My mistress' eyes are nothing like the sun;
Coral is far more red than her lips' red;
If snow be white, why then her breasts are dun;
If hairs be wires, black wires grow on her head.
I have seen roses damasked, red and white,
But no such roses see I in her cheeks,
And in some perfumes is there more delight
Than in the breath that from my mistress reeks.
I love to hear her speak, yet well I know
That music hath a far more pleasing sound;
I grant I never saw a goddess go -
My mistress when she walks treads on the ground.
And yet, by heaven, I think my love as rare
As any she belied with false compare.
Глаза моей возлюбленной совсем не похожи на солнце;
Коралл гораздо краснее, чем красный цвет ее губ;
если снег -- белый, то почему тогда ее груди бурого цвета;
если волосы сравнивать с проволокой, то у нее на голове растет черная проволка.
Я видел дамасские розы, красные и белые,
но никаких роз я не нахожу в ее щеках,
и есть ароматы приятнее,
чем дух, исходящий от моей возлюбленной.
Я люблю слушать, как она говорит, и все же мне хорошо известно,
что у музыки гораздо более приятный звук.
Признаю, что никогда не видел, как ходят богини,
моя же возлюбленная, когда ходит, тяжело ступает по земле.
И все же, клянусь небом, я полагаю, что моя любовь не уступит красотой
любой женщине, оболганной фальшивыми сравнениями.
Не ярче солнц любимой светит взгляд,
С кораллом не сравнить ее уста,
И груди белизной не ослепят,
И прядь волос черна, груба, толста.
Дамасских роз ни красных, ни иных
Не нахожу я в отблеске ланит,
И запахом цветочков полевых
Нагое тело вряд ли удивит…
Прелестна речь, мне мил ее мотив,
Но чар музы́к, увы, не добрала...
Богини шаг, наверное, игрив,
А вот любимой поступь - тяжела.
Но все ж клянусь - она прекрасней дам,
Которым льстят всечасно тут и там...