Карина закончила третий курс медицинского института, всё её время теперь занимал Игорёк, правда и мама, и Лида были рядом, но женщины работали. Когда Карина училась, женщины поочередно оставались с малышом, часто приходилось менять смену на работе, отпрашиваться, но ребёнок был важнее и на работе шли женщинам навстречу.
Теперь стало легче, у Карины были каникулы, в доме все работали, включая и Алексея Владимировича, поэтому денег на расходы по дому, им хватало. Да и в магазинах с каждым разом прибавлялись и продукты, и одежда с обувью, и даже вещи домашнего обихода. Особенно радовались мылу, которого столько лет часто не хватало и его берегли, словно сокровище.
Игорьку шёл третий год. Июль в Ленинграде выдался тёплым, доходило до восемнадцати градусов тепла, а малышу каждый член семьи старался хоть раз в неделю принести обнову, всё равно что, штанишки на лямках, которые в те годы носили мальчики, рубашечку или сандалики, а то и просто игрушку. Малыш чувствовал, как сильно все взрослые его любят, но кажется, он перенял твёрдый нрав отца и принимал их заботу и любовь, как само собой разумеющееся. обстоятельство. Конец июля, Карина с Игорьком погуляв, собралась идти домой.
- Игорёша, пора домой, сыночек! Машинку не забудь, юла, вон, осталась, пошли, родной, обедать пора. Скоро баба Лара придёт, Игорьку конфетки принесёт, пошли, мой хороший, - говорила Карина, встав со скамьи.
- Мам? А Стёпка юлу не отдаёт! - обернувшись на мать, крикнул малыш.
- Ну и ладно, оставь юлу Стёпке! Он ведь всё равно её вынесет на улицу, вместе и будете играть, - ласково ответила Карина.
- Я её Леночке обещал, - совершенно серьёзно ответил Игорёк.
Говорил малыш не картавя, выговаривая все буквы.
- Ну тогда Стёпочка Леночке отдаст, идём, мой сладкий, нам домой пора, - повторила Карина.
Тяжело вздохнув, Игорёк взглянул на красочную игрушку, которую вертел в руках Стёпка, с надеждой смотревший на Карину. А услышав её слова, радостно вскочил с места и побежал к песочнице, крикнув, что он непременно отдаст юлу Леночке, как только она выйдет во двор. Улыбнувшись, Карина взяла сына за руку и увела к парадным дверям дома. Поднявшись с ним в квартиру, она завела сына в ванную комнату, попросив оставить игрушки в прихожей. Дверь квартиры оставалась открытой и когда она вернулась, вытирая ручки малышу, то в дверях увидела Лиду. Но не это удивило Карину, Лида заходила каждый день, она была своей в их доме. Карину напугало её бледное лицо и дрожащие губы, руки женщина прятала за спиной.
- Тётя Лида... что случилось? Вам плохо? С мамой что-то? Господи, не молчите! Вот... присядьте сюда, - подвигая женщине стул и усаживая её, сказала Карина.
Потом побежала на кухню за водой, пока Игорёк спрашивал, почему баба Лида не принесла ему пирожок. Карина вынесла в гранёном стакане воды, но Лида отстранила её руку.
- Карина, доченька... ты только не волнуйся, хорошо? - едва не стуча зубами, сказала Лида.
- Да что случилось? Вы пугаете меня, тётя Лида! - воскликнула Карина, присев на корточки.
Но Лида встала и взяв её под руки, подняла её.
- Игорь... он жив... - еле ворочая языком, ответила Лида.
Карина не то, чтобы побледнела, она побелела и зашаталась, схватившись рукой за стенку прихожей. Тут в дверях появился Игорь Дмитриевич, Карина шагнула в его сторону и рухнула на пол, потеряв сознание. А когда она, лёжа на диване, медленно открыла глаза, над ней склонился Игорь Дмитриевич, прижав испуганного ребёнка к себе. Лида сидела рядом и гладила Карину по голове.
- Господи... сколько же она страдала, бедная девочка, теперь всё будет хорошо... - бормотала женщина.
Карина вскочила с дивана и бросилась к Игорю.
- Господи! Спасибо тебе! Ты жив! Жив! Поверить не могу! Игорь! - кричала она, обнимая мужа и целуя всё его лицо, пугая этим сына.
Игорь, обняв и её свободной рукой, прижимал другой рукой сына. Тут в квартиру вошла Лариса и услышав взволнованные голоса, забежала в зал, где все и находились. Остолбенев, она уронила сумку и тяжело опустилась на стул.
- Господи! Игорь! Ты ли это? Как же так? Столько лет прошло! Откуда... - воскликнула Лариса, испуганно глядя на Игоря Дмитриевича, словно увидела приведение.
- Он ко мне пришёл, сказал, что боится напугать Карину и сына, попросил меня зайти к Карине и подготовить её. А как? Сама чуть чувств не лишилась, когда открыв дверь, увидела его на пороге. Почти четыре года прошло... такое бывает? - говорила Лида, растерянно глядя на Ларису.
- Простите меня, родные мои! Как же я тосковал по вам! Ведь я даже не знал, что у меня сын родился. Давайте все сядем, я не смогу рассказать всё, но главное скажу, - сказал Игорь Дмитриевич, обняв жену, которая до сих пор не могла поверить, что её любимый жив и находится рядом.
Карина сидела с мужем на диване, положив голову ему на грудь, крепко держа под руку, Игорёк по-детски на всех смотрел, ничего не понимая, а она всё повторяла ему:
- Игорёк, это наш папа, это наш папа, сынок...
- Лариса, сядь, дорогая, давайте выслушаем человека, - сидя на стуле, сказала Лида.
Все посмотрели на Игоря Дмитриевича, он опустил голову, словно раздумывал, с чего же начать говорить.
- Вы простите меня, Кариночка, любимая моя, прости что заставил тебя страдать и причинил столько боли... но... в тот роковой день, когда нас обстреляли в машине и Володя погиб... в общем, меня увезли в НКВД, там свои врачи... Вам этого знать не стоит. Несколько дней я был без сознания, из меня вытащили шесть пуль, но видимо, не время мне было умирать, пять пуль так, застряли в мягких тканях, а одна попала в лёгкое, когда я накрыл тебя собой, увидев мотоцикиста с автоматом в руках.
По идее, я не должен был выжить, но я выжил, провёл в закрытом помещении с разным медицинским оборудованием больше трёх месяцев. Восстанавливал здоровье и силы, всем было сказано, что я погиб... меня тайно переправили в Румынию, оттуда в Германию, где я проработал до середины июля, три года я был за границей. Ночью я вылетел в Россию и прилетел в Москву. Не стану говорить ни о свой миссии, ни о том, что две недели я находился в Москве, заходил в Кремль и к товарищу... ну неважно. Моя миссия пока закончилась, меня ночью доставили в Ленинград, я вернусь на свою должность в райисполкоме, продолжу работать председателем. Вот и всё, - закончив говорить, Игорь Дмитриевич оглядел всех.
- С ума бы не сойти... но почему хотя бы жене не сообщили, что ты жив, Игорь? Она тоже была ранена, моя девочка едва не погибла! За что? - вдруг вспомнив, что им пришлось пережить, заплакала Лариса.
- Мама! Прошу тебя, ему и так нелегко. Он даже о сыне не знал, - тихо сказала Карина, положив руку на колено матери.
Лариса вдруг встала и вышла из комнаты, Лида побежала за ней. Игорь ещё крепче обнял жену и прижав сына к себе, поцеловал его. Малыш смотрел на него, не совсем, вернее, совсем не понимая, откуда появился этот чужой дядя.
- Игорёк, сыночек мой! Папа тебе велосипед привёз, пошли? - поднимаясь с дивана с ребёнком на руках, убирая руку с плеча жены, сказал Игорь Дмитриевич.
Карина, встав, погладила его по плечу и поцеловала поверх костюма, в котором пришёл Игорь Дмитриевич.
- Велосипед остался у бабы Лиды, я принесу его, - сказал он, собираясь выйти вместе с сыном на руках.
- Останьтесь! Я сама принесу, никуда тебя не отпущу! - воскликнула Карина и медленно вышла из комнаты.
Игорь Дмитриевич прошёл на кухню, где сидели женщины и тихо разговаривали. Лида рассказывала, как её чуть удар не хватил, когда она увидела на пороге Игоря Дмитриевича. Вернулась Карина, увидев у неё детский трёхколёсный велосипед, ребёнок засиял. Он тут же попросил опустить его на пол и когда Игорь Дмитриевич опустил сына, тот тут же сел на велосипед, с криками:
- Ура, у меня теперь велосипед, как у Вовки!
- Все засмеялись, хотя напряжение и присутствовало. Карина была счастлива, после стольких лет скорби и переживаний, она вновь была рядом с любимым. Глядя на её счастливое, улыбающееся лицо, Лариса сквозь слёзы улыбнулась.
- Лида, пошли к тебе, там посидим. Игорёк, пошли к бабе Лиде, у неё комната большая и почти пустая, там покатаешься, - сказала Лариса.
За эти годы, Лида прикупила в комиссионных магазинах кое-какую мебель, старую, но добротную, даже старинную, огромный комод из чёрного, массивного дерева, с красивым узором и зеркалом, стол и четыре венецианских стула под цвет. Алексей Владимирович привёз ей кожаный диван и старинные часы, от пола до потолка, которые ходили очень точно. Лариса вместе с Лидой ушли, но прежде, присев на корточки, Игорь Дмитриевич несколько раз поцеловал сына, прижав его к себе, а Игорёк с недовольным лицом отворачивался, всё же крепко держа велосипед одной ручкой.
И когда женщины вместе с малышом ушли, Карина с волнением посмотрела на мужа. Он тут же обнял её, крепко целуя в губы, потом поднял на руки и унёс в их комнату, где ничего не поменялось. Впервые, за много лет, Карина вновь ощутила сладость неги и наслаждения, в объятиях любимого мужчины. Они наслаждались друг другом, неистово любили друга друга, словно вымещая обиду и тоску за все эти годы, на которые судьба их разлучила. Карина без стеснения стонала, изгибаясь всем телом. Откуда взялось это умение,она и сама не знала, но она ласкала мужа и руками, и губами, заставляя стонать и его.
Потом, обнявшись, они долго лежали в полутёмной комнате, прижавшись друг к другу и он шептал ей ласковые слова, трогая её шрамы от пуль на плече и на боку. Карина, ощутив его близость, сознавала, что это не сон и её любимый рядом с ней, но и она с болью гладила его шрамы, из-за которых он едва не лишился жизни.
- Почему ты хоть как-то не сообщил, что жив? Я ведь чуть с ума не сошла. Если бы не наш сын, я без колебаний ушла бы из этой жизни, только Игорёк придавал мне силы жить. Ну почему, Игорь? За что нас так? - успокоившись и дыша ровнее, спросила Карина.
Игорь Дмитриевич, поцеловал жену в висок, в прядь пышных волос.
- Я не мог, родная, прости... тех, кто это сделал, уже нет в живых, они выполняли приказ оттуда. Прошу тебя, тебе лучше этого не знать, но ты должна быть готова, я свою миссию выполнил и получил от правительства очередную награду, но... меня могут призвать опять, в любую минуту, понимаешь? - ответил Игорь Дмитриевич, вновь целуя жену в висок.
Карина подняла голову с груди мужа, её красивое лицо было искажено болью.
- Нет! Я больше не выдержу! Прошу тебя, у тебя семья, сын... Игорь, уйди в отставку, - с мольбой попросила она.
Игорь Дмитриевич поднялся, молча взял вещи и ушёл в ванную. Карина, тяжело вздыхая, тоже поднялась и надела халат. Она зашла в ванную вслед за мужем, он просто стоял под душем, опустив руки и закрыв глаза, раздумывая...
Услышав возгласы, Эркин, обернувшись, не увидел Малику. Но его взгляд упал на Дилю, девушка испуганно смотрела вниз, куда смотрели и другие ребята и девушки. Эркин похолодел, поняв, что произошло ужасное, всё это произошло за доли секунды. Парень, обогнув обрыв, рискуя упасть и свернуть себе шею, спускался вниз. Над обрывом росли кустарники, а в такое время года, они густо разрослись листвой. Диля, не понимая, не соображая, что делает, видя, что вроде никто и не смотрит, вдруг толкнула Малику... Всё произошло в доли секунды, почему она это сделала, теперь она этого и сама не понимала...
Кустарники смягчили падение и удары тела о скалу, правда, исцарапав лицо и руки Малики. Да и внизу лежали мелкие камни, хотя были и большие, вот один из этих больших камней и попался на пути Малики. Она, ударившись головой, лежала без сознания, когда Эркин, подбежав ближе, упал перед ней на колени.
Приподняв девушку, он оглядел её профессиональным взглядом и прощупал её голову. Затылок Малики, по которому и пришёлся удар, был разбит и весь в крови. Подняв девушку, Эркин понёс её наверх, к нему спустились Рустам и Слава, тихонько цепляясь за кустарники, спускался и Пулат. Девушки, стоя наверху, с ужасом наблюдали за Эркином и Маликой.
- Зачем ты это сделала? - тихо спросила Наиля, подойдя сзади к Диле.
Девушка резко обернулась, она стояла бледная, с испуганным лицом, от осознания того, что совершила подлость, хотя и сама не находила объяснения своим действиям.
- Я ничего не делала! Она сама поскользнулась и упала, это не я! - быстро ответила Диля, испуганно взглянув на девушек, боясь, что их услышат.
- Господи! Какая же ты идиотка! Я всё видела... думаешь, этим можно завоевать сердце Эркина? Он возненавидит тебя, не видишь, что ли, что он любит Малику, вот дура! - ещё громче воскликнула Наиля.
Привлекательная татарочка, она неплохо училась, была в приятельских отношениях с девушками, но крепкой дружбы ни с кем не заводила.
- Говорю тебе, это не я! - нервно подрагивая губами, ответила Диля.
Эркин положил Малику на покрывало и беспомощно посмотрел на всех.
- Её в больницу надо, к нам в ТашМи, травма головы тяжёлая, что делать? Слава, Рустам? Бегите к остановке, может у кого-то из местных есть машина. Расскажите, что случилось, мы заплатим, пусть помогут, - попросил Эркин, стоя на коленях перед Маликой.
Красивое лицо девушки было бледным и безжизненным. Рустам и Слава побежали на остановку, откуда пришли совсем недавно. Эркин вновь посмотрел на всех.
- Как могло такое случиться? Как она упала? - спросил он.
Одногруппники его уважали, они испуганно переглянулись, Наиля взглянула на Дилю, но тут Эркин поднялся и подошёл к ней, пристально взглянув на неё, хотя та испуганно отводила глаза.
- Это ведь ты её толкнула, верно? Зачем? - схватив девушку за руку и сжав пальцы, воскликнул Эркин.
- Это не я! Я не хотела... это случайно получилось... я нечаянно задела её... - растерянно бормотала Диля, мельком поглядывая на всех.
- Это неправда! Я всё видела! - разозлившись, крикнула Наиля, зло сверкнув глазами на Дилю.
Та же, с мольбой посмотрела на неё, словно умоляя молчать.
- Когда ты отвернулся, чтобы попросить у Славы бинокль, Диля намеренно толкнула Малику, та, конечно, не удержалась, испуганно взглянула на Дилю, так и не поняв, почему она это сделала и упала вниз. Я всё видела! - бросала Наиля, со злостью глядя на Дилю.
Диля, закрыв лицо руками, тяжело села на землю и заплакала. Потом вдруг отняла руки от лица и с мольбой посмотрела на Эркина.
- Я этого не хотела... меня теперь посадят? - спросила девушка.
- Молись, чтобы она поправилась, иначе, я сам тебя убью! - вне себя, воскликнул Эркин, понимая, что это произошло по его вине.
Он, конечно, знал, что нравится Диле, но помнил, что договорился с ней, что они просто друзья. Ему бы и в голову никогда не пришло, что из-за этого может пострадать девушка, которая ему очень нравилась. Потом, вдруг вспомнив, что сказал её отец, застонав, он нагнулся над Маликой. Со знанием дела, он осмотрел рану, но что он мог сделать здесь, где не было ни инструментов, ни лаборатории.
- Да где же они? - воскликнул Эркин и подхватив Малику на руки, понёс её к населённому пункту, надеясь, что найдёт выход и увезет её в больницу. Он знал, до вечера у него есть время, потом придётся отчитаться перед Исроилом Вахобовичем. А как же Халима, её мама... об этом Эркин старался не думать. На дороге он увидел автобус, конечно, откуда в селе собственный автомобиль, когда и в городе его было не найти.
- Только автобус, Эркин. Но водитель обещал довезти тебя с Маликой до Ташкента, до самого ТашМИ. Мы объяснили ему, насколько это серьёзно и важно, он согласился, - сказал Слава.
Настроение у всех было удрученное, не на такой отдых рассчитывали эти ребята, закончив третий курс института и впервые выехав в горы.
- Спасибо, ребята, я поехал. А вы оставайтесь, до вечера времени много, - сказал Эркин и с помощью Славы залез в автобус и сел на сидение, обняв Малику, голова которой беспомощно упала ему на грудь, испачкав его рубашку в крови.
- О нас не думай! Спаси её, Эркин! Знаю, ты сможешь! - крикнул Слава, когда дверь автобуса закрылась и Эркин с тревогой посмотрел в окно, на ребят.