Бои у села Чепель в мае 1942 г

Предисловие

Составной частью Харьковского сражения 1942 г. стали бои под селом Чепель к юго-востоку от города Балаклея в конце мая 1942 г., попытка Юго-Западного фронта пробиться к окруженным войскам 6-й и 57-й армий и армейской группы Костенко. Попытки эти стоили советской стороне потере нескольких тысяч солдат, десятков танков и в конечном счете не привели к желаемому результату. Прорвать оборону немецких частей так и не удалось, и окруженные части вынуждены были лишь собственными силами пробиваться из окружения к Чепелю. Ранее наиболее подробно бои под Чепелем были освещены разве что в книге Максима Коломийца «Танки в Харьковской катастрофе 1942 г.», где приведен доклад командира сводного танкового корпуса генерал-лейтенанта Штевнева, а также в книге Константина Быкова «Последний триумф Вермахта: Харьковский «котел», где приведен перевод книги Карла Ланга «История 384-й пехотной дивизии, 1942-1944» за май 1942 г. с комментариями и дополнениями самого Быкова. В данную работу включена помимо этих вышеназванных источников информация из десятков других советских документов, главным образом опубликованных на сайте «Память народа»: информация из оперативных сводок, донесений, приказов штабов 38-й армии, Юго-Западного фронта, донесений сводного танкового корпуса, донесений и отчетов о боевых действиях 3-й танковой бригады, документов 114-й танковой бригады, приказов и донесений 242-й стрелковой дивизии; также включена информация из наградных листов на советских военнослужащих (с сайта «Подвиг народа»), сведения из ОБД «Мемориал», а кроме того, информация из донесений немецких 3-го танкового и 11-го армейского корпусов, находящихся в национальных архивах США (NARA). Целью данной работы было скомпоновать все эти источники вместе, чтобы получить более полную картину описываемых событий, разобраться в силах сторон и понесенных ими потерях. Из-за недостатка сведений и противоречий в имеющихся источниках получилось это отчасти. Если у кого-нибудь есть дополнительные материалы по теме, в особенности ролики NARA, T. 315, R. 2184, 2185, 2186 (384-я пехотная дивизия), просьба поделиться.


Выход немцев к Чепелю

17 мая 1942 г. в рамках операции «Фридерикус» немецкая 1-я танковая армия перешла в наступление, атаковав под основание образовавшейся в ходе Барвенково-Лозовской наступательной операции выступающей линии фронта, где к тому времени располагались войска 6-й и 57-й армий и армейской группы Бобкина. Оборона 9-й армии Южного фронта была прорвана в 1-й же день, после чего немецкий 3-й танковый корпус стал развивать успех в глубину советской обороны, и над советскими войсками в барвенково-лозовском выступе нависла угроза окружения. 19 мая 14-я танковая дивизия (командир – генерал-майор Фридрих Кюн), форсировав реку Берека, заняла село Петровская и создала плацдарм вокруг этого села. До занятого немецкой 44-й пехотной дивизией (6-я армия) города Балаклея оставалось каких-то 29 километров [10]. Развивая наступление вдоль Северского Донца, 14-я танковая дивизия 20 мая продвинулась до села Протопоповка [11]. Для парирования немецкого наступления на это направление из-под Тарановки из состава советской 6-й армии был переброшен 21-й танковый корпус (64-я, 198-я и 199-я танковые бригады). Также в тот же день, 20 мая, боевым приказом № 126 командующего 38-й армией (Юго-Западный фронт) генерал-майора Москаленко все левофланговые войска армии (199-я и 304-я стрелковые дивизии, 114-я танковая бригада, а также прибывающие в это время в состав армии по железной дороге 242-я и 278-я стрелковые дивизии) были объединены под руководством заместителя командующего армией генерал-майора Шерстюка. Группе ставилась задача: «Ни в коем случае не допустить прорыва противника на Купянск и Изюм, а также захватить переправы у Савинцы» [3]. Создаваемая оперативная группа должна была предотвратить прорыв немецкой 6-й армии навстречу 1-й танковой армии и удерживать переправы через Северский Донец у села Савинцы, где теперь в основном проходило основное снабжение советских сил на барвенково-лозовском выступе. Чуть раньше этого на основании полученных указаний командования Юго-Западного фронта в 14.00 20 мая Москаленко своим боевым приказом № 124 поставил 114-й танковой бригаде (командир – подполковник Иван Куриленко), которая располагалась в армейском резерве в Староверовке, следующие задачи:

«1. Немедленно по боевой тревоге выступить и следовать по маршруту: Староверовка – свх. Макухино – Чернобаевка – Сухой Яр – Савинцы.

2. Задача: не допустить захвата переправ у Савинцы как с северо-запада со стороны Балаклея, Волохов Яр и с юга со стороны Протопоповка. По сосредоточении немедленно выслать танковую разведку по направлениям: 1) Савинцы – Морозовка – Ольховатка – Балаклея; 2) Савинцы – Волохов Яр; 3) Савинцы – Борщевое; 4) Савинцы на юго-запад (Нурцовка, Ветровка).

3. Бригаду иметь в районе Савинцы в готовности к переходу в контратаку по указанным направлениям для разведки.

4. МСБ с противотанковыми средствами иметь в районе Залиман, т.к. охранять переправу Савинцы с юга» [8].

114-я танковая бригада выступила в район Савинцы в тот же день, 20 мая [9]. Бригада ранее не участвовала в боевых действиях и к моменту ввода ее в бой насчитывала 1212 человек личного состава, 46 танков (30 M3с, 16 M3л), 6 орудий (4 76-мм, 2 37-мм), 6 82-мм минометов, 6 ПТР [5, с. 94]. После ночного перехода к утру 21 мая она сосредоточилась на юго-западной окраине Савинцев. Согласно оперативной сводке штаба 38-й армии, здесь же сосредоточился и 92-й отдельный танковый батальон, но это не соответствует действительности, т.к. к этому времени батальон действовал у города Изюм совместно с 343-й стрелковой дивизией 9-й армии. Также 21 мая в районе сел Великая Вишневая (ныне с. Вишневая), Морозовка, Савинцы, Пазнев (ныне с. Пазиевка) начала сосредоточиваться после перехода со станций разгрузки 242-я стрелковая дивизия (командир – полковник Анатолий Кашкин) [30]. Для 242-й стрелковой дивизии, как и для 114-й танковой бригады, намечающиеся бои на южном берегу Северского Донца должны были стать боевым крещением. Т.к. ранее дивизия в боях не участвовала, к концу мая она насчитывала 12472 человека личного состава, 44 полевых и 30 противотанковых орудий, 279 ПТР. Это была более чем внушительная сила, чтобы остановить продвижение немецкой 14-й танковой дивизии к переправам у Савинцев, однако времени для ввода ее в бой на южном берегу Северского Донца уже катастрофически не хватало [18].

Сдерживать продвижение всей немецкой 14-й танковой дивизии была вынуждена одна только 64-я танковая бригада 21-го танкового корпуса (командир бригады – подполковник Михаил Постников), которая в качестве передового отряда 21-го танкового корпуса была переброшена из-под Тарановки к Протопоповке. До ввода в бой под Тарановкой (17 мая) 64-я танковая бригада насчитывала 46 танков (10 Mk.II «Матильда», 20 Mk.III «Валентайн», 16 Т-60) [4]. Часть этих танков была потеряна в 2-дневных боях под Тарановкой, еще часть танков, вероятно, сломалась во время перехода к Протопоповке. В итоге выброшенный в ночь на 21 мая из Петровского в Протопоповку на автомашинах 3-й батальон 536-го пехотного полка 384-й пехотной дивизии насчитал здесь от 30 до 40 советских танков, которые контратаковали немецкий батальон в Протопоповке [12, с. 355]. Первоначально 64-я танковая бригада имела успех и с боем заняла Протопоповку, где затем закрепилась [29]. Вскоре к Протоповке был подтянут и прямо с марша брошен в бой 1-й батальон 536-го пехотного полка, а позже, по всей видимости, вступила в бой и 14-я танковая дивизия, которая к утру 20 мая имела в строю 72 танка (17 Pz.IV, 55 Pz.III) [12, с. 355]; [28]. Всего, по подсчетам советской стороны, в 12.00 противник атаковал Протопоповку силами до полка пехоты и до 30 танков [29]. По советским данным, 64-я танковая бригада смогла в бою 21 мая подбить 20 танков, однако выдержать немецкого наступления в одиночку она не смогла и в тот же день отошла к переправе через Северский Донец у села Савинцы, далеко оторвавшись от 198-й и 199-й танковых бригад 21-го танкового корпуса, которые к исходу дня 21 мая действовали в селе Садки и восточнее села Волвенково [14]. В 15 часов 21 мая немцы полностью заняли Протопоповку [12, с. 355]. Преследуя отступившую 64-ю танковую бригаду, по итогу боев 21 мая 14-я танковая дивизия вышла на рубеж: высота 169,5 западнее села Чепель – юго-западнее высоты 169,5 – высоты 185,3 и 187,8 между Волвенково и Волобуевкой. До занятой немецкой 44-й пехотной дивизией Балаклеи теперь оставалось каких-то 16 километров [15]. Всего немцы насчитали 7 подбитых у Протопоповки танков 64-й ТБр. Исходя из этих цифр, к Савинцам должно было отступить еще 20-30 танков 64-й ТБр [13].

Поддерживая свои наземные войска, немецкая авиация утром 21 мая подвергла ударам переправы через Северский Донец у сел Савинцы и Залиман с целью не допустить переправы на южный берег реки советских подкреплений. В 8.10 сначала 5 Ju.88, а затем в 10.30 14 Ju.88 сбросили бомбы на переправу [49]. В итоге этой бомбежки мост через Северский Донец в Савинцах был подожжен [25]. Согласно же разведсводке штаба 114-й танковой бригады, немецкие бомбардировщики вывели из строя обе переправы у сел Савинцы и Залиман, и до исхода дня восстановить их так и не удалось [17].

В тот же день, 21 мая, на основании боевого приказа № 124 командующего 38-й армией 114-я танковая бригада выслала от Савинцев 3 разведгруппы. 2 группы действовали в северо-западном направлении на северном берегу Северского Донца, а один разведывательный взвод был выслан в разведку по маршруту: Савинцы – Залиман – Мосоров Байрак – Чепель – Протопоповка. На дороге Чепель – Протопоповка взвод в 19.30 столкнулся с танками 14-й танковой дивизии и в ходе боестолкновения потерял 2 бронетранспортера и 5 человек личного состава (1 – убитым, 4 – пропавшими без вести) [17]. По итогам своей разведки разведвзвод к 23.00 установил сосредоточение танков 14-й танковой дивизии в районе отметок 164,0, 154,6, 71,9 и 77,8 к югу и юго-западу от Чепеля [34].

В 4.20 22 мая на основании указаний Главкома Юго-Западного направления командующий 38-й армией своим боевым приказом № 130 поставил командиру 242-й стрелковой дивизии полковнику Кашкину следующие задачи:

«1. 242 СД к исходу 22.5 сосредоточиться в районе Валвенково, Протопоповка, Чепель.

Штадив – Чепель.

2. Дивизия усиливается 92 ТБ (13 КВ), идущего через переправу у Ивановка и сосредоточивающегося к 15.00 22.5 – Чепель.

3. Передовые отряды 242 СД выдвинуть на рубеж Волвенково – Протопоповка не позднее 15.00 22.5.42 г.

4. Дивизия по выходе на указанный рубеж переходит в подчинение Главкома.

5. Материальное обеспечение и поддержание связи остается за 38-й армией» [31].


Переправа 242-й стрелковой дивизии на южный берег Северского Донца началась во 2-й половине дня 22 мая, что следует из боевого приказа № 2 штаба 242-й СД от 22 мая. Рубеж развертывания дивизии прикрывал 114-й мотострелковый батальон с ротой танков 114-й ТБр, который по состоянию на 11.25 22 мая занимал оборону на рубеже: Мосоров Байрак – высота 94,1 - в 6 километрах к юго-западу и югу от переправы [34]. Противостоявшая ему 14-я танковая дивизия не стала пытаться ликвидировать советскую переправу у Савинцев, а ударила от Чепеля и Волобуевки дальше в северном направлении, в 16.00 22 мая заняла село Байрак, вышла к Северскому Донцу и соединилась с 44-й пехотной дивизией 6-й армии, замкнув кольцо окружения вокруг 6-й и 57-й армий и оперативной группы Костенко. В 19.30 весь правый фланг 14-й танковой дивизии от Петровской и до Чепеля включительно приняла немецкая 384-я пехотная дивизия (командир – генерал-лейтенант Эккард фон Габленц), в т.ч. в Чепеле занял оборону 1-й батальон ее 536-го пехотного полка [12, с. 355]; [16].

Еще до завершения окружения советских войск, осознавая всю серьезность ситуации на барвенково-лозовском выступе, в тот день, 22 мая, Главком Юго-Западного направления из состава танковых войск Южного фронта выделил также 3-ю и 15-ю танковые бригады, которые в составе сводной танковой группы под общим управлением заместителя командующего войсками Южного фронта по АБТВ генерал-лейтенанта Штевнева должны были также перейти в район села Чепель. Обе бригады 22 мая находились в районе Малой Еремовки (ныне с. Студенок), что в 47 км юго-восточнее Чепеля, когда в 14.00 ими был получен приказ на переход в районе села Ивановка (13 км юго-восточнее с. Чепель). Выступление из района Малой Еремовки было назначено на 16.00 22 мая, а сосредоточение в заданном районе – на 2.00 23 мая [5, с. 95]. К этому времени 15-я танковая бригада (командир – генерал-майор Максим Колосов) имела в строю 29 танков (20 Т-34, 9 Т-60), из них 3 танка (1 Т-34, 2 Т-60) требовали войскового ремонта. 3-я танковая бригада (командир – генерал-майор Николай Новиков) имела в строю 36 танков (10 КВ-1, 10 Т-34, 16 Т-60), из них 4 танка (2 КВ-1, 2 Т-34) имели очень малый запас моточасов и в любой момент могли выйти из строя [6]. 3-я танковая бригада выступила из Малой Еремовки в 18.00 22 мая, т.е. на 2 часа позже назначенного ей срока. Вероятно, примерно в это же время выступила и 15-я танковая бригада [7, л. 108].

В ходе ночного перехода танковая группа Штевнева вышла к переправе через реку Оскол у села Гороховатка, где установила, что переправа днем была разрушена немецкой авиацией. Были приняты меры к быстрому наведению переправы, которую наскоро удалось восстановить к 3.30 23 мая, однако при дальнейшем движении оказалось, что нет переправы через речку Мокрый Изюмец у села Чистоводовка. Обходной путь был найден через село Бугаевка в 8 км к северу от Чистоводовки, но после прохождения нескольких танков здешняя переправа через Мокрый Изюмец также стала непригодной, и потребовалось ее исправление. Далее, начиная с Чистоводовки, колонна танков непрерывно подвергалась ударам с воздуха, что привело к дальнейшей задержке переправы танков и их движения к Ивановке. Согласно отчету генерал-лейтенанта Штевнева, танки КВ-1 так и остались стоять до 25 мая у переправы в районе Чистоводовки, т.к. переправа не выдерживала веса этих тяжелых танков [5, с. 96]. Но согласно большинству других документов 3-й ТБр, 9 из 10 танков КВ-1 остались стоять еще перед переправой через Оскол у Гороховатки. Т.к. грузоподъемность моста через Оскол была рассчитана на 30 тонн, на основании распоряжения Главкома Юго-Западного направления танки КВ-1 было запрещено переправлять через Оскол. 10-й же танк КВ-1 из-за поломки КПП остался стоять в селе Коровин Яр к северо-востоку от Малой Еремовки [7, л. 108]; [41, л. 86]; [80].

После тяжелого ночного перехода 3-я танковая бригада к 10.00 23 мая сосредоточилась в лесу в 4 км юго-западнее Ивановки, имея в строю, согласно отчету штаба 3-й ТБр, всего 17 танков (1 Т-34, 16 Т-60) [7, л. 108]. Согласно отчету Штевнева, в новый район прибыло 15 танков (2 Т-34, 13 Т-60), а остальные 11 средних и легких танков 3-й ТБр остались в пути по техпричинам, т.к. изначально были сильно изношенными. 15-я танковая бригада смогла сосредоточиться в Ивановке только к исходу дня 23 мая в составе 24 танков (17 Т-34, 7 Т-60), т.е. во время перехода она потеряла лишь 5 средних и легких танков [5, с. 96]. Также под ударами немецкой авиации были понесены первые потери в личном составе, так в 3-й танковой бригаде 23 мая у деревни Левковка погибли командир роты 2-го танкового батальона старший лейтенант Георгий Асеев и командир взвода 1-го танкового батальона старший лейтенант Иван Смирнов [2].



Первая попытка контрнаступления. Освобождение и сдача села Чепель

Пока танковая группа Штевнева еще только выдвигалась к Ивановке, 242-я стрелковая дивизия завершила переправу через Северский Донец и в ночь на 23 мая вместе с 64-й и 114-й танковыми бригадами с рубежа: Мосоров Байрак – высота 173,4  в 2 км северо-западнее Мосорова Байрака - перешла в наступление на Чепель [19]. Наступление не стало для немцев неожиданностью, т.к. примерно в 1 час 23 мая 1942 г. на участке 1-го батальона 536-го пехотного полка 384-й пехотной дивизии, который оборонял Чепель, на сторону немцев перешло 2 советских перебежчика, которые и рассказали немцам о готовящемся наступлении на Чепель советских пехоты и танков [12, с. 355, 356].

Перед Чепелем танки появились в 3.30 23 мая, атаковав село с восточной стороны. Огнем танков, артиллерии и минометов было сожжено много домов в Чепеле и нанесены большие потери 1-му батальону 536-го ПП. [12, с. 356]. Постепенно росли и потери с советской стороны, и в 6.40 23 мая штаб 3-го танкового корпуса отчитался наверх, что немцами было подбито уже 7 советских танков [20].

В конце концов, не выдержав давления превосходящих сил советской пехоты и танков, 1-й батальон 536-го ПП оставил Чепель и отошел к западу, заняв оборону за речкой Чепель на более выгодных позициях. С этих позиций немцы встретили огнем последовавший за ними танковый десант и вынудили спешиться десантников. Танки же, скорее всего, не смогли преодолеть русло речки, а потому развернулись и ударили в южном направлении на Протопоповку, оставив в стороне позиции 1-го батальона 536-го ПП, однако их дальнейшее продвижение на юг был приостановлено огнем 384-го противотанкового батальона [9, с. 356]. В целом по состоянию на 12.00 242-я стрелковая дивизия совместно с танкистами продвинулась с исходного рубежа до 7 километров в западном и юго-западном направлениях и овладела рубежом: восточные скаты высоты 136,9 (восточнее с. Гусаровка) – отметка 134,5 (северо-западнее с. Чепель) – Чепель – Ветровка. Кроме Чепеля, вся остальная территория немцами не занималась и была занята 242-й стрелковой дивизией без боя [19].

Для сдерживания дальнейшего советского наступления и восстановления прежнего положения в Чепеле в середине дня был введен в бой резервный батальон 384-й пехотной дивизии [9, с. 356]. Также сюда перебросила свои танки 14-я танковая дивизия, после чего к 14.00 242-я стрелковая дивизия отбила 1-ю контратаку противника силою до 2 батальонов и 20 танков, которую поддерживала немецкая авиация [19].

Чуть позже немецким танкам вновь удалось прорваться в Чепель [22]. В итоге в 21.30 23 мая под давлением 2 батальонов пехоты и 23 танков 242-я стрелковая дивизия оставила Чепель [19]; [21].

Всего в боях 23 мая 242-я стрелковая дивизия, по данным штаба 38-й армии, подбила 18 танков 14-й танковой дивизии [21]. Также было захвачено 3 пленных, 1 лошадь, 2 повозки, 12 орудий ПТО, 1 станковый пулемет, 3 автомата, 2 парашюта. Потери 242-й дивизии составили 525 человек личного состава (101 – убитым, 424 – ранеными) [38]. Среди прочих погибли командир 900-го стрелкового полка майор Михаил Руденко и комиссар 903-го стрелкового полка батальонный комиссар Яков Чиняков [2].

Штаб немецкого 3-го танкового корпуса в 17.10 23 мая отчитался наверх о 33 подбитых советских танках: 18 танках – 14-й танковой дивизией, 15 танков – 384-й пехотной дивизией [24]. По другим данным, 384-я пехотная дивизия 23 мая подбила не 15, а 16 советских танков [9, с. 357].

Ни потери 64-й танковой бригады 23 мая, ни нанесенный ею противнику урон не известны. Соседняя с ней 114-я танковая бригада 23 мая, согласно своему журналу боевых действий, подбила 6 немецких танков, однако потеряла 13 танков: 3 танка – сгоревшими и подбитыми, 5 танков – застрявшими в противотанковом рву перед Чепелем, 5 танков – застрявшими в болоте перед Чепелем [5, с. 94, 95]. Потери в личном составе, согласно оперативной сводке штаба 38-й армии от 24 мая, составили 314 человек (91 – убитым, 223 – ранеными), а согласно журналу боевых действий штаба 38-й армии, потери составили 324 человека (91 – убитым, 233 – ранеными) [1, л. 19]; [19]. В именном списке безвозвратных потерь личного состава 114-й ТБр за 23 мая числится 55 убитых и 29 пропавших без вести, почти все эти потери пришлись на танковые батальоны бригады, в т.ч. погиб адъютант 320-го танкового батальона старший лейтенант Владимир Калекин, погибли или пропали без вести 2 командира и 3 комиссара танковых рот, 2 заместителя командиров рот, 3 командира взводов, 5 командиров танков [2]. К исходу дня бригада сократилась до 23 исправных танков, т.е. из строя выбыло 23 танка – гораздо больше, чем указано в журнале боевых действий бригады [19]. Исходя из этих цифр и заявленных штабом 3-го ТК 33 подбитых советских танков, можно предположить, что 64-я танковая бригада 23 мая потеряла примерно 10 танков.



Формирование сводного танкового корпуса Штевнева

24 мая 1942 г. бои у Чепеля продолжались, но уже без того накала, как днем ранее. По состоянию на 13.00 24 мая 242-я стрелковая дивизия занимала следующее положение:

900-й стрелковый полк – курган в 2 км севернее Чепеля – (иск.) северо-западная окраина Чепеля фронтом на запад;

903-й стрелковый полк – 300 метров севернее и вдоль северной окраины Чепеля фронтом на юг;

897-й стрелковый полк – (иск.) отметка 141,1 к северо-востоку от Чепеля – 2 км юго-восточнее Чепеля фронтом на запад.

Танки 64-й и 114-й танковых бригад и артиллерия 242-й СД располагались в районе озера в 2 км севернее Чепеля [32].

Примечательно, но оставленный 242-й стрелковой дивизией накануне вечером Чепель немцами так и не был занят. Напротив, штаб 3-го танкового корпуса в своем донесении в 17.30 24 мая докладывал наверх, что Чепель все еще занят советскими войсками [26]. К вечеру 24 мая оборона левофланговых частей 384-й пехотной дивизии проходила к западу от Чепеля [27].

Входившие в состав танковой группы Штевнева 3-я и 15-я танковые бригады утром 24 мая оставались в районе Ивановки, где приводили себя в порядок после тяжелого перехода из-под Малой Еремовки. Вслед затем на основании нового приказа Штевнева 3-я танковая бригада в 12.00 выступила из района Ивановки и к 20.00 в составе 22 исправных танков (6 Т-34, 16 Т-60) сосредоточилась в лесу северо-западнее села Савинцы, войдя в состав оперативной группы Шерстюка [7, л. 108]. В целом за время перехода от Малой Еремовки 3-я танковая бригада прошла своим ходом 140 километров, при этом ее танки Т-34 почти полностью израсходовали свои последние моторесурсы [41, л. 86].

В тот же день, 24 мая, в 17.00 командующий 38-й армией отдал оперативной группе Шерстюка следующий боевой приказ № 134:

«2. Для разрыва кольца окружения противником 6 А приказом Главкома № 00331/ОП создается опергруппа генерал-майора Шерстюка в составе: 242 СД, сводный танковый корпус (3-я, 64 и 114 ТБр) под командованием генерал-лейтенанта Штевнева.

3. Задача опергруппы генерал-майора Шерстюк – наступать в общем направлении – Чепель, Гусаровка, Волвенково, уничтожить противостоящего противника, разорвать кольцо противника и соединиться с частями 6 А в районе: Шопенка, Лозовенька, Высокий, Волвенково.

4. Опергруппа генерал-майора Шерстюка находится в оперативном подчинении 38 А.

5.  На доукомплектование частей сводного танкового корпуса генерал-лейтенанта Штевнева обратить все танки, прибывшие в район Савинцы для 6 А…

8. Командирам бригад танковые батальоны лично вести в бой» [33].

Вслед за этим 3-я танковая бригада была исключена непосредственно из состава танкового корпуса Штевнева, а в 4.00 25 мая она, согласно отчету своего штаба, сосредоточилась на южном берегу Северского Донца в лесу в 2 км западнее села Залиман для самостоятельного наступления отдельно от танкового корпуса в направлении Красной Гусаровки, Гусаровки и Волвенково [7, л. 108]. Впрочем, в 9.00 25 мая штаб 3-й ТБр подал наверх боевое донесение № 68, согласно которому к этому времени 3-я танковая бригада оставалась в северо-западной части Савинцев, причем в составе 19 исправных танков (4 Т-34, 15 Т-60), одной стрелковой роты 3-го мотострелкового батальона и взвода зенитной батареи. Большая часть мотострелкового батальона все еще находилась в пути, 9 КВ-1 оставались стоять у переправы через Оскол в ожидании ее усиления, еще 3 танка (1 КВ-1, 2 Т-34) остались стоять в пути с различными поломками, 1 танк Т-34 был отбуксирован на станцию Святогорская для отправки на заводской ремонт, а еще 2 Т-34, которые также требовали замены двигателей, находились в пути на Святогорскую [80].

Сводный танковый корпус Штевнева теперь составляли 15-я, 64-я и 114-я танковые бригады и 92-й отдельный танковый батальон. Согласно отчету Штевнева, к этому времени 64-я танковая бригада имела в строю лишь 9 танков (2 Mk.II, 1 Mk.III, 6 Т-60), еще 24 танка (9 Mk.II, 15 Т-60) было получено на пополнение бригады.

114-я танковая бригада имела в строю лишь 10 танков (2 M3с, 2 M3л, 6 Т-60), а на пополнение бригады было получено 15 танков Т-60. Еще 14 исправных танков (8 Т-34, 6 Т-60) имел 92-й танковый батальон. 15-я танковая бригада, как уже указывалось выше, к исходу дня 23 мая имела 24 исправных танка (17 Т-34, 7 Т-60), т.к. в общей сложности все 4 танковые части танкового корпуса Штевнева насчитывали 96 танков (25 Т-34, 11 Mk.II, 1 Mk.III, 2 M3с, 2 M3л, 55 Т-60) [5, с. 96]. К этому надо прибавить 19 исправных танков (4 Т-34, 15 Т-60) 3-й танковой бригады, которые также могли быть в любой момент введены в бой. Противостоявшая всем им в Гусаровке и Красной Гусаровке 14-я танковая дивизия к утру 25 мая имела в строю 70 танков (16 Pz.IV, 41 Pz.III, 9 Pz.II, 4 Pz.Bef.Wg.), уступая в численности советским танковым частям [45].



Провал наступления 25 мая 1942 г.

В 5.45 25 мая 1942 г. командир 242-й стрелковой дивизии полковник Кашкин отдал войскам боевой приказ № 3 на предстоящее наступление, которое было запланировано на 2-ю половину дня:

«2. 242 СД во взаимодействии со сводным танковым корпусом ударом в направлении Чепель, выс. 169,5, Шевелевка последовательно овладевает Чепель, Волобуевка, Гусаровка, прикрываясь с севера и юга частью сил, переходом к временной жесткой обороне для обеспечения маневра действий с флангов.

3. 900 СП во взаимодействии с 64 ТБр атаковать противника в направлении 169,5 и овладеть юго-зап. скатами 169,5; не менее роты при поддержке танков овладеть Волобуевка и прочно удерживать ее, не допуская прорыва врага с запада; по овладению не менее одного бат-на направить на рубеж: 158,4 – 185,3 для прочного его удержания.

Граница слева: оз. (сев.) (50544) – ПТФ – отметка +3,0.

Группа ПП 2, 3/769 АП. Начальник – командир 769 АП.

4. 897 СП во взаимодействии с 114 ТБр, наступая через западную половину Чепель, овладеть юго-вост. скатами выс. 169,5 и закрепиться на выс. 164,0 и отметка 77,8.

Группа ПП 1/769 АП и 147 минд, начальник – командир 1/769 АП.

5. 903 СП атаковать в 13.00 западную половину Чепель. По овладении выс. 169,5 сосредоточиться в р-не Чепель, составив мою ударную группу.

6. Учебный б-н с 1/300 ПТД со взводом ПТР, обеспечивая действия дивизии с севера, прочно оборонять рубеж: (иск.) Щуровка – перекресток дорог 1 км сев.-вост. 156,2 – выс. 136,9.

По овладению 900 СП Волобуевка, Гусаровка продлить рубеж обороны до моста 1 км сев. Гусаровка.

8. Танки: а) 64 и 114 ТБр обеспечить захват выс. 169,5, Волобуевка;

б) 15 ТБр, наступая во 2-м эшелоне, обеспечивает от возможных контратак танков пр-ка с запада и в готовности развить успех на Волвенково;

в) по овладению выс. 169,5 114 ТБр выставляет заслон на рубеж: дворы и отметка 154,6 (оба 4 км сев. Протопоповка). Атака по особому распоряжению» [35].

Исходя из докладов Штевнева, чуть позже Кашкин изменил свое решение, в итоге в ходе начавшегося с 14.00 25 мая наступления 15-я танковая бригада с учебным батальоном 242-й стрелковой дивизии атаковала через высоту 156,2 в северо-западном направлении на Красную Гусаровку (ныне с. Новая Гусаровка), 64-я танковая бригада совместно с 900-м стрелковым полком атаковала на южные скаты высоты 156,2 и далее на Гусаровку, а 114-я танковая бригада совместно с 903-м стрелковым полком атаковала на Чепель и далее на Волобуевку. 92-й танковый батальон остался в резерве Штевнева в лесу в 2 км севернее Мосорова Байрака [5, с. 97]; [37].   

В первых атаках немцы насчитали в общей сложности 30 советских танков [36]. При поддержке 114-й танковой бригады 242-я стрелковая дивизия вновь заняла село Чепель, которое немцы после боев 23 мая и не занимали. Позиции противника были обнаружены на высоте 169,5 к западу от Чепеля и на подступах к Волобуевке. В последовавшем затем танковом бою 114-я танковая бригада уничтожила на высоте 169,5 3 средних танка противника, после чего оставшиеся на высоте немцы стали отходить с высоты в направлении Волобуевки [38]. Атаковавшие на запад 15-я и 64-я танковые бригады заняли высоту 156,2 и линию озер к югу от этой высоты, но, выйдя в 1 км от Красной Гусаровки, к рубежу обороны 14-й танковой дивизии, встретили здесь исключительно сильный огонь орудий ПТО и танков противника, закопанных в землю [37]. Вдобавок к этому немецкая авиация непрерывно подвергала ударам боевые порядки 242-й стрелковой дивизии группами по 25-30 бомбардировщиков, а поддерживавший 15-ю танковую бригаду учебный батальон 242-й стрелковой дивизии показал полную неготовность к ведению наступления.

Штевнев в своем отчете так описывал действия учебного батальона на крайнем правом фланге 242-й дивизии:

«Учебный батальон 242 СД, действовавший во взаимодействии с 15 ТБр, потерял всякую связь с танками и о своем положении не давал никому знать. Командир батальона потерял управление своими подразделениями. Например, 1 рота учбата должна была наступать во втором эшелоне батальона. Командир батальона ее потерял. Рота (70 человек, командир роты лейтенант Макартычан) до 17.00 25.5.42 г. сидела в тылу, не зная, что делать. Будучи отправленной моими представителями в наступление за танками, рота с наступлением темноты разбежалась, и к 23.00 сначала командир роты лейтенант Макартычан, а затем и вся рота отдельными группами возвратилась с поля боя под видом поисков командира батальона. О местонахождении учбата 1242 СД командиру 15 ТБр стало известно только во второй половине дня 26.5.42 г.» [5, с. 97].

По итогу наступления к 20.00 242-я стрелковая дивизия вышла на рубеж: 300 метров восточнее Красной Гусаровки – высота 136,9 в 2,3 км восточнее Гусаровки – высота 134,5 к северу от Волобуевки – высота 169,5 – Ветровка [39]. Полностью высоту 169,5 удалось занять только к утру 26 мая [37]. В целом продвижение частей оказалось минимальным, фактически наступление 25 мая полностью провалилась. К этому надо прибавить, что в ходе наступления пехота 900-го стрелкового полка отстала от танков 15-й и 64-й ТБр и к 23.00 25 мая находилась в 0,2-3 км позади них [5, с. 97].

Из числа танкистов, согласно имеющимся наградным листам, наиболее отличился в районе Красной Гусаровки 25 мая экипаж Т-34 командира роты 1-го танкового батальона 15-й танковой бригады младшего лейтенанта Абашкина. Примечательно, что за этот бой наградили всех 3 членов экипажа Абашкина (механик-водитель старшина Петр Сухинин, башенный стрелок замполитрука Александр Баранов, стрелок-радист сержант Александр Соколов), кроме него самого, и даже неизвестно имя самого Абашкина. Согласно наградным листам, танк Абашкина «ворвался в расположение противника и вступил в неравный бой с 30-ю танками пр-ка, поддержанных артиллерией. В результате совместных действий всего экипажа было уничтожено 5-ть (пять) танков пр-ка из 30-ти действующих» [86]. В журнале боевых действий штаба 15-й танковой бригады, правда, говорится, что экипаж Абашкина уничтожил не 5, а 4 средних танка [87, с. 14]. В этом бою танк Абашкина также получил 2 сквозные пробоины и был подбит, а сам Абашкин ранен. Оставшиеся в строю члены экипажа прямо на поле боя под огнем противника смогли отремонтировать танк. Прикрывавший ремонт стрелок-радист Соколов пулеметным огнем, согласно своему наградному листу, убил до 15 немцев. Отремонтировав танк, экипаж смог вывести его с поля боя [86].

В целом за день 25 мая сводный танковый корпус, по подсчетам своего штаба, подбил и уничтожил 19 танков и 8 орудий ПТО противника [5, с. 97]; [39]. Собственные его потери при этом, согласно боевому донесению Штевнева от 25 мая, составили 22 танка: 4 танка (в т.ч. 1 Т-34 – сгоревшим) потеряла 15-я танковая бригада, 10 танков (7 Mk.II и 3 Т-60 – сгоревшими) – 64-я танковая бригада, 8 танков (4 М3с – сгоревшими, 4 Т-60 – подбитыми; подбитые танки были эвакуированы) – 114-я танковая бригада [39]. Скорее всего, это лишь предварительные данные, т.к., согласно более поздним докладам Штевнева, потери корпуса за 25 мая составили 29 танков (5 Т-34, 7 Mk.II, 4 M3с, 13 Т-60): 7 танков (5 Т-34, 2 Т-60) потеряла 15-я танковая бригада, 10 танков (7 Mk.II, 3 Т-60) – 64-я танковая бригада, а 12 танков (4 M3с, 8 Т-60) – 114-я танковая бригада [5, с. 97]; [37].

Примечательно, но после понесенных 25 мая потерь численность задействованных в 1-м эшелоне танковых бригад к утру 26 мая, согласно докладам Штевнева, упала до 43 исправных танков (10 Т-34, 2 Mk.II, 1 Mk.III, 30 Т-60):

15-я ТБр – 20 танков (10 Т-34, 10 Т-60);

64-я ТБр – 10 танков (2 Mk.II, 1 Mk.III, 7 Т-60);

114-я ТБр – 13 танков Т-60 [5, с. 97]; [37].

С учетом численности исправных танков в составе корпуса на 25 мая, в 15-й танковой бригаде 25 мая выбыло из строя не 5, а сразу 10 танков Т-34, а в 64-й танковой бригаде из строя выбыло не 10, а 23 танка (9 Mk.II, 14 Т-60).

Понесли танковые бригады тяжелые потери и в личном составе. В именном списке безвозвратных потерь 114-й танковой бригады за 25 мая числится 26 убитых и 11 пропавших без вести, в т.ч. погибли командир взвода 319-го танкового батальона лейтенант Лев Коган, командир танка 320-го танкового батальона лейтенант Николай Сафонов, пропал без вести командир танка M3С 319-го ТБ лейтенант Сергей Титов [2].

Потери 242-й стрелковой дивизии 25 мая, по неполным данным, составили 401 человек личного состава (121 – убитым, 280 – ранеными) [23].



Атаки 26 мая 1942 г.

Т.к. большинство оставшихся исправными в сводном танковом корпусе танков были легкобронированные Т-60, особой ударной силой танковый корпус уже не обладал. В этой связи советское командование решило ввести в бой и 3-ю танковую бригаду, усилив ее 92-м отдельным танковым батальоном. К 20.00 25 мая 92-й танковый батальон в составе 16 танков (8 Т-34, 8 Т-60) сосредоточился в районе северо-западной части Савинцев и поступил в подчинение командира 3-й ТБр генерал-майора Новикова [79]. Вслед затем, согласно «Истории 3-й танковой бригады», на основании приказа Штевнева 92-й танковый батальон передал 3-й танковой бригаде 10 своих танков (4 Т-34, 6 Т-60) [41, л. 87].

Пополнившись танками, в ночь на 26 мая 3-я танковая бригада получила задачу сосредоточиться на исходных позициях для наступления в лесу в 1 км западнее Залимана. Согласно «Истории 3-й танковой бригады», в 4.00 26 мая танковые батальоны 3-й танковой бригады благополучно переправились через Северский Донец и сосредоточились в лесу западнее Залимана в составе 36 танков (2 КВ-1, 12 Т-34, 22 Т-60). 3-й мотострелковый батальон, переправлявшийся уже при свете дня в 8 часов, подвергся интенсивной бомбежке, при этом немецкая авиация разбила оба моста, соединявшие северный и южный берега реки с островом посреди реки, и тем самым сорвала переправу мотострелков [41, л. 87]. Согласно донесению Штевнева, мосты были разбиты в 9.00, при этом на противоположном берегу остались стоять помимо мотострелков управление бригады, тылы бригады и часть танков [42].

Лишившись мостов, стрелковые роты 3-го мотострелкового батальона вынуждены были переправляться через Северский Донец вплавь, что они успешно осуществили и присоединились к своим танками, а минометная рота осталась на левом берегу реки в ожидании наведения переправы. Т.к. утром 26 мая 3-я танковая бригада еще не получила задачи на наступление, она так и осталась стоять в обороне к западу от Залимана [41, л. 87].

Наступление 242-й стрелковой дивизии вместе со сводным танковым корпусом было назначено ее командиром полковником Кашкиным на 8.00 26 мая [40]. По информации штаба группы Шерстюка, с 8.00 15-я танковая бригада завязала бой за Красную Гусаровку, а войска всей группы Шерстюка перешли в наступление часом позже, с 9.00 [43].

Наступление пехоты и танков поддерживалось с воздуха, но весьма неудачно. В самом начале наступления в 9.00 3 советских самолета обстреляли и сбросили бомбы на советскую пехоту в районе Мосорова Байрака, а в 11.45 8 советских самолетов обстреляли советские войска в Чепеле [43].

В ходе наступления утром 26 мая в районе Чепеля в расположение 242-й стрелковой дивизии пробилась из окружения группа из танков 5-й гвардейской танковой бригады и пехотинцев 6-й армии. Состав вышедшей из окружения группы и время выхода из окружения в различных источниках разнятся. По информации штаба группы Шерстюка, группа в составе 4 танков 5-й Гв.ТБр, 15 конных и до 200 пехотинцев прорвалась в 11.00 [43]. Согласно же боевому донесению танкового корпуса, группа в составе 5 танков (3 Т-34, 2 Т-60) 5-й Гв.ТБр во главе с заместителем командира этой бригады вышла из окружения около 12.30. Вышедшие из тыла танки были временно подчинены 114-й танковой бригаде [42]. В докладах Штевнева есть также информация, что из окружения вышло 4 Т-34, 1 Т-60 и 3 автомашины 5-й Гв.ТБр [5, с. 99]; [37]. В своей статье «Это было под Харьковом», ссылаясь на документы 5-й гвардейской танковой бригады, бывший помощник начальника политотдела по комсомольской работе 5-й Гв.ТБр полковник запаса Георгий Кондратенко пишет, что бригада прорвалась в Чепель в 9.45 26 мая, при этом из окружения вышло 155 человек личного состава, 4 Т-34, 1 Т-60, 2 автомашины и 1 зенитная установка 5-й Гв.ТБр [44, с. 112, 113].

Кроме прорыва из окружения танковой группы 5-й Гв.ТБр, более никакого успеха войска Шерстюка до 16 часов не имели. По состоянию на 15.00 учебный батальон 242-й стрелковой дивизии занимал Щуровку, 900-й стрелковый полк – северные скаты высоты 136,9 в 2,5 км северо-восточнее Гусаровки, 897-й стрелковый полк – рубеж: Чепель – высота 169,5 – отметка «К.», а 903-й стрелковый полк – рубеж: восточная часть Чепеля – Ветровка [43]. Противостоявшие им 14-я танковая и 384-я пехотная дивизии по-прежнему удерживали рубеж: Красная Гусаровка – Гусаровка – Волобуевка – южные скаты высоты 169,5. Прорвать их оборону так и не удалось. Особенно сильна была оборона 14-й танковой дивизии. В Красной Гусаровке в тот день насчитали до 20 закопанных танков, а в Гусаровке – еще 10-15 закопанных танков. Продолжала активно действовать немецкая авиация. Согласно боевому донесению штаба сводного танкового корпуса, «в течение дня 26.5 авиация противника непрерывно бомбардировала боевые порядки наших частей, высылая одновременно по 15-30 бомбардировщиков» [42].

В 15.00 3-я танковая бригада также наконец-то получила приказ на ввод в бой. Группа из 18 танков (1 КВ-1, 6 Т-34, 11 Т-60) с десантом роты автоматчиков получила задачу: атаковать противника в направлении высот 173,4 и 156,2, выбить противника из Красной Гусаровки, где занять круговую оборону. Времени на подготовку наступления, увязку взаимодействия с пехотой и рекогносцировку позиций противника у бригады не было совершенно, даже не было известно начертание переднего края противника. Согласно «Истории 3-й танковой бригады», атака началась в 15.30 [41, л. 87]. По информации штаба Шерстюка, общее наступление началось в 16.05, а в боевом донесении сводного танкового корпуса говорится, что 3-я танковая бригада атаковала Гусаровку совместно с другими частями в 16.00 [42]; [43].

В докладе Штевнева последовавшие затем боевые действия описывались следующим образом:

«В 16.00, когда танки вступили в бой с танками противника, а МСБ вышли из окопов и двинулись в атаку за танками, на поле боя появилось 12 наших штурмовиков, которые подвергли интенсивному обстрелу наши танки и МСБ. В результате, понеся потери в личном составе, МСБ вынуждены были залечь и окопаться. Следом за нашими штурмовиками появилось до 30 пикирующих бомбардировщиков противника, затем другие партии самолетов по 40-50 штук, которые сменялись на короткие промежутки времени, и в течение всего дня не оставляли поле боя, подвергая бомбежке наши части. Пехота 242 СД в атаку не поднялась, мотострелковые батальоны танковых бригад к исходу дня занимали прежнее положение. Танки встретили сильное огневое сопротивление со стороны танков, ПТО и артиллерии противника, и атака успеха не имела» [5, с. 98]. В другом докладе Штевнева подтверждается, что «в 16.30 боевые порядки наших частей в р-не выс. 156,2 вост. Красн. Гусаровка подверглись сильному обстрелу нашей штурмовой авиации» [37].

Наиболее подробно описаны боевые действия 3-й танковой бригады 26 мая в «Истории 3-й танковой бригады»:

«Ни артиллерийской поддержки, ни помощи со стороны пехоты не было. Танки 1 ТБ, действуя в левой колонне, атаковали высоту 173,4, встретив ожесточенное огневое сопротивление противника (прим. – это не так, ведь высота 173,4 находилась в тылу 242-й стрелковой дивизии). Батальон занял высоту и встал в оборону. 2-й танковый батальон, атаковавший противника правой колонной вдоль дороги; идущей с Залиман на Красная Гусаровка, прорвался через передний край и достиг обратных скатов высоты 156,2, где, по-видимому, проходил второй оборонительный рубеж противника (прим. – это также не соответствует истине, т.к. высота несколько дней как занималась советскими войсками). 2-й ТБ, встретив сильное огневое сопротивление, вынужден был остановиться и вести огневой бой с артиллерией противника. Авиация, проявлявшая большую активность с утра, еще больше усилила свою деятельность, когда бригада пошла в атаку. Легкие пикирующие бомбардировщики «Юнкерс 87» группами от 5 до 30 самолетов несколько раз бомбили оборонительные районы танков на высотах 156,2 и 173,4. При бомбежке погибли командир второго ТБ старший лейтенант Гавриков и адъютант старший 2-го ТБ капитан Трузин.

Танки маневрировали на поле боя и вели по противнику пушечно-пулеметный огонь до исхода дня, а с наступлением темноты сосредоточились в лесу в районе исходных позиций. Авиация противника в течение дня 26 мая произвела до 10-ти налетов на Савинцы, где находилась часть танков бригады. Всего за день было совершено 360 самолетных вылетов. Зенитная батарея беспрерывно отражала нападение воздушного противника. Здесь сказалась высокая подготовка зенитчиков, полученная в напряженной учебе в апреле, мае месяце, зенитчики старшего лейтенанта Агеева сбили два самолета «Юнкерс 88» и два самолета «Хейнкель 111»… Необходимо отметить, что наша авиация совершенно отсутствовала в воздухе, и самолеты противника, не попадая в зону огня зенитной артиллерии, действовали совершенно безнаказанно.

В результате совершенно не подготовленного наступления, отсутствия взаимодействия и поддержки со стороны пехоты и артиллерии задача дня не была выполнена. Также одной из причин, повлиявшей на невыполнение задачи было отсутствие авиационного прикрытия танковой группы от самолетов противника» [41, л. 87].

Всего за день 26 мая 3-я танковая бригада, согласно «Истории 3-й танковой бригады», уничтожила до 80 немцев, 4 танка, 5 орудий (2 105-мм, 3 ПТО), силами своей зенитной батареи сбила 2 самолета и 2 самолета подбила. Потери ее при этом составили 4 танка Т-34 (в т.ч. 2 танка – разбитыми авиацией) и 10 автомашин (6 автомашин – сгоревшими, 4 автомашины – поврежденными авиацией) [7, л. 109]; [41, л. 87]. В докладах Штевнева, правда, приводятся данные, что бригада за 26 мая потеряла не 4, а 6 танков (1 КВ-1, 4 Т-34, 1 Т-60) по боевым причинам и 3 танка сломавшимися, после чего к 27 мая сократилась до 25 исправных танков (1 КВ-1, 6 Т-34, 18 Т-60) [5, с. 98]; [37].

Донесением штаба 3-й ТБр от 29 мая подтверждается, что 26 мая был потерян 1 танк КВ-1 подбитым, который удалось эвакуировать с поля боя [82]. В целом представляется, что истине больше соответствуют доклады Штевнева, чем «История 3-й танковой бригады» или отчет ее штаба. Всего же с учетом первоначальной численности 3-й танковой бригады к утру 26 мая в 36 исправных танков (2 КВ-1, 12 Т-34, 22 Т-60), за день 26 мая из строя выбыло 11 ее танков (1 КВ-1, 6 Т-34, 4 Т-60), из них 5 танков (2 Т-34, 3 Т-60), надо полагать, сломались.


Действовавшая правее 3-й танковой бригады, 15-я танковая бригада 26 мая неоднократно атаковала Красную Гусаровку, но преодолеть сопротивление поставленных в окопы танков 14-й ТД не смогла. За день она, по информации штаба сводного танкового корпуса, подбила 4 танка и 2 орудия ПТО, однако и сама потеряла 4 танка Т-34 подбитыми (прим. – эвакуированы на СПАМ), к исходу дня сократилась до 17 исправных танков (5 Т-34, 12 Т-60) и на ночь заняла оборону на участке: (иск.) высота 112,7 южнее Щуровки – высота 156,2 – 2 кургана восточнее этой высоты [42]. Согласно же разным докладам Штевнева, бригада потеряла не 4, а 7 или 8 танков (5 Т-34, 2 или 3 Т-60), и к 27 мая бригада сократилась до 14 исправных танков (6 Т-34, 8 Т-60) [5, с. 98]; [37].

64-я танковая бригада 26 мая дважды атаковала Гусаровку, но из-за отсутствия поддержки пехоты, которая была прижата к земле ударами немецкой авиации, особого продвижения вперед не добилась и даже обошлась без потерь в танках. К исходу дня бригада отвела свои танки в лес западнее Залимана для приведения их в порядок [42]. Всего к 27 мая бригада, как и сутки ранее, имела в строю 10 танков (2 Mk.II, 1 Mk.III, 7 Т-60) [5, с. 98]; [37].

114-я танковая бригада 26 мая совместно с 903-м стрелковым полком вела бои за овладение высотой 169,5. За день она без каких-либо собственных потерь в танках подбила 3 немецких танка и к исходу дня имела в строю 10 танков (5 M3с, 5 Т-60) [5, с. 98]; [42]. В именном списке безвозвратных потерь личного состава 114-й ТБр за 26 мая числится 11 убитых и 1 пропавший без вести. Почти все они были из состава мотострелкового батальона, в т.ч. погиб комиссар стрелковой роты политрук Михаил Азанов [2].

Всего же в боях 26 мая сводный танковый корпус, согласно докладу Штевнева, уничтожил 4 немецких танка и 2 орудия ПТО, однако потерял 14 своих танков (1 КВ-1, 9 Т-34, 4 Т-60) и к 27 мая сократился до 59 исправных танков (1 КВ-1, 12 Т-34, 2 Mk.II, 1 Mk.III, 5 M3С, 38 Т-60) в составе 4 танковых бригад [5, с. 98].

В общей сложности в боях 25-26 мая, согласно докладу Штевнева, сводный танковый корпус, так и не добившись прорыва обороны 14-й танковой и 384-й пехотной дивизий, потерял 43 танка (1 КВ-1, 14 Т-34, 7 Mk.II, 4 M3С, 17 Т-60). Сам он при этом подбил и уничтожил 23 танка 14-й ТД и 10 орудий ПТО [5, с. 97, 98]. Поддерживаемая танкистами 242-я стрелковая дивизия за первые свои 4 дня боевых действий с 23 по 26 мая потеряла около 2400 человек личного состава – 19 % своей первоначальной численности [23]. Среди прочих 26 мая умер от ран комиссар 242-й дивизии старший батальонный комиссар Александр Медведев, погиб командир батальона 897-го стрелкового полка старший лейтенант Владимир Шевченко [2].



Провал атак 27 мая 1942 г.

После провала всех дневных атак 25-26 мая 1942 г. генерал-майор Шерстюк решил атаковать в ночь на 27 мая, когда немецкая бомбардировочная авиация не могла проявлять особой активности [43]. Для этого танки 3-й и 64-й танковых бригад были сведены в общую танковую группу под управлением командира 64-й ТБр подполковника Постникова – всего в общей сложности 21 танк (9 Т-34, 12 Т-60) [37]. Из состава 3-й танковой бригады в танковую группу вошло, согласно «Истории 3-й танковой бригады», 12 танков (6 Т-34, 6 Т-60), а согласно майскому отчету штаба 3-й ТБр, 10 танков (4 Т-34, 6 Т-60) [7, л. 108]; [41, л. 87]. В качестве пехотной поддержки в наступлении приняли участие правофланговый 900-й стрелковый полк и учебный батальон 242-й стрелковой дивизии [51].

Группа Постникова имела задачу прорваться между Гусаровкой и Красной Гусаровкой и далее следовать на Новопавловку (севернее с. Лозовенька), где должна была соединиться с окруженными войсками 6-й и 57-й армий и вывести их на Чепель. Т.к. ночь ушла на подготовку наступления, в прорыв группа Постникова направилась только в 9.00 27 мая. Танки головной походной заставы, по предположению Штевнева, прорвались через позиции 14-й танковой дивизии, после чего пропали без вести, дальнейшая их судьба не известна. Скорее всего, все танки были подбиты в расположении противника. Главные силы танковой группы, выйдя в район высоты 116,8 в 3 км севернее Гусаровки, подверглись сильному обстрелу артиллерии, орудий ПТО и танков противника, а также бомбардировке с воздуха, понесли большие потери и прорваться не смогли. В целом на поле боя осталось 13 танков (6 Т-34, 7 Т-60), которые составили безвозвратные потери [37]. Из их числа, согласно отчету и донесению Штевнева от 28 мая, 3 танка Т-34 из состава головной походной заставы пропали без вести, однако из донесения штаба 38-й армии и «Истории 3-й танковой бригады» следует, что пропало без вести только 2 танка Т-34 – оба из состава 3-й танковой бригады. Еще 2 танка Т-34 3-й ТБр было разбито авиацией, 2 танка Т-34 – подбито, а также подбито 7 танков Т-60 (в т.ч. подбито артиллерией 2 танка Т-60 3-й ТБр). На исходные позиции вернулось лишь 8 танков (3 Т-34, 5 Т-60), из них 4 танка (2 Т-34, 2 Т-60) были подбиты и требовали ремонта. Среди прочих танкистов погиб командир 64-й ТБр подполковник Михаил Постников [5, с. 98, 99]; [41, л. 89]; [51]; [53]. В докладе Штевнева также говорится, что в 15-й танковой бригаде не вернулось из рейда 27 мая 3 танка Т-34, что говорит об участии в этом рейде помимо танков 3-й и 64-й танковых бригад танков 15-й ТБр [37]. Один из этих танков, вероятно, принадлежал комиссару 2-й роты 1-го танкового батальона 15-й танковой бригады младшему политруку Артему Каляпину. Согласно наградному листу на Каляпина, экипаж его 27 мая в районе Красной Гусаровки уничтожил до 2 взводов пехоты и 2 танка противника, однако сам Каляпин при этом погиб. Посмертно Каляпин был награжден орденом Отечественной войны 1-й степени [83].

В «Истории 3-й танковой бригады» также написано, что вслед за 1-й попыткой была предпринята 2-я попытка прорвать кольцо окружения, которая также провалилась, однако танки 3-й ТБр в ходе нее уничтожили 50 немцев, 3 танка, 2 105-мм орудия, 8 пулеметов [41, л. 89]. Из числа танкистов 3-й ТБр наиболее отличился в тот день экипаж танка Т-34 командира взвода 1-го танкового батальона 3-й танковой бригады лейтенанта Николая Савельева. Согласно его наградному листу, танк Савельева даже смог ворваться в Красную Гусаровку, уничтожил 2 орудия (1 тяжелое, 1 ПТО), до 20 немцев, пока пробивший башню танка снаряд не вызвал в танке пожар. Раненый при этом в грудь Савельев лично своей одеждой потушил пожар и спас танк, который, скорее всего, экипаж вывел с поля боя своим ходом [88].

Всего же в боях 26-27 мая 3-я танковая бригада, согласно боевому донесению своего штаба, уничтожила 33 немцев, 3 танка, 3 орудия (2 105-мм, 1 ПТО), подбила 1 танк и сбила 3 самолета (2 Ju.88, 1 He.111). Потери ее при этом составили 46 человек личного состава (18 – убитыми, 28 – ранеными) и 9 танков (1 КВ-1, 6 Т-34, 2 Т-60): 2 Т-34 – пропавшими без вести, 2 Т-34 – сгоревшими, 5 танков (1 КВ-1, 2 Т-34, 2 Т-60) – подбитыми. Все подбитые танки удалось эвакуировать с поля боя [82].


После провала утренней атаки по состоянию на 10.00 27 мая группа Шерстюка, по данным штаба 38-й армии, располагалась:

15-я танковая бригада – в Жуковке;

900-й стрелковый полк с 3-й танковой бригадой – на восточных скатах высоты 156,2;

64-я танковая бригада – в районе озер севернее Чепеля;

903-й стрелковый полк и 114-я танковая бригада – на северо-восточных скатах высоты 169,5;

897-й стрелковый полк на участке: юго-восточные скаты высоты 169,5 – отметка 77,8 – отрог оврага в 1,5 км юго-восточнее Чепеля [23].

Приведя себя в порядок, с 15.00 27 мая группа Шерстюка повторно атаковала с рубежа: восточные скаты высоты 156,2 – северо-восточные скаты высоты 169,5 – отметка 77,8 [46]. Согласно же оперативной сводке штаба 38-й армии, 242-я стрелковая дивизия силами 2 стрелковых полков при поддержке одной только 114-й танковой бригады атаковала часом спустя, в 16.00 [47]. Доклады Штевнева подтверждают, что наступление велось силами 897-го и 903-го стрелковых полков и одной только 114-й танковой бригады, которые атаковали через Чепель на высоты 77,8 и 164,0 навстречу прорывающимся с юга войскам 6-й и 57-й армий [5, с. 99]; [37]. Наступление танков снова встретило сильную противотанковую оборону противника, а пехота подверглась удару 24 бомбардировщиков и была вынуждена ползком продвигаться вперед [46]; [47]. В целом это наступление провалилось так же, как и утренний танковый рейд.

Хотя о потерях 114-й танковой бригады в танках 27 мая не говорится ни в одном советском документе, однако в именном списке безвозвратных потерь личного состава 114-й ТБр за этот день числится 23 убитых и 1 пропавший без вести, в т.ч. погибли комиссар 319-го танкового батальона старший политрук Сергей Брюханов, помощник командира 320-го танкового батальона по хозяйственной части техник-интендант 1-го ранга Степан Сурков, адъютант 319-го ТБ лейтенант Петр Васекин, комиссар роты 319-го ТБ политрук Димитрий Никифоров, заместитель командира роты 319-го ТБ по строевой части лейтенант Петр Богданов, командир взвода 114-го мотострелкового батальона младший лейтенант Алексей Лелюшкин, командир танка 319-го ТБ старший лейтенант Трофим Кохан [2].

Есть также наградной лист на помощника командира 319-го ТБ по технической части воентехника 1-го ранга Александра Путинского. За отсутствием «лишних» механиков-водителей Путинский в бою 27 мая взял на себя вождение танка командира 319-го ТБ. В бою 27 мая, согласно этому наградному листу, танк командира батальона был подбит орудием ПТО противника, а сам Путинский тяжело ранен осколком снаряда в правую ногу и госпитализирован. В результате этого ранения Путинскому ампутировали правую ногу, и на фронт он уже не вернулся. Позже он был награжден орденом Отечественной войны 2-й степени [85].

Общие потери 114-й танковой бригады в бою 27 мая не известны.



Временный переход к обороне

После полного провала непрерывного 3-дневного наступления и понесенных частями больших потерь в 22.00 27 мая 1942 г. оперативная группа Шерстюка перешла к обороне на ранее достигнутом ею рубеже [37]. 28 мая 900-й стрелковый полк занимал оборону на участке: высота 112,7 южнее Щуровки – высота 156,2 – курган в 2 км севернее Чепеля; 903-й стрелковый полк – на рубеже: (иск.) курган в 2 км севернее Чепеля – западная окраина Чепеля – восточные скаты высоты 169,5; 897-й стрелковый полк – на рубеже: южная окраина Чепеля – отметка 75,0 юго-восточнее Чепеля – (иск.) Ветровка [48].

В ночь на 28 мая действовала лишь советская разведка. В ходе этой разведки в районе Волобуевки был пленен расчет орудия ПТО 3-й роты 4-го противотанкового батальона 14-й танковой дивизии, командир расчета был убит разведчиками [60]. Захваченные пленные на допросе показали, что на этом участке действуют 103-й и 108-й моторизованные полки 14-й танковой дивизии, а также 36-й танковый полк (100 танков) и 2 роты 16-го противотанкового батальона; южнее действует 536-й пехотный полк 336-й пехотной дивизии, что в целом соответствовало истине, за исключением количества исправных танков в составе 14-й танковой дивизии [48]. Один из пленных, обер-ефрейтор Отто Клобе показал, что в районе Волобуевки его рота потеряла 1 орудие ПТО. Это все известные подтвержденные потери немцев в вооружении в боях в районе Чепеля [60].

В ту же ночь, согласно докладу Штевнева, в районе Чепеля из окружения вышло до 6000 человек из состава 6-й и 57-й армий, а уже на рассвете 18 мая между Красной Гусаровкой и Гусаровкой – еще до 600 человек [5, с. 99]; [48]. Последние 600 человек были из состава 337-й стрелковой дивизии [50].

К утру 28 мая генерал-майор Шерстюк передал свои обязанности командира оперативной группы генерал-лейтенанту Штевневу, штаб которого располагался в лесу в районе села Норцовка. 3-я танковая бригада находилась в резерве Штевнева в лесу в 2 км севернее Мосорова Байрака, 15-я и 64-я танковые бригады – в обороне высоты 156,2, 114-я танковая бригада – в Чепеле. Согласно донесению штаба 38-й армии, к утру 3-я танковая бригада имела в строю 17 танков (1 КВ-1, 6 Т-34, 10 Т-60), 15-я танковая бригада – 14 исправных танков (2 Т-34, 12 Т-60) и 18 танков (3 Т-34, 15 Т-60) – в ремонте, 64-я танковая бригада – 15 исправных танков (2 Mk.II, 1 Mk.III, 12 Т-60; из них 2 Mk.II, 1 Mk.III, 2 Т-60 требовали ремонта), 114-я танковая бригада – 15 исправных танков (5 M3с, 5 М3л, 5 Т-60). Потери 15-й танковой бригады к этому времени составляли 17 танков (15 Т-34, 2 Т-60) [51]. Отсюда следует, что за время боевых действий под Чепелем на пополнение 15-й танковой бригады уже поступило 20 танков Т-60.

В донесении Штевнева от 28 мая приведены данные, что к утру 28 мая 3-я танковая бригада имела не 17, а 13 исправных танков (1 КВ-1, 3 Т-34, 9 Т-60), а 64-я танковая бригада – 7 исправных танков (2 Mk.II, 5 Т-60; в т.ч. 2 Mk.II требовали ремонта). Численность 15-й и 114-й танковых бригад приведена та же, таким образом, согласно донесению Штевнева, к утру 28 мая численность танкового корпуса составляла 49 исправных танков (1 КВ-1, 5 Т-34, 2 Mk.II, 5 M3с, 5 М3л, 31 Т-60) [53].

С целью не допустить прорыва противника к переправам через Северский Донец Штевневым было отдано распоряжение о тщательной подготовке к обороне занимаемых рубежей, танки были зарыты в землю и замаскированы, артиллерия подтянута поближе к пехоте, чтобы вести огонь по немецким танкам прямой наводкой [5, с. 99]. В тот же день, 28 мая, Штевнев возбудил ходатайство перед командующим 38-й армией генерал-лейтенантом Москаленко, чтобы его освободили от командования группы и отправили в тыл. В ответ на это Москаленко 29 мая направил Главкому Юго-Западного направления Маршалу Тимошенко со своей стороны ходатайство: «Убедительно прошу отозвать тов. Штевнева за бездеятельность и срыв действий группы. Кроме того, он настоятельно просит освободить его и направить в тыл для формирования новых хозяйств. Вместо наступательных действий обороняется, не поддерживает танками пехоту. Такое его настроение считаю безответственным и возмутительным. Оно срывает все наши мероприятия. Прошу оставить, как я просил ранее вас через тов. Багромян, то есть: тов. Шерстюк или прибывший сейчас генерал Пархоменко возглавить группу войск; а танкист генерал Новиков, заместитель Штевнева, возглавить танковую группу» [58]. Ходатайство это было удовлетворено, и уже 29 мая оперативную группу вновь возглавил генерал-майор Шерстюк [70]. 


28 мая группа Штевнева оставалась в обороне и приводила себя в порядок. На протяжении дня в районе Чепеля из окружения отдельными группами вышло еще до 1500 человек в основном из состава 57-й армии [50]. Тем временем советское командование не теряло надежды прорвать наконец-то оборону 14-й  танковой и 384-й пехотной дивизий и соединиться с остатками окруженных войск 6-й и 57-й армий, для чего было решено ввести в бой 81-ю стрелковую дивизию (командир – полковник Федор Пименов), которая с 26 мая была выведена в резерв командующего 38-й армией с ранее занимаемого ею участка обороны в районе села Большая Бабка. По состоянию на 25 мая дивизия после 2 недель участия в наступлении на Харьков все еще насчитывала 8658 человек личного состава, сохранив тем самым боеспособность [18]. В 18.00 28 мая генерал-лейтенант Москаленко отдал войскам боевой приказ № 143 со следующими задачами:

«1. 81 СД влить в состав группы Штевнева, для чего в течение ночи с 28 на 29 мая 81 СД комбинированным маршем перебросить в Савинцы, где и поступить в подчинение генерал-лейтенанта Штевнева.

2. Генерал-лейтенанту Штевневу организовать наступление с рассвета 30 мая.

Удар нанести 81 СД и группой танков на Гусаровка, Волобуевка; в дальнейшем развивать наступление на Высокий, где и соединиться с выходящими частями Городнянского.

Прочно прикрываясь на своем правом и левом фланге» [52].   

20 минут спустя, в 18.20 последовало боевое распоряжение № 142 штаба 38-й армии непосредственно 64-й и 114-й танковым бригадам:

«64 ТБр. 1. Вывести на доукомплектование лес сев. Валуйки своим ходом к 3.6.42 года.

2. Рядовой и младший начсостав МСБ и отечественные танки с боеприпасами распоряжением генерал-лейтенанта тов. Штевнева передать на укомплектование 3 и 15 ТБр.

114 ТБр. 1. Подчинить командиру 242 СД.

2. Отечественные танки с огнеприпасами распоряжением генерал-лейтенанта тов. Штевнева немедленно передать в 3 и 15 ТБр» [54].   

В 1.00 29 мая 242-я стрелковая дивизия вновь атаковала от Чепеля в юго-западном направлении [58]. Согласно оперативной сводке штаба 38-й армии, в атаке участвовал один только 903-й стрелковый полк, который попытался взять высоту 86,2 и Волобуевку [55]. Согласно отчету Штевнева, атака производилась 2 пехотными группами с целью облегчения выхода из окружения частей 6-й и 57-й армий. Группы продвинулись вперед на 500 метров, но далее были остановлены минометным и пулеметным огнем, после чего отошли на исходные позиции. Также ночью на участке группы Штевнева продолжали выходить из окружения одиночки и мелкие группы советских частей [5, с. 99].

В ту же ночь в район Савинцев прибыла 81-я стрелковая дивизия. Ее 202-й стрелковый полк сразу же форсировал Северский Донец и сосредоточился в роще к юго-востоку от Залимана, 323-й стрелковый полк расположился на северном берегу в роще западнее Морозовки, а подошедший позже 53-й стрелковый полк к 20.00 29 мая встал на восточной окраине Савинцев [57, л. 70]. В это же время, к исходу дня 29 мая рядом с 81-й дивизией расположился выведенный во 2-й эшелон 304-й стрелковой дивизии в район Морозовки и Савинцев 807-й стрелковый полк [71, л. 9].

Силы, накопленные советской стороной в районе Савинцев, были приличные, однако все эти меры оказались запоздалыми, т.к. к тому времени немецкие войска уже ликвидировали окруженные войска 6-й и 57-й армий и завершали зачистку прилегающей местности от их остатков. В этой связи постепенно редел поток выходящих из окружения советских бойцов. Всего за день 29 мая из окружения на участке 242-й стрелковой дивизии поодиночке вышло лишь 10 человек, а в ночь на 30 мая – всего 2 человека [61].

В тот же день, 29 мая, на основании боевого распоряжения № 142 штаба 38-й армии 64-я танковая бригада передала рядовой и младший начсостав своего мотострелкового батальона, а также оставшиеся танки Т-60 вместе с боеприпасами 15-й танковой бригаде и в 22.00 29 мая убыла в тыл на доукомплектование, чтобы к утру 3 июня сосредоточиться в лесу севернее города Валуйки [62]; [64]. В отличие от нее 114-я танковая бригада вопреки боевому распоряжению № 142 штаба 38-й армии никаких танков Т-60 соседним танковым бригадам не передавала и оставалась действовать в составе сводного танкового корпуса в прежнем составе.



Провал наступления 30 мая 1942 г.

29 мая 1942 г. на основании указаний сверху штаб группы Штевнева отдал войскам боевой приказ № 6 о переходе в решительное наступление с 4.00 30 мая с целью к исходу дня овладеть Волобуевкой и Гусаровкой и создать коридор для выхода частей 6-й армии из окружения:

«3. 242 СД с 114 ТБр, СБ 807 СП и восемью танками Т-60 15 ТБр.

Правофланговому полку с восемью танками Т-60 15 ТБр активно оборонять прежний рубеж.

При успешном продвижении 81 СД перейти в наступление и выйти на рубеж: Щуровка – (иск.) мост через овраг 1 км сев.-вост. Гусаровка. Ни в коем случае не пропустить пр-ка из Крас. Гусаровка на Савинцы.

Остальными частями со 114 ТБр исходное положение: зап. скаты выс. 169,5, выс. 164,0 - наступать в направлении выс. 158,4.

Ближайшая задача: овладеть юж. окр. Волобуевка, к исходу дня выйти на рубеж: выс. 104,0 – выс. 158,4 – «К.» на перекрестке дорог 6 км юж. Гусаровка – выс. 185,3 – выс. 164,0 – Ветровка, где перейти к прочной обороне, создав коридор входа для частей 6 А, выходящих из кольца окружения.

Во втором эшелоне оставить б-н 807 СП, усилив его батар. ПТО и ПТР, с задачей не допустить контратак пр-ка из района Крас. Гусаровка, Байрак на юг.

4. 81 СД во взаимодействии с 3 ТБр (КВ – 1, Т-34 – 2, Т-60 – 17) и 15 ТБр (Т-34 – 5, Т-6 – 4) к 3.00 30.5.42 занять исходное положение восточ. скаты выс. без названия, что 800 м зап. рощи Галиновка.

Перейти в решительное наступление в общем направлении центр Волобуевка с ближайшей задачей овладеть Волобуевка, в дальнейшем Гусаровка, где перейти к прочной обороне на рубеже: мост 1 км сев.-вост. Гусаровка – сев.-зап. окраина Гусаровка – зап. окр. Гусаровка – выс. 104,0. Создать коридор для частей 6 А, выходящих из окружения…

5. 1/51 ГМП к 3.00 30.5.42 подготовить данные для дачи залпа по Крас. Гусаровка, Волобуевка, с 3.00 до 4.00 30.5.42 дать по одному залпу по каждому пункту» [59].

Всего по состоянию на 29 мая 3-я танковая бригада, согласно докладу Штевнева, имела в строю 20 танков (1 КВ-1, 3 Т-34, 16 Т-60), 1 КВ-1 – в войсковом ремонте, 5 танков (3 Т-34, 2 Т-60) – на СПАМе бригады, еще 5 танков КВ-1 было передано Юго-Западному фронту, а 7 танков (3 КВ-1, 4 Т-34) отправлено на заводской ремонт [37]. Согласно же донесению штаба 38-й армии, к утру 30 мая число исправных танков выросло до 21 штуки (2 КВ-1, 2 Т-34, 17 Т-60) [64].

15-я танковая бригада  по состоянию и на 29 мая, и к утру 30 мая имела в строю 17 танков (5 Т-34, 12 Т-60), 4 Т-60 – в войсковом ремонте, 7 Т-34 – на СПАМе бригады [37]; [64].

Из состава 2 танковых бригад на поле боя оставалось неэвакуированными: 8 танков (4 Т-34, 4 Т-60; в т.ч. 2 Т-34 пропали без вести) 3-й ТБр и 6 танков (5 Т-34, 1 Т-60; в т.ч. 3 Т-34 пропали без вести) 15-й ТБр [37].

114-я танковая бригада к утру 30 мая имела в строю 17 танков (8 M3с, 9 Т-60), таким образом, в целом в сводном танковом корпусе к утру 30 мая оставалось 55 исправных танков (2 КВ-1, 7 Т-34, 8 M3с, 38 Т-60). Главным образом это были легкие танки, так что боеспособность корпуса оставляла желать лучшего [64]. При этом противостоявшая советским танкистам немецкая 14-я танковая дивизия к вечеру 29 мая имела в строю 62 танка (17 Pz.IV, 32 Pz.III, 9 Pz.II, 4 Pz.Bef.Wg.) [65].


Согласно оперативной сводке штаба 38-й армии, 242-я стрелковая дивизия при поддержке 114-й танковой бригады перешла в наступление на высоты 169,5 и 164,0 с 23.30 29 мая [62]. В боевом донесении штаба 242-й СД говорится, что 897-й и 903-й стрелковые полки атаковали с 23.00 [63]. 81-я стрелковая дивизия в этом наступлении не участвовала, т.к. за ночь она только успела переправить 2 своих стрелковых полка и к 6.30 30 мая сосредоточилась:

323-й стрелковый полк – на безымянной высоте к западу от Галиновы и в роще в районе Галиновы;

202-й стрелковый полк – на высоте 141,1 и в роще западнее Ветровки;

53-й стрелковый полк – на высоте 173,4 и в Иванчуковке. Штаб дивизии встал в 1 км северо-западнее Галиновы. Потери дивизии за ночь составили 7 человек личного состава (1 – убитым, 6 – ранеными) [69].

В течение ночи продолжался дождь, который сделал местность непроходимой для транспорта, что также, вероятно, ухудшило темп продвижения советской пехоты и танков [67]. В ходе ночного наступления 897-й и 903-й стрелковые полки к 3.10 30 мая достигли высоты 164,0, что в 1,5 км к югу от высоты 169,5 [62], а уже в 3.40 наступление было приостановлено [66]. Распоряжением нового командующего опергруппой генерал-майора Шерстюка наступление было сначала перенесено на 7.00 30 мая, а затем вторым распоряжением совсем отменено до особого распоряжения [61].

Штаб 11-го армейского корпуса, в состав которого теперь вошла 384-я пехотная дивизия, в тот день отчитался наверх, что в ночь на 30 мая 384-я пехотная дивизия отразила поддержанную танками атаку с юго-востока на высоту 169,5 и при этом подбила 1 танк. Утром она же отбила повторную атаку 242-й стрелковой дивизии силою до батальона пехоты с 3 танками на высоты к юго-западу от Чепеля, подбив при этом один американский танк, т.е. М3с 114-й танковой бригады [68].

Штаб 3-го танкового корпуса в 6.20 30 мая также отчитался наверх, что второй раз советская пехота из Чепеля при поддержке танков атаковала высоту 169,5 к юго-западу от нее с 4.00. Т.е. из немецких документов следует, что повторная атака 242-й стрелковой дивизии началась уже после того, как в 3.40 наступление было приостановлено Шерстюком. Возможно, до полков просто вовремя не дошла команда на приостановку наступления и они атаковали с 4.00 [67]. 3,5 часа ранее, в 0.30 30 мая вступивший в командование сводным танковым корпусом генерал-майор Колосов (командир 15-й ТБр) своим боевым приказом № 1 как раз поставил 3-й и 15-й танковым бригадам во взаимодействии с 81-й стрелковой дивизией с 4.00 перейти в наступление на Волобуевку и далее на Гусаровку [81].

В 14.00 897-й и 903-й стрелковые полки совместно со 114-й танковой бригадой в 3-й раз за день перешли в наступление, в т.ч. 897-й полк с 6 танками Т-60 114-й ТБр атаковал на высоту 169,5, а 903-й полк, усиленный 3-м батальоном 807-го стрелкового полка 304-й стрелковой дивизии и 4 танками (2 M3с, 2 Т-60) 114-й ТБр, обходя с юга высоту 169,5, атаковал на высоту 164,0. 900-й стрелковый полк с 8 танками 15-й танковой бригады остался стоять в обороне на правом фланге 242-й стрелковой дивизии [72].

В первый час наступления 897-й и 903-й стрелковые полки смогли продвинуться вперед всего до 200 метров, после чего залегли под сильным огнем противника. Поддерживавшие пехоту танки 114-й ТБр прорвались за передний край обороны противника и вели борьбу с его огневыми точками, но подавить их так и не смогли [73]. После 4 часов боя к 18.00 903-й стрелковый полк все еще не имел никакого продвижения вперед. Соседний с ним 897-й стрелковый полк своим 1-м батальоном смог продвинуться до 1 километра и занять вершину высоты 169,5, а 3-м батальоном продвинулся лишь до 500 метров вперед. На правом фланге 242-й дивизии в это время 900-й стрелковый полк провел разведку боем и установил командный пункт противника на кладбище в Гусаровке, что также подтвердила местная жительница, перешедшая линию фронта. Разведка при этом потеряла 24 человека личного состава (5 – убитыми, 19 – ранеными). Также из состава 6-й стрелковой роты 900-го полка «отличился» красноармеец Голованов, который, будучи в дозоре, добровольно перешел на сторону противника. Находившийся в дозоре 2-й красноармеец открыл по Голованову огонь из своего ППШ, но после 1-го выстрела автомат заклинило, так что Голованову успешно удалось перейти на сторону немцев [74]. 

Бой продолжался до 20.00, однако из-за того, что ни артиллерии, ни танкам не удалось подавить систему огня обороны противника, наступление успеха не имело. Также за день полками 242-й стрелковой дивизии были отбиты 2 контратаки противника: 1-я контратака с направления юго-западных скатов высоты 169,5 и Волобуевки силою до 2 рот пехоты и 11-12 танков, 2-я контратака с направления высоты 164,0 силою до роты пехоты с 3 танками [63].

По итогу наступления к исходу дня 30 мая в батальонах 897-го и 903-го стрелковых полков осталось от 80 до 150 человек, а потому в 22.00 командир дивизии полковник Кашкин в своем боевом донесении даже запросил у Шерстюка сведение обоих полков в сводные батальоны [63]. Потери обоих полков за 30-31 мая составили лишь 129 человек личного состава (40 – убитыми, 89 – ранеными), так что в основном численность батальонов полка до уровня стрелковых рот упала еще до 30 мая, и в бой 30 мая они пошли в крайне ослабленном составе. Общие же потери 242-й стрелковой дивизии 30-31 мая составили 161 человек личного состава (46 – убитыми, 115 – ранеными) [75].

Упоминавшийся выше 807-й стрелковый полк 304-й стрелковой дивизии, чей 3-й батальон находился на усилении 903-го стрелкового полка 242-й стрелковой дивизии, согласно своему журналу боевых действий, в боях 30 мая не участвовал и лишь подвергался интенсивной бомбардировке с воздуха, понеся небольшие потери в личном и конском составе [71].

Точные потери 114-й танковой бригады 30 мая не известны. В ее именном списке безвозвратных потерь личного состава за 30 мая числится 3 убитых, в т.ч. погибли командир взвода 319-го танкового батальона лейтенант Николай Нефедов и командир танка 319-го танкового батальона лейтенант Василий Лисица [2].



Переход к обороне

В тот же день, 30 мая 1942 г. в 14.20 штаб 38-й армии отдал боевое распоряжение № 147 о сведении всех оставшихся танков сводного танкового корпуса в одну 3-ю танковую бригаду:

«1. Командирам 114 и 15 ТБр до 24.00 30.5 передать 3 ТБр всю ходовую боевую материальную часть (танки отечественные).

2. Командиру 3 ТБр принять ходовую боевую материальную часть от 15 и 114 ТБр и донести.

3. На доукомплектование МСБ 3 ТБр обратить личный состав МСБ 114 и 15 ТБр, для чего до 24.00 30.5 командиру 3 ТБр принять, а командирам 15 и 114 ТБр передать личный состав МСБ (только рядовой и младший начсостав).

4. Командирам 15 и 114 ТБр 31.5 эвакуировать всю боевую материальную часть, как находящуюся на поле боя, а также и застрявшую. Эвакуировать через переправу Савинцы и вывести [в] лес сев.-зап. Кунье, при переправе через р. Сев. Донец в районе Ивановка мат. часть вывести [в] лес 1 км юго-вост. Ивановка.

5. Личный состав 15 ТБр, не связанный с эвакуацией материальной части, отвести в район Боровая и сосредоточить к исходу дня 31.5.42 года» [76].

Еще позже, в 19.45 30 мая последовал боевой приказ № 146 командующего 38-й армией генерал-майора Москаленко о завершении наступления оперативной группы Шерстюка и переходе к обороне:

«1. Противник производит перегруппировку сил в сторону фронта 28 армии и левого фланга 38 армии.

2. 38 армия на занимаемом рубеже переходит к жесткой обороне.

3. 81 СД с АП 242 СД и 114 ТБр в ночь на 31.5 занять для жесткой обороны полосу с передним краем – выс. 173,4 – 141,1 – отм. 69,9. В ночь на 1.6 выдвинуть ПО на линию переднего края 242 СД.

Боевое охранение иметь на линии: Жуковка – Галинова – выс. 109,8.

Передний край полосы заграждений по линии: выс. 112,7 – 156,2 – зап. окраина Чепель – отм. 77,8.

Готовность обороны 3.00 31.5.42 года…

4. 242 СД (без АП) в ночь на 1.6 переправиться через р. Сев. Донец в резерв армии и сосредоточиться в районе Нурово, Великая Вишневая, Слабуновка, Казютовка…

5. 3 ТБр в ночь на 31.5 перейти на левый берег р. Сев. Донец, сосредоточиться в районе Великая Вишневая и подготовить оборону в районе Жуваковка, Дудниковка, Малая Вишневая» [77].

В ночь на 31 мая на основании этого боевого приказа 3-я танковая бригада перешла на северный берег Северского Донца и к 8.00 в составе 19 танков (2 Т-34, 17 Т-60) сосредоточилась в Великой Вишневой. Еще 2 танка КВ-1 из-за неисправности переправы остались стоять на южном берегу Северского Донца. Также к утру 1 июня на восточный берег Северского Донца были эвакуированы почти все подбитые в боях танки 3-й ТБр (за исключением подбитого танка Т-34, который остался в районе высоты 156,2), а от 15-й танковой бригады 3-й танковой бригадой было принято 17 танков (4 Т-34, 13 Т-60), после чего к утру 1 июня численность 3-й танковой бригады выросла до 38 исправных танков (2 КВ-1, 6 Т-34, 30 Т-60). Для пополнения 3-го мотострелкового батальона от 15-й танковой бригады было принято 77 человек рядового состава и младшего начсостава [84].

Численность 114-й танковой бригады по состоянию на 5 июня составляла всего 10 исправных танков [90]. Таким образом, после недели боев под Чепелем от прежних 4 танковых бригад сводного танкового корпуса Штевнева осталось всего 48 исправных танков.

Передав свой оборонительный рубеж частям 81-й стрелковой дивизии, 242-я стрелковая дивизия в ночь на 1 июня была отведена в резерв 38-й армии за Северский Донец [78]. После недели боевых действий по состоянию на 30 мая дивизия насчитывала 7626 человек личного состава, и в целом с начала боевых действий состав дивизии уменьшился на 4846 человек личного состава [56]. Изрядные потери понесли в личном составе и танковые бригады. Так, 114-я танковая бригада, согласно ОБД «Мемориал», в мае только безвозвратно потеряла 182 человека личного состава (131 – убитым, 51 – пропавшим без вести и попавшим в плен) [2]. В целом боевые действия под Чепелем закончились для советской стороны перемалыванием всех задействованных в них танковых частей и 242-й стрелковой дивизии.


Ссылки

1. ЦАМО, ф. 393, оп. 8973, д. 124. Журнал боевых действий войск 38-й армии за май 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

2. Сайт «http://www.obd-memorial.ru».

3. ЦАМО, ф. 393, оп. 8973, д. 89, л. 324, 325. Частный боевой приказ № 126 штаба 38-й армии от 20 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

4. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 900, л. 61. Сведения о наличии и состоянии танков в частях Юго-Западного фронта по состоянию на 10 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

5. Коломиец М.В. Танки в Харьковской катастрофе 1942 года. – М.: Стратегия КМ: Яуза: Эксмо, 2013.

6. ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 947, л. 3, 4. Бронетанковая сводка № 133 АБТВ Южного фронта от 22 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

7. ЦАМО, ф. 3065, оп. 1, д. 10, л. 103-111. Отчет о боевой деятельности 3-й танковой бригады за май месяц 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

8. ЦАМО, ф. 393, оп. 8973, д. 89, л. 322. Частный боевой приказ № 124 штаба 38-й армии от 20 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

9. ЦАМО, ф. 1267, оп. 1, д. 38, л. 111-113. Оперативная сводка № 278 штаба 38-й армии от 20 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

10. NARA, T. 313, R. 31, F. 7261850. Промежуточное донесение штаба 3-го танкового корпуса от 19 мая 1942 г. (собственный перевод с немецкого).

11. NARA, T. 313, R. 31, F. 7261882. Промежуточное донесение штаба 3-го танкового корпуса от 20 мая 1942 г. (собственный перевод с немецкого).

12. Быков К.В. Последний триумф Вермахта: Харьковский «котел». – М.: Яуза-пресс, 2009.

13. NARA, T. 313, R. 31, F. 7261937. Промежуточное донесение штаба 3-го танкового корпуса от 21 мая 1942 г. (собственный перевод с немецкого).

14. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 921, л. 184-190. Оперативная сводка № 284/оп штаба Юго-Западного фронта от 22 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

15. NARA, T. 313, R. 31, F. 7261955. Дневное донесение штаба 3-го танкового корпуса от 21 мая 1942 г. (собственный перевод с немецкого).

16. NARA, T. 313, R. 31, F. 7261987. Дневное донесение штаба 3-го танкового корпуса от 22 мая 1942 г. (собственный перевод с немецкого).

17. ЦАМО, ф. 3198, оп. 1, д. 1, л. 2. Разведывательная сводка № 1 штаба 114-й танковой бригады от 21 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

18. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 899, л. 58-61. Карточки учета численного и боевого состава боевых частей Юго-Западного фронта по состоянию на 25 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

19. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 882, л. 191, 192. Оперативная сводка № 284 штаба 38-й армии от 24 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

20. NARA, T. 313, R. 31, F. 7262005. Утреннее донесение штаба 3-го танкового корпуса от 23 мая 1942 г. (собственный перевод с немецкого).

21. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 882, л. 91-93. Информация штаба 38-й армии от 24 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

22. NARA, T. 313, R. 31, F. 7262024. Дневное донесение штаба 3-го танкового корпуса от 23 мая 1942 г. (собственный перевод с немецкого).

23. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 882, л. 255, 256. Оперативная сводка № 292 штаба 38-й армии от 27 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

24. NARA, T. 313, R. 31, F. 7262013. Промежуточное донесение штаба 3-го танкового корпуса от 23 мая 1942 г. (собственный перевод с немецкого).

25. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 882, л. 154, 155. Оперативная сводка № 281 штаба 38-й армии от 22 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

26. NARA, T. 313, R. 31, F. 7262046. Промежуточное донесение штаба 3-го танкового корпуса от 24 мая 1942 г. (собственный перевод с немецкого).

27. NARA, T. 313, R. 31, F. 7262059. Дневное донесение штаба армейской группы Клейста от 24 мая 1942 г. (собственный перевод с немецкого).

28. NARA, T. 313, R. 31, F. 7261918. Распределение танков в 1-й танковой армии к утру 20 мая 1942 г. (собственный перевод с немецкого).

29. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 855, л. 9. Оперативная сводка № 284 штаба 6-й армии от 21 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

30. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 882, л. 31-33. Оперативная сводка № 279 штаба 38-й армии от 21 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

31. ЦАМО, ф. 393, оп. 8973, д. 89, л. 327. Боевое распоряжение № 130 штаба 38-й армии от 22 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

32. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 882, л. 197, 198. Оперативная сводка № 285 штаба 38-й армии от 24 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

33. ЦАМО, ф. 393, оп. 8973, д. 89, л. 335. Частный боевой приказ № 134 штаба 38-й армии от 24 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

34. ЦАМО, ф. 1524, оп. 1, д. 8, л. 1. Частный боевой приказ № 2 штаба 242-й стрелковой дивизии от 22 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

35. ЦАМО, ф. 1524, оп. 1, д. 8, л. 4. Боевой приказ № 3 штаба 242-й стрелковой дивизии от 25 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

36. NARA, T. 313, R. 31, F. 7262091. Промежуточное донесение штаба 3-го танкового корпуса от 25 мая 1942 г. (собственный перевод с немецкого).

37. ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 824, л. 231-233. Доклад генерал-лейтенанта Штевнева от 29 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

38. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 882, л. 307, 308. Оперативная сводка № 288 штаба 38-й армии от 25 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

39. ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 824, л. 181. Боевое донесение № 1 штаба сводного танкового корпуса от 25 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

40. ЦАМО, ф. 1524, оп. 1, д. 8, л. 2. Боевой приказ № 4 штаба 242-й стрелковой дивизии от 26 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

41. ЦАМО, ф. 3065, оп. 1, д. 1. История 3-й танковой Чаплинско-Будапештской орденов Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого бригады в III частях. Выстоим! Часть I. Август 1941 - ноябрь 1942 г.

42. ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 824, л. 173. Боевое донесение № 2 штаба сводного танкового корпуса от 27 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

43. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 882, л. 276, 277. Информация из группы Шерстюка на 14.00 26 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

44. Кондратенко Г.Ф. Это было под Харьковом//В боях за Харьковщину. Воспоминания участников Великой Отечественной войны - 4-е изд., испр. и доп. - Х.: Прапор, 1978.

45. NARA, T. 313, R. 31, F. 7262081. Утреннее донесение штаба 3-го танкового корпуса от 25 мая 1942 г. (собственный перевод с немецкого).

46. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 882, л. 304. Информация из группы Шерстюка на 23.00 27 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

47. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 882, л. 250, 251. Оперативная сводка № 293 штаба 38-й армии от 28 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

48. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 882, л. 330-332. Оперативная сводка № 294 штаба 38-й армии от 28 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

49. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 919, л. 42-46. Оперативно-разведывательная сводка № 142 УПВО войск Юго-Западного фронта от 21 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

50. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 882, л. 329. Боевое донесение штаба 38-й армии от 29 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

51. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 882, л. 273-275. Боевое донесение штаба 38-й армии от 28 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

52. ЦАМО, ф. 393, оп. 8973, д. 89, л. 349. Боевой приказ № 143 штаба 38-й армии от 28 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

53. ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 993, л. 151. Боевое донесение штаба сводного танкового корпуса от 28 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

54. ЦАМО, ф. 393, оп. 8973, д. 89, л. 348. Боевое распоряжение № 142 штаба 38-й армии от 28 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

55. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 882, л. 333, 334. Оперативная сводка № 295 штаба 38-й армии от 29 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

56. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 899, л. 230-235. Сведения о численном и боевом составе войск Юго-Западного фронта по состоянию на 30 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

57. ЦАМО, ф. 1230, оп. 1, д. 23. Журнал боевых действий штаба 81-й стрелковой дивизии (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

58. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 883, л. 48-50. Переговоры штаба 38-й армии со штабом Юго-Западного фронта 29 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

59. ЦАМО, ф. 1230, оп. 1, д. 29, л. 38, 39. Боевой приказ № 6 штаба опергруппы Шерстюка от 29 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

60. ЦАМО, ф. 393, оп. 8973, д. 110, л. 229-232. Протокол допроса обер-ефрейтора Отто Клобе из 3-й роты 4-го противотанкового батальона 14-й танковой дивизии от 29 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

61. ЦАМО, ф. 1524, оп. 1, д. 8, л. 8. Донесение штаба 242-й стрелковой дивизии от 30 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

62. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 882, л. 351, 352. Оперативная сводка № 297 штаба 38-й армии от 30 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

63. ЦАМО, ф. 1524, оп. 1, д. 8, л. 13. Боевое донесение № 3 штаба 242-й стрелковой дивизии от 30 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

64. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 882, л. 363-366. Боевое донесение генерал-лейтенанта Тамручи от 30 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

65. NARA, T. 313, R. 31, F. 7262321. Дневное донесение штаба 3-го танкового корпуса от 29 мая 1942 г. (собственный перевод с немецкого).

66. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 882, л. 406, 407. Оперативная сводка № 298 штаба 38-й армии от 30 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

67. NARA, T. 313, R. 31, F. 7262335. Утреннее донесение штаба 1-й танковой армии от 30 мая 1942 г. (собственный перевод с немецкого).

68. NARA, T. 313, R. 31, F. 7262346. Промежуточное донесение штаба 11-го армейского корпуса от 30 мая 1942 г. (собственный перевод с немецкого).

69. ЦАМО, ф. 1230, оп. 1, д. 29, л. 44. Оперативная сводка № 170 штаба 81-й стрелковой дивизии от 30 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

70. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 882, л. 391, 392. Переговоры штаба 38-й армии со штабом Юго-Западного фронта 29 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

71. ЦАМО, ф. 6612, оп. 203883, д. 4. Журнал боевых действий штаба 807-го стрелкового полка 304-й стрелковой дивизии (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

72. ЦАМО, ф. 1524, оп. 1, д. 8, л. 6. Оперативная сводка № 9 штаба 242-й стрелковой дивизии от 30 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

73. ЦАМО, ф. 1524, оп. 1, д. 8, л. 11. Оперативная сводка № 10 штаба 242-й стрелковой дивизии от 30 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

74. ЦАМО, ф. 1524, оп. 1, д. 8, л. 12. Боевое донесение № 2 штаба 242-й стрелковой дивизии от 30 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

75. ЦАМО, ф. 1524, оп. 1, д. 8, л. 15. Оперативная сводка № штаба 242-й стрелковой дивизии от 31 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

76. ЦАМО, ф. 393, оп. 8973, д. 89, л. 354. Боевое распоряжение № 147 штаба 38-й армии от 30 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

77. ЦАМО, ф. 393, оп. 8973, д. 89, л. 353. Боевой приказ № 146 штаба 38-й армии от 30 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

78. ЦАМО, ф. 1524, оп. 1, д. 8, л. 20. Боевое донесение № 4 штаба 242-й стрелковой дивизии от 1 июня 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

79. ЦАМО, ф. 3065, оп. 1, д. 10, л. 94. Донесение штаба 3-й танковой бригады от 25 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

80. ЦАМО, ф. 3065, оп. 1, д. 10, л. 91. Боевое донесение № 68 штаба 3-й танковой бригады от 25 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

81. ЦАМО, ф. 3065, оп. 1, д. 7, л. 201. Боевой приказ № 1 штаба танковой группы Колосова от 30 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

82. ЦАМО, ф. 3065, оп. 1, д. 10, л. 93. Боевое донесение № 70 штаба 3-й танковой бригады от 29 мая 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

83. ЦАМО, ф. 33, оп. 682525, д. 456, л. 123. Наградной лист на младшего политрука Артема Трофимовича Каляпина (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

84. ЦАМО, ф. 3065, оп. 1, д. 10, л. 97. Боевое донесение № 72 штаба 3-й танковой бригады от 1 июня 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

85. ЦАМО, ф. 33, оп. 744809, д. 351, л. 268. Наградной лист на воентехника 1-го ранга Александра Андреевича Путинского (сайт «http://podvignaroda.ru»).

86. ЦАМО, ф. 33, оп. 682524, д. 535, л. 89, 124, 125. Наградные листы на замполитрука Александра Дмитриевича Баранова, старшину Петра Георгиевича Сухинина и сержанта Александра Тарасовича Соколова (сайт «http://podvignaroda.ru»).

87. ЦАМО, ф. 3303, оп. 1, д. 5. Журнал боевых действий 15-й танковой бригады с 1 октября 1941 г. по 2 января 1943 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

88. ЦАМО, ф. 33, оп. 682525, д. 155, л. 114. Наградной лист на лейтенанта Николая Андреевича Савельева (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

89. ЦАМО, ф. 33, оп. 682525, д. 1006, л. 5. Наградной лист на старшего лейтенанта Алексея Евстафьевича Агеева (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").

90. ЦАМО, ф. 229, оп. 161, д. 899, л. 69-76. Сведения о численном и боевом составе войск Юго-Западного фронта по состоянию на 5 июня 1942 г. (сайт "https://pamyat-naroda.ru/").