Вспоминается такой случай. Мне лет 8. Напротив нашего дома остановилась подвода, полная слив. Я увидела, забежала в дом и сказала:
- Бабушка, там, через дорогу, с подводы сливы продают вёдрами!
Бабушка не могла быстро подняться и пойти, так как у неё всегда болели
ноги. Но дома была тётя. Мы с ней вместе пошли с ведром набирать сливы, а
бабушка подошла позже.
Сливы стоили дёшево – три рубля за полное ведро.
Из них получалось очень вкусное повидло, которое мы с удовольствием ели
зимой. О консервировании в стеклянных банках тогда мы не знали. Но у нас
были специальные высокие глиняные горшки с широким горлом . Их
наполняли готовым повидлом, накрывали промасленной бумагой,
обвязывали бечёвкой и ставили под кровать. Ах, какое это было вкусное
лакомство – хлеб с маслом и повидлом! Лучше любого пирожного!
Но вспомнилось мне сейчас другое. Тётя взяла ведро со сливами-угоркой
(так назывались эти вкусные сливы) и пошла через дорогу, а я ждала
бабушку, которая отсчитывала хозяйке слив деньги из старого кожаного
кошелька. Глядя в след моей тёте с ведром, хозяйка спросила бабушку:
- Это ваша дочка! Красивая! А она замужем?
- Нет, - сказала бабушка, - её жених погиб на фронте.
Так оно было или по-другому, но тётя моя была не замужем.
Я знала, что в Одессе у неё был друг по фамилии Тёмкин. Однажды мы с тётей были у него дома. Они пили чай, а я разглядывала фотографии на комоде и не
слышала, о чём они говорили.
Теперь, перебирая старые письма родителей, я обнаружила несколько
упоминаний об этом Тёмкине. Папа, когда отдыхал в санатории в Одессе,
писал, что постарается зайти к Тёмкину по просьбе Сони, хотя сделает это
неохотно. Значит, Тёмкин ему не нравился. Думаю, что тётя любила этого
Тёмкина, а он не решался сделать ей предложение, возможно, потому, что
был не совсем здоров.
Позже тётю знакомили с каким-то учителем. Но из этого тоже ничего не
получилось. В одном из писем к маме летом 1952 года папа написал:
«Хотелось бы знать, как Сонечка успевает в Одессе! Ох, как бы мне
хотелось, чтобы она была счастлива! Ведь ей очень много досталось от всех
бедствий и достаётся от частых дрязг в семье старого света, и всегда она
старается примирить непримиримое».
Когда я, повзрослев, задумывалась о тётиной судьбе, очень жалела её, потому
что судьба была к ней несправедлива, что у неё нет детей. И тогда я во
многом винила бабушку Еву. Мне казалось, что это она не разрешила своей
дочери выйти замуж за любимого человека.
Сама я твёрдо решила, что обязательно выйду замуж, и что у меня
обязательно будут дети.