начало: http://proza.ru/2022/09/01/1300
ГЛАВА ВТОРАЯ
Полночи проворочалась Стёпка, уснуть не могла, всё планы на счастливое будущее села строила.
С утреца на автобус прыгнули, да в Перепёлкино. Быстро домчались, глазом моргнуть не успели, всего-то семь километров.
А тут уж им навстречу Шкуриха ползет, с пустым ведром.
- Тьфу ты, пропасть какая! – подумала Стёпка. – Удачи не будет…
И только хотела поздороваться, как Шкуриха затараторила первой.
- Вы чего тут вынюхиваете? – вылупилась она на подружек.
Ох, и противная эта баба, Шкуриха! Завистливая и жадная. Всему и всем завидует, даже если по сути и завидовать нечему. Величали её Алевтиной Павловной Скуратовой, но местные звали Алькой, а за глаза – Шкурихой, не за схожесть с фамилией, а за её язвительность и виртуозное умение лезть «под шкуру», да ещё так, что и мёртвого достанет.
Вот и сейчас прямо сам чёрт её принёс, привяжется теперь, как банный лист, не отцепишься. И ведро при ней, как назло, пустое…
- Чё примолкли? С утра уж приташшылися?
- И тебе доброго здоровьичка, Алевтина Павловна! – невозмутимо ответила Стёпка.
- Да вот, говорят у вас… - пролопотала было Зинка, да сразу и осеклась, увидев, как Стёпка ей знаки глазами делает, молчи, дескать, не торопи события.
- А чё у нас? – настороженно спросила Шкуриха. – Мы до вашего колхозу не лезем, так и вы к нам не суйтеся. Люди тока-тока зажили весело, а енти уж тут, как тут, нарисовалися! Мордами своими крутять, рыщуть, щасття чужое глаза им застит…
- Ты сбесилась чё ли? – возмутилась Стёпка. – Орёшь с утра, как психическая, не ровён час на крик постояльцы сбегутся!
Шкуриха испуганно заморгала глазами, очевидно соображая, насколько много известно этим досужим бабёнкам.
А Стёпка, воспользовавшись моментом, взяла «быка за рога».
- Ты глазёнками-то меня не сверли, не пужай, пуганые мы…а лучче скажи, что за экотурызм вы затеяли? Мы ж суседи, как-никак, а с суседями, сама знашь, в дружбе надо жить! Нам твои постояльцы без надобности, мы своих заведём… А вот поделиться полезной новостью с хорошими людьми, да рассказать, как ентот бизнес наладить, было б благим делом, а ты жилисся, будто мы к тебе взаймы пришли просить.
- А с чего я вдруг вам должна все наши секреты выбалтывать? Мне-то с ентого какой навар? – сменила тон Шкуриха. Она уже не была настроена так агрессивно, её алчный характер заставил лихорадочно соображать, какую же выгоду она сможет извлечь, если посвятит непрошенных гостей в жизнь их села.
- Вот ты, Алька, во всём корысть ишшешь! – покачала головой Стёпка. – Одного ты не понимаешь, что турызм турызму – рознь. У вас – так, а у нас может быть – лучче. А могли бы скооперироваться…Ну, да ладно! У нас тырнет есть, в ём всё рассказывают, – и, сделав вид, что больше не хочет разговаривать с этой скандалисткой, подхватила под руку стоявшую истуканом Зинку и повернула в сторону автобусной остановки.
Заюлила Шкуриха, а вдруг эти дурные бабы чего-то там полезное в «тырнете» том выловят, да богатеев к себе из Перепёлкино переманят… Да ещё вздумают по суседкам пройтись, а те – дуры простодырые всё им и выложат. А что выложат, ведь она, Алевтина, может и не узнать? Нет, раз уж такой поворот, то никак нельзя их с обидой отпускать, придётся к себе пригласить, чтобы всё держать под контролем.
- Да ладно, чё там… кака така корысть… Просто не люблю, когда шпиёнов засылають. Айда ко мне, расскажу, чё знаю. – и Шкуриха направилась к своему дому.
Подруги переглянулись, но последовали за Алевтиной. Нельзя уезжать с пустыми руками, точнее, с головой, не почерпнув полезной информации.
- А ты куда с ведром-то ходила? – поинтересовалась Зинка.
- Да Пятаковым морковки продала. Пироги для постояльцев хочут стряпать. У их морковка за зиму в подполье сгнила, а у меня, живмя живая, будты только копаная. Хранить не умеют, а ещё туды – хозяйство ведуть! А я её в песочке храню. Надо тебе? Могу продать, у меня её цельный мешок. – Шкуриха вопросительно посмотрела на Зинку.
- Не, у нас своя есть. – Зинка помотала головой.
- Как же, есть! Поди гнилая аль засохла вся… И воопче, чё ты мне голову морочишь морковками своими?! – разозлилась Шкуриха, досадуя, что Зинка сорвала ей куплю-продажу.
Зинка аж дара речи лишилась. До чего же беспардонная, эта Алевтина! Грубая, злая… да и сама ж про эту морковку заикнулась. Но сейчас лучше помолчать, а то ещё передумает им помогать.
Стёпка посмеивалась про себя, видя, как Зинка борется со своим характером. Правильно, Зинка, не время зубы показывать, пусть сначала выложит на тарелочке всю информацию.
* * * * *
Ну, дошли. Забрались на крыльцо, да и тут же расположились на ступеньках.
- Ну чё там вам узнать-то надо? – плюхнулась рядом Алевтина.
- Как вы про ентот бизнес узнали? Как богатеев искали? Чем они воопче у вас занимаются? Сколько плотют и за чё? – Стёпка достала тетрадку и карандаш, чтобы записать важное.
- Ишь ты! Тетрадку приготовила! Так я тебе и рассказала, где искала богатеев. Сама потопай! Ножками…ножками… - и Шкуриха затянула было свою противную волынку, но неожиданно сообщила: «Танька, что с городу, ну та, Марюткина дочка, сказывала про ентот бизнес Варьке Шештаковой, а та – Ксюхе Мотыгиной. А Ксюха…»
- Хватит, хватит! – замахала на неё руками Зинка. – К сути давай!
- А ты не ори! – Шкуриха перешла на шёпот, - а то постояльца мне разбудишь!
- Постояльца? – также шёпотом поинтересовалась Стёпка. – Нешто он спит ишшо? Десятый час уж!
- Ну да, спит он, – кивнула Шкуриха. – Говорит, что рано вставать он не любить, поскольку карахтером он в сову – поздно ложится и поздно встаёть. Иной раз после часу дня очухивается.
- Надо же, в сову! А как же работа? Чё ж, как на курорте живёт чё ли? – возмутилась Зинка.
- Тссс… - Алевтина приложила палец к губам. – Кажись идёть!
Она живо вскочила и, загодя расплывшись в улыбке, уставилась на дверь.
И правда, дверь распахнулась и в проёме появилась мужская фигура.
- Ну и боров! – промелькнуло в Стёпкиной голове.
Мужчина был под два метра ростом и вширь примерно столько же, в общем, что вдоль, что поперёк – два на два. Морда здоровая, глазки узенькие, может спросонья, может от роду, и подбородков Стёпка насчитала три штуки. Необъятное брюхо постояльца, свисавшее чуть ли не до колен, невольно вызывало жалость окружающих, как к человеку с ограниченными физическими возможностями. Но сам пузан к дефективным себя не причислял, а наоборот, считал свою тучность признаком достатка и благополучия, хотя некоторые моменты всё же доставляли ему неудобства. Всё тело до самых полосатых пижамных штанов было расписано татуировками в виде богородиц и церквей с колоколенками, отчего наши подруги сделали вывод, что человек он верующий и настолько почитает Бога, что не пожалел собственной плоти, отдав её на растерзание художнику, дабы только увековечить всех известных и неизвестных нашим подругам, святых. Бычью шею украшала золотая цепь, размером навроде той, что у Стёпкиного Тузика. На кулаках, с детскую головку были какие-то надписи, но какие, подруги не разглядели, так, как были без очков, и решили, что это тексты из святого писания либо молитвы, сделанные очевидно для удобства, чтобы не таскать с собой Библию, ведь всегда можно помолиться, поглядев на руку.
Мужчина вышел на крыльцо, потянулся и издал звук, схожий с львиным рыком – зевнул. Даже Стёпка припухла при виде такого здоровяка, а уж про Зинку и говорить нечего, та и вовсе скукожилась от страха.
Шкуриха стояла в угодливой позе, чуть ли не в поклоне и заискивающе улыбалась постояльцу.
- Добрего утречка, Анатолий Дмитрич! – промяукала Алевтина. – Как почивали?
- Хай, Алевтина Пална! Нормалёк! Спал, как убитый! – почесывая пузо, прогремел Анатолий Дмитриевич и, повернув голову, трижды сплюнул через левое плечо. – У нас гости?
- Да енто с суседней деревни приехали, тьфу…! – продолжала кланяться Шкуриха.
- То-то я смотрю, фейсы незнакомые. И чего там в вашей деревне? Чем занимаются? – поинтересовался он у Зинки.
Зинка глазами луп-луп и молчит, как воды в рот набрала.
- Глухая она что ли? Или немая? – спросил здоровяк.
- Сробела она, Анатолий Дмитрич, - нашлась Шкуриха, - Такого красивого мужчину увидала, вот и сробела.
- А-а-а-а… - потерял интерес к гостям Дмитрич и кинул Алевтине: «Завтрак где?»
- Сейчас, сейчас… Бегу… - и Шкуриха зашипела подругам: «Идите покедова, я к вам в обед приеду».
Ошарашенные подруги потопали к автобусной остановке. Полдороги молчали, думая об увиденном, пока Зинка не промолвила: «Ну и бизнес! И в страшном сне такое не привидится…»
- Напужалась? – ухмыльнулась Стёпка. – Мужик, как мужик, токма запустил он себя… Какой из его работник? Помнишь, Семёныч борова держал? Мишку. Одно лицо! Там, похоже, Алька на него вкалывает. А разговоров-то! Полька, видно, слышала звон, да на свой лад поняла. Отдыхают они у их. Как на курорте...
- Да уж! – только и сказала Зинка.
В общем, приехали, не солоно хлебавши, ничего толком и не узнав.
продолжение: http://proza.ru/2022/09/05/1181