоорганизованное урбанизированное общество, построенное в России, оперирует тремя вариантами отношений – холоп, хозяин, партнер. Тем, кого она считает братьями, естественно предлагается третий вариант - Партнер – самый высокий статус, предполагающий кооперацию вместо подчинения, участие в процессе принятия решений, семейные, братские отношения.
Проблема в том, что сельская архаика никаких патнерских отношений вообще не знает, понимая только два положения – «ты-хозяин, я-холоп» или же наоборот. Третьего варианта для него не существует. На хуторе оно без надобности. Небратья, получая предложение о партнерстве, вообще не понимают, о чем идет речь. --Ты – мой хозяин? - спрашивают они русских.
-Да что ты! – машет руками великоросс, ты мой партнер! Брат то есть!...
-А-а-а-а, чешет тыковку небрат, - стало быть я не холоп… Ну тогда холоп – это ты, а я – хозяин.
Завершив процесс идентификации собеседника, небрат разворачивается к нему задом и возвращается к своим делам, изредка покрикивая на нерадивого холопа, требуя новых ништяков и бОльшего уважения.
А кто же были те украинцы-грузины-прибалты, что воевали бок о бок с русскими во время Великой Отечественной? Отвечаю – в одном окопе с русскими находились те, кто сделал выбор в пользу России. Те, кто считал своим национальным поэтом Пушкина, своим национальным полководцем Багратиона, русских мореплавателей – Белисгаузена и Крузенштерна, русского художника Айвазовского и других великих русских деятелей, не принадлежащих русскому этносу. В одном строю не только в Великую Отечественную, а вообще во всех войнах испокон веков воевали русские украинцы, русские грузины, русские эстонцы и прочие представители единой имперской нации.
А в противоположном – нацистском окопе – сидели те, для кого всё перечисленное – чуждое и вражеское. Там тоже были русские, эстонцы, грузины, но именно те, кто так и не смог одолеть дорогу от хутора до города, от феодальной разобщенности до индустриального интернационализма.
Резюмируем:
Русская ошибка – попытка обходиться с ментальными хуторянами, как с высокоорганизованным высокоразвитым социумом. Не прокатило! И не могло прокатить.
А потом после русских пришли англосаксы и у них всё получилось… Почему?
Англосаксы никогда никого не стремитились тащить вверх по лестнице. Наоборот – старательно и последовательно опускали ниже плинтуса. Знакомство с этим чудным «градом на холме» обычно начинается с процесса ограбления. Перетаскав в метрополию из небратского дома всё, что не прикручено, англосакс щелчком пальцев подзывает небрата и, ощупывая его карманы (не утаил ли чего), спрашивает участливо: «Денег хочешь?» Подождав некоторое время, пока амплитуда небратских киваний слегка замедлится, англосакс выкатывает небрату стандартные колониальные условия – признание себя бесправным холопом, бессрочное внешнее управление, отказ от собственного мнения по любому вопросу плюс обязательства холопа по первому требованию плевать на того, на кого укажет гегемон, явиться на войну, когда он прикажет, отдать, в случае необходимости, за хозяина-англосакса всё своё имущество и саму жизнь.
Но и это не всё!
Подписавшим контракт с дьяволом (зачеркнуто) с «нашими западными партнерами» предстоит, как правило, второй этап инициации. Для закрепления своего доминирования англосаксы обычно делают часть небратского населения соучастниками преступления. В Прибалтике руками аборигенов ограбили местных русских, лишили их гражданства, нагородили запреты на профессию. На Украине пошли еще дальше – устроили геноцид. Всё! С этого момента англосаксонский неофит прочно попадает на кукан и вырваться с него может только посмертно.
То, что это выгодно и удобно англосаксам, не подлежит сомнению. Но, оказывается, это чрезвычайно удобно и выгодно небратьям. В обмен на отказ от суверенитета, небратья получают то, что хотели, но не могли получить от русских – избавление от муки принятия решений. Не надо думать куда идти, что делать, с кем дружить, кого унижать, как выходить из затруднительных положений – все эти утомительные процедуры берет на себя хозяин-англосакс. Ну разве не сказка? За это статус-кво небратья будут драться всерьез, стоять до последней возможности, а если проиграют – детям и внукам будут рассказывать на ушко, какой рай отобрали у них русские варвары.
Пример:
Если кто-то бывал на экскурсии в Риге, могли заметить, что время шведского владычества (1620-1721) латыши называют «золотым столетием». Рассказывая о нем, экскурсоводы-латышки мечтательно закатывают глаза и переходят на грудное контральто. То, что в это время их самих за один только контакт со шведским солдатом замуровывали живьём в стену, не пускали в города, и вообще ценили латышскую жизнь дешевле курицы, отнюдь не считается современными прибалтами чем-то ужасным. А вот русская империя, когда их доставали из господских свинарников и обучали за казенный счет в столичных университетах, уже такого пиетета не вызывает… Ну и самый ужас-ужасный -это конечно же советская оккупация – тут любому правоверному латышу положено каменеть, делать скорбное лицо и выдавливать скупую угнетенную слезу.
С 1991 года у небратьев хозяйничают англосаксы. Делают все то же, что и всегда – разоряют, вывозят, загоняют в долги, отбирают будущее, но никаких протестов, никакого намека на недовольство среди туземцев не проявляется. Тишь, гладь, Божья благодать.
Конечно в этом солнечном мире присутствуют и досадные тучки в виде шанса отправиться путешествовать на шасси военно-транспортного самолета, но, как правило, небратья так далеко не думают… привилегия думать также передается хозяину, оставляя небратьям безмятежное Щастье сопричастности с волшебным «градом на холме», дарящим особо преданным исполнение трёх желаний:
-Купить товар метрополии
-Получить образование метрополии
-Свалить на ПМЖ в метрополию.
Ловкость рук и никакого мошенничества. Готовая к применению технология, отшлифованная столетиями. Работает, как часы. Небратское население Прибалтики, Украины, Казахстана – зримые и осязаемые вещественные доказательства.
Резюме:
Нельзя навязывать другому народу чуждое ему существование. Не надо за него решать, что для него хорошо, что такое плохо. Внимательный учет глубинных чаяний окраинного населения избавит Отечество от повторения крайне неприятных ошибок и разочарований. Право выбора должно быть полным, как с шансом подняться вверх по лестнице, так и с возможностью скатиться в подвал. И тогда в российской зоне жизненно важных интересов воцарятся абсолютная и всеобъемлющая, реальная, а не нарисованная на коминтерновском плакате, дружба народов.
автор Сергей Васильев.
____