Живой и мягкий ковер простирается перед глазами. В предутренний час трава кажется не зеленой, а скорее фиолетовой или темно-пурпурной под сенью древесных исполинов. И те, лениво скрипя от дуновений ветра, покачивают тяжелыми, голыми ветвями. Зелень лишь кое-где успела тронуть их. А вот когда первые листья распустятся, наберут силу, то зашелестят задорно, и зашумит в них гулко и протяжно ветер. (Какими удивительными голосами говорит природа!) Тогда даже в самые жаркие и яркие из летних дней солнце едва ли пробьется сквозь сочную гриву. А до того часа еще есть время. Предвосхищать мгновение рождения прекрасного, так восхитительно. Сладость в душе неописуемая!
Вот и золотистые лучи уже понемногу пробиваются сквозь густое серо-белое марево, но цвет у неба ранней весной местами все же еще с отголосками ушедшей зимы. Облака тихо плывут. Смотришь, и будто касаешься душой небесного полотна, расписанного красками возрождения и исцеления. Каждый цвет проникает в тебя, становится частью, и сердце замирает от восторга. Парят облака в вышине, будто островки надежды. Такие близкие к небу; такие далекие от земли. И если закрыть глаза, то можно представить себя там, среди них, где есть только покой.