Заканчивался мартовский день, обычный в жизни лейтенанта, командира взвода, проходящего срочную службу. Звали его Платон. Последние месяцы, начиная с Нового года, жизнь его протекала под знаком скорого окончания армейской службы. Летом, в июне, предстоит возвращаться домой, и это обстоятельство подспудно проявлялось и в отношении командиров к нему. Платон ощущал, что перешёл в разряд «отрезанного ломтя». Однако в действительности всё оставалось по-старому всё та же служба офицера, те же заботы, но всё это протекало в тайном ожидании скорого завершения. Впереди, наконец, открытая возможность осуществления предчувствия призвания, овладевшего им ещё в юности. Несмотря на такие настроения, лейтенант не давал себе поблажки ни в чём, не позволял завоевать себя мыслям о том, что всё уже кончено и дело, которым он сейчас занимается - не его дело.
И всё же в душе Платона, помимо его воли, нарастало радостное чувство предвкушения завершения армейской службы. Он не считал для себя потерянными эти года. За это время ему приходилось общаться с самыми разнообразными людьми, многое повидать, узнать то, что могло пригодиться в дальнейшей жизни. Бывало, у Платона случались различные не привычные ситуации, и приятные, и не очень, на которые надо было как-то правильно и достойно отвечать. Но теперь, по прошествии времени, припоминались самые отрадные, те, которые давали передышку в напряжённой армейской жизни. Вспоминал, как летом, идя рано с рассветом на службу через коренной сосновый бор, наблюдал за просыпающимся лесом, как он оживает в блеске множества росинок, рассыпанных на травинках, листиках и веточках вдоль тропинок, которыми он шёл. Это было время певчих птиц, подававших свои голоса. Особенно много было зябликов, они в этот час пели до самозабвения в разных уголках леса, да и прямо под ногами первого путника. Любил он в это время года и ночные служебные проверки, когда в предрассветной тишине слышно, как начинают осторожно отдавать свои голоса первые птицы, как пускает свои трели соловей. Были и другие радостные моменты, когда удавалось вырваться на два - три часа домой во время зимних командировок на офицерские сборы.
На сегодня всё. Служебное время закончилось. Прошедшие сутки не отличались ничем от любых других, которые уже были в его военной жизни и тех, что ещё будут. Он и его солдаты выполнили всё, что от них требовалось, и возвращались в расположение своей части, думая о том, чем займутся вечером до отбоя.
Машина въехала в ворота, дежурный сообщил: «Товарищ лейтенант, Вас ожидает командир». Это было необычно. Должно было что-то произойти, чтобы комбат вызывал к себе офицера после возвращения со службы.
Направляясь в штаб, Платон перебирал в голове возможные версии того, зачем это мог понадобиться командиру. Войдя в кабинет, доложил о себе и замер в ожидании. Комбат, грузный толстяк, посмотрел на него как-то равнодушно - безнадёжно и сообщил, что он срочно направляется в командировку. И не на сборы, а в маленький провинциальный городок, расположенный на берегу большой русской реки. Там находился пионерский лагерь ведомства, в котором служил Платон. Так вот, ему с командой солдат предписывалось заниматься подготовкой этого лагеря к лету, которое было уже не за горами. Для него это поручение было полной неожиданностью. Его посылают в командировку ранней весной и не по непосредственной служебной надобности, а с командой на строительно-уборочные работы. Сначала это известие несколько его озадачило. Не повлияет ли срок поездки на время его демобилизации? Но после того, как он узнал, куда его направляют, настроение поднялось. Это неожиданное предписание давало возможность немного отвлечься от повседневного, раз и навсегда заведённого напряжённого ритма армейской службы. Кроме того, Платон хорошо знал это место. В детстве он бывал в этом городке на даче. Он ему запомнился запахами леса и грибов, видениями маленьких деревушек среди лесной чащи, паромом через реку, лесной дорогой, пробивающей себе путь сквозь стрекот и жужжание маленьких мелких зловредных лесных обитателей.
Место это было интересно ещё и тем, что многие русские писатели и художники в своём творчестве отдали должное его красоте, сосредоточенной в удивительном сочетании просторов полей и лугов, ощущаемом всем человеческим существом при взгляде с захватывающего речного крутояра, дремучих лесов и удалённости от городской суеты. Для многих из них она была источником вдохновения, источником силы для напряжённой духовной работы. Такая командировка была интересна и приятна. Одним словом, отправился он к месту назначения с удовольствием.
Там он принял в своё подчинение разношёрстную команду, в которую входили солдаты из самых разных частей. В основном это были старослужащие, которым до окончания службы оставались считанные недели. В своих подразделениях они, по-видимому, не отличались высокой дисциплиной, и командиры, чтобы не болела голова, решили отправить их до демобилизации, или, как они говорили, «дембеля» подальше из части, чтобы они не мутили воду в строю. Вот такой контингент достался на попечение Платону.
В тот год весна была ранняя, уже в конце марта сошёл снег. Каждый день светило теплеющее солнце, и земля с благодарностью отвечала на это зелёным цветом апрельских лесов и озимых полей. Со слома берёзовой ветки сок лился, как из глубокой раны, захлёбываясь и булькая. По утрам, когда солнце ещё было не высоко, над землёй лежал туман, да такой густой, что им можно было умываться. Мириады мельчайших капель окутывали дома, людей, берёзы. В двух метрах ничего не было видно. Влага пронизывала всё, казалось, купала в себе всю землю и в этой водяной бане поглощала старый снег. Пахло прелой листвой.
Строительно - уборочная команда выходила утром на построение. Поёживаясь, нехотя вступая сапогами на грязную и сырую землю, вставала в полупроснувшийся строй. Задание на день дано, и все расходятся по своим рабочим местам, а Платону и другим офицерам, прибывшим в этот лагерь, предоставляется возможность вполне свободного распоряжения временем. Каждый пользовался этим по своему усмотрению, наслаждаясь неожиданно предоставленной оказией. И всё же, несмотря на довольно мягкие требования к дисциплине во время работ в лагере, всё-таки обращать их в неподконтрольную вольницу было нельзя. В некоторых случаях приходилось проявлять военную твёрдость, что вызывало хмурое неудовольствие «дембелей», самых упрямых и выходящих из-под контроля приходилось отправлять назад в свои части. Платону пришлось принять участие в такой процедуре, когда он сопровождал плохо контролируемого, а проще сказать хулиганствующего солдата в часть его приписки. Так вот, в пути этот вояка, не подумав, решил сбежать и выпрыгнул из кузова машины. Это не сразу заметили, а когда обнаружили пропажу и вернулись, то нашли бойца одиноко стоящим на дороге. Видимо, понял безвыходность своего положения, граничащего с воинским преступлением. А сбежал, должно быть, от ощущения ложной вседозволенности, которая позволяла ему даже задираться. Платон сумел его сдержать, а солдатик струхнул и притих. Драчуна довезли до части, не придавая огласке подробности путешествия. Вот такая была командировочная служба, спокойная и незатейливая.
Платон получал наслаждение от пребывания в этом городке. Это как выигранный счастливый билет в конце армейской службы перед новым этапом жизни. Что-то он преподнесёт? Здесь его охватило неподдельное, доселе незнакомое чувство. Он гулял по берёзовой роще, знакомой ему с детства, по высокому крутому берегу реки, и ему так легко и просторно было, как никогда прежде, да и навряд ли будет в будущем. Платону захотелось слиться со всем, что его окружало. Он снял шинель. Стало немного прохладно, но эта свежесть была приятна. Долго стоял на берегу реки, вдыхая вольный опьяняющий воздух, не замечая никого. Какая-то тётушка, проходя мимо, спросила: «На Родину приехал, сынок?» «Нет» - ответил Платон. Ему не хотелось разговаривать. Но тётенька отчасти оказалась права. Хоть Платон здесь и не родился, и родиной его был очень большой и людный город, но именно сейчас и здесь он ощутил себя частью всего того пространства, что называется Отчизной.
Впереди ждало нечто неопределённое, но, с другой стороны, вполне понятное, как казалось Платону, развитие событий. Это как весна – известно, что грядёт перемена, но не понятно, как она произойдёт: ярко, бурно или нет. Какой урожай соберёшь? Это всё будет, но в начале не знаешь всех путей и направлений развития новых приключений.
В тот год так и происходило с Платоном. Он находился в состоянии ожидаемой желанной неизвестности. Восприятие этой неясности требовало от него внутренней твёрдости и уверенности в себе, ощущения того, что он всё делает правильно. Пребывание его в этом симпатичном городке, далёком от всяческих военных объектов, позволило ему справиться со своими внутренними сомнениями.
Время шло своим чередом. Строительно-уборочные работы заканчивались, и командировка лейтенанта подошла к концу. Платон возвратился в расположение своей части и продолжал, как и прежде, трудиться. Увольнение случилось ожидаемо, но внезапно. Пришёл Платон со службы в часть, а ему объявили, что с завтрашнего дня он свободен от выполнения своих воинских обязанностей. Всё просто и буднично.
На следующий день Платон отправился домой исполнять то, что было им задумано, и на что он нацеливался в течение всей армейской службы. Необычная командировка, в примечательный провинциальный городок, помогла ему поддержать нужный настрой и эмоционально-оптимистический дух для осуществления намерений, которые владели им и требовали своего свершения.
А.Г. Кобылянский сентябрь 2022 г.