Жили-были муж и жена: Иван да Матрёна. И было у них два сына.
Жили они не тужили. Муж землю пахал, жена хозяйство вела, детишки малые в салочки играли.
Да только пришла вдруг беда. Напала на Русь сила тёмная. Сила тёмная-кривда лживая. И попал Иван в полон к кривдушке. Насмеялась она над ним, надругалася, да и в сердце убила самое.
Испугалась Матрёна, детей в охапку схватила и побежала изо всех сил куда глаза глядят.
Вокруг беда над людьми глумится, дети по Руси бродят сиротливые, разбойники на большой дороге ухмыляются, над людьми простыми насмехаются.
И встал над Матрёной выбор: кормить детей или отбивать от силы тёмной - кривды лживой. Плачут дети, есть хотят, но и кривда рылом своим лезет, острым глазом на детишек смотрит.
Делать нечего. Надела Матрёна доспехи мужнины, взяла в правую руку меч, в левую соху. Стала правой рукой детей от кривды отбивать, левой поле пахать. Дети за материн подол держатся, следом идут, на юбке виснут, есть просят. Несподручно Матрёне хлеб добывать. Поменяла она руки: в правую руку соху взяла, в левую меч. Появился у Матрёны хлебушек. Раздала она его детям малым.
Только видит ворог, что не сломить ему Матрёнушку, не забрать детей малолетних. Отстал он от деток малых, принялся за Матрёну: то соху сломает, то камней на поле набросает, то воду от поля отведёт, засухой хлеб засушит.
Засучила рукава Матрёна, отбросила меч и доспехи, и давай соху налаживать, камни таскать, да воду носить.
Удался урожай у Матрёнушки.
Всё кормила детей не нарадовалась: не бандиты растут и не пьяницы, всё смогла: постель чистую дать, и одеть-обуть. И растут они не по дням, по часам. Только смотрит она, чудо-чудное: сидят дитятки у тарелочки, на ней яблочко кругом катится, и на дне её что-то видно им.
Подошла она, пригляделася: а в тарелочке кривда лживая ухватила их да за носики. Ухватила их за носы, да за уши, да глаза к себе приковала их.
Попыталась Матрёнушка от тарелки их оторвать, только намертво дети прихвачены. Отойди, говорят, мать такая-то. И неси нам еду, как в тарелочке. А работать мы не приучены.
Загрустила Матрёна, заплакала: как же так? Что не так я сделала? Ведь меня никто в детстве работать не заставлял, отец, матушка берегли меня, но брала пример я с родителей, и пришла пора, за соху взялась.
Прилетела тут птичка певчая, птичка певчая с красным носиком, да запела ей на берёзу сев: «Ой, права ты, права, Матрёнушка. Берегли всё тебя родители и работать тебя не неволили. Только спортом ты занималась всё, танцевала, да пела песни ты над кострами ночами синими.
Да вот сама атмосфера тебя воспитывала: вокруг каждый день ты слышала, как правильно жить. В школе тебе говорили о том, что труд почётен, рано утром «Пионерская зорька» хвалила тимуровцев. Каждую минуту радио прививало любовь к труду, песни пело о романтике труда:
«Не кочегары мы не плотники,
Но сожалений горьких нет!
А мы монтажники-высотники,
И с высоты вам шлём привет!
Трепал нам кудри ветер с высоты
И целовали облака слегка,
На красоту такую, милая, ты
Уж не посмотришь свысока!».
По телевизору прославляли рабочий класс, говорили, как почётно работать и здорово. В детском саду воспитатели книжки читали: «Все работы хороши, выбирай на вкус!». Вдоль дорог и на домах плакаты висели "Слава труду!", «Мир, труд, май!», «Мама, папа, я- спортивная семья!».
Зря доспехи ты скинула, милая. Воевала бы за детей своих. А теперь у Руси нет будущего.
Все детишки к тарелке привязаны.
А в тарелочке песни о блуде всё, да о пятнице всё-развратнице, да о том, что лень полезна, а работают только глупцы.
Да о том, что нет, любви, нужен только секс,
и что дети не нужны, нужен чайлд-фри,
что семьи не нужны, надо жить для себя,
что родителей слушать нечего, потому что есть чудо-тарелочка,
а родители лохи дремучие, уважать-то их- лишь людей смешить.
Да о том, что старость- это не мудрость и годами накопленный опыт, который надо перенимать, и за это старость уважать,
а что это деменция, отсталость от жизни и стыд ходить с морщинистым лицом без подтяжек и пластики.
Обманула вас кривда подлая, кривда подлая- сила тёмная».
Поглядела вдаль тут Матрёнушка, приподняла бровь свою чёрную.
Потом глянула на доспехи свои и подумала, распрямившися: «А ведь в сказках добро побеждает зло. Значит, должна сказка хорошо закончиться».
Сказки от Василисы.