Наверное, уже больше двадцати лет, как я подружилась с бессонницей, а точнее она ко мне прилипла, как банный лист, иногда я её разгоняю таблетками. Вот в такие ночи и идут всякие воспоминания.
Вспомнился случай – рассказ отца. Почему называю случай, потому что отец очень редко что-то нам, детям, рассказывал, особенно о войне.
Он служил в разведроте, им надо было, во что бы то ни стало, привести «языка». Их было десять человек, у каждого была своя задача и нужный инструмент. Отец был старшим, у него был мяч. Они залегли в траву, недалеко от того места, где были немцы. Лежали долго и, вдруг, видят, что немец идёт прямо на них, остановился, посмотрел во все стороны, и присел по нужде спиной к ним. Как сказал отец, что лучшего момента нельзя было ожидать. Отец мгновенно подскочил к немцу, затолкал ему мяч в рот и повалил на землю, а дальше по цепочке, связали руки и ноги, отползли подальше и поволокли немца верёвкой на расстояние, когда уже можно было встать во весь рост. Подняли немца, натянули ему брюки, потому что пока тащили, они чуть совсем не потерялись. Когда его привели в штаб, то поняли, что не рядового языка привели, а целого генерала.
Сначала он молчал, как будто не понимал русского языка. Утром наш офицер распорядился, чтоб принесли немцу обычной солдатской еды в котелке, он помешал ложкой, а потом привстал, и, так поддал ногой котелок, что он отлетел на несколько метров. Наш офицер помолчал, потом велел принести немцу рисовой каши. Он съел немного и отставил в сторонку.
Когда немец увидел отца, то, вдруг заговорил по-русски:
– Вот этот чёрт усатый ловко меня сработал.
Наш офицер улыбнулся и сказал:
– Да, он такой.
И после немец стал свободно разговаривать на русском языке.
Отец был награждён: Орденом Отечественной войны первой степени и Орденом Славы третей степени. И медалями.
А потом отец попросил начальство перевести его в другое отделение, так как не мог быстро бегать, как молодые, ему тогда было за сорок лет. И пожалел. Когда отец оказался в другой военной части, не знаю, сколько прошло времени, но это было в 1942 году, их роту, или батальон захватили немцы в поле, огородили колючей проволокой, и два немца с собаками сторожили их, ожидая поезд, чтоб отправить пленных в Германию. Рядом находилась грунтовая дорога, по которой постоянно проезжали машины, а значит, стояла пыль столбом, а за дорогой был овраг, заросший травой. Отец всё это видел, и, понимая безвыходное положение, договорился с одним пленным бежать вдвоём, когда пройдёт машина и поднимется пыль, быстро перебежать дорогу и прыгнуть в овраг. Он так и сделал, но оказался один в овраге,
напарник, видимо, не решился.
Когда стемнело, отец стал тихонько ползти, а потом, к утру уже шёл в рост. Сначала обходил населённые пункты, а потом голод заставлял, хоть и с осторожностью, но заходить в сёла просить еду. Некоторые давали, а было так, что грозили сказать немцам, значит, надо быстро уходить и прятаться.
Когда попадались бахчи, или поле зерновое, то выручали овощи и колоски. И так отец дошёл до села Кормовое, там жили наши родственники. Он попросил у них телегу и лошадь, чтоб вывезти нас из Элисты. В это время в Элисте были немцы.
Хорошо, что мы жили в конце города в землянке. Ночью отец подъехал, тихонько постучал в окошко и нас сонных погрузили на телегу. Мама взяла с собой икону и святую водичку, и мы благополучно доехали до Кормового.
А отец ушёл в военкомат. И снова на фронт.
На сайте "Подвиг народа" появились данные из Архива военно-медицинских документов (филиал
ЦАМО) о том, что в июне 1944 отец служил в 376 стрелковом полку и в это время был ранен и
26.06.1944 попал в госпиталь СЭГ 290. В это время госпиталь находился в д. Шеровичи (близ станции Гусино) Смоленской области. 376 стрелковый полк стоял в это время в 25 км западнее на левом берегу Днепра. 23 июня началось наступление в направлении г. Дубровно (Витебской области Белоруссии) в ходе которого он и был ранен.
Воевал до последнего дня.