Ы.
В самом центре суеты, в сопливом пыльном конгломерате маразма, в центре идиотизма, спешки, желания, старания, стремления, томления и попытки что-то найти и обьяснить находится Нечто.
Это Нечто похоже на ускользающее мгновение, на тихий шепот листвы, раскачивемой легким летним ветерком, на малиновый свет еще не взошедшего рассвета, на неоконченную фразу, способную обьяснить суть.
Ы всю жизнь пытался найти дорогу к Нечто, дотронуться до него и обрести, наконец, покой.
Ы знал, что у него все есть, чтобы, наконец, стать счастливым, однако он не мог себя им почувствовать. Он не мог остановить ускользающее мгновение, услышать тихий шепот листвы, увидеть малиновый свет еще не взошедшего солнца, понять фразу, только что обьяснившую суть.
Этому мешало что-то толкающее его вперед, может быть ужас, страх отстать, не вписаться, стать неуклюжим и смешным, странным неудачником, непонятым гением, одиноким нищим, случайным незваным гостем на пиру у состоявшихся людей.
Ы метался между женщинами, работами, магистралями, детьми, веснами и зимами, часами и минутами, месяцами и годами.
Он не мог остановиться на мгновение потому что всеми силами старался стать счастливым.
И однажды, стоя в самом эпицентре маразма, облитый суетой и тщетными желаниями, он подскользнулся и упал в тишину, которую философы называли логическим тупиком, а психиатры-ментальным истощением.
И там, в тишине, ползая в отчаянии, весь искусанный сплошными неудачами, разочарованиями и печалью, он увидел внутри самого себя блеклое мерцание.
Ы, замученый бегом, стал ползти в сторону света, не обращая внимание на крики откуда –то сверху, призывающие его встать и бежать в обратную сторону, стремиться и искать, надеяться и желать.
Ы полз изо всех сил.
Прошли годы, но свет не приблизился.
И Ы понял, что свет недостяжим, но достижимо само движение, а в нем и есть покой. Тот самый покой, который он искал, стоя в центре потной суеты, надеясь и мечтая, радуясь и сожалея, делая то , что другие называли жизнью.
Ы засмеялся, он понял, что их всех можно обмануть. Надо просто бежать вместе с ними и одновременно ползти внутри себя к свету. И пусть они неодумевают и спрашивают почему он такой довольный. Потому что у каждого свой единственно правильный путь. И только время определяет для каждого когда он будет, наконец, найден. А пока пусть невидимый малиновый свет заливает чьи-то надежды, забытые на скамейке в парке. Жизнь продолжается, несмотря ни на что.