- Ох и хороший у Вас сын, Мехри опа! Красивый, вежливый такой. Всем бы такого сына, наверное и воевал? - спросила одна из женщин, что лежали в палате с Мехри опа.
Её пробрала гордость за сына и Шакир акя, который сидел рядом на стуле, почувствовал, как и его сердце забилось сильнее от удовольствия, при таких словах о сыне.
- Да, мой сын такой! Конечно он воевал, а как же? Когда земля наша горела, фашист шёл на нас, разве ж мой сын усидел бы на месте? Разве это достойно джигита? Он одним из первых и ушёл, с Мумином, да... - улыбаясь от счастья, говорила Мехри опа, мельком поглядывая на мужа.
Она видела и очень хорошо знала Шакир акя, тот аж ёрзал на стуле от гордости за сына.
- Какой молодец! По нему сразу видно, взгляд у него смелый, прямо вот будто говорит, не жди враг от меня пощады! - сказала вторая женщина.
- Ну, мне пора, жена, ключи от мастерской у меня, нужно открывать, меня мои братья ждут. А ты поправляйся, Эркин будет тут, у него сегодня дежурство до утра. Если что надо будет, ты ему скажи, он всё тебе принесёт. Поправляйтесь, сёстры, пойду я... - вставая со стула, сказал Шакир акя.
- Мы знаем, Эркинжон тут медбратом работает, будущий доктор! Дай Аллах ему здоровья и вам долгих лет, чтобы радоваться за такого сына. Женить бы его надо, за такого джигита любая девушка пойдёт, - сказала первая женщина, сидя за столом.
- Да что пойдёт-то? Побежит не глядя! Тьфу-тьфу, чтоб его не сглазить, - ответила вторая женщина.
- Поправляйтесь, я пойду. Не беспокойся, жена, ты сядь, поешь, до свидания, сёстры, - сказал Шакир акя, останавливая жену взмахом руки, видя, что она пошла за ним и быстро направился к выходу.
- Мехри опа, у Вас сердце должно быть крепким, с таким сыном и с таким мужем. Они ведь над Вами, словно две мощные горы! А Вы болеете... эх, нельзя Вам болеть! - сказала первая женщина, качая головой.
- Ойнисахон права, не всем так повезло Мехри опа. У меня муж не вернулся с войны, погиб в сорок третьем... проклятая война. Хорошо, сына нет, две дочери у меня, не вынесла бы потери ребёнка, следом бы ушла, если бы сына на войне потеряла. Мне и мужа хватило, вот сердце теперь и больное, - сказала первая из женщин.
- Не говорите, Мухаррам опа, проклятая война! И я видела, когда мои соседи получали похоронку. А сосед Умар, вот на него тоже похоронка пришла, а он возьми и вернись. В плену был, раненный был, мой брат, Гуфур акя, тоже погиб на войне, - вдруг заплакав, произнесла Ойнисахон.
- Всё, женщины! Не нужно расстраиваться и вспоминать плохое. Жизнь налаживается, нет войны! Слышите? Нет! - воскликнула вдруг Мухаррам опа.
- Вы правы, дорогая, нужно думать о хорошем. Вот буду женить сына и вы придёте в тот день, гостями моими будете, - с нежностью во взгляде,сказала Мехри опа, подумав о свадьбе Эркина.
- Непременно, Мехри опа, дай то Аллах, - ответила Мухаррам опа.
- Здравствуйте! Дилором Икрамовна, Вы выписываете Хайдарову? - поздоровавшись с родителями Малики, спросил Эркин, войдя в палату Малики.
- Да, думаю, держать её в больнице, надобности нет и родители не против, - ответила Дилором Икрамовна.
- Исроил Вахобович, можно Вас? - попросил Эркин мужчину и вышел из палаты.
Исроил Вахобович, недоумевая, пошёл за ним и выйдя в коридор, прикрыл за собой дверь.
- Эркин... что случилось? - спросил он, начиная волноваться, не зная, что и думать.
- Я тут подумал... если Вы конечно не будете против. У Вас есть машина, я видел внизу... в общем, нужно Малику отвезти на то место, где она сорвалась с обрыва. Дело в том, что этот толчок вызовет эмоцию воспоминаний, это психологический эксперимент, понимаете? Если мы сейчас, ну, то есть Вы, конечно... если Вы сейчас отвезёте её домой, в спокойной обстановке Малика ничего не вспомнит. Я понимаю, Вам, наверное, на работу нужно идти... я сам мог бы поехать с ней на то место, это займет часа три, не больше. Сам привезу её обратно, ведь и мне нужно работать и моя мама тут, - говорил Эркин, внимательно следя за реакцией отца девушки.
Исроил Вахобович задумался, потом посмотрел на него и тяжело вздохнул.
- Я слышал о твоей матери, Эркин... она непременно поправится. Ну что тебе сказать, сынок? В этом есть некий резон, только страшно мне за дочь, а вдруг ей станет хуже, когда она вспомнит? - спросил Исроил Вахобович.
- Я ведь рядом с ней буду, мне Вы можете её доверить, ведь она и мне очень дорога, - ответил Эркин.
Исроилу Вахобовичу так и хотелось сказать, что один раз он уже доверил ему свою дочь и вон что вышло, но мужчина промолчал, видя, как Эркин переживает. Он кивнул головой.
- Хорошо, я сам доеду до министерства. Пусть и Халима с Вами едет, - сказал Исроил Вахобович, открывая дверь палаты.
- Если что, в машине посидит, - подумал Эрин, входя в палату следом за мужчиной.
- Мы готовы ехать, - сказала Халима, с грустью глядя на дочь.
Женщина видела в зелёных глазах дочери некое отчуждение, раньше Малика смотрела на неё совсем не так.
- Дилором Икрамовна, можно я отлучусь на три часа? К процедурам больных, я успею, - тихо сказал Эркин, подойдя к своему педагогу.
- А что случилось? Хочешь сам отвезти девушку домой? - с усмешкой спросила Дилором Икрамовна.
Она видела, как молодые люди смотрят друг на друга, она знала их обоих и находила, что эта пара достойна друг друга. Малика, несмотря на высокую должность отца, была скромной девушкой, хорошо училась и высокомерной не была, не отличаясь от других девушек своей группы.
- Типа того... - смутившись Дилором Икрамовны, ответил Эркин.
- Хорошо, скажи старшей медсестре, что я тебя отпустила. Но не более трёх часов, дальше запишут неявку, - ответила Дилором Икрамовна и попрощавшись со всеми, вышла из палаты.
- Я на работу опаздываю... Халима... ты с дочерью поедешь с Эркином. Мой водитель отвезёт и привезёт Вас, поняла? - сказал Исроил Вахобович.
- Хорошо... но не поняла, куда отвезёт и откуда привезёт? Разве мы не домой едем? - спросила Халима.
- Позже поедете. А сейчас, прогуляетесь вместе. Это для блага дочери, просто доверимся ему, кажется, он знает, что делает, - ответил Исроил Вахобович, кивая на Эркина.
Затем, поцеловав дочь в лоб, который был заново перебинтован, он направился к выходу. Эркин взял сумку Малики с вещами и вышел следом за ним, Халима с дочерью, пошли за мужчинами.
- Я сейчас, подождите меня минутку, я только маме скажу, чтобы она не волновалась, - положив сумку у стены, сказал Эркин и быстро пошёл по коридору к четырнадцатой палате.
Исроил Вахобович, сказав, что ждать не будет, ушёл. Он спустился вниз, сказал водителю, чтобы он делал всё, что скажет Эркин и пошёл к дороге, в надежде поймать такси или проезжающую мимо машину. Только в те годы, это было делом совсем непростым. Быстрее можно было добраться на трамвае или автобусе. Исроил Вахобович это понял и благоразумно сел в трамвай. Эркин зашёл к матери, отца уже не было.
- Ойижон, мне нужно уехать, это ненадолго, часа на три. Как только вернусь, я зайду к Вам. Отдыхайте, - сказал Эркин, подойдя к столу, где сидели женщины.
Эркин заметил, женщины в палате смотрят на него не так, как обычно. Улыбнувшись им, он вышел из палаты, Мехри опа вышла за ним.
- Всё хорошо, сынок? - спросила она.
Эркин оглянулся на Малику, Мехри опа тоже посмотрела на девушку и её мать, видя, что они ждут его, кивнула головой.
- Всё хорошо, мамочка, причин для волнений нет, я скоро вернусь, - ответил Эркин.
- Храни тебя Аллах, сынок, мои молитвы с тобой, - легонько махнув рукой, ответила Мехри опа.
Эркин ушёл по коридору и подойдя к Халиме и Малике, взял с пола сумку и повёл их к выходу. Выйдя из отделения, Эркин подошёл к машине и открыл заднюю дверцу.
- Садитесь, пожалуйста. Брат? Нужно сумку в багажник положить, - наклонившись к водителю, сказал Эркин.
Вскоре, машина выехала за территорию больницы и поехала в сторону ТТЗ. Ехали около часа, Халима знала, что они едут не домой, муж предупредил её, но куда именно они едут, женщина не предполагала, но знала, что это во благо её дочери. Малика, та и вовсе не знала, куда они едут, она не помнила, в какой стороне её дом. Но местность вокруг, её восхищала. А когда показались горы, она смотрела вдаль и улыбалась. Эркин сидел впереди и обернувшись, смотрел на неё, Халима видела его взгляд, она видела, что парень влюблён в её дочь.
Проехав между гор, Эркин показывал водителю дорогу, визуально вспоминая то место, где они с ребятами расположились на отдых и откуда сорвалась Малика. Сам же Эркин, сидя впереди, обернувшись, непрерывно смотрел на неё, пытаясь увидеть эмоции в её глазах и на лице. Наконец, машина поехала по склону наверх, правда, дорога была неровная, собственно, вообще никакая, так, протоптанная местными жителями и всё.
- Останови здесь, брат, дальше мы пройдёмся пешком. Халима опа, Вы можете подождать тут, если хотите, - сказал Эркин, который и сам немного волновался.
- Нет, я хочу пойти с вами! - заявила женщина.
- Хорошо, пошли, - ответил Эркин, выходя из машины.
Водитель тоже вышел, чтобы размять ноги и полюбоваться красотой величественных гор вокруг. Облака, кучерями глыбами, касаясь вершин гор, тяжело проплывали мимо. Солнце то пряталось за ними, то снова выходило, словно играясь в прятки.
Эркин взял Малику под руку и увёл на то место, где неделю назад они с ребятами расположились на отдых. Где случилось непредвиденное и весь отдых пошёл насмарку. Дили уже нет, а Малика, с растерянным взглядом, держась за Эркина, осторожно ступала по заросшей травой земле. Халима опа шла позади них, волнуясь не меньше их. А когда они подошли к ровному месту перед обрывом, Эркин попросил Малику сесть на то же место, где они сидели на отдыхе, что она и сделала. Он хотел, чтобы она немного успокоилась. Халима присела рядом с дочерью, а вот Эркин садиться не стал. Его охватило волнение от задуманного, он не знал, чем всё это закончится, но он приехал сюда вместе с девушкой, которую очень любил, приехал, чтобы рискнуть.
Эркин подошёл к самому краю обрыва и распростёр руки, подняв голову вверх.
Красота-то какая! - громко воскликнул он и тут же, обернувшись, протянул девушке руку.
- Малика? Иди ко мне! Ты посмотри, какой отсюда потрясающий вид! - воскликнул Эркин.
Малика растерянно посмотрела на мать, Халима напряглась, но когда Малика, опираясь рукой о землю, поднялась, она встала следом за ней, но Эркин попросил её сесть обратно. Напряжение возрастало, Малика, испуганно, медленно подошла к Эркину. Тут случилось неожиданное, он схватил её за руку и дёрнул вниз. Послышался испуганный крик девушки, но Эркин буквально на лету схватил Малику и прижал к себе.
Халима сидела, застыв, едва дыша от испуга. Она поверить не могла, ведь она видела, как Эркин хотел столкнуть её дочь с обрыва, Малика могла сорваться и на этот раз погибнуть. Халима, закрыв лицо руками, навзрыд заплакала. Тут Малика, которая стояла, прижавшись к Эркину, уткнувшись лицом в его крепкую грудь, подняла голову и посмотрела на мать.
- Мама? Почему ты плачешь? Мамочка... мама! - закричала Малика, побежав к Халиме.
Бедная женщина вскочила на ноги и крепко обняла дочь. Так они стояли несколько секунд, потом Малика повернулась к Эркину.
- Эркин... я всё вспомнила! Вспомнила... - то восклицая, то говоря тише, сказала Малика.
Халима стояла, обняв дочь и не переставая плакала, плакала и улыбалась.
- Конечно вспомнила, дорогая, ну что... нам пора возвращаться, поехали! - сказал Эркин, подойдя к Малике и взяв её за руку.
Подойдя к машине, Малика с матерью сели на заднее сидение, а Эркин сел вперёд. Он улыбался, осознавая, что рискнул не зря, хотя эта бредовая идея пришла к нему спонтанно. Но он был рад, что не ошибся.
- Почему она меня толкнула? За что? - вдруг погрустнев, спросила Малика.
- Не думай об этом. Всё прошло, теперь всё будет хорошо, поверь, - обернувшись, ответил Эркин.
Халима с благодарностью посмотрела на него.
- Я знаю, она тебя любила. Она как-то подходила ко мне, просила оставить тебя в покое. Тогда она сказала, что не отдаст тебя просто так. Грозилась, что мне будет плохо, если я не уберусь в свой Самарканд. Тогда я посмеялась, а она... - говорила Малика, глядя на дорогу.
- Успокойся, дочка, тебе нельзя волноваться, - обняв дочь за плечи, сказала Халима.
- Оставь меня у ворот ТашМИ, брат, а вы поезжайте домой, я завтра зайду к тебе, - сказал Эркин, обернувшись к Малике.
Водитель остановил машину возле ворот ТашМИ и Эркин, выйдя из нее, быстро пройдя ворота, пошёл к отделению, радостно подпрыгивая и дотрагиваясь руками до листьев на деревьях. Они справились за два часа, Эркин был доволен, войдя в отделение, он заглянул в палату матери, женщины отдыхали и Эркин приступил к своим обязанностям.