Мы стареем не от старости,
Не от прожитых годов.
Мы стареем от усталости,
От обид и от грехов.
Александр Евтушенко
Вот и приближается ещё один ЙОМ КИППУР-день поста, покаяния и отпущения грехов. И я, (скорее всего в последний раз),решаюсь на откровение-покаяние души своей.
Сколько лет прошло?. Уже просто не помню. Кажется-вечность...Нет-нет- это только так кажется.Это только сердце моё, вот уже столько лет болит. А я?- просто всё забывать стала.Ведь хочу-не хочу того,а годы сами распоряжаются моей жизнью.
По своим, не ведомым мне прежде законам.
Первые годы много плакала.Очень много не дней-месяцев не спала ночами, всё думала:ЗА ЧТО? ПОЧЕМУ? Не дети же все мы, чтобы вот ТАК обижать и ТАК обижаться. А ведь столько рядом прожито,столько вместе пережито.И дружба наша длилась не месяцами-годами. И годы эти были ещё трудные,очень трудные.Да и само время (послевоенное) казалось ещё не выплаканным до дна, с ещё не зажитыми ранами-трагедиямии.А для многих- и с ещё не найденной собственной жизненной судьбою.
Мне повезло.Я нашла свою дорогу.
И главное-встретила интересного, самодостаточного, искренно полюбившего меня человека. И он всегда оставался моим самым большим,значимым другом и советчиком, ибо умел как-то спокойно и разумно находить решение всем моим случайным,порой преувеличенным личным проблемам.
Вот и сама работа оказалась для меня интересной, хотя порой я ловила себя на переусердствовании, на умении воспринимать жизнь по принципу "слишком".А уже это как то само по себе переходило в раздражающее и переутомляющее состояние. Мне всегда как то не хватало середины восприятия самой жизни. И нередко мама, в ещё относительно раннем моём возрасте, воспитывая меня говорила:" Мне так больно осознавать, что жить ты, будешь, вероятно, трудно, ибо нет у тебя середины, ты либо любишь-либо ненавидишь, а жизнь требует среднесторонности".
Нередко,тёмными вечерами,когда меня уже ждали дома и дети и муж мой, я всё ещё засиживалась на работе,казалось именно сейчас пытаясь добиться от ученика точного исполнения заключительных аккордов.
А дома семья уже ждала моего внимания,заботы и обыкновенного ужина.
В это позднее время я всё ещё делила своё сердце на своих и чужих детей,ибо здесь, в музыкально-художественной школе-интернат я работала с детьми- сиротами и нередко сострадание к ним совмещала с проблемами профессионализма.Я обучала их игре на фортепиано классической музыки. Уроки эти нередко поглощали много больше времени,чем давало школьное расписание.
А учила я их через музыкальную форму познавать содержание, характер и смысл классической музыки, ибо время это, сам век- уже были совсем другие и осознанно исполнять музыку Баха,Генделя,Гайдна,Прокофьева,Шостаковича и т.д.было весьма не просто. К этому времени я окончила Ташкентскую Консерваторию по классу специального фортепиано(в отличие от так назваемого Общего фортепиано),а теперь с увлечением передавала свои знания,умения и навыки детям-сиротам в исполнении произведений композиторов- классиков.
Совсем неожиданно мне предложили руководство отделом фортепиано и эта должность, в первое время особенно очень утомляла и даже не редко раздражала.А всё вместе нежданно-негаданно вызвало новое увлечение в изучении МЕТОДИКИ преподавания фортепиано. Как-то кстати и вовремя под руки попалась прекрасная книга-пособие по Методике преподавания ф-но,автором которой был профессор-пианист Генрих Густавович Нейгауз.
Это было время расцвета исполнительского искусства, особенно после Первого Международного фортепианного конкурса.В этом конкурсе, в 1958 году первого места удостоился пианист Ван Клайберн (Америка). А в последующие конкурсы, которые проводились через каждые четыре года, первые места,как правило, занимали ученики уже известного Миру профессора Г.Г.Нейгауза и одной из его лучших учениц Веры Горностаевой.
Среди этой плеяды конкурсантов были действительно, по настоящему гениальные музыканты. А среди них пианисты: Эмануил Гилельс, Яков Флиэр, Святослав Рихтер. Виолончелист Мстислав Ростропович. Скрипачи: Давид Ойстрах, Леонид Коган, сестра Эмануила скрипачка Елизавета Гилельс(одесситка) и многие, многие другие.
Как не удивительно, но это были годы, когда особенно ярко проявляли себя в классике музыканты еврейского происхождения и, быть может, именно это вызывало очередную волну антисемитизма.
В эти годы (к счастью,в отличие от нынешних), для всех нас-учеников и студентов музыкальных училищ и Консерваторий, от провинциальных до лучших:Московской, Ленинградской, Киевской, Одесской, Московского Музыкального Института имени сестёр Гнесиных- это были лучшие годы развития исполнительского искусства.Много времени проводили мы,студенты (нередко стоя,из-за невозможности достать билеты на такие конкурсы), как в небольших, так и огромных музыкальных залах, где, как правило, стояли от маленьких роялей, называемых Роялины,(для детского исполнения в ансамбле, т.е. в четыре руки)-до огромных,концертных залов с большими роялями, всегда с открытой крышкой,открывающей струны роялей,и тем самым создающих какую-то особую акустику, особенно с громкими именами создателей: Бехштейна,Блютнера, Петрофа (Чехия)и т.д Свидетельствую,что играть на подобном рояле было особое удовольствие.И вцелом-это были годы подлинного расцвета, как общей Культуры в Советском Союзе, так и особенно великого, послевоенного взлёта исполнительского мастерства. А среди лучших представителей Культуры,в разных её областях,особенно поражали своими талантами: Евгений Евтушенко, Роберт Рождественский, Булат Окуджава; поэтесса Марина Цветаева, великая балерина Майя Плисецкая и её муж композитор Родион Щедрин; композитор-романтик Глиэр,композитор-песенник великий Высоцкий,композитор кино и симфонического искусства-Микаэл Таривердиев, Арно Бабаджанян, Прокофьев,Шостакович и один из популярнейших песенников того времени патриотической направленности Соловьёв Седой.
А уж играющих исполнителей и вовсе было не перечесть,ибо были это не десятки-СОТНИ,а среди них: брат и сестра Гилельсы(ф-но,скрипка), Святослав Рихтер (фортепиано),Юрий Башмет (альт), Давид Ойстрах(скрипка), Леонид Коган (скрипка), Мстислав Ростропович(виолончель),Профессор -скрипач, создатель школы музыкально одарённых детей в городе Одессе Пётр Столярский и многие лругие.
Это было время,когда для молодёжи было много примеров для подражания,как в среде самих участников международных конкурсов, так и их великих педагогов, у кого было чему учиться и кем гордиться.
Так что неожиданное назначение меня на должность руководителя отделения фор-но в музыкально-художественной школе интернат-десятилетке, стало для меня и большой гордостью и особенно большой ответственностью.
Однако проблем эта работа создавала немало. Как среди учащихся,(быть может особенно потому, что почти все они,в этом малом ( да и трудно взрослеющем возрасте) были дети-сироты,так и не познавшие сердечной теплоты родителей.И были они просто невероятно зависимы от внимания,способностей и доброжелательности своих учителей.
Помню, как обрадовались двое моих учеников-близнецов, которым я из дома принесла тёплую одежду своих детей.Как не странно,из-за вечно не благополучного состояния отопления в большом здании школы-интернат, нередко дети просто замерзали ночью, под своими тонкими, байковыми одеяльцами, а потом долго и трудно выздоравливали. В это время у директрисы школы-интернат, как правило, были свои, особо важные проблемы, поглощавшие всё её рабочее время.Она выкупала своего мужа из тюрьмы, в подлинном смысле этих слов. А проблемы его были нередко связаны с нагловатыми любовницами, как-то не вовремя и не кстати предававших его и предъявлявших ему свои счёты, связанными с его бесчисленными финансовыми аферами. И действительно- был он весьма своеобразный "многостаночник" узбекского происхождения.
И всё же выкупить его из последней тюрьмы директрисе так и не удалось.И тогда ей ничего иного не оставалось сделать,как устроить фальшивые,мнимые,(дорогостоящие) похороны. И целая "махаля"(узбекская община),громко рыдая, провела комично-драматичные похороны, лежащего высоко, в полуоткрытом гробу высокой грузовой машины и оплакиваемого всей "чесной компанией" несчастного узбека, к счастью покинувшего своё ложе уже через час мучительной дороги-трясучки, и уже вживую бежавшего в глубь Памирских гор. А там его уже ждали, уже всё было оплачено, продуманно и... "жизнь продолжалась".
Вот и такое бывало в наших краях и в наши памятные, послевоенные времена.
Не раз и не два подставляла я своё сердце под разные, чужие проблемы, впрочем не всегда такие чёрные. Так что порой сама себе поражалась- как сердце моё всё это выдерживает и не зря,вероятно, требует от врачей вмешательства и внедрения- особенно достижений последних лет медицины-сердечного клапана, сдерживающего ритм самого сердца, так называемого КОЦЕВА. Этот Коцев был внедрён в моё сердце лишь в 2000 году, во времена нашего проживания уже в самом Израиле. А тогда,до 1988 года я продолжала и продолжала эту изнурительную, ответственную, но по прежнему профессионально интересную для меня работу.И приходилось мне: то "тушить пожары" во время споров на отчётных экзаменах учеников, особенно, когда в тупик попадали чисто профессиональные проблемы. К примеру, в каком темпе необходимо исполнять фортепианное изложение Траурного Марша Шопена или Лунной Сонаты Бетховена.Здесь проблема "чуть быстрее-чуть медленнее" порой становилась основополагающей. Нередко приходилось смиряться с мнением особо принципиальных и самоуверенных педагогов и уговаривать саму себя в том, что хорошо, что в подобных спорах не решаются вопросы жизни и смерти.
То вступала я в довольно бесмысленные "разбираловки" с матерью весьма грамотного педагога M., по классу фортепиано, особенно после прихода её мамы прямо ко мне домой для выяснения интимных подробностей жизни её, уже очень взрослой дочери. С трудом убедила её в том, что такие проблемы я просто не умею разрешать, ибо прежде всего- не моё это "бабушкино" дело.
То пыталась заглушить сплетни о её же подруге-"односпальнице" по кровати, преподавательнице струнного отделения (вот и её имя уже позабыла,а ведь сплетничала об этом уже вся школа, включая быстро созревающих старшеклассниц.
То разбиралась с почти не скрывавших свою проституцию школьниц-десятиклассниц, типа не позабытой Х. и ей подобных.При этом сама себя убеждала разбираться и в этой "грязи" только потому, что к решению таких проблем обязывала меня сама должность руководителя отдела. И приходилось мне и на это не жалеть своё время.
Ну и зачем? Ну и кому это всё надо было? Разве только для отчёта полуграмотной директрисы-узбечки где-нибудь в Райкоме, Горкоме или Обкоме Партии, любящей вот такие показные и фальшивые видимости труда коллектива.
А сейчас,через много лет, я вспоминаю, что уже в те годы я безусловно думала и немало сопереживала жизнь друзей своих,относилась к которым всегда до дна искренно и по матерински заботливо. А нередко, они просто нуждались в моих подсказках и обыкновенной, в меру деликатной, морально- материальной помощи. Моя семья, благодаря мужу-профессору к этому времени уже почти уверенно стояла на ногах, а друзья мои только-только нащупывали свою дорогу, хотя никто не сомневался в её обоюдно музыкальном направлении. Мой друг в тот год заканчивал нашу, Ташкентскую Консерваторию, отделение композиции и также работал в этой же музыкально-художественной школе- интернат. Быть может я несколько преувеличивала его личные способности и слишком восторженно воспринимала его хорошую память, не наигранную эмоциональность, умение часами читать поэзию: Анны Ахматовой, Марины Цветаевой, Бэллы Ахмадулиной, Блока, Евгения и его сына Александра Евтушенко и т. д. Ну, а в те памятные времена я всегда искренно считала,что талантливым людям всё "по зубам"- было бы только желание.И потому буквально восторженно сама воспринимала, как в те годы преподавал ОН cтаршеклассникам музыкальную литературу, знакомил их с жизнью и творчеством композиторов-классиков. Я же, по своей должности, просто обязана была посещать так называемые "Открытые уроки" и изредка попадала и к нему на подобные уроки. Лично для меня они становились подлинным открытием-так интересно, нередко при зажённых свечах он их проводил. Сама атмосфера урока была весьма романтичная и слушали его ученики и особенно ученицы всегда при полной тишине, часто с параллельно включённым патефоном (будушим магнитофоном).
На одном из подобных романтичных уроков учитель этот предложил старшеклассникам тут же, на уроке, симпровизировать и написать стихотворение на в это мгновение звучащую музыку.Такое сочетание слова и музыки привлекало и особо способных звало к собственному творчеству. Одна из учениц-сирот через 15 минут положила на стол учителя прекрасное, просто талантливо написанное стихотворение на заданную музыкальную тему. Редактированию оно явно не подлежало,ибо способности автора здесь просто "кричали" сами за себя.
Именно с тех пор эта ученица- десятиклассница стала для него любимым человеком, а её сиротство,наконец,перестало кровоточить.Для меня же они оба стали друзьями, как не упрекали меня потом в этом злоязычные преподаватели.Теперь часто,поздними вечерами, они приходили ко мне домой, и я, уложив своих детей спать, быстренько накрывала стол чем-нибудь "вкусненьким" и мы рассаживались каждый на своё место. Даниил, как правило, на стул у окна. Надюшка- в глубокое, мягкое, усыпляющее кресло. А я к журнальному столику, со швейной машинкой наверху. Мой друг с большим пиететом вскоре начинал читать нам любимые стихи. Как правило, очень скоро 15 летняя поэтесса засыпала, а я, сердцем всё ещё погружённая в поэзию, садилась за швейную машинку и создавала "свои произведения искусства". Я шила из красивого и дорогого меха зимние женские шляпки.Так я повышала наше благополучие ибо не смотря на то,что муж мой к тому времени уже был Кандидатом,а вскоре и Доктором Гидрологических наук, денег нам часто не хватало. Прослушав немало настоящей, порой, казалось, просто гениальной поэзии, мы с другом пытались решить и их семейные проблемы.
Проблем в те годы у всех было немало и найти ключик в их решении порой было достаточно сложно.Эти проблемы касались: и трудных взаимных отношений с родной матерью и двумя родными сёстрами. И очень трудными, до нелепостей отношениями с бывшей первой женой и единственной родной дочерью, отношения с которой совсем угасали. И особенно с бывшей заведующей отделом общего фортепиано в Ташкентской Консерватории(нашей общей “Альма-матерь")и т.д. и т.д.(А всё же, к сожалению, и её имя я уже забыла. Ах-ах, что творит этот возраст?!) Помню лишь, как тяжело и трагично она погибала. Такую смерть в Израиле приносят только самые жестокие террористы. Пытаясь ограбить её, у неё же в доме, прямо в ванной, грабители сначала отрезали ей грудь обычным, столовым ножом и лишь потом окончательно задушили. Страшная смерть безумно одинокого человека.
И всё же друг мой так и не сдал ей тот злополучный экзамен по фортепиано.
Не успел.Такие экзамены в конце каждого года сдавали студенты всех отделений, в том числе и композиторского, кроме студентов факультета специального фортепиано (т.е. моего). Мы обычно сдавали свои экзамены, исполняя на большой сцене 3-4 крупных произведения. Нередко одно, самое сложное- на двух роялях, в ансамбле со своим педагогом, в присудствии большой комиссии педагогов, полного зала студентов -гостей, а гос.экзамены- в присудствии очень строгих профессоров, приезжавших к нам регулярно, ко времени сдачи гос.экзаменов, прямо из Москвы.
Годы эти, в Республике Узбекистан были какими-то особенными, гораздо сложнее и коррупционнее Украинской Одессы(место моего рождения). Узбекистан просто жил в те времена по принципам своего "особого" руководства из Министерств, Райкомов, Горкомов, Обкомов Коммунистичекой Партии "и лично ТОВАРИЩА Рашидова Ш.Р."
И жил Узбекистан в те годы всевозможными:афёрами,взятками,фальшивками,принципами "ТЫ МНЕ-Я ТЕБЕ" и т.д. Пока не приехали в Ташкент два следователя из Москвы Гдлян и Иванов ( имена подлинные). Приехали они тогда с целой армией замов и зам.замов. Работа сразу закипела по всей Республике и навели они быстренько, повсеместно "большой шухер". А прежде всего поснимали и рассадили по тюрьмам с самых прибыльных "хлебно-хлопковых" мест порядка 800 "гелт махеров" (в переводе -денежных дельцов.).
Не смотря на общее, тревожное положение, в эти времена в магазины без взяток и получения заказов "из-под полы", заходить было бесполезно.Пустые полки.У каждого стола с полумёртвым аппаратом "КАССА" стояли без умолку трепливые продавщицы. Однако за 15-20 лет после Отечественной Войны люди уже почувствовали вкус к красивым заграничным тряпкам и потому уйти от коррупционных и подобных "левых" дел, не многим удавалось.Это была настоящая заразная болезнь. Длилась она многие годы, и Узбекистан как-то по особому был терпим и даже поощрял оставшихся здесь после окончания Войны, весьма материально неблагополучных людей, едва ли не вынужденных пользоваться подобной, полуворовской возможностью добывания вождиленных шмоток.
Меня то лично эта участь как то миновала. Я не без удовольствия шила тогда свои красивые меховые шляпы и часто,"по дешёвке" продавала их своим коллегам по работе. Меха в Узбекистане не было и всё же люди умудрялись приносить мех, прибывавший прямо из Израиля. Сам мех меня просто, почти по детски очаровывал, ибо был он прежде всего прекрасного качества, очень приятных расцветок, особенно светло серая норка, с более тёмным пробором по спинке и с великолепной выделкой самой кожи. Я быстро "набила руку" и теперь мех, грамотно и не без фантазии, умело раскроенный на детали, как бы сам диктовал мне очерёдность cоединения этих деталей в единое целое. Особенно любили мои клиентки так называемые "ложные ушанки", да и мне самой они доставляли какое-то умиление.
Я работала до поздней ночи, однако спокойно и с удовольствием.
И это в плюс: к своей весьма ответственной работе председателя Городского методического фортепионного кабинета. Двухставочной нагрузки в преподавании фортепиано в основной музыкальной школе. Руководства всех районных и городских музыкальных конкурсов. Плюс поездки в узбекские районные городки с лекциями по Методике преподавания фортепиано и т.д. И, конечно, главное- МОИ ДЕТИ!
Ну,а когда "Слух обо мне прошёл по всей"...жизнь как-то посветлела и даже летние поездки с дочерью, взрослеющей не по дням, а по часам в родную Одессу, с обязательным посещением знаменитого Одесского толчка, теперь становились не мытарством, а почти удовольствием.
В отличие от меня,друга моего не миновала узбекистанская"грязь" и его подработки едва ли не вынужденно соприкасались с ложью и обманами.Почти брезгуя влезать в подобные решения материальных проблем, я старалась глубоко в них не вникать и не учить взрослого, талантливого композитора КАК ему жить. Не мог-значит иначе нельзя было. Помню лишь"фальшивую" работу моего друга где-то в узбекском колхозе. "Фальшивые" деньги, получаемые через "фальшивого" директора "фальшивой" музыкальной школы, ныне-дай БОГ ещё живого в несчастной, воюющей Украине.
Всё это было, было, хотя и совсем для меня чуждое, но всегда искренно волновало и хотелось только поскорее помочь в избавлении друзей моих от подобных проблем.
И только сейчас, я нередко ловлю себя на мысли- а как бы СЕЙЧАС воспринимали они эту нынешнюю жизнь,в которую вторгся, уже в 21 веке(скорее всего не без навыков своего давнего, ленинградского юношества) и расплодил ложь и коррупцию по всему, уже бывшему Союзу пятнадцати Республик, на мой личный взгляд - современное "исчадие ада" 21 века Царь Владимир Путин!
А жизнь в России всегда вызывала чувство зависти своим более высоким уровнем жизни,своими магазинами,в те годы(особенно Брежнева и Горбачёва)ещё достаточно благополучными,особенно для женщин,вечно бедных и приметивных Республик Востока. Женщин,которые так часто любили побаловаться красивой одеждой, что неправедные пути добычи любимых шмоток никак не пугали, а желание выделиться из толпы становилось самоцелью.
Так что от безделия я никогда не страдала.Во всяком случае время с 10 вечера до часа-двух ночи, отдавалось всегда моему любимому рукоделию-шитью меховых шляп. Меховые шляпы, особенно из Израильского меха очень часто были предметом роскоши и зависти. Вот почему, нередко я уже засыпала за работой от усталости, но очередная красотка уходила от меня всегда довольная и благодарная.
А в это время друг мой, не менее уставший от больших поэтических откровений,лишь продолжал своё философствование. Однако, уже в прозе, которая уже тогда, как я стала замечать, успокаивала его своей глубиной, правдой и мудростью, однако освобождала от необходимости поисков себя в собственном труде. Пожалуй жалеть себя и оправдание находить проще, чем найти самого себя в труде.Теперь я нередко упрекала его в том, что время бежит, скоро гос.экзамены, а у него всё ещё не написана главная и заключительная партия последней Симфонии. Правда, над ним грозно стоял сам Профессор Козловский, у которого единственный сын погиб на фронте, а Даниила он усыновлил. Профессор был, конечно, авторитетнее меня, я лишь больше его не брезговала быть настойчивой, требовательной учительницей и реальнее "опускала его с духовных высот на землю".Но главное-меня постоянно угнетала мысль, что друзья мои живут просто полуголодной жизнью. И я боялась даже мыслью-вопросом в этом их как то оскорбить.
Однако-совсем не задолго до гос.экзаменов профессор Козловский, а следом и его жена Галина Лонгиновна, почти в одночасье оба умерли.
И для Даниила и для Надюши это стало подлинной трагедией.
А положение в Узбекистане всё ухудшалось и ухудшалось.Русофобия, антисемитизм, узбекский шовинизм, взяточничество, приписки и воровство, обманы и подделки, всё плохо лежащее или таинственно припрятанное, всё становилось очевидным и главное уже не порицаемым обществом.
Особенно спокойно, нередко с юмором воспринимались приписки к собранному урожаю хлопка. Здесь ведь-сколько напишешь, столько премий в денежных купюрах и красивеньких, серебристо-золотистых грамотах потом торжественно получишь.
При всём "чесном" народе. А уж после такого почёта, можно было разрешить себе и небольшой "сабантуйчик" с трёхдневной "попойкой" от раннего утра-до глубокой, жаркой ночи.
Жизнь расцветала, но только для тех,кто сам умел воровать и щедро делился наворованным с выше стоящими органами.
Вспоминаю,как однажды муж мой с коллегами выехал в поле,где его группа проводила какие-то эксперименты в борьбе за более высокие достижения в хлопководстве. Неожиданно на этот же участок приехала их очаровательная коллега из Ташкента. Приехала, казалось,лишь для развлечений и весёлого,субботнего время провождения.
Однако,как-то неожиданно в её сумке ребята заметили толстую пачку денег. Теперь весело стало всем. И так загадочно... Тотчас смех и анекдоты заполнили всю площадь перед залом заседаний. А на вопрос,что она собирается делать с таким богатством и кого первого захочет щедро и сладко полюбить, прелестница ответила, что привезла эти деньги бригадиру и теперь ей предстоит поторговаться с ним и выторговать лишь побольше фальшивых килограмм хлопка, которые бригадир должен приписать в своих отчётах. От этого отчёта многое зависело,особенно благополучие всех членов бригады, во главе со всеми их начаЛНЫками. Так, ещё в наши,90-е годы Узбекистан самообогащался и обогащал своим хлопком весь Великий СССР.
А время бежало.А аппетиты росли.А узбекские богачи постепенно стали освобождать самих себя от руководителей-коммунистов.Они довольно быстро нахватались навыками перехода в компанию олигархов и окружать себя ещё более наглыми хапугами и взяточниками. Принципы:"Ты мне-Я Тебе","Вернёмся от обрыдлого Социализма к богатому Капитализму" постепенно проникали во все сферы жизни общества и становились его сущностью, особенно в Республиках Востока.
Вот и меня однажды догнали подобные принципы.Совсем неожиданно научила им меня Руководительница музыкального отделения г.Ташкента при Министерстве Культуры. Это была маленькая, худосочная, злая, полуграмотная узбечка, с глазами и губами щёлочками,ответственная официально за все тридцать три музыкальные школы города. Заседала она в эти времена в огромном "зале под старину",с тёмно вишнёвыми бархатными шторами и огромными канцелярскими столами.
А вызвала она меня однажды к себе для решения вопросов, связанных с проведением городского музыкального конкурса юных пианистов.
Не успела я подойти к "царскому" столу, как услышала почти на фортиссимо(очень громко)вопрос:"Я вижу в вашей сумке лежат нитки МАХЕРА, именно такие, какие я сама давно ищу"... Пауза-вопрос длилась не долго, ибо потребовалась она лишь на мою сообразительность. Уже через пять минут большой, мягкий пакет махеровых, нежно голубых ниток,лежал на её столе.А ведь ещё недавно, именно ради этого махера меня познакомили с продавщицей ГУМА, которая за двойную стоимость удостоила меня этим импортным красавцем, чтобы я могла связать тёплую шапочку своей семилетней дочери. Этим же махером теперь, в Министерстве Культуры все проблемы мы решили легко и быстро, и навыки эти мне ещё не раз пригождались, особенно, когда решалась наша семейная проблема расставания с Узбекистаном для выезда в Израиль.
Теперь одна из моих шляп-красавиц стала заложницей моих безпроблемных оформлений документов на выезд через Москву в Израиль. Спокойно, с чувством достоинства, вложила мою красавицу в стол большая начаЛнЫца. Зато и документы мои были подписаны быстро и без проблем.
Вот так и жили-поживали мы, особенно в последние восьмидесятые-девяностые годы 21 столетия.
А в эти годы В.Путин уже мечтал стать Царём Петром Первым и поскорее избавиться от всё ещё изрядно пропивающего СВОЁ Царство Бориса Николаевича Ельцина.
"Не долго длилось счастье в доме Шнеерзона"(одесский юмор).
При всей своей недолёкости Б.Н.Ельцин продержался у власти с 10 июля 1991 года до 31 декабря 1999 года. И наконец, с чувством незаслуженной жертвенности, уже активного давления В.В.Путина, при полной поддержке ФСБ-КГБ и вялого, полуимпотентного сопротивления Горбачёва, Б.Ельцин самостоятельно расстался с вождизмом и прямо перед Новым 2000 годом САМ ушёл с поста. Спивался он активно. И никакие проблемы 15 тяжело разваливающихся Республик, не смогли остановить безпомощного, и в правду больного алкоголика Ельцина,хотя бы от песен и танцев в возбуждённом, пьяном состоянии. И главное-нередких подобных спектаклей в присутствии гостей из Европы и даже Америки.
Вот и пришла к нему смерть быстро и не попросив разрешения.
К этому времени я,со своей большой семьёй,уже несколько лет проживали в Израиле. Это были трудные годы и трудности связаны были в основном:
1)с абсолютным незнанием нового языка- иврита(купить мясо называлось "пойти к старому еврею, работавшему на окраине городка Явне").
2)найти работу по специальности воспринималось, как "даме в теле при фигуре" в темпе "presto"(очень скоро) стать балериной.
3)Приобрести новую квартиру для проживания всей семьи, а не годами оплачивать её нагловатому хозяину-марроканцу, всё с большей жадностью ежегодно увеличивающему стоимость самой квартиры и плюс отдельную стоимость всех её удобств.И требовало это-на всё плюнуть и с неожиданной решительностью и смелостью полезть в большие долги к Банку (4,5% на 28 лет).
4)Поиски для меня курсов по обучению игры на электро Органе, ибо моё окончание Консерватории по классу фортепиано не обещало перспектив в поисках работы (фортепиано-уже "не модно", а для малышей израильтян- слишком трудно).
Но вот, когда на работе к тебе начинали относиться с уважением и это уважение проявлялось не только в словах, но и в деньгах, жить становилось веселее, проще и интереснее. К такой жизни в Союзе мы не привыкли.В Союзе мы привыкли "пахать". В Союзе мы привыкли к полунищите, к очередям для приобретения 300 грамм докторской колбасы, особенно во времена так называемых "Выборов" Правительства. В Союзе мы привыкли терпеливо ждать и не роптать в ожидании более благополучной жизни. В Союзе мы уважали свой Социализм и верили в "будущее Коммунистического завтра". За него отдавали жизни наши отцы.
Здесь же, в Израиле меня сразу поразило и вызвало чувство гордости, как быстро заметили коллеги моего мужа его высокий уровень профессионализма. На предложение места работы в качестве инженера-гидролога, муж ответил согласием на бесплатные, регулярные консультации в обмен на это же место работы, но для нашего сына-гидролога с Высшим образованием. Сам же он продолжил изучение больших, очень серьёзных гидрологических проблем Израиля, порой засушья, порой наводнений, но с точки зрения НАУКИ.
Так, довольно легко и с глубоким уважением разрешились вопросы трудоустройства обоих моих мужчин в Израиле.
А вот трудоустройство дочери (Образование Высшее. Математика.Возраст 22года) затянулось на два года. Первый год пришлось безропотно проработать в известной больнице, нянечкой мужской палаты. Кормила.Подмывала старцев по утрам и вечерам. Не ныла. Не скулила. Терпеливо вникала в основы изучения иврита через своих же, благодарных старичков-израильтян.Стойко продержалась весь первый год, пока не удалось, по счастливой случайности, трудоустроиться кассиром Банка в небольшом районом городке Явне и несколоко раз проплачивать свои же ошибки своими же деньгами. Жизнь учила быстрее профессионального опыта. А способности и математическое образование подстегнули к ныне весьма модному и восстребованному Програмированию. Окончив заново курсы програмирования, она стала специалистом высокого уровня, с уважительной оплатой своего труда.
Так, в начале 1991 года мы, со своими детьми-гордостью, а через годы плюс с девятью внуками, а ещё через годы плюс с двумя правнуками, оказались в стране по имени Израиль. Наши Раввины, от имени нашего БОГА утверждали, что именно эта земля- наша РОДИНА. И мы им поверили. Хотя к подлинному Иудаизму пришла только наша дочка и её семья.
И только по прежнему болела душа за своих ташкентских друзей. Положение в Узбекистане продолжало ухудшаться. Даже узбекские соседи, много лет проживавшие рядом с известным композитором - профессором Ташкентской Консерватории, теперь, после его смерти стали требовать немедленного освобождения его квартиры,которая находилась едва ли не на спуске к очаровательной речушке, в самом центре города Ташкента. Последние несколько лет вместе с Козловскими, по их гостеприимному приглашению здесь проживал и помогал всем, чем только мог, особенно в проблемах здоровья и быта уже пожилых людей, и мой друг. А вот теперь,после их смерти, сопротивляться узбекским соседям становилось всё труднее.Работы уже не было. Из 33 музыкальных школ города продолжали существование только три муз. школы.
Вот почему, собрав немудрённый скарб и предварительно отправив в Израиль(через Ленинград) небольшое музыкальное, художественное и поэтическое наследство Козловских, мои друзья вылетили на постоянное место жительства в Израиль.
Однако, к моему большому сожалению государство Израиль, как требовательный и капризный человечек, так и не порадовался своим новым жителям-музыкантам.К этому времени слишком много музыкантов, со всеми видами образования "понаехало" в десяти миллионную страну.Это пугало, это многих заставляло думать и о других возможностях трудоустройства.Вероятно, и поэтому для друзей моих Израиль сразу оказался чужим и это, едва ли не мгновенно ощущали окружающие. Высокомерие, неверие в объективность чиновников и власть имущих. Общее раздражение на трудные поиски не дорогой, но удобной квартиры. Несомненные, естественные трудности первых лет проживания, казалось, не звали к поискам самих себя в этом новом обществе, а наоборот, приводили к безделию и депрессии. Видно не зря, не только сам он НЕ ИСКАЛ,не только просто НЕ ХОТЕЛ,но и подруге своей ЗАПРЕЩАЛ, преодолев любые трудности, вливаться в новую жизнь.Как будто,как дети, ожидали они счастья с первых минут проживания, а теперь только обижались на весь мир и особенно на Израиль.
Порой казалось,что и в Израиле к этому времени, почти внезапно соединилось несколько противоположных, не совместимых принципов жизни, связанных: 1)с идиотизмом русофобства со стороны арабо-маррокано-мусульманского населения; 2)как это не странно-с внутренним антисемитизмом,совсем неожиданным и создавшим общий пессимизм, впрочем, так и не достигшим советского уровня.3)Антисемитизм лично я воспринимала в нередко несовместимых религиозных направлениях Иудаизма, много веков противоречащих друг другу,хотя и без российской озлобленности. Так что несомненных трудностей хватало на всех и на каждого отдельного репатрианта. Терпение и умение уважать других становилось проблемой номер один.
Теперь особенно понадобилась бы стойкость характера. Собственное трудолюбие. Воля и мужество.Внутренняя уверенность в торжестве справедливости. Без устали и с находчивостью поиски по началу ЛЮБОЙ работы. И главное- желание приспособиться к новому, не знакомому обществу и к новому, не привычному образу жизни. В конце концов руки русского человека, половину жизни прожившего в сельских, хотя и узбекских условиях, всегда были талантливыми, (особенно у друга моего).Во всяком случае лично я в это, как и в его не стандартную музыкальность, всегда верила.
Однако,говорить гораздо легче, чем добиваться. Теперь требовалось не ворчать,что трудно. Не внушать самому себе, что иврит "не влезает в мозги". Не объвинять в трудностях всех и каждого. Не раздражаться на каждую проблему, не поддающуюся объяснению, в том числе и свой возраст(уже ЗА пятьдесят).А всё делать как раз наоборот.И прежде всего самому себе внушать, что было бы желание- и всё будет рано или поздно преодолено, ведь уезжали не в туристическую поездку, а в новую жизнь.Во всяком случае моей учительской убеждённости теперь явно не хватало.
И всё же лишь теперь я впервые почувствовала как, чисто по-путински, мои друзья просто брезговали израильской жизнью. И скорее всего зря я недавно приняла участие в их переезде в страну отца его подруги и всё чем могла, элементарно старалась помочь. А именно для них гораздо лучше сложилась бы жизнь в какой- нибудь Меркелевской Германии, Байденовской Америке или даже нынешней Путинской России?! Во всяком случае наши политические взгляды теперь явно разошлись.Лишь через годы осознала я,что совсем не понимала и, оказывается, просто не знала я его-друга своего. И потому мои восторги его знаниями и его разностороннестью были просто субъективны, а внезапный разрыв наших отношений оказался совсем не случайностью, а был вполне естественен.
И действительно всё как-то быстро, хотя и болезненно растворилось. Наступил полный, скорее всего уже не подлежащий сшиванию РАЗРЫВ.
А вот сейчас, после моих тридцати двух и его двадцати пяти лет прожитой жизни в Израиле,я всё ещё часто думаю-ну и пусть всё забывается, как будто и не было никогда. Меньше жалеть себя и слезами глаза заливать свои буду.
У меня ЕСТЬ кого любить, у меня ЕСТЬ кем по настоящему гордиться.И с годами всё острее ощущаю я эту невероятную душевную близость с моими детьми и моим мужем. И,вероятно,именно это и есть подлинное СЧАСТЬЕ.
И только ещё и ещё раз сомневаюсь я: а быть может, это только мои длинные годы жизни зачеркнули в сознании всё то, что ещё недавно так важно было для меня и нередко так сильно волновало. Не давало спать по ночам. Усиливало боли в груди. Разрушало действие только недавно обновлённого КОЦЕВА. В Израиле принято всегда автоматически и бесплатно менять подобные сердечные клапаны каждые пять-девять, а теперь уже и все двенадцать лет. Ибо медицина здесь не стоит на месте и часто приборы-экзаменаторы сами подсказывают врачам точное время смены клапана- этого самостоятельного и просто гениального регулятора ритма самого сердца.
Однако, увы- я всё ещё помню, когда и КАК случились все мои "драмы- комедии". И в памяти моей, время от времени всё ещё возникают картинки той, нашей прежней, казалось, до конца жизни не возможной быть зачёркнутой дружбы.
А разрыв случился зимой,во времена свадьбы моей любимой, старшей внучки.Зима в Израиле обычно тёплая и ласковая, как будто сама зовущая к праздникам.
В тот памятный день мы все, вместе с нашими родственниками, друзьями и всего человек триста гостей, отгуляли свадьбу старшей (из девяти) внучки. А гуляли мы почти по новым для нас, незнакомым израильским традициям.Правда пели (ПОЧТИ ВСЕ) именно русский репертуар. Лишь некоторые,приехавшие сюда раньше нас, пели уже на иврите,на слух весьма приятный, хотя и всё ещё мало знакомый репертуар. Это были песни,нередко полные страданий и тоски, ибо создавала их многовековая история жизни еврейского народа на Востоке. А вот танцы наоборот. Казалось,они разрывали огромный зал своим весельем, смехом, темпом и искренней радостью за молодожёнов.
Особенно шумно, с юмором и "обнималками" наплясалась молодёжь в паузах с застольными "спиччами". "От пуза" все наелись чисто израильскими яствами.Я была едва ли не единственная из тех, кто не признал израильскую кухню лучше cвоей, одесской. А, когда мы уже изрядно подустали, родители молодых отвезли нас,только с мужем и моими ташкентскими друзьями ко мне домой.
Уже дома я неожиданно увидела какую-то новую, не читанную мною прежде газету. Быстро пробежав её глазами, я поняла, что это какая-то абсолютно антисемитская, идиотская, безграмотная, дилетантская то ли статья, то ли выдуманный не глубоким разумом рассказ,как будто подложенный террористами именно мне, в наше отсутствие дома. Воровать, особенно по мелочам и в цивилизованных, (а не арабских районах страны), здесь было не принято. Так что вопрос, кто бы мог подкинуть нам, именно в такой день эту газету повис в воздухе.Даниил-русский по происхождению,казалось не заметил внезапной перемены моего настроения и просто моего занудства. Ему эта тема была не интересна и он,вместе с подругой посмеялись над моей ранимостью и даже нашли какие-то слова, оправдывающие автора-антисемита. Мы ещё громко и возбуждённо поговорили на эту, нетерпимую для меня тему. Я удивилась и отметила вслух,( правда с улыбкой), что газета могла появиться в моём доме, вероятно, не без участия Даниила.
Грешна! Это был мой юмор. Неловкий, мелкий и бездарный. И всё же настроение этот "юмор" испортил всем. И уже в плохом настроении, чтобы хоть как-то исправить ситуацию после бездарной газетки, после не менее бездарного моего юмора и главное- после более четверти века проживания в Израиле и уже почти забытого чувства антисемитизма, я рассказала всем свою "хохму" ( юмор по-одесски ).
Помню, как ещё там, в так и не любимом мною Узбекистане, я всегда смеялась над антисемитами и предлагала им, при особой нетерпимости к людям-евреям, помогать ещё на РОДОВОМ столе матери, вслух, да погромче учить новорожденного при первом появлении его на свет кричать: "А я хочу быть только "ЧУКЧЕЙ"...
Казалось теперь,сама тема эта уже просто всех "достала", ибо здесь,в Израиле она сама по себе уже многие десятилетия просто угасала и нечего было её "мусолить". И тогда я предложила почитать мои "пробы в литературе",скорее моё "графоманство" в написании лирической "Фантазии на тему любви". Мне показалось что настроение общее как-то изменилось в лучшую сторону и всё обидное уже позади. Ссоры я в принципе никогда не любила и ради погашения таковых могла пойти и на "снисходительное" самоунижение. А вот теперь и подавно,ведь мне так важна была именно их реакция и на прошедший праздник и на мои попытки выражать свои мысли и чувства вслух. Я так верила им, я так ждала именно этого, всегда единого и авторитетного для меня их общего мнения.
Однако, в тот памятный вечер, они оба как-то внезапно, ни слова не говоря, почти рывком поднялись, быстро приблизились к полуоткрытой входной двери и... растворились в темноте. Уже в открытую дверь, Надежда бросила какие-то,( быть может внезапностью своей), ещё более оскорбившие меня слова. А ведь я к тому времени решила, что все обиды наши (у каждого свои) уже позади. Ибо, как мне показалось,они оба так внимательно, не без интереса слушали мою “Фантазию” и главное-уходили уже ПОСЛЕ всех обидных слов с ОБОИХ сторон, уже ПОСЛЕ обсуждения ТОЙ, абсолютно нелепой газетёнки. Так что обиды, и для меня,и для них обоих уже должны были потерять свою сущность.
А я(как ребёнок)к этому времени уже, как будто, проговорила внутри себя:“МИРИ-МИРИ навсегда, "СОРИ-СОРИ" -никогда".Я всё ещё не сомневалась в нашей дружбе до конца,во всяком случае своих лет жизни. НЕТ- НЕТ, и никакой не любви.И никогда между нами её не было и быть не могло(это только в его фантазиях однажды промелькнул какой-то полувопрос-полунамёк на абсолютно нереальное для нас обоих в те времена чувство. Для любви у меня были свои причуды, во всяком случае отличные от чисто дружеских.
А вот в дружбе я всегда ценила людей искренних, умеющих думать, сострадать, помогать, принимать и радости и беды друзей за свои личные. И была это не просто демагогия.
Однако…однако, мой первый телефонный звонок, спустя несколько дней, закончился неожиданно Надиным броском (с негодованием) телефонной трубки.И это ответ мне?! Педагогу,как минимум в три раза старше её? Я снова и снова ничего не понимала. А на следующий мой звонок-её такой же разгневанный ответ:“Дани нет и не известно когда он будет”. Это был последний мой звонок.
Вот так, никогда бы не могла я предвидеть,что и между мною и моими друзьями однажды произойдёт такой раскол, что уже никогда не захочется мне собирать осколки в одну карзинку.Я только по-прежнему не могла разобраться,в чём истинная причина такой глубокой обиды. Быть может,это только во мне назрели, как нарывы, такие внутренние болячки, что многое к тому времени уже становилось для меня просто чуждым и непонятным,(особенно в вопросах полной и безперспективной безработицы, как не грешно упрекать в ней других). Уверена-лишь теперь, от горечи и неожиданности всего происшедшего я стала активнее стареть и уж слишком часто болеть. Даже пресловутый КОЦЕВ, обещавший мне жизнь в хорошем и устойчивом ритме, теперь, казалось просто подсмеивался надо мной.("Иш ты- нашла уже пожилая учительница, на что расстрачивать свою жизнь?!")Мне хотелось поскорее всё забыть и только понять, откуда возникла и созрела во мне такая противоречивость? Мне хотелось, чтобы никто не видел моих страданий. Особенно стыдно мне было перед мужем и моими детьми. Я стыдилась самой себя.
За длинные годы своей жизни я многое пережила. Эти переживания оставили во мне глубокие рубцы и, казалось, лишь сейчас они начали разрываться и кровоточить.
Смерть родного, десятилетнего брата, который погиб на трамвайном пути, через дорогу от дома. Гибель 33 летнего отца на фронте, в безумном противостоянии с фашизмом. Смерть 55 летней мамы, случайная, в самом центре города Одессы, в ста метрах от мировой значимости Одесского Оперного театра- всё это, безусловно, глубоко ранило и многие годы продолжало кровоточить. А вот теперь случайная, так и не понятая мною причина разрыва с друзьями, казалось, просто добивали меня.
И всё же жизнь продолжалась.И во имя родного мужа-моего самого искренного друга, во имя дочери и сына- моих самых любимых друзей, во имя девяти внуков,ещё нуждавшихся во мне, необходимо было заставить себя всё забыть и перестроиться на дальнейшую жизнь- уже БЕЗ ДРУЗЕЙ. Оказалось, что и это для меня проходило слишком болезненно. Не помню я лишь сколько было ещё моих попыток оправдаться перед ними:через записки, через общих друзей-приятелей, типа Марины-одесситки или двух музыкантов, репатриировавших сюда из Ленинграда и т.д.и т.п.
И главное- перестроить себя, наконец, на совсем другую, пусть и минорную, но хотя бы с другими диезами-бемолями жизнь. Уже-без них обоих.
И всё же, я по прежнему ощущала необходимость высказаться.Это становилось навязчивой идеей. Хоть как то, хоть простыми, русскими словами их переубедить. Я же не смогу и дальше вот так просто жить и вот так просто забыть всех и всё.
Как говорила когда-то моя четырёхлетняя дочка:” Я же люблю тебя,я же ещё подожду тебя”...
А обратных "оправдалок" всё не было и не было. А бессонные ночи всё катились и катились. А ночные слёзы всё лились и лились.
Меня вычеркнули.Меня выбросили из жизни. Меня просто забыли. Теперь я- лишь
короткое воспоминание длинной жизни.
И тогда я написала рассказ. На эту же тему. Да-да написала… Ибо слова рвались из моей груди, а тема рассказа совсем не отличалась от самой жизни.
И всё же- даже прочитать этот рассказ теперь было некому. Меня и любимая дочка не смогла бы понять, хотя всегда и во всём была моей единомышленницей. Она ведь не знала ТАКОЙ дружбы.ЕЙ ведь не ведомы были ТАКИЕ,чисто дружеские эмоции-обиды. Скорее всего в эти годы, только недавно минувшего 21века, люди и вовсе позабыли (после пережитой Отечественной войны),что можно вот так дружить, вот так обижать и так обижаться.Ведь оба мы, с уже бывшим другом, были людьми-воспитанниками той страшной, Второй Мировой войны, которая навсегда изранила человеческие души и подсознательно увеличивала горечь утрат и горечь незаслуженных обид.
по дикости своей сопоставимой с нынешней войной "Россия- Украина").
И тогда я, уже почти глубоко утонувшая, схватилась за последнюю соломинку. Единственный человек, который был знаком и со мною и с ними, была наша общая семейная врач(увы-имя и её я уже позабыла, а сейчас и вовсе следы её потеряла. Помню только, что была она горбатая).Однако я, всё ещё мысленно, продолжала за них бороться. Скорее всего сама с собою. И я… буквально навязала прочтение своего рассказа нашему общему горбатому доктору...Как будто осознавала, что всё это уже просто моя душевная болезнь и без психиатрической помощи мне с собой уже не справиться. Увы…Она не захотела брать мой рассказ.Она,вероятно,осознавала больше,чем я сама, что всё это было уже просто не чистоплотно и никак и никем от меня не ожидаемо.
И всё же взяла.И всё же,(вероятно) прочитала.
Однако, в эту же ночь, я как будто опомнилась, внезапно не захотела ничего восстанавливать. Я просто перегорела.Я просто внутренне, до самого сердечного дна залилась краской стыда. Лишь теперь, в очередную ночь я не спала ни минуты. Я плакала.Я очень-очень сожалела о своей глупости, о своей, уже полусознательной старости.И только вспоминала стихи, написанные Евгением Долматовским. ”А годы летят. Наши годы, как птицы летят. И некогда нам оглянуться назад.”
А утром я дала деньги своей “метапелет”(в Израиле принято к пенсионерам прикреплять бесплатную помощницу по быту) и попросила её срочно,на такси поехать к моему врачу и немедленно рассказ забрать. Так рассказ вернулся ко мне. А затем переделанный, обращённый "вообще", уже к неизвестным мне людям- читателям интернета, вылился на страницы ПРОЗЫ РУ. Он стал одним из 28 моих рассказов-воспоминаний, прочитанных, примерно 17-18 тысячами моих читателей.
Вот так, уже в глубоком возрасте и скорее всего совсем близким переходом из жизни в небытие, я письменно и, скорее всего в последний раз, изложила свои "мысли и свои чувства вслух".
И только с одним понятием внутренне я всё ещё спорю. Нет, не летит сейчас время, как утверждают все вокруг. Наоборот-оно,как будто,застыло. Погасли интересы, и к самой жизни и особенно к классической музыке. Почти омертвела чувствительность. Почти скучно стало жить. Почти потерялся интерес, даже к "гляделкам" телевизора. А ведь не имею права "скулить", ибо жизнь продолжается. И дети, и внуки, и правнуки увеличивают её протяжённость,и что особенно важно для меня-удовольствие от общения с ними.
Ну, а теперь- не могу и не хочу видеть, как погибают люди. Как одним ударом и мгновенно следующим за ним высоким столбом чёрного дыма и рыже-красного пожара рушатся многоэтажные дома-дворцы Украины.А уже к вечеру сообщается сколько ТЫСЯЧ русских и сколько ТЫСЯЧ украинцев,(уверена -и евреев) в этот час остались ПОД украинской землёй.
Отныне весь народ бывшего Союза ССР разделился на разные группы и подгруппы. Однако, не группы, связанные с географическим положением и названием каждой из Республик проживания, как было совсем недавно. А на оскорбительно звучащее: русофобы,украинские нацисты-фашисты, русско-украинско-узбекские и др.антисемиты. Враждебно настроенный весь Мир и т. д. Как? Когда? Почему? В конце концов-правда ли всё это сумасшедствие? И во имя чего всё это безумие возникло? Во имя чего из сорока миллионного украинского народа, профашистски настроенные русские, под руководством своего предводителя Путина В.В. выискали максимум 500-700 украинских нацистов-бандеровцев, фактически уже уничтоженных в годы войны самими немецкими фашистами.
И как хорошо известен был тот, украинский профашизм, особенно одесситам.
Двух моих двоюродных сестёр, вместе с их матерью выдала немецким фашистам наша соседка-украинка и всех их в тот же вечер, прямо перед входом в ворота нашего дома, украинско-немецкие фашисты дружно сожгли. Вот так, совсем просто, двух 16 летних девочек- близняшек, студентов Московской Консерватории, поставили рядом, обложили вокруг соломой и одной спичкой подожгли.
А как хорошо "побаловались" подлинные украинские нацисты ещё совсем недавно, во времена Майдана и междуусобиц: Кучма-Ющенко-Порошенко-Янукович. Однако, известно и то,что большинство нацистов-бандеровцев, остатки тех бандеровцев времён Революции и Отечественной войны, добивали уже с 2008-по 2014годы современные РАшисты?!
И просто НЕ ВЕРЮ я, что среди подлинных,нередко талантливых, добрых и отзывчивых русских людей, теперь, под влиянием "путинизма", находится больше 50% населения, верящих в нацизм-фашизм-бандеризм всего украинского народа.
И главное-кому это захотелось в середине 21 века взойти на трон и стать ЦАРЁМ, подобно тому, как в 18 веке на трон взошёл воинственный Царь Петр Первый?!
И с какой самоуверенностью и самодостаточностью отныне сравнивает самого себя В. Путин с не больше, не меньше, а с самим Петром Первым?!. И так важно понять-кому это внезапно понадобились ЧУЖИЕ земли? А во имя этого, элементарного воровства такие жестокие, такие ТЫСЯЧНЫЕ смерти?! Смерти страшнее гитлеровских.
А ведь ещё недавно- и те,кто сейчас убивает, и те, кто безвинно погибает, были просто соседями, либо даже родственниками. Нередко в гости приезжали друг к другу и дружно, в застолье, всегда с песнями, а особые любители-"выпивохи" едва ли не до бессознания, распивали не одну бутылку водки. И многие десятилетия, особенно времён тупого алкоголика Бориса Ельцина,в знак любви и дружбы распивали и дорогое виски и очень дорогой коньяк.
Прошли, казалось бы, какие-то 10-12 последних дружеских лет, а уже сегодня все мы поражаемся новой тональностью, в которой новые оккупанты запели: “Вот мы только три, максимум четыре денёчка вас поубиваем, поистязаем, поизнасилуем, поиздеваемся, понадсмехаемся, поотворуем, поотхватаим то, что и нам самим всегда нравилось и поедем в уже 100 процентно ”НАШ КРЫМ" отдыхать. Нам ведь так понравилось и безнаказное воровство и Абхазии, и Южной Осетии, и вмешательство во внутренние Грузинские проблемы и т.д. и т п.И потому так любим мы известное:
"Всё вокруг Советское, всё вокруг МОЁ".
Вот и Украину нам так хочется прибрать к своим, "чистым" рукам и снова создать необозримо огромный СССР, для начала хотя бы из четырёх бывших республик!!!"
Нет.Так не получилось. Уж больно твёрдый оказался орешек украинский. Не три, уже более двух сотен дней воюют полуграмотные русские мальчишки,(едва не школьники) и безжалостно выполняют приказы своих командиров. А их командиры, вот также бездумно и со всей жестокостью, ведомой дикарям не 21-го, а 12 века, выполняют волю своего-самого жестокого, самого упрямого, самого лживого и безнравственного командира, гитлеровского двойника. Сумеет ли МИР обуздать и призвать к Гаагскому суду и его самого и сотоварищей его-всё ещё очень большой вопрос. А пока что Валентина Терешкова внезапно, буквально заставила всю ДУМУ обнулить 22 года непрерывной, бездарной власти ЦАРЯ Путина, чтобы даже не возникало мысли у оппозиционеров кем-либо его заменить, подобно тому,как издавна живёт почти весь МИР.(В Израиле, через месяц, в четвёртый раз народ пойдёт на выборы своего Президента). Уверена- отныне Мир помнить будет Терешкову не по её полёту в космос, а по её “долбанованному обнулению".
Казалось бы, столько трагедий обрушилось на народы в эти годы(Грузия, Абхазия, Северная Осетия, Молдавия, Украина...),а Мир всё ещё стонет, но живёт.
И только ссора-драма двух обыкновенных личностей ( моя и друга моего), теперь кажется "игрой в прятки", так несопоставима она с ссорой-трагедией двух народов-миллионников, лишь совсем недавно, как будто живших одной жизнью и, как будто погибавших одной смертью.
А меня всё ещё не покидает мысль: как же это ужасно, когда Самоуверенность, Лень и Нарцицизм cпособны победить Талант.И талант не одной личности,а целых народов.
А нам, жителям Израиля, так больно и так стыдно наблюдать, как руководитель Такой Великой Державы, так часто представляющий её на всех мировых форумах, теперь не стыдится ездить в агрессивный, на 90% воинственный Иран, только для того, чтобы выпросить у него безпилотники, для ещё более жестокого убийства украинских детей и украинских матерей.
А те,кто продолжают жить(назло врагам),всё также создают новые рассказы, романы, романсы и даже "Песни Песней"(Ветхий Завет. Песнь Царя Соломона).
Вот и я, пишу свою “Прозу” и свои “Фантазии на тему” в Интернете,где собираются обычно любители не профессиональной, а полуделитантской Поэзии и Прозы. Лишь теперь, в этом "долбанном" возрасте, собралось у меня немало поклонников. Они пишут мне вполне искренние и грамотные рецензии. Они добавляют мне дыхания для продолжения жизни.
А среди них, к примеру, Протоирей Православной Церкви Игорь Бобриков, ставший уже давно моим искренним поклонником, а сам хорошим писателем и поэтом…
И рядом-один из очень глубоко ценимых мною друзей в лице Александра Чайковского (подлинное имя Халуторных). Это имя возникло в моём сознании благодаря моему глубокому уважению к нему и его внешнему сходству с гениальным композитором. А сейчас он- великолепный, глубокий, не ординарный и просто талантливый Человек-Писатель. Однако, увы-с не совпадающими со мной политическими взглядами.
И мне это- ох, как болит.
Порой мне кажется, что отдельные почитатели знают меня едва ли не наизусть- так часто вижу я их фамилии на своих страницах. И я, к своему сожалению, нередко cомневаюсь в их искренности, интересам к познанию нового, прежде неведомого. И всё чаще задумываюсь,что и здесь, в интернете возможно немало лжи и непонятных для меня (всё ещё наивной бабушки) каких-то "БОТОВ"? Сейчас ведь Россия(вполне может быть,как и Украина),буквально захлёбывается сплошными "фэйками" и"ботами". Совсем перестала понимать, кому ещё можно верить,а о ком- немедленно позабыть, ибо ложь и "боты" стали слишком навязчивы. Радуюсь только тому, что вовремя уехала из "того" мира. Что вовремя все мои любимые нашли здесь работу. Что их ценят и уважение проявляют и словами и деньгами. Что вовремя квартиру здесь купили. Что вовремя переделки почти все успели сделать.Не забываю, что нередко многое из переделок осуществлялось не без старательной, грамотной и благожелательной помощи моего, уже утраченного друга.
А теперь весь день уходит на чтение прежде всего сводок с украинских фронтов. На сострадание тысячам погибающих: и в России, и в Украине, и у нас, в многовековом противостоянии с палестинцами-арабами и особенно с шиитским Ираном. И главное-в глубокой тоске по нашим уже 32 годам пробежавшей жизни в Израиле. Казалось бы-столько пережито было в те, ташкентские времена. От огорчений и отчаяний однажды даже попыталась уехать в город Эгвекинот( Дальний Восток). А вот теперь, уже в глубокой старости считаю,что всё же нашла я своё место под солнцем. И даже дети, внуки и правнуки у меня какие-то особые(прошу прощения) и помогают во всём, в чём и я и муж мой уже так остро нуждаемся.
А самый "МОТЕК"(сладкий), двух летний Эйтанчик на полурусском- полуивритском языках кричит мне в телефонную трубку: “Савта(бабушка), я лублу тибья”.
Вот так и итожим мы свои жизни. И так волнительны для меня слова талантливого Александра Евтушенко- сына гениального Евгения Евтушенко.
Мы стареем не от старости, не от прожитых годов.
Мы стареем от усталости, от обид и от грехов.
От тоски и обречённости, от несбывшейся мечты.
От житейской безысходности, повседневной суеты.
От забот, что только множатся, от проблем, что не решаются,
Мы стареем раньше возраста, ибо души иссушаются.
Стихи Александра Евтушенко
( Текст-воспоминания Ады Константиновны Геткер.)