Неожиданно, уже на подлёте к Красноводску, в небе над Каспием лётчики увидели стаю гусей. Они летели большим красивым клином, равномерно и широко взмахивая крыльями.
– Надо же, – удивился командир корабля Кирилл. – За бортом минус пятьдесят, высота почти восемь тысяч метров, сильно разреженный воздух... А эти летят себе!
– Ты тоже впервые видишь здесь гусей? – Спросил второй пилот Николай. В этом рейсе он выполнял обязанности штурмана, следил за курсом и проходом контрольных ориентиров, после команды диспетчера был обязан рассчитать начало снижения. Молодой пилот немного волновался, рейс подходил к завершению.
– А я видел их много раз, – вступил в разговор бортмеханик Оджан. Двигатели самолёта работали ровно, и он мог позволить себе участие в беседе экипажа.
– Ну, конечно, ты же из местных, – заметил Кирилл.
– Знаете, они никогда не бросят отбившегося от стаи или больного товарища, – продолжил бортмеханик. – В этом случае два других гуся останутся и будут с ним до тех пор, пока он не сможет лететь дальше. Мы, люди, можем у них многому поучиться.
– А я читал, что гуси поочерёдно сменяют в полёте вожака, летящие в конце стаи криками подбадривают впереди летящих, которым тяжелее. Удивительные птицы, – добавил Николай.
– Да что гуси! У нас на заливе зимуют даже розовые фламинго. Представляете? Побережье Каспия - место зимовья множества птиц. На Кара-Богаз-Голе разных уток видимо-невидимо. И посмотреть есть на что, и поохотиться можно. Давайте туда съездим. А что? У меня мотоцикл, машина – зверь. Там невероятно красивые необычные виды, охота знатная... Ружья, как я понимаю, у вас есть, купим путёвки, и готово дело, – предложил Оджан.
– Да, это было бы здорово, – согласились оба пилота.
Так возникло решение поехать на Кара-Богаз-Гол, увидеть всё своими глазами, а может и пострелять дичь.
* * *
Через некоторое время им удалось выбрать в графике рейсов подходящее время, они приобрели разрешения и отправились в путь.
– Увидим необычные места, суровую жизнь пустыни, поохотиться успеем на вечерней и утренней зорьке. Вернёмся как раз к встрече Нового года.
Дружный экипаж выехал из Красноводска к Каспию в прекрасном настроении.
Старенький мотоцикл "Урал" весело стрекотал, шустро двигаясь в сторону Кара-Богаз-Гола. Дорога тянулась вдоль самого берега моря. Рельеф причудливых узоров глубоких трещин такыров сменяли пески, солончаки да скудная редкая растительность.
.
Туркмен обращал внимание спутников то на одну, то на другую сторону. Кирилл с Николаем только успевали поворачиваться, рассматривая своеобразный, но по-своему живописный ландшафт. Наконец приехали.
– Это "озеро Чёрная пасть", так переводится Кара-Богаз-Гол с туркменского. Другого такого места нет на земле, – объяснил Оджан с гордостью. – В его "глотку" беспрерывно текут воды из Каспия, но никогда обратно, они просто испаряются под палящим солнцем. Поэтому в воде озера столько соли, что даже рыбы, попадая в залив из моря, погибают! Увидите, какие сказочные соляные отложения там образуются, и несметное количество всяких птиц.
– А как птицы выживают в этих условиях? Соль им не вредит? – поинтересовались попутчики.
– Вредит, – вздохнул Оджан. – Некоторые виды вымирают, даже занесены в Красную книгу...
И тут перед ними, вдалеке на синих волнах, насколько хватало взгляда, покачивалась широкая чёрная полоса стай нырков, жирных лысух и других уток. Вся эта живность с плеском ныряла за ракушками, двигалась и шумела.
«– Вот это да! Никогда и нигде такого не видели, наверное, и поохотимся на славу», – пронеслось в мыслях каждого.
Охотников охватил азарт, они достали ружья, надели на пояса патронташи и приготовились разойтись в разные стороны вдоль берега.
Вдруг мужчины увидели орлана-белохвоста. Медленно и размашисто покачивая здоровенными крыльями, он направился к живой полосе и приготовился к атаке. Утиные стаи заметили врага и разом взлетели тёмной тучей над водой. Она чёрным занавесом закрыла небо. Послышался такой сильный грохот, словно обрушился огромный водопад. Хищник выхватил из этой хмары свою добычу и улетел. А для стрелков птицы так и остались недосягаемыми, слишком далёкими от берега, как в поговорке: "Хоть видит око, да зуб неймёт!" Они безуспешно ходили вдоль берега, видели, но подстрелить птиц не могли.
Зато им встретилось множество серых ворон. Они слышали, что мясо у этих пернатых такое же белое и вкусное, как куриное. Его коптят и засаливают на зиму целыми бочками. Кирилл вспомнил, как в одном из ресторанов он с удивлением увидел в меню "Копчёную ворону". Даже хотел заказать, но так и не решился попробовать.
Охота на ворон в их планы не входила, а уток, к сожалению, им пока добыть не удавалось. Охотники пытались подойти поближе, пробирались через заросли полыни, верблюжьей колючки и ещё каких-то солончаковых растений, покрывающих берега залива.
– А это что? Смотрите, все прибрежные кусты выглядят словно заснеженные, на них висят причудливые сосульки из соли, – удивлялись путники.
– Чувствуете, что и дышать тяжело? Это частички соли, висят в воздухе даже зимой. Вот из-за этого птицы и покидают наши места, – с грустью пояснил Оджан.
Путники с трудом брели по песчаному берегу, напрасно ожидая, когда хотя бы какая-нибудь дичь приблизится к ним.
И тут внезапно на мелководье, на песчано-ракушечных островках, появилось множество светло-розовых птиц. Словно прекрасное нежно-розовое облако без конца и края простиралось перед ними.
– Фламинго! Это они, смотрите! – восторженно воскликнул Оджан.
Фантастически красивые птицы стояли на высоких ногах, с грациозно вытянутыми длинными тонкими шеями, с изогнутыми, как колено, клювами. Охотники застыли в радостном изумлении, боясь пошевельнуться. Вдруг что-то птиц вспугнуло, стая забеспокоилась, заметалась и с шумом взлетела. Появился пунцово-красный цвет, незаметный издалека на неподвижных пернатых. Казалось, огоньки пламени заструились, побежали по расправленным крыльям сказочных созданий.
Затаив дыхание троица ещё долгое время любовалась этим чудом природы. Даже не верилось, что всё это происходило с ними наяву. Они предполагали, что фламинго обитают совсем в других регионах, таких как Африка, Индия. Центральная и Южная Америка...Но совсем не в Туркмении.
– Да-а-а, только чтобы увидеть эту дивную красоту, это волшебство, стоило сюда приехать. Даже дух захватывает, – ликовали все трое. Какая охота? После всего увиденного рука не поднимется выстрелить, убить здесь какую бы то ни было птицу, даже ворону, не то что утку или гуся.
– Жаль только, что фламинго становится здесь всё меньше, – с сожалением заметил туркмен. Эти птицы питаются икрой местных рачков, а они исчезают из-за роста солёности воды.
* * *
Кирилл посмотрел на часы:
– Надо поторопиться. Зимой в этих краях сумерки наступают быстро.
Экипаж знал, что подарок друзей на юбилей, часы, стали для него своеобразным оберегом, сопровождали везде и являлись как бы залогом счастливого завершения полётов и возвращения домой отовсюду, куда бы его ни забрасывала судьба.
«– Так будет и на этот раз», – промелькнула уверенная мысль.
День клонился к вечеру, нижний край солнца скрылся за горизонтом, заметно похолодало, усилился ветер. А утки и гуси так и не приблизились, даже вороны исчезли куда-то. Наша троица решила всё же проехать дальше. Но пока они ходили вдоль берега, утопая в сыпучем песке, аккумулятор сел, и старенький мотоцикл не заводился. Испробовали все известные способы: и на подсосе, и с толчка... Нет, всё бесполезно.
– Вот тебе и "машина-зверь", – насмешливо похлопал Николай хозяина мотоцикла по плечу.
– Ничего, выберемся, – успокоил Оджан. – Где-то поблизости должен быть охотничий домик. В нём отдохнём и переночуем.
Но никакого жилья вокруг не наблюдалось, и то ли из-за приближающегося праздника, то ли так совпало, транспорта тоже. Позвонить кому бы то ни было тоже не удавалось. Связь не работала.
«– Ладно, если не успеем к Новому году! Вообще выбраться бы и вернуться домой», – невольно думалось каждому. Настроение постепенно портилось, овладевала тревога.
Снова и снова толкали тяжёлый мотоцикл, но пустыня не отпускала, вязкие пески, как живые, двигались, пересыпались, словно захватывали в плен колёса мотоцикла и его коляски, ноги мужчин. Выбиваясь из сил, они едва продвигались вперёд. При этом уже не знали, в правильном ли направлении. Песок испещрён множеством следов, в пустыне примятые растения не распрямлялись, какую колею выбрать, понять невозможно... А последние лучи уходящего солнца словно предупреждали об опасностях, таящихся в Каракумах .
Путники чувствовали себя мелкими ничтожными песчинками, затерянными в бескрайних просторах. Похоже, они заблудились.Эта мысль тревожила всё сильнее. Все трое теперь понимали: они серьёзно просчитались и недооценили коварство и опасности пустыни. А она не прощала беспечности и мстила, словно насмехалась над ними.
Мучила невыносимая жажда, казалось, что язык прилип к нёбу, трудно ворочался при разговоре, нестерпимо хотелось есть и согреться. Оджан предупредил:
– Останавливаться нельзя и надо быть очень осторожными, особенно в темноте. Вокруг змеи и скорпионы. Здесь можно встретить даже Эфу, а укусы скорпионов очень болезненны. Ночью они активизируются. Так что берегитесь.
Опасения быть укушенными только усиливали и без того сильную тревогу.
Все трое помнили, как недавно они выполняли срочный рейс из Гасан-Кули с укушенной коброй женщиной, воочию видели её мучения. Она находилась на грани жизни и смерти. По совету местных знахарей её закопали в песок и чуть не погубили, упустили время. Но к счастью, молодой организм справился, медикам удалось её спасти.
Только к середине следующего дня изнурённые и ослабевшие охотники вышли, вернее, приплелись, к ветхому, покосившемуся охотничьему домику. Обрадовались ему, как пятизвёздочному отелю! Даже сил, казалось, прибавилось. Наконец можно будет обогреться, перекусить и отдохнуть.
Затопили печурку, хорошо что в углу нашлись сложенные в поленницу дрова. С благодарностью подумали о людях, которые невольно позаботились именно о них. Запаса пресной воды в домике не оказалось, у самих охотников её тоже оставалось совсем немного. Кирилл, как самый старший, распорядился остатки воды беречь, расходовать не более стакана в сутки на человека.
– Неизвестно, сколько времени придётся отсюда выбираться, и как скоро встретится жильё.
В подполе нашлось немного картошки. Её испекли на углях и сдобрили маслом из привезённых с собой консервов тресковой печени. Теперь можно поужинать и отдохнуть. Тепло и сытость клонили ко сну, хотелось рухнуть, забыть все мучения. И они устроились на ночлег. К счастью, на сбитом из досок широком топчане, уместились все трое и мгновенно уснули тревожным, не спокойным сном.
* * *
Проснулись от холода рано. Дыхание превращалось в пар. Ни о какой охоте на утренней зорьке никто и не вспомнил. Уж очень хотелось поскорее попасть домой.
Мобильные телефоны давно разрядились, позвать на помощь не могли.
Перекусили остатками продуктов и быстро, ещё затемно, собрались в дорогу. Досадовали, что оставить для других путников было нечего. Не предусмотрели.
Домик покидали с сожалением. Всё же он их приютил, дал кров и ночлег, обогрел и накормил. Каким долгим окажется путь до ближайшего жилья и до дома, никто предугадать не мог.
Опять толкали, из последних сил наваливались на увесистый мотоцикл, измученные вконец, шаг за шагом медленно продвигались вперёд. Пройти пешком по песку десятки километров не так просто и без поклажи. А тут ещё этот громоздкий мотоцикл.
«– Но не бросать же его!» – думал Оджан, надеясь на чью-нибудь помощь.
«– Наверное, придётся бросить, сил нет его тащить!» – билось в мыслях Кирилла.
« – Не суждено, видимо, встретить Новый год с семьёй. Да и для них праздник получится невесёлый, наверняка будут беспокоиться, переживать, не случилось ли чего.»
«– А если опоздаем к рейсу, совсем худо, ждут неприятности», – размышлял самый молодой - Николай. В довершение к уже имеющимся огорчениям он ещё вчера сильно натёр пятку, нога ужасно распухла, не влезала в обувь, покраснела и горела, каждый шаг отзывался острой пульсирующей болью. Он падал, стиснув зубы, вновь вставал и шёл. Кирилл с Оджаном заметили это и по очереди поддерживали, практически тащили его на себе. Невольно вспомнились гуси и их взаимовыручка.
– Почти как те гуси, что не бросают обессиленного товарища, – думалось обоим.
Казалось, уже нет больше сил, кровь стучала в висках. Овладевало отчаяние. В общем, поход "удался"...
Грустные мысли прервал послышавшийся впереди рокот мотора. Он звучал, как самая лучшая в мире музыка. Все радостно встрепенулись и вскоре увидели приближающийся газик. Разом бросили мотоцикл, изо всех сил побежали навстречу, кричали, размахивали руками...
Водитель газика вёз товар в сельский магазин, надеялся быстро разгрузиться и скорее попасть домой, успеть к празднику. Новый год ведь!
Его уговорили, и он неохотно, но согласился помочь. С буксира завели двигатель мотоцикла.
– Там, километрах в десяти, уткнётесь в аул. Попросите, люди помогут, – и уехал по своим делам.
* * *
Уже стемнело, когда подъехали к небольшому селению. Нестерпимо хотелось пить, да и поесть бы не мешало, от голода кружилась голова и подташнивало. Постучались в крайний дом с круглой верандой. Им открыл средних лет мужчина. Выслушал и позвал внутрь.
У накрытого стола собралась семья: нарядная, раскрасневшаяся хозяйка в красивом платье, цветастом переднике и шёлковом платке на голове; две очень симпатичные, тоже в нарядных платьях, дочери и весь в веснушках, рыжий, как солнышко, подросток - сын. Все они с интересом смотрели на неожиданных визитёров. Мужчина тихонько что-то шепнул жене, и она приветливо пригласила:
– Мойте руки и садитесь за стол, гостями будете. Намёрзлись и проголодались, небось! Не стесняйтесь, у нас всё по-простому, праздник встречаем. Мы – русские, живём здесь давно, у нас своё хозяйство, растим скотинку и птицу, сажаем разные овощи. Тем и рады, – говорила она между делом, расставляя гостям тарелки. – А как же иначе? Работы в посёлке почти нет, ездить в город далеко...
Запечённая баранина, горячие пирожки, фруктовый морс, настоянная на травах наливка и крепкая самогонка, выставленные на праздничный стол, об этом можно было только мечтать. После долгих злоключений они наконец почувствовали себя в безопасности. А в душе росла благодарность к этим простым людям за гостеприимство, за то, что не побоялись впустить в дом трёх здоровенных не знакомых мужиков и разделили с ними своё новогоднее застолье. Так уж русский человек устроен.
Николаю хозяйка предложила перевязать рану на ноге, смазав её какой-то пахучей мазью на травах. Боль постепенно отступила, нога не горела, не пульсировала больше мучительной резью. Даже опухоль спадала на глазах.
Завязался разговор. Девушки жадно расспрашивали о жизни в городе, о профессии. Очень удивились, узнав, что все трое связаны с авиацией.
– А мне нравится работа стюардесс..., – осторожно призналась старшая девушка и застеснялась. Она хотела бы продолжить учёбу, работать в авиации, да вот родители пока не решались отпустить.
Кириллу очень хотелось хоть чем-то отблагодарить этих замечательных людей. Он посоветовался с товарищами, но ничего подходящего не находилось. Его взгляд остановился на часах. Конечно, они дороги и напоминали о многом.
– Надеюсь, друзья поймут и не обидятся. Ведь здесь, у этих гостеприимных людей, закончились наши беды. Да они просто спасли нас!
Он снял часы с руки и протянул их хозяину дома.
«– На добро, да ещё в новогоднюю ночь, надо отвечать добром!» – подумал он.
– Нет, что вы, не надо! – отнекивался хозяин, увидев на часах дарственную надпись
.– Спасибо вам! Возьмите на память. Это наш подарок. Пусть часы отсчитывают для вас, всей вашей семьи только счастливые минуты, а надпись будет напоминать о нашей встрече, – произнёс Кирилл. – А ещё, я попытаюсь помочь Вашей дочери исполнить мечту стать стюардессой, замолвлю за неё словечко. Есть у меня некоторые возможности на курсах по обучению этой замечательной профессии в Москве и в Ростове - на - Дону. Надеюсь, в одном из городов получится.
Эпилог
В домах дружного экипажа случился целый переполох. Семьи волновались, плакали и переживали. Звонили и из лётного отряда, недоумевали и уже собирались принимать меры по розыску пропавших, пересматривали графики пилотов на следующие рейсы. При их появлении все облегчённо вздохнули, а кто-то из коллег с усмешкой язвительно спросил:
– А утки, гуси где?
В ответ усталый Кирилл только развёл руками.
– О-ой, неужели улетели! Так вы хотя бы ворон постреляли! Или тоже промазали? Ладно. Хорошо, что самих искать теперь не придётся.
А знаете, мы очень рады, даже счастливы, что не сделали ни одного выстрела и не убили ни одной птицы. Мы повидали такие замечательные места, необыкновенно красивых пернатых, одни фламинго чего стоят! Там целый мир не тронутого цивилизацией уголка природы. И это гораздо важнее! – Сказал Кирилл со счастливой улыбкой.
Он обнял жену и дочь и пригласил холостяка-Николая разделить с ними ужин. Затем пошёл прятать под ёлкой подарки родным. Ведь Новый год наступил и его никто не отменял!