После завтрака, Марфа подошла к Косте.
- Костя, как вы устроились, все в порядке? Мне показалось или нет, что вы чем - то взволнованы - спросила она.
- Ну, как сказать? И да и нет. Я, конечно ожидал, что, что - то такое будет, но что так быстро и так настойчиво будут меня отговаривать от написание этого материала, да еще в Москве, и что для этой миссии подключат одного из самых известных редакторов, при чем с предложением очень престижной командировки за рубеж. Это по крайней мере, немного странно. А странность заключается в том, что я никому не говорил куда еду, и взял творческий отпуск на две недели. Из чего я делаю вывод, что дело получается очень серьезное и ни в коем случае нельзя останавливаться на пол пути.
- Да а... Костя, вы меня удивили, хотя я что - то в этом роде я ожидала, но чтобы, так быстро... Что ж, это наоборот стимулирует на то, чтобы не медлить. Внуков и некоторых детей мы вывезли, ну а те, кто остались - все здесь. Я надеюсь что они нам просто поговорить не помешают. Пойду поговорю с Анатолием и поедем на катерах на склад и в цех. Там и начнем разговор. А с вами мы поговорим позже. Наше интервью еще не закончено.
- Да, конечно. Еще нужно мне поговорить с Анной.Ну это еще успеется - ответил Костя.
- Хорошо. Отдыхайте пока, скоро поедем.
Марфа поспешила к Анатолию Викторовичу, а Костя присел за стол и стал проверять диктофон и зарядное устройство.
- Ну, что все собрались? Поехали, вон там стоят два катера, Рассаживайтесь и поехали кататься - приглашал всех Василич.
Через пол часа два катера неслись по каналу в камышах, в глубь плавней. Красота, скорость, солнце и водяные брызги. Что еще нужно для человека. Костя, наслаждался полетом катера. Одной рукой он крепко держал свою аппаратуру, а другой крепко держался за поручень. Ему не хотелось думать о плохом, и о теме, которая его привела сюда. Хотелось просто нестись в катере, не думая ни о чем. Вдруг катер немного осел и сбавил скорость. Впереди показался деревянный причал и большой сарай в два этажа.
- Ну, вот и приехали, держитесь, сейчас причалим, будет небольшой толчок, держитесь крепче - скомандовал Николай Степанович.
Последовал небольшой толчок, и Николай Степанович метко накинул чалку на крюк и умело пришвартовал катер к причалу.
- Ну, вот, приехали. Прошу выходить - сказал Николай Степанович и выйдя на причал, подал руку, чтобы поддержать выходивших на причал людей.
- Спасибо, очень понравилась поездка. А можно спросить, есть ли такая возможность просто покататься по лиману? - спросил Костя.
- Да, конечно. Как будет время и желание. Мы будем с вами столько, сколько потребуется - ответил Николай Степанович.
- Я потом обязательно найду время покататься и поснимать лиман - сказал Костя, выходя на причал.
Пока причаливал второй катер и остальные выходили на причал, Костя фотографировал. В середине плавней, в зарослях камыша расположился большой дощатый, с крытой железом крышей,цех или склад. Вокруг него были сооружены мостки . Само здание стояло на сваях. На причале, с другой стороны здания, были закреплены на канатах две сдвоенные лодки, которым крепились большие косы, закрепленные крест на крест и небольшие плотики.
- Это еще что за каракатица такая? - вслух спросил Костя, выбирая удобный ракурс, чтобы сделать снимок.
- Это наши косилки, я потом покажу, как нужно косить камыш, чтобы он падал на этот плотик. Потом камыш привозили вон туда, видишь там большая дверь. Там есть подъемник и камыш поднимали на второй этаж, там есть специальные решета для сушки камыша. Потом подсушенный камыш спускали в низ, на первый этаж и в ручную оплетали в маты. Выравнивали и складывали в штабеля. Пойдем покажу, там еще маты остались. Потом на плотах вывозили на материк в склад и продавали. Камыш растет здесь круглый год. Сейчас здесь работа остановилась, но иногда и косят просто так. Пойдем покажу. Цех открыли уже - позвал Костю Василич.
Костя с Василичем пошли искать остальных.
Двери в цех были открыты настежь.
Войдя внутрь, Костя увидел огромное помещение, оно снаружи так не смотрелось. Высота здания была метров десять. Часть здания делилось на два этажа. На второй этаж вела лестница. Под самым потолком был расположен небольшой монорельс, на котором был закреплен тельфер. В правом углу, в несколько штабелей лежали маты. Часть матов спустили на пол , постелили на них одеяла, чтобы можно было сидеть.
- Ну, вот мы и приехали. Грустно. Я , наверно, никогда не думала, что придет время, когда будет такая необходимость в том, чтобы об этом мы решились говорить, но время пришло, ситуация сложилась не в нашу пользу, поэтому молчать больше нельзя. Я знаю, что для многих это будет шок, но это было с нами, и мы выжили. Здесь собрались все свидетели того, как мы выживали, как пытались заработать на лучшую жизнь и нам это удалось. Не удалось только то, чтобы забыть наше прошлое, а вернее, чтобы забыли его те, кто очень постарался испортить нашу жизнь и еще поиметь с этого выгоду. Больше платить нельзя. А не платить не возможно. Сейчас мы должны все обсудить и принять решение. Человек, если его, так можно назвать, виновный в этом умер, но остались те, кто знал это и они не хотят оставить это просто так. Им нужны деньги. А если их не будет, то я не знаю, что может случится. Меня в Париже нашел Костя, Он однажды хотел взять у меня интервью, но я испугалась, Я ему отказала. Я просто боялась об этом говорить, но сейчас ситуация изменилась. Я решила вас всех здесь собрать и все рассказать. Пусть Костя напишет об этом, так, насколько это возможно. Но, хочу сказать еще, те кто боится, может просто уехать. У нас два катера. Их отвезут на вокзал в Мариуполь и все, но я думаю, что от неприятностей это не спасет. Косте уже сегодня утром звонили из Москвы, чтобы он не писал об этом и вернулся в Москву, там ему предлагают загранкомандировку. Почему я об этом говорю сейчас? Да все просто. Просто хочу, чтобы вы все понимали насколько это все серьезно.
Марфа закончила свою вступительную речь.
Все сидели и молчали. В помещении настала такая гнетущая тишина. Никто ничего не смог произнести.
- Ну, что тут говорить? Надо, так надо. В жизни всякое случается. То, что вы зечки не все знали. Потому, что я ни кому не говорил, а наш участковый, когда выправил вам документы, прописал вас в общаге в поселке.Числились вы бригадой по изготовлению матов.Получали зарплату и кому надо было все это рушить, я не знаю.. Хотя помню, как вас отбивали от братков...- как бы просто в пустоту произнес Василич.
- Все верно, Василич. Все верно. Но все мы сидели в той закрытой колонии. И об этом необходимо рассказать нашим детям и не просто рассказать, а объяснить, как они появились на свет и почему. Прости меня, но это необходимо. Необходимо потому, что вы, сами того не ведая являетесь невольными свидетелями в этом непростом деле...
- Мама, но какие свидетели? О чем ты? мы же родились, когда ты сидела. Мы же приемные твои дети? При чем мы здесь ? Что за глупости? - возмутилась Бела.
- Это не глупости. Вы все мои дети, родные, кровные и того человека, который умер. И не только вы его дети... Ну об этом сейчас все по порядку с самого начала я расскажу. Я расскажу, как попала в колонию, как так случилось, что я вас родила и как вас отдали в дом малютки почему и многое другое. Нас здесь семеро. Семеро из тех, кто остался здесь, кому идти было не куда.Я прошу вас, выслушать нас и понять...
- Ну, было и было, и зачем об этом говорить, да и еще писать...- с недоумением спросил Стас.
- Это необходимо всем нам знать, чтобы потом решить, что с этим делать и как жить дальше.
- Так , хорошо. Я думаю, маме это нужно, но для чего пока не понял. Я готов выслушать все, что она скажет, а потом решу что с этим делать. Я думаю, всем это нужно - сказал Александр, удобнее усаживаясь на мате.
- Спасибо, сын, Как трудно начать с самого начала... Но я попробую...
Продолжение следует...