На ознакомительном собрании студентов профтехучилища, поступивших на курс судовых поваров, Илью Лунёва назначили старостой группы. Высокий и жизнерадостный Илья понравился всем: и шеф-повару группы, Татьяне Фёдоровне Гулиной, и однокурсникам, – четырём парням и восемнадцати девушкам, приехавшим учиться из окрестных станиц да хуторов донского края.
В последний день лета – яркий, жаркий, но уже с тополиной прожелтью, Татьяна Фёдоровна велела своим «поварятам» подготовить площадь перед входом в училище к торжественной линейке, посвящённой началу учебного года. Впервые, семнадцатилетнему Илье довелось командовать людьми: давать задания по уборке осыпавшейся листвы, высохших цветов на клумбах, на асфальте и бордюрах наносить разметку для расстановки студенческих групп.
Ладно сложенной девушке с прямыми русыми волосами, перехваченными сзади простенькой плоской заколкой, Насте Астаховой, Илья велел меловым раствором вывести круг в центре площадки, где назавтра должна располагаться администрация училища.
Настя возилась с ним долго: вначале вприсядку, потом на коленях, потом и вовсе встав на четвереньки. Когда Илья случайно проходил мимо, осторожно ему улыбнулась.
– Что-то хочешь спросить? – приостановился Илья.
– Да нет, ничего особенного, – негромко ответила Настя, продолжая улыбаться. – Просто фамилия у тебя смешная – Лу-нёв!
От поворота головы прядь волос упала ей на плечо, чёлка скользнула на висок, и в блеснувшем меж тополиных ветвей солнечном лучике Илья заметил лёгкий девичий румянец на её щеке, золотистые ресницы и аккуратную раковинку уха.
Этот незатейливый разговор не остался незамеченным: уже вскоре среди девчонок послышались недовольные возгласы, мелькнул упрёк:
– Мы тут мешки с мусором таскаем, а Астахова вон, старосте глазки построила, а теперь преспокойно рисует свой круг.
1 сентября неожиданно полил дождь, и линейку пришлось проводить в главном холле училища на втором этаже. Оказавшись вместе с группой у окна с видом на площадку у входа, Илья то посматривал вниз, на размытый дождем Настин круг, то переводил взгляд на профиль самой Насти, стоявшей во втором ряду. Почувствовав на себе взгляд Ильи, она приобернулась, и, видимо вспомнив про его фамилию, опять улыбнулась. Улыбка её была столь же милой, как вчера, но теперь показалась Илье чуть грустной и будто в чём виноватой. И ему вдруг захотелось подойти к Насте ближе, взять её за руку и на ухо шепнуть что-нибудь смешливое.
Так завязалась их дружба. Вечерами, они часто встречались на какой-нибудь из лавочек возле общежития. Говорили о далёких странствиях, высоких зарплатах у речников, и вообще – о больших деньгах. Настя приехала в город учиться из станицы Багаевской, раскинувшейся по левобережью Дона. Порой вспоминала, как в детстве любила смотреть на вереницы речных судов, идущих вверх и вниз по течению.
– У нас живёт сосед, дядя Миша, он работает судовым механиком на «Волго-нефти», – рассказывала Настя. – Так он в новом районе дом себе почти достроил. И своя машина есть у него.
А выросший на Кубани Илья надеялся поступить на службу в Морфлот.
– Главное, попасть на судно, которое ходит в загранку, – мечтал Илья, пальцем рисуя завитушки на её руке. – А там, – жвачки, шмотки, – миллионером можно стать за несколько лет… А отчего ладонь твоя такая грубая, мозолистая?
– Да это я летом работала в колхозе, хотела денег подзаработать на учебу. Отца у нас нет, а маме трудно нас с братом поднимать, – мягко пояснила Настя.
О поварском же деле не говорили никогда. Это было скучно обоим.
Однажды Илья попросил вахтершу пустить Настю к себе на этаж, в отделение для мальчиков. Та ненадолго разрешила.
В комнате, он посадил её на свою кровать, а сам сел напротив на кровать соседа. Взяв руки Насти в свои, губами стал щекотать ей ухо, целовал в щеку. Настя вначале слабо сопротивлялась, но затем, обхватив руками шею, прижалась губами к его щеке и замерла.
– О чем сейчас думаешь? – тихо спросил её Илья.
– Да так… есть о чём, – медленно проговорила Настя.
– Тебе не нравится, как целую? – чуть обиделся Илья.
– Почему же не нравится, – посерьёзнев, вздохнула Настя. – Нравится… Только брат Коля, о котором я тебе говорила, вовсе не брат мне, а приёмный сын в нашей семье. Живём вместе с детства, и мама хочет, чтобы я вышла за него замуж.
– И что, любишь его? – отстранился Илья.
– Нет. Я и учиться-то сюда пошла, чтобы уплыть куда-нибудь подальше от мамы, Коли…
– Ну тогда всё замечательно! – засмеялся Илья и в шутку добавил: – Коля не стенка, подвинется.
Шутил он, впрочем, зря: узнавшая об увлечении дочери, в общежитие вскоре приехала мать Насти и без лишних слов забрала её домой.
2
Это оказалось неожиданным для Ильи. Несколько недель он ходил сам не свой. Засиживаясь у окна в общежитии, подолгу глядел вдаль: на усыпанную тополиной листвой улицу, перекрёсток, мерно переключающийся светофор. В надежде, что Настя объяснит всё матери, Коле, и вернётся, он вглядывался в окно за угол пятиэтажки, где была остановка автобусов маршрутом из пригородного автовокзала. Несколько раз он спускался к речному причалу ко времени прибытия «Ракеты» из верховий Дона, Багаевской.
Учеба, прочие дела, что называется, повалились из рук. Со староством тоже было не ахти как: почувствовав в характере Ильи мягкость, однокурсники его требования часто игнорировали. И по предложению Татьяны Фёдоровны на октябрьском собрании в старосты группы переизбрали Надю Холодову. Так что смешливому характером Илье всё чаще становилось несмешно.
– Что-то ты стух. Тоскуешь по Насте? – Спросил его как-то однокурсник, Олег Семика. Незаметно, они стали приятелями.
– Ага. Она обязательно должна вернуться. Дома ей несладко.
– Надя Холодова, которую избрали вместо тебя старостой, тоже из Багаевки. Она знает, где живет Настя. Хочешь, вместе съездим, узнаем, как там и что?
– Да, конечно, – оживился Илья. – Вот только денег у меня осталась только трёшка, а следующую десятку мать теперь пришлёт только в декабре.
– Ничего, обойдёмся как-нибудь, – успокоил Олег. У меня тоже есть пару рублей да мелочи копеек пятьдесят наберётся.
Поговорили с Надей, и она согласилась вместе съездить в Багаевскую к Насте.
Ехать решили по Дону на «Ракете», послеобеденным рейсом. У кассы выяснилось, что билет туда стоит 1-85, а на троих это 5-55. И так как деньги у Нади парням спрашивать показалось неприличным, хватило впритык.
– Говорил же, что денег хватит. Так и вышло, – улучив минуту, когда были одни, победно улыбнулся Илье Олег.
Этот пасмурный ноябрьский день был одним из последних в сезонной навигации Дона. На «Ракете» Илья ехал впервые, но сейчас это мало его занимало. В волнении он ходил то на корму, всматривался в высокую водяную пену, поднимаемую гребными винтами от мощных двигателей, то рассеянно смотрел по сторонам, на быстро уплывающие назад осенние леса, чернеющие станичные причалы, песчаные отмели.
В Багаевской моросил дождь, и ребята смеясь вспомнили, что у Ильи и Олега зонтов нет и вовсе никогда не было. Надя же свой взять позабыла.
Квартира Астаховых находилась неподалёку от Багаевской пристани, в двухэтажном доме-коттедже на четыре семьи. Надя открыла разбитую дверь в тёмный и неухоженный подъезд, и показала дверь их квартиры на первом этаже. Собравшись с духом, Илья позвонил в квартиру. Настя открыла сразу, будто стояла в прихожей их дожидаясь.
– Здравствуй Настя, вот мы и прибыли! – взволнованно выпалил Илья.
– Привет, – тихо ответила Настя.
– «Если гора не идёт к Магомету, то Магомет идёт к горе», – с улыбкой вставил Олег. – Вот и мы решили приехать, уговорить тебя не бросать учебу.
– Да, Настя, мы все тебя любим и ждём, возвращайся! – добавила Надя.
Склонив голову, Настя молча стояла перед Ильёй. Почувствовав, что им лучше остаться вдвоём, Олег и Надя вышли из подъезда на улицу. В волнении Илья забыл всё, что хотел ей сказать и тоже растерянно молчал. Не зная, что говорить, он взял её руки в свои. Настя не противилась.
– Почему руки у тебя такие холодные, – наконец он нашелся что спросить. – Замерзла?
– Да нет, не замерзла, – подняла голову Настя. – Зачем вы приехали? Я же рассказывала тебе про Колю.
– Но ты ведь сказала, что не любишь его, – с жаром возразил Илья. – Говорила же?
– Говорила, – тихо отвечала Настя, и в полутьме подъезда Илья заметил блеск слезинок на её ресницах. После долгой паузы она добавила:
– Я поняла, что не смогу оставить их, маму и Колю. Они слишком одиноки, – из её глаз на руки Ильи закапали слезинки.
– Но ты всё равно приезжай, приезжай пожалуйста, – дрогнувшим голосом попросил Илья.
– Приеду, – пообещала Настя. – У меня ведь документы остались в училище. Нужно будет забрать.
Сквозь приоткрытую дверь за её спиной Илья видел желтоватые обои на стенах прихожей, и проём в слабо освещённый из-за пасмурной погоды зал. Там у телевизора в стареньком кресле спиной к нему сидел парень, очевидно Коля. Из-за спинки виднелся его неаккуратно стриженный затылок, и по драпированной оттоманке нервно скользила его рука. Пальцами, он из ворсинок скатывал шарики, и отрывая их, ногтем отстреливал в угол.
– Буду ждать, – на прощанье улыбнулся Илья и, шутливо козырнув, направился к выходу.
На улице тем временем стемнело, и дождевая морось усилилась. Посовещавшись, ребята посетовали, что на обратную дорогу денег нет, «Ракета» обратно пойдёт только завтра, автобус в город тоже будет только завтра.
– Ну вы, парни, даёте! – пожурила их Надя. – Как же можно куда-нибудь ехать, не имея денег на обратную дорогу.
– У меня здесь друг живёт, думал зайти к нему, одолжить… а теперь поздно уже, это на другом краю станицы, – смущённо объяснил Олег.
– Здесь на съезде с трассы в станицу, есть пост ДПС. Отсюда километров пять-семь. Пойдемте туда, и на какой-нибудь попутке доедем до города. Если что, у меня есть пятёрка, – деловито предложила Надя.
– Ну ты запасливая! – восхитился Олег. – Идёмте, конечно! Не ночевать же нам здесь, под дождём!
Илья молчал. Ему было всё равно, куда идти.
Далеко за полночь основательно промокшие ребята вернулись в общежитие.
3
Она действительно приехала. Весной, когда Илья её уже стал забывать. Кругом цвела сирень, в воздухе витали чудесные запахи. Выйдя как-то утром из своего общежития, Илья вдруг увидел Настю на той же лавочке, где сиживали минувшей осенью.
– Привет! – обрадовался Илья. – Ты, наконец, приехала?
– Ага, приехала. Документы забрать из училища, – так же мило улыбнулась Настя. – Как живёшь?
– Как-как живу? Жду вот тебя, дожидаюсь, – пошутил Илья.
– Я тоже о тебе вспоминаю, – не поняла шутки Настя.
К тому времени ей уже исполнилось восемнадцать, и дома готовились к её свадьбе с Колей, намеченной на осень. Илья же почти забросил учебу, отчего по настоянию Татьяны Фёдоровны учебную бронь с него сняли, и впереди замаячил осенний призыв.
Всё чаще его можно было видеть среди парней набирающей мощь бригады «Сёмы-Кабана», взявшего путь на создание своей группировки. Занимались мелким рэкетом, пытались крышевать новоиспеченных дельцов, а чаще просто веселились, тренировались да пьянствовали. Из-за мягкости характера значительного авторитета Лунёву и здесь заслужить не удавалось.
– Меня мать только на один день отпустила. Велела, чтобы я последним автобусом вернулась домой. А обратный билет на автовокзале купить не смогла, очередь в кассу была огромная, – пожаловалась Настя. – Теперь не знаю, как быть.
– Хочешь, я сейчас на автовокзал съезжу, и куплю тебе билет? – предложил Илья. – Когда вернусь, мы прогуляемся, а вечером тебя провожу.
– Хорошо, – улыбнулась Настя. – Только у меня и денег на него уже не хватает. Я неправильно всё рассчитала, и кое-что здесь себе купила.
– Не переживай, я куплю его тебе, – пообещал Илья, и отправился на автовокзал.
Выстояв в очереди часа полтора, Илья купил билет и вернулся к училищу. Настя в секретариате получила обратно свои документы. Решили прогуляться по району, где встретили громилу «Сёму-Кабана» и нескольких парней из его бригады.
– Привет-привет, – весело приветствовал их Сёма. – Не знал, Луня, что у тебя девушка есть. Познакомишь?
Илья представил Настю, и объяснил, что гулять им недолго, так как вечером Настя уезжает домой в станицу Багаевскую.
– Зачем такой красивой девушке куда-то уезжать, когда у нас в клубе сегодня дискотека? – шутливо возмутился Сёма.
– Мне мама такое устроит, – округлила глаза Настя. – Она очень строгая. А Илья билет мне уже купил.
– Где этот билет, покажи? – потребовал Илья.
Порывшись в кошельке, Настя достала его.
– Дай, посмотрю? – Сема выдернул билет из руки Насти, бегло на него взглянул и сунул себе в карман: – Пусть у меня полежит, потом разберемся.
Илья видел, что Настя неспособна сопротивляться шутливому натиску Сёмы. Осознавал он также, что и сам ничего возразить не может, так как Сёма обладал недюжинной силой и в группе имел непререкаемый авторитет.
– Все на дискотеку, – скомандовал Сёма. – И ты, Настя, пойдём с нами. Переночуешь у моего друга, а завтра мы тебя на машине куда надо отвезём. Билет твой давай выбросим, и навсегда про него забудем.
С этими словами он скатал билет в маленький комок и забросил его в придорожный куст. Настя на это возразила что-то невнятное, а Илья вовсе смолчал.
В клубе Илья заметил, что Настя и сама не очень-то хочет ехать домой в Багаевскую. Здесь ей было очень интересно. Пару раз с ней потанцевав, Илья отлучился покурить, а когда вернулся, то увидел, что с ней танцует и вовсю заигрывает Сёма. Более того, он заметил, что первоначальное смущение при знакомстве с Сёмой у Насти прошло, и на похабные его шутки она улыбается, и даже смеётся.
Это глубоко задело Илью. Сев на свободный стул с краю танцпола, он долго безучастно наблюдал за происходящим на сцене. Разгорячённая танцами Настя присела рядом.
– Может, пойдём отсюда? – Илья как осенью на лавочке стал пальцем выводить завитушки на её руке.
– Куда мы пойдём? – одернула свою руку Настя. – Где теперь ночевать мне? В общаге твоей?
– Зачем в общаге? – Илья поднялся, и нехорошо усмехнувшись, двинулся к выходу: – Тебя же Сёма пообещал устроить «у друга»? А обещал, значит устроит!
На улице его неожиданно бросило в жар, и он присел на лавку неподалёку от входа в клуб. Помутившимся взглядом он наблюдал, как после окончания мероприятия из дверей клуба вышли Сёма со своей бригадой, и Настя была с ними. Сёма рассказывал всем какой-то анекдот, и отчетливо слышался её смех.
Жар усиливался. Илья с трудом дошел до своего общежития и слёг. Ночью у него поднялась высокая температура, и вызывали доктора. Тот определил ветрянку, и Илью немедленно отвезли в больничный изолятор.
На вторую неделю скучноватого пребывания в изоляторе измазанному зелёнкой Илье вдруг пришло осознание, что история отношений с Настей большей частью жила лишь в его воображении. В действительности же, Настя прошла в его жизни мимо, а значение встреч с ней от попросту преувеличивал.
И невзирая на бесславный конец этих отношений, Илья вдруг почувствовал облегчение. Стал появляться интерес к делам, другим девушкам.
Выписавшись из больницы, он в тот же день повстречал «Сему-Кабана» и его парней. На спортивной площадке с краю училищного стадиона ребята по очереди подтягивались на турнике, отжимались на брусьях.
– Луня, давай греби сюда! – издали завидев идущего к общежитию Илью, крикнул Сёма. – Айда заниматься с нами!
Илья нехотя подошел.
– Давно не видно тебя, куда пропал? – весело спросил его Сёма.
– В изоляторе лежал, ветрянка, – объяснил Илья.
– Во как! – удивился Сёма. – А ты хоть не заразный? Мы не заболеем?
– Всё нормально. Карантин закончился, – успокоил Илья.
– А ты тогда с дискотеки куда подевался? – без тени смущения, спросил его Сёма. – Мы искали тебя, ждали.
– Температура поднялась, вот и ушёл.
– А-а! Теперь понятно, – опять засмеялся Сёма. – А то эта твоя Настя с деревни, всё мне про какого-то Колю рассказывала. А нахрен мне её Коля? С бабами в кровати дела делать нужно, а не слушать про Колю, да билетики им покупать! Правильно, я говорю, пацаны?
– Правильнее не бывает! – захохотали парни.
Спустя полгода, на армейские проводы Ильи ненадолго заглянула и бывшая его однокурсница Надя Холодова. Пожелав удачной службы, она рассказала, что у Насти недавно состоялась свадьба.
– Ещё она передала тебе тёплый привет и горячий поцелуй! Сказала, что никогда не забудет тебя! – с улыбкой добавила Надя.
– Да не надо мне от неё ни привета, ни поцелуя. Предательница она… – неожиданно рассердившись, выкрикнул Илья и пошёл проч.