Ночь Ивана Купалы

               
             
Мне сегодня приснилось ночью,
Что ко мне ты вернулся вновь,
Только в сердце моём наболевшем
Не проснулась больше любовь.
И себе удивляясь втайне,
Говорю: «Я тебя не знаю.
Уходи и меня не трогай.»
Я свободна! Ты слышишь, Серёга?!
Я свободна! Боже помилуй!!!
Только сердце опять защемило…
Защемило не ночью, а днём.
Что же это? Я снова о нём!..

***

«Господи, как похож»,- думала Юля, глядя в зале ожидания железнодорожного вокзала на молодого лейтенанта, сопровождавшего роту солдат. Уже много лет она подспудно ищет «его» в каждом мужчине. Но до сих пор сравнение шло только на уровне недопущения мысли о возможности существования такого же. Теперь же перед ней стояла его полная копия. Сердце бешено забилось. Такой же, но чужой. Если бы он ко мне подошёл, я пошла бы за ним на край света….

До отправления поезда ещё два часа. Юля закрыла глаза. Память, лица….. Сколько лет прошло, но  время будто остановилось.

I
1

- Боже мой, ведь я тебя помню ещё шестилетним мальчишкой,- Ирина наклонилась через стол, наливая добавку. - Ты и тогда так хорошо кушал! Коренастый такой, крепкий!
- Да. А сейчас вон, какой парень вырос! Просто Гришка Мелехов! Ешь, ешь Вадим. После такой-то работы! – улыбалась мать.

Юля подняла глаза: действительно, Гришка Мелехов. Каштановые волосы спадают на лоб, карие миндальные глаза, суровая, чисто мужская красота лица, мощный торс. Жарко. Ополоснулся перед обедом, капли воды играют на загорелых плечах.

Он поднял сглаза и перехватил её взгляд.
- Подай мне хлеба,- сказала она.
Он протянул ей тарелку с хлебом.
- В самом деле, тобой можно гордиться, - улыбнулась она. - А ты меня помнишь?
Он усмехнулся.
- Ну, бабы, раскудахтались,- вмешался Леонид. - Дайте парню поесть. Нам ещё работы сколько.
Все дружно застучали ложками. Однако тишины не получилось.
- Скоро народ понаедет. А у нас ещё конь не валялся. Где будем принимать? - причитала его жена.
- Успокойся, Ирина,- Леонид протянул ей пустую тарелку. - Найдём, где. Вон, сеновал пустой.
- Да, может, успеем дом поднять. Погода хорошая. Вы с Вадимом быстро управитесь.
Громыхая стульями, все стали вставать.
- А чаю? – Ирина внесла заварочный чайник.
- Жарко. Вынеси нам компот.
Юля стала собирать со стола.
Сколько посуды! Дачный сезон в полном разгаре. Сейчас со всего мира понаедут в родовое гнездо. Весело будет!
- Отнеси-ка холодненького компотику,- Ирина протянула Юле огромные кружки.
Юля вышла на улицу и зажмурилась: «Какое солнце! Как они работают? На речку бы, да купаться!»
 - Эй, вы где?
Услышав стук топора, Юля пошла вокруг дома. Поднимать фундамент надо со всех сторон. Уже переместились под дедушкину комнату.
- Вот, спасибо, Юляшка,- Леонид взял кружку и стал жадно пить. – Вадим, вылезай.
Из-под дома протянулась загорелая рука Вадима,- Спасибо. – Он взял кружку.
- Ой, ребята, какие же вы молодцы! – Юля восхищённо смотрела на проделанную работу. - Мужики! Кони!
 
2

Вечером приехали гости. Как всегда, нежданно.

- И вы тоже сюда? А мы ждём ташкентцев! – Ирина принимала сумки с продуктами.
- Мы не пустые. И завтра уедем! – шумели голоса в прихожей.
«Вот тебе и всесоюзная дача в наследство от дедушки! Сколько же их?!» - думала Юля. И где их всех раскладывать?» Однако, речь об этом, похоже, была преждевременной. Судя по размаху гулянки, гости ложиться спать вовсе не собирались.

«Ой, рябина кудрявая …» - неслось из окон дома.

Дружный хор перебила гармошка: русская плясовая.

«Дядя Лёша пришёл, - усмехнулась Юля. - Ну, теперь точно, до утра".

Пошла плясать,
Каблуки топтать!
А дайте, дайте ходику
Весёлому народику! – понеслись из окон дома частушки, обильно сдабриваемые чечеткой.

Юля присела на завалинку. Дверь со скрипом открылась, на улицу вышел Вадим. Закурив, он повернулся к Юле:
- Тебе тоже хочется сбежать? – улыбнулся он.
- Ага. Похоже, это надолго, - покачала головой Юля.
- Похоже. - Он присел рядом. - Не холодно? – посмотрел он на неё.
- А тебе? – она окинула его взглядом: футболка, обтягивающая спортивную жилистую фигуру, джинсы.
- Да, мне-то нет. Я привыкший. А тебе могу вынести, - он встал.
- Да, вечером прохладно. Ты бы сам оделся. А то сидеть, думаю, придётся долго.
Он вынес ей большую цветастую шаль с кистями.
«Какой заботливый, - подумала она, укутавшись в мягкую ткань. - У нас все парни хорошие».
- А пойдём за речку. – Он хитро улыбнулся.
- Ночью? – удивилась Юля.
- Прогуляемся и вернёмся. Здесь мы никому не нужны. Никто не заметит, что мы исчезли, – заговорщически сказал он.
- Прямо так? В туфлях? – растерялась она.
- Найдём сапоги. Здесь полно всякого барахла.
Он вернулся в дом и вынес чью-то куртку, чьи-то сапоги. Спецодежда для леса. Она надела и рассмеялась:
- Ну, и как я выгляжу?
- Нормально, – он окинул её взглядом: стройная хрупкая девчонка в нелепых сапогах и здоровенной куртке. Как подросток. Не сказать, что старше его.
- Ты тоже одевайся, – улыбнулась она. - Что это одна я как дурочка.
- Очень даже красиво, - с улыбкой успокоил он её.


3

Сумерки наступали со всех сторон. Впереди только узкая тропинка, ведущая вниз к реке и его спина.

- Осторожно. - Он протянул руку.
Она взяла предложенную руку и пожалела: «Чёрт. Ещё не хватало»: как-то странно рука отреагировала на его ладонь. Она тряхнула головой, отгоняя мысли: «Нет».
Они спускались по крутой тропинке. Трава под ногами скользила. На мгновенье отпустив его руку, она хватала её снова: "Да что ж такое? Когда уже эта речка?"
Он повернулся:
- Прыгай, тут обрыв. Не бойся, я поймаю.
Думать было некогда. Она прыгнула.
«Какие крепкие руки»,- подумала она.
Он поймал её и поставил на землю.
- Прямо на твои ноги,- она сделала шаг назад. Он рассмеялся.
«Как он хорошо пахнет,- мелькнуло в голове. Она опять тряхнула головой, отгоняя предчувствие: «Что-то мне это не нравится.» Но идти домой вовсе не хотелось. «Потому что там шумные гости или потому что не хочется расставаться с ним?» - думала Юля.
Пройдя ещё несколько шагов, они подошли к речке.
- Пойдём дальше или вернёмся? – предложила она.
- На той стороне есть такое местечко, я тебе его покажу,- Вадим, улыбаясь, смотрел на неё,- там можно разжечь костёр.
- А как мы туда переберёмся?
Юля смотрела на одинокие валуны, лежащие довольно далеко друг от друга. Видимо, по ним предстоит перебираться на ту сторону. Не хотелось бы провалиться по колено в воду. Речка мелкая, но холодная.
- Давай, я тебя перенесу.
- Нет, я сама. – На всякий случай Юля стала осторожнее. – «Нет, конечно, все эти мысли и ощущения - полный бред. Но на всякий случай».
Держась за его руку, она прыгала с камня на камень.
- Ура, мы перебрались! Я герой! - Юля прыгала на берегу.
- Тайна! Здесь какая-то тайна! - Интригующе декламировала она, вглядываясь в темноту. - А ведь правда, здорово?! Такой поход, так интересно! Как будто мы здесь и не здесь! То ли в сказке, то ли в прошлом. Какая-то игра как будто.
Он смотрел на неё и улыбался:
- А будет ещё лучше. Сейчас мы костёр разведём. Пошли.
Он взял её за руку.
Они шли, как два солдата в разведке. Звёздное небо освещало им путь. У Юли захватывало дух.
- Слушай, представь, там где-то фрицы.
- В войнушку будем играть? – он слегка толкнул её и отскочил, глядя на неё озорными глазами.
Она, смеясь, толкнула его и побежала. Через пару шагов он догнал её.
- Нет! – завизжала Юля, хохоча. Он схватил её за талию и раскружил. У Юли захватило дух. Чёрт, опять эти мысли! И слово какое-то непривычное привязалось – «чёрт»!
- Вот и поляна. Идеальное место для костра. – Вадим осмотрел местность. - Пошли искать дрова. Они должны быть сухие, – сказал он.
- Я не пойду туда. – Юля поёжилась. - Там страшно.
- Ну, хорошо,- он кинул куртку на лежащий ствол дерева,-  Садись на это бревно. Я сам всё принесу.

4

Вадим наклонился, разжигая огонь. Лицо его заиграло бликами костра. Неимоверная магнетическая сила потянула Юлю к нему.
«Это нормально. Я должна его любить, – думала она. – И я должна им восхищаться. Это тоже нормально.».
Он ловко подбрасывал дрова в огонь. Она грела руки, наблюдая за ним, заворожено глядя на его греческий профиль, сосредоточенные глаза, красивые мужские руки.
Отведя, наконец, взгляд, она увидела у своих ног цветок Иван-да-марья. Фиолетово-жёлтые лепестки, наклоняясь, гладили её по ноге, как будто что-то хотели сказать.  Она обняла его ладошками: «Какая-то легенда связана с ним», -  вспоминала она.
Окончив разжигать костёр, Вадим сел рядом. Они долго смотрели на огонь….
- Я люблю ночью ходить в лес,- сказал он. - Люблю ночь. Слышишь, как трещат кузнечики и цикады? …Вообще, ночной лес полон звуков.
Юля прислушалась. Где-то крикнул филин, рядом громко зашелестело листвой дерево. Вспорхнула птица.
- Я боюсь.
- Не бойся,- он обнял её за плечи.
Она повернула голову. Взгляды их встретились. Они вдруг как будто всё поняли. Но, наверное, уже поздно?
- Может, … пойдём? – сказала она.
Он убрал руки. Молча устремил взор на костёр.
Какая странная ночь. Они сидят рядом едва познакомившиеся, но такие родные. И такие родные, но совсем этого не чувствующие. Какое-то кривое зеркало. Или зазеркалье. Всё будто поменялось местами.
Юля боялась что-либо сказать. Да и слова не шли в голову. Одна мысль: только бы он был рядом. Был бы рядом всегда. И пусть бы эта ночь длилась вечно.
- Волшебная ночь, – сказала она.
- Ночь Ивана Купалы, - ответил Вадим.
- Да? И ты знал?
- Знал. Мне мать сказала.
- Как интересно. Я слышала, в эту ночь люди жгли костры, искали папоротник. Давай поищем.
- Цветы папоротника. Но я не думаю, чтобы мы их нашли. Вроде, папоротник цветёт раз в сто лет. Или вообще не цветёт.
- Мы так много не знаем того, что знали наши предки. – Глядя на костёр, Юля мысленно представила себе волхвов, читающих различные обрядовые заклинания, девушек в праздничных нарядах, головы которых убраны венками из душистых трав, парней, с огоньком в глазах выглядывающих в девичьих хороводах своих единственных…. Вот они разделяются парами….

Она посмотрела на него.
Глядя на огонь, он подбросил ветку в костёр, потом другую….
«Как хочется взять его за руку. …И не отпускать, - её руки пульсировали и требовали соприкосновения с ним. - Не думать. Не думать. Отвлечься!»
 
Она с трудом отвела глаза и глубоко вздохнув, откинула голову. Какая ночь!
Она посмотрела на небо:  «Посмотри, какая луна!»
- И полнолуние… – сказал он. -  Хоть желание загадывай.
«Боюсь, что у меня одно желание. Несбыточное, и против воли». - Подумала Юля.
Они опять посмотрели друг на друга. Стало страшно: «Как будто я смотрюсь в зеркало,- подумала она. - Он чувствует то же самое, что и я».
- Наверное, пойдём,- снова сорвалось с её губ.
- Подожди. Давай ещё посидим. Хоть немного.
Он упал головой на скрещенные пальцы рук.
- До чего ж ты красивая. …Тобой можно гордиться. – Он посмотрел на неё.
- Я думаю то же самое о тебе, - сказала она.
Глаза его блеснули тоской. Он встал:
- Да, наверное, пора.
Они пошли обратно той же дорогой. Но уже молча. Растерянно. У реки он взял её на руки, как будто имел право на это. Перенеся на другой берег, бережно поставил на землю. Она уже не сопротивлялась.
Взяв её за руку, он потащил её по тропинке в гору.
«Я не могу больше,- думала она. - Я не смогу. Сейчас мы придём, и он уберёт руку. …Уже так близко». Сдерживая внутреннюю дрожь, она молчала. Вот он, дом. Все уже легли спать. Кто на сеновале, кто где.
Главное, чтобы никто не услышал, что они пришли. И пришли вместе. Сейчас, осторожно.  Только тихо.
- Входи. – Он встал у её двери. - Ты войдёшь, и я войду с другой стороны дома.
Как заворожённая Юля смотрела на него.
- Я не могу. – Сказала она, чувствуя, что не в состоянии уйти от него.
- Ты сможешь. - Он повернул её к двери.
Юля собрала последние силы и взялась за ручку двери, как вдруг какая-то волна развернула её и бросила к нему.
Он сжал её в своих объятиях.
Она подняла голову. Горящим взглядом посмотрела ему в глаза.
- Нет,- он попытался её оттолкнуть.
Словно обожжённая пламенем, она впилась в его губы. Нет, не она. Какая-то сила двигала ей. Непонятная, горячая, непреодолимая.
Он схватил её запястья и оттолкнул от себя, удерживая за них, чтобы она не упала.
– Ты сможешь. …Иди.

5

Войдя к себе в комнату, она села на кровать. В груди смешалась буря чувств. Стыд, благодарность, негодование, обида, любовь.
 «Смогу ли? - думала она, ложась в постель. – А он? Неужели, он сильнее меня?».
О сне не могло быть и речи. Мысли одна бредовей другой приходили ей в голову. ….
Под утро она стала приходить в себя: «Какой кошмар. Как же это получилось? И что теперь делать? - думала Юля. – Нет, он не осудит. А если и осудит, простит. Потому что он любит. Или нет?» Но то, что она вчера увидела в его глазах, по-другому назвать было нельзя.
Может, поддался нечаянному порыву? Стыдно, но хорошо, если так. А если нет?
И что происходит с ней? Что за дикая выходка? Нет, порывом назвать это точно нельзя. Если порыв, то уж очень затянувшийся. Она и сейчас не отвечает за себя, если он войдёт в эту дверь. А что она будет делать днём? Как смотреть в глаза людям? И как с ним жить в одном доме? Но и не жить с ним в одном доме…. Даже мысль о том, что она может не увидеть его, потерять, приводила её в ужас.
Наверное, не так страшно быть рядом, как не быть. Ведь когда-то же они расстанутся. Вместе они не будут никогда. …Боже! И раздельно они не будут!
«Что за верёвка…капкан… западня. Как мы в неё попали? И кому это надо?» - думала Юля.

6

Утром она вышла к столу.
- Садись,- мать подала тарелку.
Она оглядела стол: Леонид, Ирина, мама, Настя, тётя Валя, дети…. Его нет.
- Вадим сегодня встал пораньше. Уже работает. Трудяга наш. А гости ещё спят после вчерашнего. Весь сеновал забит. Надо ещё что-то готовить, - мама налила Юле чаю.
Юля с трудом заставила себя что-то съесть.

Выйдя в сад, она увидела его. Работая в одних штанах, без рубашки, он молча обтёсывал брёвна.
«Нет. Главное - не сделать вид, что ничего не произошло. Главное - не кинуться на него при всех, - глядя на него, думала Юля. - …. А ещё главнее - смириться с мыслью потери. Он рядом, любимый, свободный. Но никогда он не сможет принадлежать мне. Никогда».
Дверь скрипнула, раздался голос Леонида:
- Ну, ты молодец, раньше меня сегодня,- он присоединился к Вадиму. – Давай для начала сделаем раствор.

Юля пошла в дом. Смутно понимая, что делает, она стала собирать тарелки.
- Ты что-то сегодня какая-то вялая. Не выспалась, что ли? – Мама подала деревянную дощечку. - Режь мясо. Гости встанут к обеду, надо сделать что-нибудь поинтереснее.
Как сквозь туман Юля резала мясо, чистила лук, что-то ещё. Ей что-то говорили, она что-то отвечала. Люди ходили вокруг неё, она видела их, как в тумане.
Вадим не появлялся.
«Избегает,- думала Юля. – Только как в одном доме можно избежать встречи? Совсем не есть? Уже вечер».

7

Три дня прошли, как во сне.
Сидя за столом напротив неё, он смотрел в тарелку. Потом вставал и шёл работать, за все дни не проронив ни слова.
- Молодёжь, давайте-ка в магазин. – Ирина протягивала Юле сумки. – Хлеба купить, да побольше, макароны…. Завтра-послезавтра ташкентцы приезжают. Я всё тут написала,- она протянула Юле список покупок.
- Я не донесу,- Юля растерянно посмотрела на Ирину. – Да и магазин скоро закроется. А до села три километра.
- Вон Вадим довезёт на мотоцикле. Он будет за рулём, а ты возьмёшь сумки.
Убрав волосы в хвост, Юля вышла во двор. Вадим выводил мотоцикл.
- Садись,- сказал он, протягивая ей каску.
Она обняла его сзади руками. Прижалась. Они понеслись по грунтовой дороге.

***
- Смотрите, это внучка Белонравова.
- Где?
- Вон-вон. …Здравствуйте!
- Здравствуйте,- люди по очереди здоровались с Юлей.
Народ расступался:
-  Проходите.
Она улыбнувшись подошла к прилавку.
- Того самого Белонравова? – Кто-то не успокаивался у окна.
- Да! Ты что, никогда не видел? Они иногда приезжают сюда.

Юля протянула продавщице список:
- Тётя Таня, дайте хлеба. И всего, что там написано.
- Ого! Донесёшь ли, милая?
- Вадим поможет. Он на мотоцикле.
- И Вадим здесь? Все уже съехались? Зашли бы в гости.
- Не все ещё. – Юля улыбнулась. – Перманентно. Сначала мы, потом Ташкент приедет, потом Бухара, потом Рига, остальные…. А в гости зайдём. В субботу в клуб пойдём, может, и зайдём.

 Вадим вошёл в магазин, взял тяжёлые сумки:
- Здравствуйте, тётя Таня.
- Здравствуй, сынок. Дождалась мать-то из армии. Какой ты красавец стал! Просто загляденье!  Девчонку тебе бы теперь хорошую. Да за свадебку.
Юля вышла из магазина.
- Не поместятся сумки на мотоцикле, – сказал Вадим, выйдя следом и находясь под таким же тяжёлым обстрелом любопытных глаз, как и Юля: внук самого Белонравова! -  Не удержишь ты их. Пойдём пешком. Ладно, хоть в магазин успели.
Они пошли по пыльной дороге. Он вёл рядом с собой мотоцикл, гружёный сумками.  Говорили ни о чём, старались не встречаться взглядами.  Когда пришли, уже стало темнеть.

Он затащил тяжёлые сумки в дом. Она осталась на улице.
- Ты пойдёшь в дом? – Он вышел к ней.
- Я ещё побуду здесь.
Вадим закурил:
- Ну, давай пройдёмся. Вечер хороший.

Они шли молча по траве на гумно. Местный «стадион», на котором стоят столбы с привязанной верёвкой. Ворота для футбола. Здесь развлекается молодёжь.
- В прошлом году наша команда обыграла деревенскую. – Сказала Юля. – Было весело и смешно.  Шесть наших парней против их сборной шести. А Юрка и Вовка как ансамбль дополняли друг друга: один в полосатой матросской майке, другой в таких же трусах. Мы со смеху умирали!

Он смотрел, как она рассказывает. Обкусывал сорванную травинку.
- Ты любишь меня? – Она посмотрела на него в упор.
- Нет, - спокойно, глядя ей в глаза, сказал он.
- Врёшь. Ты любишь меня, - не отводя взгляд, повторила она.
- Нет, - он отвёл взгляд и прищурившись посмотрел вдаль, словно, давая понять, что разговор закончен.
- Любишь!
- Да! – повернулся он. - Проклятье! Я люблю тебя! …Ну, что довольна?! …Как теперь с этим жить?!
Он повернулся и быстрым шагом пошёл к дому.

      Медленно подойдя к калитке, она прошла в дом и зашла к нему в комнату.
Вадим лежал на кровати лицом вниз.
- Уходи, – не поворачиваясь, грубо сказал он.
- Ты гонишь меня?
- Да. Уходи.
Она коснулась его плеча.
- Да как же ты не понимаешь?!- он рубанул рукой подушку.- Уходи!

8

 Как всегда, он встал раньше и ушёл работать. Протирая чашки, Юля смотрела на него в окно.
«До чего мужественный. Если в мире должен быть эталон мужчины, то только такой, - думала она. - Какое мученье быть рядом с ним. Но без него ещё страшнее.  ...Прогнал меня вчера. Может, он меня ненавидит? От любви до ненависти один шаг.».
Она зашла в свою комнату и легла на кровать: «Как стыдно! …Не буду выходить».
Солнечный луч разрезал задвинутые шторы.
«Это омут. Омут, из которого не выбраться, как ни старайся. Ни сил на это нет, ни воли…» - скуля, она обняла подушку. - «До чего же тяжело! Как не хочется жить! Господи! Забери меня! Ну, забери меня, я не хочу жить! …»
- Юля! - мама заглянула в дверь. – Ты здесь? А что это ты? На улице так хорошо. Иди пособирай смородину.

 Как зомби Юля вышла во двор. Взяла со стола чашку, пошла между кустов. Снимая гроздья красной смородины, она спиной чувствовала его.
«Не поворачиваться», - Юля держала полную ягод чашку.

- На-ко, принеси воды,- Ирина вынесла вёдра.
Ища, куда поставить чашку с ягодами, Юля как во сне протянула руку.
Мужская рука перехватила вёдра:
- Я сам принесу, – Вадим прошёл между ними.
- Ну, ты принеси, – пожав плечами, сказала Ирина.

Юля вбежала в дом: «Возможно, где-то есть сигареты. Может, это спасёт! Побродив по дому, она тихонько прокралась в гостиную. Оглядевшись вокруг, протянула руку к сигаретам Леонида: «Не заметит, одну стрельну».
Только теперь вопрос, где курить? Дворами она прошла за сарай: «Дожила. Стреляю сигареты и прячусь от посторонних глаз».Она попробовала затянуться.
За воротами показалась фигура Вадима с вёдрами.
«Что ж делать? И бросать жалко. Где я потом ещё найду?» – она метнулась в сарай.
- Где-то здесь должны стоять вилы,- послышались голоса с сеновала.
«Да, что ж это такое?!» - думала Юля, туша скорей сигарету.
Она вывела стоявший у лестницы велосипед, столкнувшись в воротах с Вадимом. Поставив вёдра, он придержал ей калитку.
Она села на велосипед и поехала к разливу, чувствуя, как удаляется от него.
Поля, дорога, небо. Бежать и никого не видеть! От всех, от себя! ...

9

Она лежала на траве, мокрая и свежая от купанья. Только это не помогало. Туман в голове не проходил. А в душе надрывалась тоска.
«Как будто летишь в пропасть, цепляясь за траву, а она выдирается с корнем. И всё бесполезно.  Всё бесполезно! - думала она, водя по траве рукой. – Зачем я живу? Господи, забери, ну, забери меня! - повторяла она. -  Я не хочу жить!» - слёзы мочили халатик, который она постелила на траву.
 
Тень закрыла солнце. Она подняла глаза: Вадим.
Он сел на траву рядом. Они молчали.
- Туча наползает, – наконец сказал он. - Будет дождь.
Она не ответила.
- Пойдём домой. Может, успеем.
 Он помог ей встать. Вытер платком её слёзы. Они молча пошли домой.
Прогремел гром, посыпались первые капли. Они добежали до деревьев, прислонили велосипед, встали под широкой кроной.
- Здесь от такого ливня не укроешься. Хорошо, что я захватил покрывало. – Вадим стал разворачивать плотную ткань. Едва они успели раскрыть её и накинуть на головы, как словно из ведра хлынул дождь.

Они стояли лицом к лицу под покрывалом, как в палатке, а снаружи стучал дождь. Она закрыла глаза, почувствовала его губы. Они сплелись неистово в объятиях. Вот так бы всю жизнь. Только они одни, и нет никакого мира с его предрассудками, устоями. Только они одни. А всё остальное где-то там, неважно….
Она очнулась от тишины.
- Дождь кончился,- сказал он.
- Нет. Только не это!
Он улыбнулся:
- Надо идти. Нас потеряют.
- Что же нам делать?
- Надо что-нибудь придумать. Пока не знаю, что.

10

День пролетел незаметно. Она каждой клеточкой чувствовала его. Она не одна. И у него та же беда.
Вечером они вышли в сад. Хоть немного побыть вдвоём. Хоть чуть-чуть.
- Вы чего сидите тут молча? – Ирина вышла закрыть на ночь дверь. – Идите, фильм хороший начался.

11

Утром она вышла к столу. Все в сборе.
- А где Вадим?
- Он уехал.
«Уехал? И мне ничего не сказал?» - Пустота наполнила всё тело. – «Вот так решил проблему».
- А что же он ничего не сказал?
- Все спали ещё, он не стал никого будить.

Юля кинулась в его комнату. Упала на его подушку. Как она пахнет! Она пахнет им!
«За этим запахом я пошла бы на край света, - она уткнулась в подушку. – Неужели, ничего нельзя сделать? Ничего! И мы оба это понимаем».
Она подняла глаза и осмотрела комнату: «Да, это произведение искусств! Так разрисовать стены! Да, он художник! Какая красота! Не зря я его полюбила. Он просто талантище! …И, похоже, он об этом знает, - думала она, рассматривая рисунок на обложке альбома, где в виде Христа он нарисовал себя. На стене она увидела гитару: «Да, мы ещё и играем! Сколько же я о тебе не знаю!»
- А что, Вадим играет? - спросила она присутствующих в гостиной.
- Да, что ты! Он прима в ансамбле! Знаешь ли, какой у него голос!
«Ну, что бы в тебе было не так? Всё так! Ты лучший! - Сердце её наполнялось гордостью: Всё равно, у меня тебя никто не заберёт! Все они будут временные. А я постоянная. От меня не откажешься, мы одной крови».

Она надела сапоги и пошла в лес.
«Как так получилось,- размышляла она сквозь боль в душе, шагая по тропинкам, которыми шли они в ночь. – Кому это надо? Зачем? За что?»

12

Измотав себя хождением по лесу, Юля пришла домой. Сняв сапоги и потянувшись к шифоньеру повесить «лесную» ветровку, она вскрикнула, почувствовав на талии руки, и чуть не упала в обморок, оглянувшись и увидев его.
- Тихо! Не пугайся! – он удержал её в своих объятьях.
- Я думала, ты уехал совсем!
- Я так и понял. Искал тебя повсюду.
Юлю захлестнула волна счастья.
- Успокойся, ты вся светишься. Чуть не упала у меня в обморок. Нельзя, чтобы нас видели. Вот, держи. – Вадим протянул ей пачку «Winston». – И не воруй.
Она смутилась:
- Ты никому не скажешь?
- Ты за кого меня держишь?! - разозлился он.
«Слова настоящего мужчины,- подумала она. – Даже оскорбился!»
- Курить будешь у меня в комнате. Ко мне никто не заходит. А лучше нигде.
- Да, я так-то не курю. – улыбнулась Юля.

13

Летая по дому от счастья, она думала только об одном, только бы никто этого не заметил. Она перемыла всю посуду, перечистила все ложки, перетрясла все половики в доме…. Отодвинув старших на задний план, взялась готовить вкуснейший обед для ташкентцев, которых привёз Вадим из города.
- Юля, ты сегодня в ударе,- прищурившись, сказала ей тётя Валя.
- День хороший,- ответила Юля, искрясь от счастья.
- Да, лето хорошее. Успеем доделать дом. Жарко только. Вадим каждые пять минут пить заходит,- покосилась Валентина на вошедшего сына.
Юля рассмеялась, подумав: «Да. Он сегодня больше в доме, чем на улице».
- Эй, мужики! Обедать пора! – Юля высунулась в окно: помощников прибавилось. - Сегодня плов! Ташкент приехал!

***

Время летело незаметно. Как это здорово, когда вокруг столько любящих людей! Грибы, волейбол, вышибалы, рыбалка, баня, варенье, вечерние игры в переводного и в «Кукареку» …. Вот только трудно остаться наедине…
   Народ гудел, собираясь к столу: хорошо работаем, хорошо бы отдохнуть вечером.
 Юля и Вадим переглянулись.
- Можно сходить в соседнее село.
- Давайте сходим! - Настя захлопала в ладоши.
- Маленьких не берут, – сострил Вадим.
- Ничего себе, маленькая! Уже 15 лет!
- Вот будет 16, возьмём.
Тётя Валя строго посмотрела на Вадима:
- Ешь. – Она высыпала в его суп нарезанный зелёный лук.
Он усмехнулся.
 

14

Насилу дождавшись вечера, Юля стала наводить марафет.
- Ты чего это? – спросила мать.
- Так в клуб пойдём,- сказала Юля, вылетая из дома.
Вадим стоял у ворот.
- Я думал, красивее уже не бывает,- улыбнулся он. - Пошли, пока Настя не вышла.
- Вышла,- повернулась Юля.
Размахивая сумочкой, к ним подбежала нарядная Настя.
- Идём!
Они медленно побрели по дороге в сторону клуба.
«Три километра! Вот, если бы они были одни!»

Войдя в клуб, Настя расцвела: сколько молодёжи!
- Пойдём танцевать! Пойдём! - она тащила за рукав Вадима.
- Я не танцую, Настя. Я только так, вас проводить. Мало ли, кто пристанет….
- Ну, ты вообще, какой-то нелюдимый! И разговариваешь мало, и не танцуешь.
- Привыкай - буркнул он.

Деревенские девчонки, встав в кружок, поглядывали на Вадима - красавчика из знаменитой семьи Белонравовых. Хихикая, многозначительно стреляли глазками.
- Присядем? – он повёл Юлю к скамейке. Может, хоть здесь можно побыть одним….
Потолкавшись среди молодёжи, Настя подошла к Юле и Вадиму.
- Скучно с вами! Зачем я только с вами пришла?!
- Не хочешь, пошли домой. – Вадим встал.   

15
Промолчав всю дорогу, они подошли к дому.
- Может, ещё погуляем? - Вадим направился мимо калитки.
- Нет уж! – Настя пошла в дом. – Молчать с вами всю дорогу? Скучные вы!
Вадим улыбнулся.

Сняв куртку, он накинул её на Юлю. Она сжала его пальцы.
- Почему ты не поступил в художественное училище? Ты так талантливо рисуешь,- спросила Юля, гуляя с ним по дороге.
- Мне после окончания школы дали такую характеристику, что с ней разве что в тюрьму, - усмехнулся он.
- Да? - удивилась она. - Разве ты плохо учился?
- Плохо зарекомендовал себя в школе. Драки и всё такое. – Он сорвал травинку и стал её обкусывать. - Был вспыльчивый очень.
- А потом? Повзрослел?
- Потом армия «повзрослела».
- А где ты служил?
- В Казани.
- Я была там как-то. …А ты меня совсем не помнишь? Был совсем маленький. А я тебя запомнила: так же сидели за одним столом. И такой же был нелюдимый. Слова от тебя не дождёшься. Всё молча: поел, вылез из-за стола и ушёл.
- Да. Разговаривать - это не моё.
- Зато петь твоё. Почему ты ни разу не спел?
- Зачем? Здесь не место.
- Почему? Разве поют только в ансамбле? Я хочу тебя послушать. Ты споёшь мне?
- Нет.
- Ну, Вадим!
- И не проси,- улыбнулся он.
Она взяла его под руку.
- Забери обратно куртку.
- Мне не холодно.
- Как это я на тебе подорвалась?
- Это я на тебе подорвался.
- Да, где уж. Ты меня даже не помнишь.
- Честно? Я нашёл в детстве фотографию девочки с косичками. И влюбился в неё. А когда сюда приехал, тебя сразу узнал.
- Так ты первый?!
- Да.
- Боже мой! – Она радостно обняла его. Он легко оторвал её от земли и раскружил.
Смеясь, они бродили по дорогам, дошли обратно до соседнего села. Скоро рассвет.
- Присядем на завалинку?
Они присели, рука в руке. Он обнял её за плечи.
- Ты весь дрожишь. Возьми куртку.
- Мне не холодно.
- Но тебя колотит!
 - Колотит не от этого, – усмехнулся он.
- А отчего?
- Просто такое иногда бывает.
- Бывает? Ты болеешь?
- Нет. Просто ты рядом, а я не могу себе ничего позволить.
- Так это от этого?
Юля переплела его ладони пальцами:
- Знаешь, а, кажется, наши что-то заметили.
- Я тоже так думаю. Как мать сегодня мне лук в суп бросила!
- Да. Я тоже подумала. Ты слишком часто приходил пить. – Юля улыбнулась.
- Но я не могу тебя не видеть. Тебе надо выходить и сидеть рядом со мной, пока я работаю.
Он прижал её к себе.
- Как ты вкусно пахнешь. Пока тебя нет, я нюхаю твои рубашки. Это просто удивительно!
Он слился с ней в поцелуе:
- Я не знаю, что делать, – жадными глазами он смотрел на неё.
- Я скоро уеду.
- Уедешь?!
- Да. Мама взяла нам с Настей билеты в Сочи. Там мы пробудем две недели, а потом - домой.
Он сошёл с лица. Она тряхнула его за плечи. Он оставался каменным.
- Вадим. Ты окаменел, что ли?
Он молчал.
- Знаешь, в чём наше преимущество? – сказала она, - У тебя может быть жена. У меня - муж. Они у нас преходящие. Сегодня здесь, а завтра - нет. А мы друг у друга всегда. Ты и захотел бы, чтобы меня у тебя не было, а я всё равно буду.
- Ты будешь у меня всегда,- с трудом сказал он. - И будешь единственная.

16

Утренний переполох заглушал приёмник.
- Юля, собирай чемоданы.
- Настя, ты готова?
- Вадим, ты где? Почему ты спишь? Вставай! - тётя Валя зашла к нему в комнату. – Что с тобой? Ты пойдёшь провожать девочек?
-Да, – сквозь натянутую на голову подушку сказал он.
- Вставай, и пойдём завтракать.
После длительных сборов все собрались за завтраком.
- Вадим, ты совсем ничего не ешь! – возмущалась Ирина. – Я готовлю, готовлю! Так обрадовалась, когда ты приехал с хорошим аппетитом! А ты под конец отпуска совсем отощал. Что с тобой?
- Чего опять к парню приклеились? – вступился Леонид. – В свою тарелку смотрите.
Вадим встал и вышел из комнаты.
Поблагодарив за завтрак, Юля пошла за ним.
Он сидел в своей комнате и тихо играл на гитаре. Юля села рядом.
- Я хочу вам рассказать,
Как я любил когда-то,
Правда, это было так давно.
Помню, часто ночью брёл я
По аллеям сада,
Чтоб взглянуть в раскрытое окно … – его голос был тих и красив до неимоверности.
Она слушала переведённую на русский язык песню «Биттлз» и снова удивлялась: «Какой же ты талантливый! Я горжусь тобой, Вадим!»

17

- До сих пор она мне часто снится в белом платье,
 снится мне, что снова я влюблён.
Раскрывает мне она свои объятья,
Счастлив я, но это только сон… - слышала она как во сне сквозь шум двигателя самолёта.
«Господи, как же я тебя люблю!» - думала она.
Мысли уносили её к вокзалу:
- Я люблю тебя,- шептали его губы. – Я тебя никогда не забуду.
Самолёт качнуло влево.
- Девушка, вы не беременны? – раздался голос сзади.
- Что? – спросила Юля, повернувшись к сидящей сзади женщине.
- Я экстрасенс и чувствую, как от вас   идёт такая энергия, что такое может быть или при беременности, или я уж и не знаю, что.
«Да. Экстрасенсы существуют, – подумала Юля. – Только это не беременность, тётенька…»


II

1

- Это тебе,- сказала мама, выгружая подарки. – Вадим купил, когда провожал меня до Москвы. Очень удивился, когда я сказала, что ты пользуешься всякой косметикой: «Разве ей это надо?» Эх, мужчины, совсем не понимают женщин!
- Как он? - спросила Юля.
- Загрустил. Вслед за вами уехали все остальные. Новые ещё не приехали. Не весело. Альбом музыкальный вот тебе прислал.
Юля включила музыкальный центр. По квартире разлилась мелодия, щемящая сердце.
2

Дни пролетали за днями. Месяцы за месяцами. Странно, думала Юля. С глаз долой, из сердца вон. Что ж не срабатывает-то? Где же истина русских пословиц? Скорее бы уже его забыть.
Как во сне она шла на работу. Как во сне общалась с друзьями.
- Что? Что ты сказала? – Подруга трясла её за плечо.
- Ничего. Разве я что-то сказала?
- Ты сказала: «Вадим».
- Да? Юля оглянулась вокруг. Множество удивлённых глаз за праздничным столом.
- Я хотела сказать, Вова. - Она посмотрела на мужа подруги. - Наверное, хотела попросить передать салат.

Боже мой, думала она. Так нельзя. Я сойду с ума. Как же выбить его из головы?
Придя домой, она села за письменный стол.
«Вадим, я люблю тебя. Я больше не могу без тебя жить. Я умру, если тебя не будет рядом! Я схожу с ума! Когда же это кончится?! Помоги мне!!!» - писала она быстро и размашисто.

Упав на подушку, она разрыдалась: «Господи, да за что?! Да убери же ты эту любовь! Я устала!!!»
Наплакавшись вдоволь, Юля подошла к столу.
«Нет. Я тебя не потревожу. Я сильная. И ты будь сильным», - она порвала письмо.

Забившись в угол тахты, она взяла гитару. Как одна сплошная боль из души полились стихи, выливаясь в стонущую, какую-то воющую музыку:
Ты- мой крест.
Люблю тебя, и знаю, вместе быть с тобой не суждено
Почему всё так? Не понимаю…
Для чего?

Для чего я снова утомляюсь
Мыслью о тебе, таком родном?
Почему родном? Не понимаю!
Для чего?!

Я к Творцу иду с вопросом этим:
Для чего, скажи, меня он встретил?
Для чего я встретила его?
Для чего, Создатель? Для чего?!

Или это путь к Тебе? Ответь мне!
Для чего страдания на свете?
«Очищение» ответ Его?
Или для чего?...


3

Май распускается сиренью. Тепло. Скоро лето.
Она открыла почтовый ящик. Письмо?! От него?!
Она посмотрела на штамп отправления. Боже мой! Он писал ей в тот же день!
«Юля, я люблю тебя! Я живу только тобой. …Ты моя богиня! Каждое утро я молюсь на твою фотографию…».
Мистика. Он писал мне в тот же день, только я порвала письмо, а он отправил! Что это?! Неужели мы так связаны и так чувствуем друг друга?

Она открыла книгу «Народные поверья и обычаи»: «Ранее праздник назывался Купа, тот же корень, что и у слова «вкупе», обозначает «единение».
«Может, мы теперь одно целое»? - читая, думала она. – «По поверьям крестьян, в купальскую, самую короткую ночь, нельзя спать, так как оживает и становится особенно активной всякая нечисть — ведьмы, оборотни, русалки, колдуны, домовые, водяные, лешие. …»

Она закрыла глаза, вспоминая ощущения, которые возникли у неё по ту сторону реки: «Как будто мы здесь и не здесь! То ли в сказке, то ли в прошлом. Какая-то игра как будто».
«С утра девушки собирают травы и цветы, плетут венки и припасают травы-обереги (полынь, зверобой, крапива) для всех участников праздника. – Читала она. - Обережные травы обычно крепятся на поясе….
В купальскую ночь деревья переходят с места на место и разговаривают друг с другом посредством шелеста листьев; беседуют между собой животные и даже травы, которые этой ночью наполняются особой, чудодейственной силой…
Если в Иванову ночь преодолеть три препятствия, любое желание сбудется…».
 «Да. Непростая ночь,- думала Юля. – Кто знает, может, это правда».

4

Через неделю раздался междугородний звонок.
- Я не могу больше. Я умру без тебя. – Слышит она в трубке телефона родной голос.
- Вадим, держись. Я не знаю, что делать. Но мы позабудем всё. Потерпи ещё немного.
- Хотел уйти наёмником. Комиссия забраковала. Оказывается, в армии посадил почки.
- Ты с ума сошёл!
- Да лучше умереть!
- Я тебя умоляю, не делай глупостей. Ты себе не представляешь, как живу без тебя я. Но я же живу! – Она расплакалась. – Дай мне слово, что ты выкинешь эти мысли из головы! Я ненавижу себя за то, что я есть. За то, что я с тобой сделала!
- Не смей так говорить о себе! Ты - единственное, ради чего стоит жить. И я буду жить. Успокойся. …Скажи, что я тебя увижу.
- Но разве это надо? Мы итак никак не забудем друг друга.
- Скажи, что я тебя увижу!
- Увидишь, Вадим. Я позвоню, как приеду.


III

1

Она зашла в комнату: «Чужая, но жить можно. Сколько я здесь пробуду?»
В дверях появилась хозяйка:
- Если смотреть телевизор или чего, так ты заходи, не стесняйся. Я тут одна живу, все сериалы мои.
Юля улыбнулась.
- Вадим? - набрала она его номер,- Я приехала в Россию.
- Что?! Я завтра же у тебя! Где ты остановилась?!
- Пиши. Южный переулок….
Сердце её бешено колотилось.
- Но как ты собираешься добираться? Это больше полусуток от твоего города.
- На вечерний поезд я не успел, но на завтра кровь из носа возьму билет.

2

Приняв утром душ, Юля прямо с мокрой головой пошла на рынок.
«Приду, приведу себя в порядок,- думала она. - Купить что-нибудь поесть, приготовить…. Вечером приедет Вадим. …Или завтра утром».
Обойдя рынок, заглянув в магазин за хлебом, она устало дошла до дома и села на лавочку возле подъезда, собираясь примостить возле себя сумку с торчащим из неё зелёным луком и прочими продуктами.

Повернув голову, она увидела стоящего возле дома красивого молодого человека в тёмных очках. Он снял очки и улыбнулся.
- Ай! – Юля выронила сумку. - Вадим! – она кинулась к нему.
Подхватив её, он раскружил её в своих объятиях.
Поставив на землю, пытался поймать её губы.
- Нет! – Она прятала лицо в его рубашке,- Я не накрашенная! И на голове у меня не знаю, что!
- Дурочка! Да ты самая красивая! – он удержал её лицо, пронзая долгим поцелуем.
- Но ты сказал, что будешь вечером или завтра!
- Я успел на вечерний поезд. И утром я здесь!
- Ты с ума сошёл! Ты хоть секунду был дома после моего звонка?
- Нет! Через секунду я был на вокзале!
Он подхватил её на руки:
- Куда нести?
- Ах, сумка! Сумка! – смеялась она. Он поднёс её к лавочке и наклонился. Она подхватила сумку. - Поставь меня!
- Нет. – Он вошёл в подъезд. - Куда дальше?

Дверь открыла хозяйка.
- Это мой муж,- сказала Юля.
- Муж? Ну-ну,- пробурчала старушка.
Внеся её в комнату, он опустил её на кровать.
- Ты думаешь, что поступаешь правильно? – Она уперлась руками в его грудь.
- Я ни о чём не думаю. Я не хочу ни о чём думать! Я просто знаю, что сойду с ума!
Они покатились по широкой кровати, жадно впиваясь в губы, неистово сливаясь в единое целое….

3

- Год мучений! Год! Юля, я думал, сойду с ума! Я всё решил. Пошли они все к чёрту! Это наша жизнь. Забурим куда-нибудь, где нас никто не знает…. Потеряем связь со всеми. А детей у нас не будет.
- Как не будет?
- Нет, Юля. Только не это. Детей нельзя.
- Вадим, я слышала от подруги-азербайджанки, что у них женятся только кузены. И за чужих их замуж не отдают.
- Я не знаю, Юля. Это опасно. Я не хочу, чтобы наши дети страдали.
Юля замолчала. «А вдруг, любовь пройдёт, как это бывает в семьях, и я тебя загублю? Ведь это ты, не кто-то чужой. Я не могу рисковать твой жизнью»,- думала она.
- Ты такой серьёзный. Всех бросим, уедем. Будем жить без детей. Ты всё решил. А вдруг, это ошибка?
- Ошибка длиною в год?! Мы любим друг друга! Ты за неделю ни на сантиметр не отошла от меня, только по нужде.
Юля улыбнулась. Действительно. Они забыли, что есть мир, есть город. Успели только переселиться в гостиницу. Даже еду заказывали в номер.
Он встал и закурил у окна. Она подошла и обняла его сзади:
- Не злись. Слышишь?
Нырнув у него под рукой, прижалась к его груди, обняла за талию.
- Мы уедем. …Если не получится расстаться. Хорошо?
Он обнял её, целуя волосы.
- А ты найди себе кого-нибудь. – Она подняла голову. - Давай не будем зацикливаться. У нас слишком много родственников. Нам этого не простят. Позор на всю семью. На весь мир. Разве мы сможем бросить мам, пап? Бросить друзей, родных. Насовсем! Ведь нет. А если нет, если не выдержим, найдёмся, то всё равно все всё узнают. А это позор не только нам, но и им. Позор всему нашему роду!
Он лёг на кровать лицом вниз. Она села рядом. Наклонившись, обняла его за плечи:
«Пусть так. Пусть будет так. Всё равно не будет нам счастья».

4

Задержавшись у табло, Вадим искал нужное направление.
Юля подошла к кассе вокзала:
-  Скажите, а билеты есть?
- С Вами хоть на край света! – воскликнул рядом стоящий мужчина. - Скажите, а куда Вы едете?
Вадим подошёл к ним:
- В чём дело? – Глаза его налились кровью. - Тебе жить надоело?! – он наступал на мужчину.
- Что? Парень, я не знал, что эта женщина твоя!
Юля схватила Вадима за локоть и отвела прочь:
- Ну, что ты вскипятился? Мало ли мужчин смотрят на женщин.
- Я готов убить каждого, кто на тебя смотрит!
- Я это поняла. …Ну, вот. Вылезли из гостиницы. Осмотрелся вокруг…
Он рассмеялся.
- Пойдём, до поезда ещё два часа, – сказала Юля.
Они шли по проспекту. Обнимались на виду у всех. И не хотелось думать о временности происходящего. Как будто расставания нет. Есть только они, навечно. Они пили каждый глоток, каждый вдох любви. Руки сплетались всё сильнее ….

***

Теперь она провожала его. Он стоял в тамбуре поезда и держал её руку. Поезд тронулся. Она пошла за ним. Их руки рассоединились, она продолжала идти. Он смотрел на неё не мигая. Потом облокотился о косяк двери вагона, прислонился к нему и заплакал.

Она остановилась. Опустошённая, пошла по подземному переходу в город. И только сейчас, выйдя на улицы, где они только что гуляли вместе, она почувствовала себя оторванной от него с мясом. Громкий крик чайки разразился над головой, как крик души. Она села на скамейку, на которой они только что сидели, и подняла глаза:
«Как я тебя ненавижу!- кричала она этому городу. – Ты кровоточащая рана! Я ненавижу тебя без него!»  Слёзы текли по её щекам. «Господи! Да что же так тяжело?! Неужели, я никогда не разлюблю его?!»

IV

1

Приехав домой, она получила открытку, выполненную им собственноручно в стиле Пушкинских рисунков, ручкой: они стоят на мосту реки, напротив гостиницы, в которой они жили. Он обнимает её за талию…. Она почувствовала на себе его руку:
«Вадим! Как же мне освободить тебя от этих чар?» Каждой клеточкой она чувствовала на себе ответственность за его судьбу, может, потому что он младше.

 

2

Осенью он написал письмо: «не зацикливаться» не получается. Он во всех женщинах ищет её.

«Вадим, искать надо диаметральную противоположность мне. Девушка должна быть тёмненькая, кареглазая, возможно, со стрижкой»,-  писала Юля. Она старалась не думать о последствиях для себя.

«Люблю». Опять «люблю». В каждом письме его боль разлуки.

И вот, наконец, слова, которых она ждала и боялась:
«…Меня  полюбила девчонка. Она темноволосая и кареглазая. Я люблю тебя. Но не могу больше. Хочу вырваться из заколдованного круга».
Сердце оборвалось. Юля опустилась на стул. Как прежде, буря чувств одолевала её: горечь потери, ревность, радость за него, надежда на свободу, любовь.

Она села за стол и стала писать письмо.
«Вадим, я рада, что у тебя появилась девушка. Не надо мне больше писать. Мы не виделись с тобой до встречи 15 лет. Думаю, ещё не увидимся столько же».

11

За окнами снежная зима. Юля подошла к тёплой батарее.
- Вадим женится, - сообщила мама. – Девчонка уж беременная. Валентина говорит, буквально женила его на себе. Каждый день свежие цветы на стол к обеду ставила. …И женится только из-за ребёнка. Честные у нас мальчишки. Только будет ли жить с ней? Мужчину к семье привязать может только любовь.
Юля посмотрела на мать. Говорить не хотелось. Надо жить дальше.


V

1

- Не хотите прогуляться по перрону? –  Лейтенант, сопровождавший роту солдат, подошёл к ней, видимо, устав от её откровенного взгляда.
«Боже мой, одно лицо!» -  Юля встала и пошла с ним.
- Как Вас зовут? Вы ведь хотите познакомиться?
«Он принимает меня за легкомысленную женщину!» - Юля не знала, что говорить. Уйти? Но вот её мечта. Он рядом. Такой же и чужой. Вдруг, это спасение?
- Вы очень красивая. Давайте снимем номер.
У Юли захватило дух:
- Вы меня неправильно поняли.
- Этот взгляд трудно неправильно понять.

«Господи, да это же не он! Как я могла этого не учесть?! Чужой человек. Конечно, он должен подумать невесть что!»
- Я совсем забыла! Простите, у меня сейчас поезд, – она быстро зашагала в здание вокзала.

2

«Боже мой. Прошло столько лет. А дом всё стоит, – думала Юля, подходя к знакомым воротам. - Когда-то здесь была всемирная дача. Команда Белонравовых играла в футбол с командой деревенских парней. Весело было! А гуляли как!»
Юля вспомнила, как отбивала чечётку возле этой лавочки. На скамейке сидел сосед дядя Лёша и лихо растягивал гармошку. К ним стекалась вся деревне, подключаясь к перепевкам частушками: Белонравовы приехали! Опять полный дом! Деревня оживала.

3

- Знаю я всё, Юля, – тётя Валя громыхала посудой. - Он ведь тогда с твоим письмом домой пришёл чернее тучи. Думала, жизни лишится.
Юля молчала.
- А с ней он несчастлив. И она-то уже любить его без взаимности устала. И её жалко. Гулять он начал. Пить. Домой идти не хочет. И она кого-то нашла. Так только, живут под одной крышей. Ради дочки. Но, думаю, разойдутся.

Юля вышла в сад. Кусты красной смородины качаются на ветру. Никто за ними не смотрит. Заросли в огороде.

Она побрела к речке. Что же произошло тогда? Неужели, нечаянный поход в ночь Ивана Купалы мог так повлиять на их жизнь? Или правы предки? Уж они-то знали… то, чего не знают люди сейчас. …Не верят в это. А если в самом деле колдовские силы оживают? А тут они, да ещё у костра. Юля вспомнила цветок у её ног. Тогда она не могла вспомнить связанную с ним легенду. «Иван-да-марья… Брат и сестра… Безнадёжная любовь», – думала она сейчас.
Юля повернула домой. Надо позвонить мужу, сказать, что доехала. …Надо жить дальше.

***

С.Б.

Мне почти удалось
Позабыть тебя.
Только вот, тяжело позабыть любя.
И опять я ловлю твои губы во сне,
И опять ты в любви объясняешься мне.
Я устала бороться с собой наяву.
Только как же во сне от себя убегу?
И опять через боль полились стихи.
За какие грехи? За какие грехи?
И в слезах умоляю
Всевышнего вновь:
«Погаси же любовь!
Погаси любовь!»