рассказ
(пока не оконченный)
...
Коля Канцеба резко взмахнул руками в наручниках, ударил
о колено, они разлетелись… Это когда его в очередной раз
в отделение милиции привезли, «воспитывать» пытались…
Оказывается, у одного из тех шпанцов папа какая-то местная
шишка.
Ну, шёл в своём ватнике после работы тёмным сквером, в
авоське буханка чёрного хлеба, банка огурцов. Навстречу
несколько парней развесёлых, дай закурить, как обычно,
но не курит он, спортсмен, хотя и бывший, хотя и отсидевший
в тюрьме.
Ну и в морду ему сразу: здоровье, что ли, бережёшь, мужик?
Хрясь! – полетел один на землю. Хрясь! – другой закрутился
у ног с воем от удара по печени. Остальные бросились врассыпную,
как-то по инерции полетела авоська с банкой огурцов в спину
третьему – тоже распластался.
Тут и милиционер появляется. Будто рядом стоял. В чём дело?
- Да… вот… молодёжь резвится, - отвечает Канцеба…
Мент вызвал наряд…
Кто такой Канцеба? Старший брат моей бывшей жены.
Рецидивист-мордобоец, ага, страшный лютый зверь. Только его
все любили. За исключением тех, кто плохо поступал. Он был
сначала мастер спорта по вольной борьбе. А ещё в своей
белорусской деревне Костяговка Краснопольского района ходил
на кулачные бои, а на состязаниях перебрасывал пудовую гирю
через хату. Раскручивал, как ядро, и перебрасывал. Поднимал
за передок трактор «Беларусь» - тот аж на задние колёса
садился. При этом сам был невыдающихся габаритов. Как Железный
Самсон, носивший на плечах лошадь при собственном весе 75 кг.
Деревни той теперь нет… Только Яновка рядом осталась…
В общем, спортом Канцеба поначалу занимался, выступал на
борцовском ковре. И ещё кривляка был, как скоморох, всех в
округе смешил. Любили его на свадьбы приглашать, чтобы
похохотать до упаду. А на соревнованиях выйдет на борцовский
ковёр и тоже рожи иногда корчит. Противник удивится, а
Канцеба – бац! – подсечку, и готово - припластал к ковру.
Его за это пару раз с соревнований снимали. За неспортивное
поведение.
Потом однажды закинул мотоциклиста вместе с его драндулетом
в кювет. Девушку Канцебы оскорбил тот мотоциклист. Вот и
случилась разборка. Кости-рёбра оказались повреждены, когда
его из-под мотоцикла достали. За что и срок в первый раз был
схвачен.
В тюрьме гирями занимался, кирпичи клал – каменщиком был.
Нет, до вольного каменщика ему было далеко… Воля наступила
позже. Но ненадолго.
Мы его всегда ждали. Когда закончится срок. Младший брат Валера,
работавший в МВД, его песочил – хватит уж, за ум берись. Хотя у
меня и самого не всегда хватало выдержки, когда с долбохлёбами
встречался по жизни… Но об этом другие истории, типа «Ты чё
толкаешься, мужик!»
Ну вот, выходил Николай Степанович после срока, приезжал, работал
каменщиком, опять своими шуточками веселил всех, дурачился…
Однажды пришёл я к нему в гости – в какой-то хатке на отшибе
городка Черикова, что в Могилёвской области. Бревенчатые стены,
железная кровать с панцирной сеткой, байковое тёмно-синее одеяло,
подушка ровненько, белая. Вспомнилась мне армия – тоже без излишеств
в казарме… На подоконнике какой-то обтрёпанный роман, закладкой
вставлена фотография его племянника – Вчеслава, моего сына… Пацан
с эспандером и гантелями уже занимался тогда, за дядей тянется…
Мощным атлетом потом стал…
Печка чистенькая, ровненькая, побелённая, огонь внутри весело гудит,
кастрюля стоит – пахнет каким-то вкусным варевом. Старенький динамик
в углу на стене тихо бормочет…
И тут входит Канцеба, за ним какой-то мужик, одет дорого, но провинциально.
Оказалось потом - местный богатей. Работу какую-то предлагает. Про обгорелый
бревенчатый дом говорит, что его надо обложить в пол-кирпича...
- Людей собираешься обманывать, продавать горелую хату под видом
кирпичной? - подмигивает Канцеба. Мужик наклоняется и что-то тихо
говорит ему. Канцеба осклабился: "И что, в турму меня посадишь?.."
Именно через "у" произнёс слово "тюрьму", хмыкнув.
Мужик вдруг масляно заулыбался, да ты что, мол, достаёт из портфеля
водку, закуску, Канцеба начинает разливать суп из кастрюли...
Мы садимся...