Огромная гора, испещренная пучками яркого света, появилась на горизонте. На самой вершине в струящейся тунике парила над толпой прекрасная богиня Диана.
Искры созвездий кружились вокруг величественного стана. Лишь грустная Большая Медведица печально светила с небосвода.
Гора величественно плыла мимо притихшей толпы. Городская улица стала вдруг игрушечно-мелкой.
- Смотри, смотри, - тёмная фигура, появившаяся рядом с Антоном, протягивала руку, указывая на странный мерцающий свет впереди.
- Тётушка, Анна Петровна, - удивился Кислицин.
- Тс-с, смотри. Просто смотри…
Подобно игривому, пенному облаку на горизонте возникла восьмёрка грациозных неаполитанских лошадей. Золотая карета в кружевах царских вензелей, казалось, парила в воздухе. Императрица в кровавом бархате, усыпанном каплями жемчуга, в бриллиантовой диадеме летела над онемевшим городом, над сбившимися в тёмную массу, людьми.
От блеска вельможного поезда, следовавшего за царской каретой, ломило глаза. Золотые ландо с веерными спусками, высокие кареты-теремки с искусной резьбой везли лучших людей государства. Напудренные локоны, бархат, атлас, кружева, припорошенные алмазами, золотые тяжелые вериги. Кафтаны, пюсовые камзолы, фижмы, хвосты… На запятках фигурками станковой скульптуры примостились лакеи-арабы.
Ослепив, процессия исчезла, утонула в черноте ночи. Город просыпался, отходил от обморочного беспамятства. Согбенные фигурки рассыпались по тротуарам, ныряли в дыры подворотен.
- Тётушка, как мне вас найти? Где вы? – очнулся и Антон.
- Сам, всё сам, сынок. Это твой путь, путь к смыслу.
Фигура тётки расплывалась, становилась прозрачной. Последней исчезла материнская улыбка, полная любви и боли.
- Так что я должен понять? Помогите уже, - кричал Кислицин небу.
- Подсказки. Уже сегодня ты обнаружишь ниточку. Главное, не бойся, - прозвучало в голове.