Судьбу не обманешь притча

          
         С негромким  треском и шуршанием ломались стебли сухих полевых трав под  ногами усталого путника. Суслики и сурки поспешно исчезали в своих норах, тонким свистом оповещая исконных жителей степи об опасности. Бесконечная многовековая степь остывала от дневной жары и засыпала, убаюканная вечерним   ветерком. Споткнувшись о замшелый камень, преградивший ему дальнейший путь, поднял глаза путник, глянул на бесконечно-далекий горизонт, где  темной изломанной линией виднелся лес,  над которым малиновым жаром ярко  горела полоса заходящего солнца. Присел у камня путник,  усталой рукой провел по его поверхности, на которой едва проступали  заросшие плесенью и мхом  витые линии старинной записи. Камень был еще теплым в отличие от быстро остывающего сухого степного воздуха.
      – Тут я и проведу ночь, а теплый камень меня будет согревать. Кто же оставил потомкам послание и о чем оно? – Подумал, засыпая, путник. Рука его  все гладила, проступающую словесную вязь древнего письма и казалось,  что между всхрапами спящего,  тихий шелест степи повествует ему еще одну древнюю заповедь о неизменности судьбы, которую не обмануть, не обойти, обманом в рай, душе виновной не войти.
            И виделось-снилось в эту ночь спящему уставшему путнику …
            Небольшая группа   калик перехожих  медленно брела к видневшемуся у горизонта темному бору. Кряжистые дубы грозно шумели, упреждая об опасности, но не было у ватаги другого пути и другого места для отдыха. Под густым пологом леса они смогут у корней, сваленного бурей дуба-старца, укрыться  и хоть на время дать отдых натруженным плечам. Каждый в  ватаге думал о судьбе своей и мысли их были о покаянии за прегрешения свои перед людьми и Богом и уповали они на прощение Божье. Гнул до земли крест тяжеленный и не сбросить его с плеч. Дан им судьбою он на всю оставшуюся жизнь.
     Шагал в этой толпе  бывший мытарь. Повторял за ведущим слова дорожной молитвы, да о судьбе своей тоже думал. Нет, не терял он надежды, изменить свою судьбу.  С детства малого сиротского, познав и голод, и холод, побои и лишения,  мечтал он в бессонные ночи о жизни легкой и сытой, а если засыпал, то во снах своих он был вершителем судеб  не только чужих, но и близких ему людей. Повзрослев, пытался он хоть в малом жизнь свою облегчить. И, если удавалось, радовался тому безмерно. Вот и сейчас, в лютый холод,  первым в ватаге идет не он, а  подобранный им сирота малый, что за кусок хлеба согласился быть  поводырем. Перекинув тяжкий крест на отдохнувшее плечо, мытарь продолжил свой путь. В  желании жить лучше  душа его обнищала, невмочь стало телу нести  невыносимо тяжелый крест, и задумал мытарь  обмануть судьбу-злодейку. Отстал он  в предыдущую неделю от ватаги, присел за кустами  и, напрягшись, отломил конец у длинной перекладины своего креста. Обломанный крест стал короче,  и нести его было намного легче.
          – Вон как легко можно судьбу изменить, никто и не заметил, – думал мытарь, – да и доброе дело, помощь сироте, мне Богом зачтется. Печально улыбнулся, шагавший рядом его ангел-хранитель… Но ничего не сказал.
          Много тропинок и дорог прошла маленькая ватага. К городу светлому торопилась, праздник святой с людьми встретить. Вон, купола золотые горят, звуки рожков доносятся, веселится народ. Да вот незадача, впереди овраг и не обойти его, длинен да глубок. Тут калики перехожие  положили впереди себя свои кресты перешли по ним как по мосту на другую сторону оврага. Ан и мытарь-хитрец свой крест через овраг перекинул, но дошел по нему лишь до середины и сверзнулся вниз с криком боли и отчаяния. …
          Тяжело вздохнул его ангел-хранитель, прикрыл глаза упавшего и, стирая слезу с его щеки, тихо прошептал: – когда с честью и достоинством несешь свой крест-судьбу, тогда все испытания преодолеешь, и жизнь свою завершишь достойно.  Покойся с миром, судьбу не обманешь.

          …Утреннее солнце разбудило путника. Рука его по-прежнему касалась  камня с загадочной  вязью незнакомых слов, а  в ушах эхом отдавался крик  несчастного мытаря.
         – Присниться ж такое, – подумал отдохнувший путник и, отряхнув    спортивную куртку от  приставшей сухой травы, продолжил свой путь.


Примечания:
          Калики-перехожие – странники, зачастую слепцы, собирались малыми «дружинами», «ватагами», группами и, переходя из селения в селение пели духовные песни на библейские сюжеты, пересказывали былины народные.
         Калики – от латинского слова калиги (сапоги)  – обувь паломников, отправлявшихся в Иерусалим. Часто этимологически слово калики ошибочно связывают со словом «калеки».
        Мытарь –  сборщик налогов.