Этот сон я помню. Ему почти две недели. Но я много обдумывала его, и он запомнился. Я всё пыталась перевести стрелку на Лоренса, но, увы, не получилось. Себя в нем я не видела, но ощущала себя участницей событий. И потому просто перевела всё в диалоги со мной.
Отель. Родственница показывает мне газету, где на снимке я (то есть я считаю, что там есть моё лицо) и странная старушенция в шляпке а-ля чепец.
-Ты понимаешь, что тебя теперь ищет полиция?
-Но я только толкнула его и всё.
-Да, ты толкнула, он так и заявил. Но он упал и получил увечье.
-Но он сам виноват! Он пристал к пожилой женщине. Он толкнул её!
-Это была разборка полицейского и хулиганки. А ты, не разобравшись в чем дело, вмешалась …и вот…
Мне снова показали газету, где крупным планом лицо (я считаю его своим) и лицо старушки.
-Тебе нужно бежать. Ты понимаешь, что ты в опасности? Тебе нужно скрыться. В газетах за неделю две все утихнет. А полицейский подлечится, получит бонус за легкое увечье, полученное на работе и тоже, наверняка, интерес к тебе потеряет. Вот, билеты в Мексику. Приедешь туда, возьми такси и скажи водителю, чтоб вез тебя в маленький отель, лучше в пригороде.
Она буквально вытолкала меня из номера, который снимала. Понятно, что ей не хотелось отвечать на вопросы полиции, которая уже наверняка в курсе, что я в этом отеле. Меня подозрительно разглядывали люди на ресепшене.
Иду с билетом в руке к лифту. И вдруг из номера, что был рядом с лифтом, выходит дама. Она на пороге номера с тем, кто в номере, сердечно раскланивается, буквально расшаркивается, всё благодарит кого-то, крепко прижимая подмышкой винную бутылку с остатками вина. И она тоже идет к лифту.
Двери лифта открываются. Дама пытается поправить шляпку – чепец на голове и ее бутылка выскальзывает из-под руки. Я бутылку подхватываю. Старушка меня благодарит и тут же узнает: «О! Да вы же уже кажется спасали меня сегодня. Это же вы дали мне фору, чтоб я удрала от этого грубияна полицейского. Это же вы, спас…
Я буквально вталкиваю даму в кабину и нажимаю на кнопку самого верхнего этажа лифта. Наверное, он не был скоростным, потому что мы успели поговорить со старушкой, пока он остановился на верхнем этаже.
- А теперь я умоляю вас. Прошу вас, прошу…дать мне фору. Чтоб тоже удрать от полиции.
-А что такое?
-Я толкнула полицейского, он упал и что-то там себе вывихнул. Это успели снять какие-то чудики на телефон и продать снимок в газету. Вот, полюбуйтесь.
-Ой, какая я тут растрепа.
-О, пожалуйста, мне не до любезностей. И у меня не так много времени. Помогите мне покинуть отель незамеченной и добраться до поезда. Железнодорожный вокзал как раз тут рядом, но он через многополосную магистраль. Мне не удастся просто перебраться через неё.
И тут я замечаю, что дама, почесав голову, слегка сдвинула свою прическу.
-О! кажется, я придумала.
Я буквально сдергиваю её шляпку, черный парик, очки с носа, а после еще и прошу снять её перчатки. – Это чтоб по рукам не поняли, что я не старая.
-Но, но! Я тоже, знаете ли… Хотя ладно. Вы помогли мне, я… просто обязана. Ладно, я помогу вам. Забирайте и перчатки!
Дверь лифта открывается, входит молодой парень, работник отеля. И он замечает, как я прячу свои волосы под парик, надеваю шляпку, очки и перчатки. Однако он улыбается и вдруг кивает старушке: «Вы на работе сегодня, мадам?»
И я неожиданно узнаю, что старушенция подрабатывает в отелях тем, что угадывает сорт вина, год и место его производства. Оказалось, она бывшая сомелье. Потеряла работу из-за возраста и резко упавшего зрения. Теперь вот ходит по отелям со своим маленьким «шоу».
-Но как же мне перебраться через дорогу?
Я пытаюсь отвлечь громогласную болтушку от воспоминаний и подумать о моей проблеме.
Старушка же притягивает к делу парня: «Нет, какой нахал, вы подумайте! Он оттолкнул меня от двери отеля. Меня швейцар уже вспомнил, уже готов был пропустить, а этот гамадрил в фуражке стал отталкивать меня».
Парень хохотнул. Затем скомкал улыбку: «Он задел вас руками?»
(к парню) - Да!!! Ещё как! Толкнул меня в спину. (Ко мне) – А вы бутылочку-то мне верните. Она моя.
Парень улыбнулся, увидев, как тщательно старушка вталкивает пробку в бутылку и прячет свою «добычу» в плетеную округлую сумку, висящую у неё на локте. А потом сказал: «Вы скажите в полиции, что он не просто задел вас, а задел вашу задницу. Это сработает на вас».
Потом парень поворачивается ко мне: «А про вас я читал в газете. Вы смелая. Напасть на полицейского…».
Я смущена: «Да уж. Но нет, я не смелая. Просто…». – Я посмотрела на старушку. Её жидкие седые волосы на крупной розовой голове - яйцо тронули меня. Мои глаза заслезились. – Я попала в ситуацию из-за этого происшествия.
-Из-за меня!! За то, что вступилась за женщину! – Старушка поворачивается к парню и уже без пафоса признается: «Она дала мне возможность удрать. Я пересидела в прачечной того отеля пока полицейские там что-то выясняли. Потом вот, приехала к вам».
Парень задумался. Посмотрел на табло лифта. Кабина приближалась к первому этажу. - Знаете что, а вы скажите, что вы феминистка. Что вы не могли пройти мимо и допустить наглого сексуального домогательства мужчины, даже если он и при исполнении. Скажите, что вы лично видели, как он шлепнул её по заднице, когда отгонял от двери отеля.
Мы со старушкой замираем. Осознаем, что это выход. Обе начинаем улыбаться и согласно киваем парню. Но тут я услышала хруст билета в своей руке и продолжила думать о своей проблеме. «Мне надо уехать на какое-то время. Полиция, наверняка уже сегодня начнет искать меня у моих родных. Не хочу делать им неприятностей. Мне нужно успеть на поезд. Мне нужно попасть на вокзал». – Как мне попасть на ту сторону дороги?
Парень пожал плечами и спокойно ответил. – Ну вы …переоделись, теперь можете выйти из отеля через ресепшен вдвоем. С Мадам Сомелье. О! простите.
-Да ладно! Знаю, вы все тут меня так называете. Я не против.
-Ну, в общем, так: мадам через швейцара закажет вам такси. А вы скажите водителю, что вам нужно на ту сторону дороги. Они обычно делают круг вокруг отеля, потом по подземке переезжают к платформам вокзала. Если вы пройдете через весь зал вокзала и выйдите из него, вы как раз окажитесь напротив нашего отеля, как вы и хотите - на той стороне дороги.
-О! Спасибо, спасибо за совет, добрый человек.
Лифт останавливается. Я хватаю Мадам Сомелье под руку, сильно прижимаясь к ней. И мы довольно странной парой проходим мимо ресепшен. Мадам Сомелье долго кивает девушке на ресепшене. Та сначала её не узнает, но потом все же улыбается и кивает ей в ответ. И мы… благополучно выходим из отеля.
-Миленький! – Громко взывает она к швейцару. - Вызови-ка нам с подружкой такси. Мы сегодня гуляем! – Мадам достает бутылку и показывает её мужчине в ливрее.
-Поздравляю, Мадам! Значит, «рыбалка» была удачной, угадали?
-О! Ещё какой удачной! Это же божоле начала века. Прямо из Бургундии. И…я не угадываю, миленький, я знаю! Вино Бургундии, из молодого винограда сорта таме двухтысячного года.
-Но, Мадам, оно успело серьезно состарится, это «молодое вино».
-Милейший! Старых вин и женщин не бывает!
Она помахала швейцару бутылкой с остатками вина, и тут же перехватив меня под руку, потащила к подъехавшему такси. Помогла мне сесть.
Я тихо благодарю ее. Но она говорит громко, потому что не только полуслепа, но ещё и глуховата: «Да не волнуйся, дорогуша! Парнишка-портье прав. Я сейчас же сама лично пойду в полицию и устрою там разнос за нас обеих! Меры у свободы нет, а вот границы – должны быть!»
Я в испуге вдавливаюсь в сиденье и кричу водителю: «Быстрее! На ту сторону! На ту!!»
И вот вокзал. Старинное здание из кранного камня.
Водитель начал объяснять мне, как попасть «на ту сторону», то есть, куда мне было нужно, но я кинула его и - бегом к поезду!
Я буквально вбегаю в вагон поезда... и пугаюсь. Просыпаюсь, вспоминая, что у меня нет с собой паспорта. Только пенсионное удостоверение!
Пермь. Последняя декада превосходного августа 2022 года.