Когда стойкий оловянный солдатик расплавился и превратился в комочек олова в форме сердца, он, конечно, умер. Но умер не весь. Его нематериальная сущность, как ни была она мала, все же уцелела в огне и устремилась вверх, вслед за частицами золы, в которую превратилась прекрасная танцовщица.
Но зола, остынув, перестала подниматься вверх, и опала на город серым смогом. Сердцем своим стойкий оловянный солдатик стремился быть рядом с милым ему прахом, но желания сердца не принимаются во внимание в том мире, в котором жила теперь его нематериальная сущность. Поэтому подъем вверх продолжился.
Наверху было холодно и жарко одновременно. Наверху было одновременно радостно и грустно. А самое главное — у верха не было конца. И высота, недостижимая и прекрасная, притягивала к себе то, что осталось от стойкого оловянного солдатика, так что он очень скоро забыл в своем неудержимом движении и землю, и город, в котором жил, и прекрасный дворец с озером-зеркалом, и маленькую танцовщицу. Он летел все вверх и вверх и вскоре покинул пределы известной нам вселенной и следы его растворились в вечности.
А маленькая танцовщица (вы ведь не ожидали, что я вернусь к ее судьбе?) тоже не исчезла насовсем. У нее тоже была нематериальная сущность. Не такая возвышенная, как у возлюбленного, но зато преданная своей единственной страсти — балету. И она возродилась в теле вполне себе человеческом и стала великой балериной. О судьбе ее написаны тома и тома, сняты фильмы, фотографии ее висят в музеях, вещи ее продаются на аукционах.
Правда, кажется, в своей новой жизни маленькая танцовщица не устояла-таки перед богатым чёртом. Ну, да кто бы устоял!