SEASON 11
СЦЕНА 3: СТЭН ОРЛОВСКИ И НАШИ СТРАХИ
На следующий день репетиции отменены, потому что Джима, Анну и Дэвида вызвали на экстренное совещание в Штаб-Квартиру Леди Ти (вперед по коридору, общая стена с кухней)
Вечером того же дня, после утомительных и нервных разбирательств, суть которых сводится к тому, что Нация Шейреди просит нашей помощи, Леди Ти хочет знать, не нарушим ли мы политического равновесия, если ответим положительно.
Реддингтон был вызван как эксперт по Правительству УИВ, с которыми товарищами он вел переговоры полтора года назад, прежде чем его уволили за взятки.
Джеймс бездумно сидит на полу около кровати, на которой восседает Шиба, и пьет.
Входит Стэн Орловски, и с поклоном идет к Шибе.
;“Больше ничего не нужно!” Говорит ему Шиба. “Идите! Я вызову вас, когда будет нужно!” ;;Орловски собирается уходить, как его останавливает Келлспелл.
“Не расслабляйтесь! Шиба взяла вас на ИСПЫТАТЕЛЬНЫЙ СРОК!Вы допустите ОДНУ ОШИБКУ, господин Соколовски, и я вышвырну вас отсюда.” Хмуро цедит Келслпелл с сигаретой, прилепленной к губам, и бутылкой виски, прилепленной к правой руке.
“Я все понимаю, господин Келлспелл. Я оправдаю ваши надежды! Благодарю вас за доверие! Только моя фамилия “Орловски”.
“Благодарите Королеву Шибу. И ваша фамилия будет как мы решим!”
Бедный Орловски уходит, опустив голову.
Флориан, сидящий на постели с Дэвидом, водит пальцами по шести Антуриумам сразу. В удивленных глазах Дэвида отражаются яркие краски разноцветных треугольников в руках Флориана.
“Как у вас получается удерживать одновременно все шесть, и они у вас не блекнут?” С восхищением спрашивает Реддингтон, но Флориан не отвечает, а вместо этого поднимает голову и неодобрительно смотрит на Джима.
Но ничего ему не говорит.
Орловски исчезает за дверью.
Уже второй день он работает у нас, но до сих пор спит в коридоре на полу.
.
.
.
Ночь. Стук.
Я еще не сплю. Я вообще плохо сплю и снотворное не всегда помогает.
В дверь просовывается голова Дэвида Рэддингтона в его обычных ПОЛУ-ТЕМНЫХ очках. Привычка умирает последней? В холле нет света!
“Как вам издевательства Джима над бедным Стэном Орловски?” Заговорщически спрашивает он.
“Вам что, не спится?” Встаю, и наливаю стакан молока из холодильника. “Мне плевать на этого парня. Джим обращался со мной еще хуже.”
Рэддингтон вздыхает, очевидно недовольный отсутсвием у меня сострадания к тому, что происходит на съемочной площадке.
“Заходите же…” Я ставлю пакет молока на стол.
“ А покрепче у вас ничего не найдется?” Дэвид вваливается в комнату, и он - все еще в костюме и белой рубашке, которые должен носить по сценарию. “На съемочной площадке ОПЯТЬ объявили сухой закон…”
Я достаю из-под кровати бутылку виски, и там осталось на донышке.
“Ой, не волнуйтесь…” Реддингтон берет бутылку трясущимися руками. “Я всего - на секундочку.. Меня ждет Шиба… И Джим… Я пришел, чтобы показать вам, что только что случилось. Я оставил Джима рыдать у раздвижной двери. Уильям перепил, и без сознания, Дэниел… давно без сознания, Шиба злится на Джима, и не поможет ему… А Флориан и Орловски исчезли вместе с Кроткими. Так что остался только я. Над холодильником - шкафчик - и там - чекушки…”
“А где Генри?” Спрашиваю, не досчитавшись одного, не считая Леди Анны, которая спит наверху в квартире четы Майкл.
Я открываю шкаф над холодильником, достаю рюмку, и передаю ее Дэвиду. Не мог выпить из горла?
“Вот как раз об этом и кадры, которые я вам хочу показать…” Дэвид кивает с благодарностью, и наливает себе виски.
Выпив, он достает белый носовой платок, вытирает пот со лба, а потом заправским движением выбрасывает Антуриум из своего запястья. “Смотрите.”
“Где вы так научились?” Спрашиваю с завистью.;
“Меня научил Флориан. Оказывается, появление Антуриума в вашей реальности - это результат вашего воображения, а не чего-либо еще. Я просто повторял движения Флориана с ВЕРОЙ в то, что Антуриум появится - и вот…
Флориан здесь - Флориан. - там. Еще раз я услышу это имя, и меня стошнит. Гребаный Фигаро.
Пока я так думаю, Рэддингтон водит пальцем по левой стороне треугольника, пока нужные кадры не появляются в верхней его части в зеленоватом облачке.
На застывшей картинке - Генри, спрыгивающий с кровати, и Джеймс в слезах. В свете полной луны его слезы блестят, прямо как мои. Просто если я заплачу - то это никому не будет интересно!
“Пуск…” Шепчет Дэвид себе под нос, и картинка оживает.
Во дает. Он уже научился давать Антуриуму звуковые команды.
Картинка на Антуриуме Дэвида оживает. На ней - темно, и полная луна…
“Генри…” Шепчет Джеймс в ночи. “Ты все еще мой самый любимый… И всегда будешь им… Но у Королевы Гарема есть ОБЯЗАННОСТИ, которые ты больше не можешь выполнять…”
Генри не отвечает никак, но широко раскрывает глаза на полную луну, и выскакивает во тьму, крутя головой и жадно втягивая носом воздух.
Джеймс падает на колени, и рыдает ему вслед.
Изображение тает в зеленое облако.
“Так я его и оставил, пока пошел к вам. Так что, мне надо возвращаться.” Дэвид встает.
“Погодите.. Что это должно означать? Куда убежал Генри?” Я встаю вместе с ним, не допив свое молоко.
“Как только Генри сбежал во тьму, Джим оповестил Офис Моретра, и Шербин ему ответил, что Генри сбежал, потому что он теперь может видеть ночью. По-простому - де-эволюция уже поразила его глаза и мозг.”
Я сажусь назад за стол, и наблюдаю за отражением луны в стакане с молоком.
“Слушайте, а откуда тут луна? Мы же на корабле.” Отвечаю глухо, зная, какой это нон-секветир - отвечать так, когда Джим в полном трауре из-за второго регрессирующего члена Команды.
“Они просто запрограммировали Трибелин на понижение яркости каждые 12 часов.” Дэвид грузно идет к выходу. “Вы действительно хотите лететь на УИВ? Тогда, быть может, стоит уже выбрать животное, в которое вы собираетесь регрессировать!”
“Одно с другим не связано!” Громко говорю ему вслед. “Принц Моретр очень любит Джима, а Правительство УИВ предоставит нам все для нормальной жизни!”
“Откуда вы это знаете?” Слышится из-за закрываемой двери. “До завтра, господин Смит. Поработайте с мое с Правительством УИВ, и потом поживите с моей с Шибой, и вы будете искать гниль даже в самом сладком яблоке.”
На следующее утро….
Хот я и “в отпуске”, но все равно приходится вставать в 5 утра.
НАКОНЕЦ-ТО НАЧИНАЮТСЯ РЕПЕТИЦИИ “НОВОЙ КРАСНОЙ ШАПОЧКИ”. Кто еще не посягнул на классику? По ней прошлись все, и мы - не исключение!
“Так, я иду мыть Кротких. Кто хочет что на завтрак - айда в столовку. В противном случае я пошлю Ястржембски за сэндвичами.”
“Его фамилия - ОРЛОВСКИ, Джеймс.” После трех дней попыток сдержаться, Флориан подходит к Джиму. “И мы должны сделать что-то с фактом того, что он спит в коридоре. Нужно поставить иллюзорную панель. Через холл напротив нашей двери - стена, за которой ничего нет. Панель можно вставить туда.”
Джеймс смотрит на Флориана, как будто тот превратился как минимум в дракона: “Я не собираюсь тратить четверть миллиона долларов, чтобы установить квартиру для какого-то мальчишки. Пусть сначала пройдет трехмесячный срок у Шибы. Тогда будем разговаривать.”
“И три месяца он будет спать на полу в коридоре?” Флориан чуть-чуть поднимает подбородок и приковывает Джима взглядом.
Но Келлспелл мотает головой, машет рукой на Флориана и идет к кровати.
Он манит волка с собой.
Волк спрыгивает нехотя. Джим берет с ночного столика шампунь от блох, и зубную пасту со вкусом никотина. Но по дороге в ванную Хафнийский упрямится, садится, и отказывается идти.
После этого следует бесценный монолог Джима:
“Кроткие, ты чего? Ты же любишь мыться! Я расчешу тебя в душе!”
Волк опускает голову, и не двигается.
“Блин, ты расстроился из-за блох? Погоди, у тебя еще, возможно, глисты! Но не волнуйся - Доктор Шербин справится с этой проблемой.”
Но в свете яркого утреннего … хм… Трибелина волк не только не делает ни одного шага в ванную, но едет по полу задом назад. Кроткие достаточно большой, и Джим, как ни пытается, не может остановить этот “отход”.
“Так, что еще может тебя смущать…” Джеймс хмурится, вспоминая. “Ты не хочешь играть Волка, который съел Бабушку? Мы не будем заставлять тебя есть бабушек. И дедушек тоже. Это все понарошку. Ну ты же любишь одеваться и играть на сцене! Я не понимаю твоего упрямства? Ты испугался? Ты обиделся?” Джим приседает на корточки, и заглядывает волку в глаза. “Учитель мой, в чем дело? Вам плохо? Вам больно?”
В ответ на это Кроткие встает, берет Джима зубами за вытянутые тренировочные, и ведет его назад к постели. Джим сопротивляется, но слабо.
“Лапуля, зачем ты тянешь меня на постель? Мы не можем сейчас лечь спать.. У меня расписание, нам нужно начать репетировать антрепризу… Для этого я сначала должен тебя помыть. Леди Анна должна была сделать это сегодня утром, но ее отозвали на более важные дела Женского Совета. Но кто-то должен еще и зарабатывать. Антрепризы сейчас - самый ходовой товар…”
Во время этого монолога Кроткие умудряется “дотянуть” Джима за штанину всю дорогу до раздвижной двери-стеклопакета, у которой сидит пьяный Уильям.
“Что он хочет мне сказать?” Спрашивает Джеймс, которого уже подтащили почти вплотную между кроватью и Уильямом на стуле перед окном.
“Он хочет, чтобы ты меня застрелил, чтобы я не позорил твою Команду.”
Джеймс неодобрительно качает головой, целует Уильяма в щеку вместо ответа, и продолжает следовать за Кроткими.
“Ты ведешь меня в спальню Леди Сены и Патрика? У нас третьего дня случился неприятный разговор. Ты хочешь, чтобы я извинился перед ней?” Продолжает Джеймс поиск причин странного поведения Кротких.
Но Кроткие останавливается в полуметре от двери спальни Сены и Патрика. Затем он кладет голову на постель, и его нос указывает на лежащего там Дэниела Гарнера.
Джеймс делает резкий вдох, и, в порыве озарения быстро прикладывает руку к шее мужчины без сознания на подушке. Его лицо бледнеет. Он резким движением выталкивает свой Антуриум из правого запястья, и поднимает над Дэниелом полупрозрачный, эфемерный пульсирующий зеленый треугольник.
Он едва бросает взгляд на Шибу с Дэвидом, которые только что вернулись с завтрака, и замершего в дверях с мешком грязного белья Стэна Орловски, и вытаскивает правой рукой из Антуриума большую красную кнопку ЭКСТРЕННОГО ВЫЗОВА, которую нажимает в воздухе.
“Мой Принц, Доктор Шербин… Всем, кто меня слышит…“ Кричит он своим обычным громким хрипом. У Гарнера остановилось сердце! Я думал, что мы все подключены у вас к мониторам! Член моей Команды не дышит. Я думал, что вы - продвинутая цивилизация! Вместо этого я полагаюсь на чутье ВОЛКА!”
Джиму следует ответ, который может слышать только он. Висящий в воздухе над грудью Дэниела Антуриум пульсирует зеленым по краям, и Джеймс смотрит в него отрешенно, а на самом деле слушает ответ Моретра или Шербина у себя в голове.
“Что вы говорите?” Шепчет он. “Инъекция модели САЗАРН 230 для установки гистерезиса… влияния паразита…. на организм прото-человека… Вы что, НЕ МОГЛИ МНЕ СКАЗАТЬ?”
После этого Джим смотрит на нас обескураженно.
“Я могу сделать искусственное дыхание…” Говорит Стэн, и замолкает, когда Шиба бросает на него неодобрительный взгляд сощуренных глаз.
“Спасибо, добрый молодой человек.” Тихо отвечает Джим. “Но это моему другу уже не поможет.”
Немая сцена, во время которой открывается дверь бывшей “Спальни Генри”, и оттуда сквозь занавеску на двери, оставшуюся еще от Генри, высовывается большой одуванчик взъерошенных седых волос Леди Сены. “Мой совет, Джеймс. Кончайте нажираться как свиньи и скандалить. От этого легче будет всем.”
“Дэниел Гарнер умер.” Одними губами говорит Сене Леди Анна.
Глаза Сены увеличивают в размере, и останавливаются на неподвижном лице Дэниела на постели.
“Доктор Конрой, не можете ли вы что-то сделать?” Решает вставить слово Флориан.
“Да он доктор психиатрии!” Машет на Уильяма рукой Джим.
“Между прочим в институте нам впихивали огромное количество знаний по широким областям медицины, и даже заставляли делать вскрытие!” Обиженно отвечает Конрой.
“И это не помогло тебе нисколечки, ты все равно превратился в ЯЩЕРИЦУ!” Бросает ему Келлспелл.
“Это говорит мне мужик, который уже шесть лет живет с ВОЛКОМ!” Резко возвращает ему Конрой, от раздражения проливая пиво себе на джинсы.
“Господа!!! Товарищи!” Леди Анна, которая уже больше не может выдерживать этого, подбегает к кровати, и берет руку Дэниела в свою.
Сена выходит из-за занавески, и ее взгляд снова прикован к лицу Дэниела Гарнера с закрытыми глазами.
В дверях со стороны холла случается некоторая потасовка, во время которой Дэвид пытается взять мешок с грязным бельем из рук Стэна, но Стэн не дает ему этого сделать, после чего Шиба отсылает их обоих в бельевую комнату.
Генри на постели суживает глаза и останавливает свой взгляд на каждом из присутствующих, и после этого с упоением играет с фольгой на ниточке, которую Джим привязал к спинке кровати. Третьего дня Генри оторвал фольгу, и съел ее. Пришлось дать ему слабительное, спрятанное внутри сэндвича с тунцом.
Теперь, наученный горьким опытом, Джим привязал фольгу более крепкой веревкой. И у Генри появилось новое увлекательное занятие - он часами пытается эту веревку перегрызть.
“Почему сюда никто не идет? Это все? Его не вернут к жизни?” Леди Анна поворачивается к Джиму, сжимая руку Дэниела. “Ты мне говорил, что на Уровне 2 физическая смерть невозможна?!!”
“Он не умер.” Джим вздыхает достаточно спокойно, и садится на кровать рядом с Дэниелом, наблюдая за переливами внутри зеленого треугольника.
“Его рука холодна, как лед!” Леди Анна начинает плакать.
“У лягушки тоже. Я вижу, что случилось. Добро пожаловать в термический гомеостаз под влиянием паразита серии САЗАРН 230.”
Немая сцена захлестывает наши умы, сердца и лица.
“Шиба была права.. И Уоллес был прав в своих подозрениях… Они все-таки проводят на нас опыты…” Шепчет Леди Анна, роняя слезы на одеяло, которым накрыто тело Дэниела Гарнера. “Когда они успели? Они же сюда не заходят!”
“Раз в неделю моем его мы, а остальное время - они.” Джеймс закрывает глаза, и сидит так какое-то время, а его рука тянется за пульсирующим Антуриумом над грудью Дэниела. “Иначе я зашьюсь. Я еще ухаживаю за Кроткими, Генри и Уильямом.”
“Когда ты за мной ухаживал?” Сквозь зубы цедит Конрой с низко опущенной головой. У него замечательные блондинистые волосы, которые красиво падают ему на глаза. И вы любуетесь этой картинкой, пока ваши глаза не падают на шприц на столе, с которым он не расстается.
“Каждый раз, когда ты напиваешься до бесчувствия!” Рычит Келлспелл.
“Когда я так напивался?”
“Да ты вообще трезвым не бываешь!”
“Ребята, прекратите!” Леди Анна вытирает слезы рукой. “Что делать, Джеймс?”
“Вы хотите основать ваше Справедливое Государство на УИВ в дурацкой карликовой эллиптической галактике недалеко от Андромеды?” Джим хмурится. “Док Шербин работает над конвертацией наших тел, чтобы мы смогли функционировать на той планете. Для этого его людям нужно установить “гистерезис системы”. Гарнер был выбран, потому что он не функционирует. Им проще держать ЕГО в стабильном состоянии во время ввода паразита, чем нас. Кто-то должен быть первым.”
“Во время ввода ЧЕГО?” Спрашивает Леди Сена, которая уже почти скрылась за занавеской, выяснив, что член Команды все-таки не умер.
“Это цена за ваш Матриархат, расположенный достаточно далеко, чтобы не подпадать под юрисдикцию сил Леота!” Выплескивает Джим, переводя взгляд безумных глаз с Леди Анны на Сену, и потом на Шибу (всех женщин проекта!). “На этой планете нет ни солнца, ни воды, ни воздуха. Для этого нас переформатируют в местный термический гомеостаз. И это - только начало потрясных изменений нашего организма на пути к свободе от условностей!”
ЗАНАВЕС.