Андрейке исполнилось три годика. За рассудительность и смешные высказывания этого пухленького бутуза в очках нередко называли профессором. Сам он воображал себя взрослым и самостоятельным.
Его папа, полковник Николай Николаевич, служил командиром воинской части, окружённой лесами. Мальчик часто надевал папину форменную фуражку, прикладывал руку к козырьку и громким голосом командовал своим игрушечным солдатикам:«Смийно! На пейвый-втойёй васчитайсь!»
Однажды ребёнок буквально на несколько минут остался без присмотра взрослых и тут же отправился погулять по лесной тропинке.
Под высокой сосной ему встретился огромный муравейник. Целые полчища муравьёв бегали, озабоченно тащили какие-то веточки, кусочки коры… Малыш присел на корточки и долго наблюдал за ними, любуясь их работой. «Хавошенькие таваканчики», – сказал он и отправился дальше. Вдруг Андрейка увидел красивую жёлто-коричневую бабочку и попытался накрыть её ладошкой, но она взмахнула крылышками и улетела. Потом побежал за зелёной стрекозой. Увидел, как над жёлтыми цветочками вьётся целый рой пчёл.
«Навейное, мёд собивают», – подумал мальчик.
А здесь красные ягодки в траве. Он срывал и ел сладкую душистую землянику и незаметно уходил с тропинки всё глубже в лес, туда, где жалила крапива, цепляли и царапали ветки кустов, а деревья росли ещё гуще.
Андрюша долго шёл, устал и захотел домой, к маме, но забыл дорогу назад.
Вдруг за кустами кто-то большой зашевелился и бросился наутёк. Малыш застыл, ему было очень страшно.
– А еси там вовк! Но я зе не девцёнка и бояться, пвакать не буду! – сказал он тихо, испуганно оглядываясь по сторонам.
Мама обежала всё вокруг, все дома и не могла его нигде отыскать. Она громко звала, но сынок не отзывался. Малыш ушёл так далеко, что не мог слышать маму.
Наступил вечер, в лесу стало совсем темно. Андрюше хотелось пить и кушать, да и ножки сильно устали. Он прилёг под кустиком и задремал.
А в это время солдаты, поднятые по тревоге (ведь ребёнок потерялся!), прочёсывали лес. Мальчик даже слышал их ауканье, но отзываться побоялся. Его ведь учили, что нельзя разговаривать, а тем более идти к незнакомым.
«А вдвуг это пвахие дяди, я пвятався», – как потом пояснил он.
Андрюшу отыскали только утром.
– На-шли-и-и! На-шли-и-и! – неслись по лесу радостные голоса.
Свернувшись калачиком, малыш крепко спал под кустом орешника. Аккуратно сложенные курточка и шорты, а на них очки, лежали рядом, что сильно удивило всех.
– Одетым зе спать невьзя, –сказал мальчуган. – Я не пвакав, ждав папу.
–Ты такой молодец, большой и смелый, – похвалил ребёнка папа.
Николай Николаевич нёс сына на руках, крепко прижав к грудис воё сокровище, и был несказанно счастлив, передавая его заплаканной маме.
– Вадицьки, кусать хоцю, – шептал Андрюша, уткнувшись в мамино плечо.
– Кулебяку хочешь?
– Да, давай твою кувьбяку, – ответил он и стал с аппетитом уплетать вкусный мамин пирог.
Все были счастливы. А малыша ещё очень долго называли потеряшкой.