Второй курс университета – полная лафа. Первый год обучения позади, сессию сдал, лето отгулял. До окончания вуза еще далеко. Армия пока не грозит. Живи да радуйся.
Приближался мой день рожденья. Третья декада мая – прекрасное время, чтобы напиться на природе. Еще нет летней жары и уже не дует холодный ветер. Можно гулять в легкой куртке или вообще в джемпере. Даже если нечаянно уснешь ночью на улице, то не замерзнешь.
Мои приятели вовсю готовились к сабантую. На стипендию особо не разгуляешься, но день рожденья – святое дело, чтобы прикупить дешевого пойла и нехитрой закуски. Главное – общение.
Местом трапезы выбрали окраину города возле старого пруда. На его берегу стояло несколько древних кирпичных построек. Там не гуляли мамочки с детьми или юные собаководы с доберманами. Если не шуметь и не устраивать пьяные салюты, нас можно вообще не заметить.
За первый год учебы наша группа здорово сдружилась. Самый старший – бывший водитель троллейбусов и трамваев Валера – принес транзистор с какой-то коробкой. Ею оказалась самодельная солнечная панель. Без всяких батареек чудо-машина могла давать энергию для радиоприемника. Мы тут же начали поиск частот. Нашли канал для любителей песен 70-ых. «Бони М», «АВВА» и т.д. – неплохой музыкальный фон для ценителей спокойно попить пиво и безакцизку на природе.
После первой стопки пацаны немного расслабились. Приятель по кличке Доза рассказал пару смешных историй. Обсуждали новости мирового спорта. Спорили, кто сильнее: лев или гризли. Мусолили кости слабому полу. Словом, шел самый обычный, неторопливый мужской треп.
Мне подарили кассеты с песнями «Воскресенья» и «Агаты Кристи», майку с надписью «REEDOK» и книгу «Банда». Гостинцы шумно обмыли.
За неспешной беседой мы не заметили, как смеркалось. Радио негромко передавало новости из параллельного мира театра.
Вдруг кто-то из нас заорал нечеловеческим голосом:
— А-а-а! Смотрите: какая-то хрень! Это же чёрт! Мать моя в кедах!
Мы мигом начали озираться по сторонам. Увиденное сразу заставило нас протрезветь.
Из-за угла кирпичной развалины за нами наблюдало нечто. Если картины Босха могли ожить, это существо точно пришло бы оттуда. Какая-то жуткая черная тварь бесстрастно подсматривала за попойкой. Ее взгляд не обещал ничего хорошего.
Поляна вокруг костра опустела в долю секунды. Мы драпали со всех ног. Кто-то свалился и несся на четвереньках. Доза шустро, как крокодил, уполз в сторону пруда. Хулиган по прозвищу Бос мчался зигзагами, лишь бы убраться скорее от черта. Я побил личный рекорд в стометровке.
Спустя некоторое время разбежавшаяся команда начала перекличку. Не досчитались только Валеры. Всем стало не по себе. Весельчак успел стать нам родным человеком. Я предложил набрать камней и пойти к костру мстить за друга. К тому времени этиловый спирт начал действовать. Адреналин придал нам отваги.
Пацаны набрали обломков кирпичей, какие-то железяки и разный опасный мусор. Выстроившись в цепь и поминутно оглядываясь, мы направились к месту трапезы.
Костер по-прежнему горел и не собирался гаснуть. Неподалеку лежал пакет с картошкой. Бутылки с пивом сиротливо ждали своих хозяев. С момента нашего бегства ничего не изменилось.
Валера спал на мягкой траве, как младенец, укрывшись джинсовой курткой. По радио шел спектакль «Имя Розы». Из кирпичных развалин никто на нас не смотрел.
— А где же черт?! – немного разочарованно протянул Доза. Его умению покрывать ползком большие расстояния мог позавидовать комодский варан.
Внезапно из-за построек раздался коровий рев. От неожиданности Бос упал и притворился мертвым. Доза снова по-пластунски пустился наутек. Лучший игрок нашей команды по кличке Кабан исчез, как ниндзя. Остальные тоже были напуганы.
— Кто там орет?! – проснулся Валера. — Парни, вы где все?! Жека, наливай, друже, во рту пересохло.
К полянке неспешно подошла черная, как смоль, буренка с обломанным рогом.
И тут всем, кроме водителя трамвая, стало стыдно.
До сих пор непонятно, почему мы тогда так испугались. Как вспоминал позже Доза, возможно, нас сбило с толку отсутствие рога у коровы. Она по-дурацки выглядывала из-за разрушенной постройки, не полностью высунув свою морду. В сумраке и по пьяни ее легко можно было принять за черта.
Через полчаса, залив страх безакцизкой и подбросив дровишек, мы вовсю орали песню:
— Печёная картошка, да дело-то не в ней! Так хочется немножко побыть среди друзей.
Корова равнодушно смотрела на нас, и в ее глазах отражались блики костра. По ночному небу то и дело сновали летучие мыши. Со стороны пруда потянуло прохладой. Расходиться не хотелось.
Валера так и не узнал, как мы отважились спасать его шкуру.