Виктор Колдобенков
СУДЬБИНА
Жил одинокий человек, и… не стало человека – время его жизни закончилось.
Жена его с сыном после развала СССР (Союза Советских Социалистических Республик) решила остаться жить в одной из бывших союзных республик - то есть за границей.
Жил он на краю села в маленьком глинобитном домике, выкрашенном в белый цвет, как принято было на родине его отца, с очень маленьким окошечком с синими наличниками по фасаду дома, обращённым на сельскую дорогу, на противоположной стороне которой стояла сельская старинная церковь.
Сразу за забором с одной стороны участка было кладбище, так что из другого маленького окошечка в боковой стене дома были видны на расстоянии не более двадцати метров могилы его родителей.
Вечером, в позднее зимнее время, навестили его друзья – завсегдатаи через лаз со двора, так как дверь им не открыли, и, поняв, что хозяину дома уже ничего не нужно в этой жизни, обокрали его (не пропадать же добру).
Мы, трое жителей села, в день его проводов в другой мир, решили утором зайти проститься с ним. Но дверь была закрыта на замок, а на кладбище несколько человек не далеко от дома копали могилу, а правильнее сказать, вырубали топорами всю ночь, предварительно отогревая землю горящими автомобильными покрышками, так как была очень холодная зима, и земля промёрзла на один метр в глубину. Один из работников отрыл нам дверь. Пройдя через очень маленькую кухню, прошли в небольшую комнату, в середине которой стоял гроб как будто с отдыхающим хозяином этого дома, а слева и справа на боковых стенах висело в рамочках по одной фотографии – отца и матери.
Они как бы собрались втроём перед дальней дорогой.
Через полчаса мы вышли. Дверь работник не стал закрывать, так как скоро должны были приходить для прощания люди.
На улице появились медленно опускающиеся редкие крупные снежинки.
И вспомнились строки из стихов С. Есенина:
«Поёт она плакидой - сволочь - вьюга! И снег ложится вроде пятачков, И нет за гробом ни жены, ни друга».
Но заботливые родственники его проводили достойно в последний путь.
Одолеваемый печальными размышлениями о превратностях судьбы, я поспешил домой - протопить печь, напевая про себя как будто подсказанные мне кем-то две строки из одного известного стихотворения: «Бьётся в тесной печурке огонь», а «на поленьях смола, как слеза…».
Примечание:
"Бьётся в тесной печурке огонь. На поленьях смола как слеза".
Автор: А.А. Сурков.