Распутывать паутину слов, словно собирать буквенный паззл, играя на клавиатуре ноутбука как на клавишах пиано, Аиша-где не ревущий Миша?
У имени Олега был единый лик как Антон в Антонине, зачем подсунули Тоню и союз назвали брак, ты постоянный дурак своей мысли как грека в реку цап, цаплю дали. Виктор Цой и пел, сколько кукушки ещё куковать как зиму зимовать тех недорослей?
Не думала, что так увлекусь и втянусь в эту берлогу мысли, убрав реально ревущего медведя смысла. Русь говорила о русаке и русский язык как медвед, второе солнце роя как героя давали, что не все признавали. Русский стал для меня рукий тех очей без очков как речь в речке без грека и греха.
Русь-руский как очи без очков, если ведут чувства по канату и знания в эмоциях не сбивают ту суть как масло молока, малоко-мал. Мальчик ключик мужчине несомненно, что дала дева через Христа, святость показав, когда Русь и так была святая, получается масло масленое дали или растительное с животным смешали. Око-окно-очи-очки, стекло без оптики и аптека, тормози.
Вот все эти тонкости как мелочи не маловажны, так как рвущиеся чувства дают рёв медведя, не вылезающего из берлоги греха, получая медвед-медь. Русь в устах, уповала на бога-позиция буквы «о» и дали счёт в правильном известие на счётах, не калькуляторе того ора калькуляции, убыстрив человеческий интеллектуальный ум. Чувства реальности вообще потеряли люди.
Я это почувствовала в сыне и рычала, почему Буратино не становится Электроником как хлебный колобок железным, а зачем? Получается человек-робот, посылка Америки нам как ссылка на Украину, Николай Гринько и София Ротару как вратарь той гитары рока у нашего срока была сорока, не ворона.
Железо-ЗО и же в еже лес тёмной силы русского языка поняла как глаголицу в кириллице, объём бьём в сдувающимся шарике постоянно. Трубка в трубе не свежего воздуха того духа как звука, что поняла в дирижирующейся руке, стала себя останавливать в оскорбление как скорости мышление, что даёт алкоголь так же, поэтому и говорят, что у пьяного на языке, то у трезвого на уме.
Согласна, алкоголь не выход, но искусственный интеллект тупик, святость одела очки-смысл смыла той начальной мысли, человек-робот в бездушном мире, уже не смешно.
Убить или любить как будущее прошлого источника больной души понять в настоящем, чтоб лечить, не калечить как учить. Я просто стала понимать себя и стало легче справляться с буйством ума как святости одевать очки в вине непонятной, останови. Русь говорила об одном свете, Олег, но Антон показал два как Тоня в Оле той Антонины Ольги-ль, Гоголь-мёртвые души.
Россия-две «с» в единой «о» как ИЯ поняв «А»-Москва той лягушки, ещё не ставшей зайцем и появился крокодил того лика кролика. Домашняя суть становится хищной в бессмысленности. Дом-мёд как бог говорил об «о» не цифре в счёте, а буквы читать, чтоб «с» неправильное убрать. Сто то стоп и «п» как сердце слова, оживляет снова это забытое старое.
Русь-богатырь как штырь честной мощи той мощности. Россия как мощность души в мудрости трости старости, не костыль. Конкретизирование помогает теперь, на что раньше не обращала внимание и было шатающееся понимание. Как галопом по Европе в голой сути, не одеваясь и вульгарно давая ход Екатерины, того катера лодки как селёдки в одной соли правды без права.
В словах идёт схожее решение, что в уравнение, если сравнивать. Слова построены в очень интересном логарифме, математика в музыке и чувствую этот ритм. Рим+т=мир тела, соединяющийся с душой и песня её не душит.
Надо просто подробно пояснять и не бояться как было с одним ревущим, рвущим мои мысли того смысла и общение прекращалось, никуда не идя.
Дурацкая конкуренция как мой крик на мужа в оскорбление, что на чужих не делала, странно. Свой-вой-ход волка и луны, пой, в чужих понимала ужа той лужи лужайки, так как трус не одевал трусы, не очки.
Смелость от спелости мысли, которой смысл не нужен того двойного солнца, что давал русский язык и моё постоянно возникающее буйство было от рукого как российской речи, искупление происходит, когда чувство знание находит. Речь и речка, а не грека с грехом-КХ о Ж как той жаре не говорило. Пушкин дал грех той жары в греху как уху от грека спортсмена. Литература не вела к спорту, а физкультура закурила, вместо трубы трубка как вместо воды водка.
Давай селёдку и лодке мотор, вёсел не надо, убранные руки и безрукий смысл.