1. Нет ничего тягостнее пребывания в пространстве. Чувствуешь себя телом, которое в нем передвигается и что-то делает. Иногда приходится в него возвращаться из мира вдохновения. Тогда жизнь пресекается и временно становится механическим движением. Хорошо еще, если это движение не противоестественное принуждение, а осмысленная необходимость. Еще лучше, если оно свободное созидание. Но в любом случае надолго задерживаться в пространстве не стоит. В себе самом я нахожу источник вечного существования, поскольку я есть творение, а не тело.
2. Государство, которое исчисляет своих граждан телами, а не совестью, есть постыдное помрачение ума.
3. Стыд есть реакция на действие, противное совести. С отменой совести исчезает и стыд.
4. Богоизбранное лицо мира живой красотой светится в душе творения. Дух бытия распростерся в нем.
5. Свела меня беспорочная зрелость к высокому забору вечности.
6. Когда ничто станет бездной, всевеликое затмение обретет душу творения и мир воспрянет.
7. Я в низости высок,
А в высях низок...
Вот так устроен мир.
И я его соблазном стараюсь овладеть.
8. Мне тут сказки о безначальном Никто рассказывают. О вне бытия и небытия имманентности. Будто бы есть что-то между ничто смерти и раем и адом вечной жизни. Нашли компромисс - некое мерцание между тем и другим. Суть его в бессутии. Но зреет оно вынашиванием замысла. Будто бы. Зловещим пятном смотрится на фоне утраченной надежды как ее возвращение. Да, Никто это еще прежде кого-то. Но это не так. Уже должно быть что-то и кто-то, чтобы это Никто было прежде. А поскольку предполагается и полагается. что в этом Никто кто и что утеряны, то и это Никто как имманентность вне бытия и небытия не может предпосылаться. Поскольку оно не бытие и не небытие, оно лишь созерцание душой своей послесмертной жути в радости возвращения к жизни, которую она испытывает прежде своего рождения. Но эту сказочную новую веру между безверием и религией мы еще не освоили и нужды в ее освоении не имеем. Ведь она лишь вымысел заброшенного в никуда сознания, бессознательно возвращенного из ниоткуда.
9. Жизнь должна уйти в никуда, чтобы появиться из ниоткуда. Это факт, не сопоставимый с верой, которая утверждает, что есть или ничто, или вечная жизнь.
10. Сознание бытия есть квинтэссенция жизни. Весь мир строится на этом основании и является фактом ее духовного присутствия.
11. Очевидно, что я не хочу жить. Но быть хочу. И где грань между тем и другим в этом пакостном мире, трудно сказать. Уже не радует ничего, кроме вдохновения, всепоглощающей целостности мира, распятого между рабами и творцами.
12. Всю муть жизни я испытал от ее светлых истоков до непроглядных бездн, исключающих бытие. Сознание мое травмировано ее течением, непроходимым блудом совершенства, запечатленным в замысле творения в неуязвимой бледности.
13. Люди, которые скрывают свое лицо, или страшны, или воображают себя Богами.
14. Смерть меня спасет от моих несовершенств.
15. Думать о том, что вселенная существует, можно лишь при условии, что слово "существует" ничего не значит, кроме внешнего воздействия, образующего границу моей личности. Личность в этих границах не только не существует, но и в определяющем ее границы существующем видит только действие, которому она должна противодействовать. Так что существенное определение личности не зависит от существующего, а является самостоятельным феноменом вездесущего пространства, которое называется дух.
16. Приходится признать, что историческое время стерло значимость слов, слова ничего не означают, кроме расплывчатых смысловых очертаний, актуальность которых утрачена. Так что человек остался в границах определяющей его сущности исторической инерцией, личность которой не установлена в современности, а предпосылается ей в архаическом исполнении.
17. Гроб из подворотни лужа накрыла дождем,
Может из мусорных рук поднимается пламя...
18. Суть веры в неизбежном признании человеком своего существа собой. Атеист не верит в себя. Он верит в коллективный разум, не имея критериев для определения его разумности.
19. Само понятие бытия ускользает от понимания. Ведь разумное бытие создано на основе бытия духа, а дух прежде понятия обрел себя в бытии, так что бытие духа столь же непостижимо, как и бытие разума, в зависимости от бытия духа, уклончиво и переменчиво. Так что о разумности бытия нельзя сказать ничего, кроме того, что оно есть фактическая реальность, но соответствует ли эта реальность духу бытия первого Откровения понять невозможно, поскольку фактическая реальность во времени не имеет альтернатив.
20. Вся истина создана на вере первого Откровения. Ведь существо жизни есть доказующая себя истина.
21. Лишь новое и необычное может завладеть умом, увлечь его и заставить жить. Нужно быть полным кретином, чтобы изо дня в день воспроизводить уже имеющуюся жизнь. Инерция глупости здесь очевидна. Искусство же терзает себя мечтой о совершенном мире. Оно искореняет смертную жизнь, возвещая ее бессмертный дух.
22. Внятность мира - это и есть единственная достоверность бытия. Бытие в этой внятности светит реальностью, а реальность приобретает черты вечности, исходящие из временной последовательности, в которой обозначаются контуры творения. Ведь сотворено во внятной вечности бытия мировое совершенство, которое обладает душой и в душе располагает к соитию образа с любовью к красоте. Внятность есть постигнутая любовь, она прекрасна, потому что становится реальностью жизни. В жизни развоплощается мировое предустановление, идея бытия приходит на смену ему в божественной личности создателя. Внятность. Вот то, что незыблемо очеловечивает человека, дает ему уверенность определенности и интенциональную сущность. Интент внятности есть творческое поле созидания, в котором смыты очертания прошлого, чтобы все, что было, стало тем, что будет, в том, что никогда не было.
23. Интенциальная внятность как критерий искусства есть предельно возможное выражение реальности в абстрактной форме. Абстрактная форма реальности есть внятность ее конкретности. Ничего более конкретного, чем реальность абстракции, быть не может. Реальность же вне критерия внятности есть рассредоточение духа в мировом пространстве, в результате чего это пространство приобретает вещественное содержание. Такое пространство не реально, поскольку в нем нет внятности. Оно расползается в бесконечном, не имея отношения к интенциональной перспективе. Так что вместо всех видов исторически сложившихся перспектив выступает интенциональная перспектива, и она есть единственно верное определение возникшего искусства.
2022г.