Проснувшись, Лариса не сразу и поняла, где находится, потом вдруг вспомнив, вскочила с кушетки и побежала в процедурную. Там мужчина, спустив штаны и оголив бедро, стоял и ждал, когда медсестра закончит делать укол. Кажется, мужчина тоже не ожидал увидеть Ларису и испуганно сделал движение в сторону, медсестра вскрикнула:
- Что же Вы делаете? Игла сломается!
- Простите... - растерялась Лариса и тут же выбежала в коридор.
- Кто это? Чего она выскакивает? - спросил мужчина, надевая штаны.
- У неё дочь после операции в тяжёлом состоянии, всё, можете идти, - ответила медсестра.
Мужчина с сожалением покачал головой.
- Надо же... - пробормотал он, выходя из процедурного кабинета.
Лариса быстро прошла до операционной и прижалась ухом к двери. Потом тихонько постучалась и отошла на пару шагов. Вышла пожилая медсестра и молча, в ожидании посмотрела на Ларису.
- Здравствуйте... тут моя дочь... Кариночка, как она? - с волнением, запинаясь спросила Лариса.
- Девушка с огнестрельными ранениями? - спросила женщина.
Лариса кивнула головой и заплакала.
- Ну-ну, не плачьте. Наш доктор... у него золотые руки. Девушка спит, состояние стабилизировалось, правда... - женщина запнулась, а Лариса испуганно напряглась.
- Что? Прошу Вас, что правда? Ей было плохо? Поймите, я её так долго искала, я не могу снова её потерять! - схватив женщину за руку, воскликнула она.
- Ей внезапно стало плохо, так бывает после операции, большая потеря крови. Сейчас состояние ещё тяжёлое, но после вливания крови, стабильное, - с сожалением глядя на Ларису, не отнимая руку, ответила женщина.
- Она ведь поправится? Умоляю! Она поправится? - плача, спросила Лариса.
- Конечно она поправится, успокойтесь, доктор сказал, что кризис миновал. Всё будет хорошо, - ответила медсестра.
- А... а ребёнок? Моя дочь оказывается беременна, они только поженились, такое горе, муж её погиб, Господи! Кариночка ещё не знает, как это переживёт? - не переставая плакать, сказала Лариса.
- С ребёнком всё в порядке, Ваша девочка сильная. Вы нужны своей дочери, Вы будете рядом с ней, поэтому поберегите себя, - ответила женщина.
- Слава Богу, Господи, спасибо тебе, да... а можно её увидеть? На секундочку, умоляю Вас! Я должна её увидеть! - с мольбой попросила Лариса.
Женщина замешкалась, потом выглянула в коридор.
- Доктора вызвали вниз... хорошо, только быстро, иначе мне влетит, надевайте халат, - взяв с вешалки белый халат и протягивая Ларисе, согласилась медсестра, видя, в каком состоянии она находится.
- Спасибо вам... Вы добрая, спасибо! - ответила Лариса, надев халат и проходя по коридору в сторону палаты, где после операции лежала Карина.
- Я тоже мать, потеряла сына на войне и муж вернулся без ноги, - с грустью ответила медсестра.
- Господи... простите, я не знала... мой муж тоже погиб на фронте, а сын... наш поезд разбомбили, а ему всего десять лет было. Дочка выжила, я потеряла её, долго искала... а теперь это... сколько может выдержать человек? - вдруг остановившись, произнесла Лариса, то ли спрашивая, то ли отчаявшись.
Женщина была в шоке и смотрела на Ларису с сожалением, на её глазах выступили слёзы.
- Проклятая война! Проклятые фашисты! Ой, идёмте скорее, доктор должен сюда вернуться, - показывая на дверь и открывая её, сказала медсестра.
Лариса вошла в светлое помещение, с оборудованием и столом, на котором лежали лотки и инструменты, накрытые стерильной марлей. Карина лежала на кушетке, её перенесли с операционного стола, накрыли простынёй и сверху одеялом. Её бледное лицо было спокойным, девушка словно спала. Лариса наклонилась над ней и внимательно посмотрела на неё.
- Родная моя... держись, всё будет хорошо, - прошептала она, быстро вытирая слёзы, чтобы не капнули на лицо дочери.
- Прошу Вас, нужно идти, я сама сегодня дежурю и буду рядом с ней. Доктор ночью здесь будет, не волнуйтесь, всё страшное позади, пойдёмте, - сказала медсестра, взяв Ларису под руку и уводя к двери.
Лариса, повернувшись назад, смотрела на лицо дочери, пока не скрылась за дверью.
- Спасибо Вам, никогда не забуду Вашу доброту. А как Вас зовут? - снимая халат, спросила Лариса.
- Валентина Ивановна я, доктор идёт, Вы просто пришли спросить, - тихо ответила Валентина Ивановна, когда они вышли из операционной.
- Павел Матвеевич, это мать девушки, которую Вы оперировали, - словно оправдываясь, быстро сказала Валентина Ивановна, когда доктор подошёл ближе.
- Знаю. Как Вы себя чувствуете? - спросил Павел Матвеевич.
- Хорошо, спасибо Вам. Я отдохнула, Валентина Ивановна сказала, что дочь спит и ей лучше. Я Вам очень благодарна, - ответила Лариса.
- Вы поезжайте домой, Вам следует выспаться, утром придёте, - ответил Павел Матвеевич, заходя в операционную.
Мужчина скрылся вместе с медсестрой, закрыв за собой дверь. Лариса тяжело вздохнула и направилась к двери, что вела к выходу из отделения. Там она столкнулась с Алексеем Владимировичем.
- Лёша? А ты что тут делаешь? - спросила Лариса.
- За тобой приехал. Как Карина? Сама как? - в свою очередь спросил Алексей Владимирович.
- Я видела её, она спит и ребёнок в порядке, - почему-то очень тихо, ответила Лариса.
- Вот и хорошо. Тебе тоже нужно отдохнуть, поехали, я отвезу тебя домой, - ответил Алексей Владимирович, взяв Ларису под руку.
Приехав к Ларисе домой, Алексей Владимирович стал готовить обед, хотя время было уже далеко не обеденное, скорее, ранний ужин. Видимо услышав, как хлопнула дверь, прибежала Лида и взяла инициативу в свои руки.
- Вы оба устали, отдыхайте, я сама всё приготовлю. Как Кариночка? - спросила Лида, посмотрев на Ларису.
- Слава Богу, ей лучше и с ребёночком всё хорошо, - устало ответила Лариса.
- Она беременна? Какое счастье! - воскликнула Лида, быстро чистя картошку.
- Да... конечно счастье... ещё рано утром, я тоже так думала... Лёша? За что? Почему убили Игоря, моя дочь чуть не погибла! За что их? Молодой парень погиб и Игорь... Господи! Война закончилась, а убивать продолжают! За что? - восклицала Лариса с отчаянием.
Она не могла понять, осознать, что вообще происходит.
- Я ездил в главное управление, но мне сказали, чтобы я не вмешивался в это дело. Дали понять, что это дело на контроле НКВД. Думаю, это связано с его поездкой, здесь замешана иностранная разведка. И лучше об этом просто забыть, нам ведь не нужны ещё большие неприятности, - ответил Алексей Владимирович.
- Господи... неужели их убили иностранцы? Немцы, быть может? - тихо спросила Лариса.
Лида жарила картошку с тушёнкой, с той, которую приносил ещё Игорь Дмитриевич.
- Давайте не будем это обсуждать, Лариса. Карина жива, это счастье! У неё будет ребёнок, который успокоит её раненое сердечко. Она вернётся в институт, вырастим внука, всё будет хорошо, - ответил Алексей Владимирович, сидя за столом.
- Скоро готово будет, а давайте немного выпьем. Нам всем необходимо расслабиться, мы все переволновались, - сказала Лида, взяв из кухонного шкафа бутылку вина, наполовину пустую, оставшуюся с Нового года.
- Верно, нужно расслабиться, главное, наша девочка жива и с ребёнком всё в порядке, - сказал Алексей Владимирович.
- Я переоденусь, - ответила Лариса, выходя из кухни.
Прошёл месяц, Карину выписали из больницы, а когда она узнала, что Игорь Дмитриевич погиб, у неё началась депрессия. Она никого не хотела ни видеть, ни слышать. Но в институт Карина вернулась, учёба немного отвлекала, но ночами, она часто плакала.
Алексей Владимирович, который хотел после её отъезда серьёзно поговорить с Ларисой и если она согласится, просто переехать к ней, или увезти её к себе на квартиру, решил, что сейчас не время. Лариса работала, остальное время проводила рядом с дочерью.
Учебный год заканчивался, у Карины появился животик, началась летняя сессия и Карина немного забылась, отвлекаясь учёбой. Наконец и Алексей Владимирович, который через день приходил к ним, решил с ними поговорить. Он дождался, когда Карина сдаст летнюю сессию и в конце июня, выйдя из отделения, сдав оружие, поехал к Ларисе, взяв по дороге торт и бутылочку вина. Жизнь города заметно менялась, строились новые здания, в магазинах появились продукты, отменили карточки. Лариса с недоумением взглянула на Алексея Владимировича, она, кстати, тоже успокоилась, говоря себе, что так даже лучше, дочь осталась с ней, хотя ей от души была жалко Игоря Дмитриевича. Карина же, скорее делала вид, что успокоилась, чтобы не расстраивать маму, но ночами плакала и часто с криком, в поту просыпалась.
- Сегодня праздник? Быть может твой день рождения? - улыбнувшись, спросила Лариса.
- Ну почему сразу день рождения? Карина закончила первый курс института, да и разве нельзя просто посидеть? - радостно ответил Алексей Владимирович.
Лариса собрала на стол, продукты, которые приносил Игорь Дмитриевич, почти закончились, так, осталось пару банок тушёнки и пару сгущёнки. На ужин Лариса приготовила бульон с домашней лапшой и все сели за стол. Тут зашла и Лида, она приходила почти каждый день. Её вообще считали родной, да и Лида без них и дня не могла обойтись.
- А, Лида? Хорошо, что ты зашла. Садись, у нас праздник, правда не знаю какой, но Лёша сказал, в честь Карины, - сказала Лариса.
- А я вам пирогов принесла, с капустой и картошкой, горячие, только из духовки. Ешьте на здоровье! А праздник, это хорошо, иногда надо расслабляться, - ответила Лида, которая довольно часто могла себе позволить выпить вина, даже в одиночку, у себя дома.
Лариса говорила подруге, чтобы она этого не делала, но Лида отшучивалась.
- Не переживай, я не сопьюсь. На это у меня ума хватит. Всё жду своих, думала, может в плену или на секретном задании... но не вернулись мои мужчины, наверное, теперь уж не вернутся, одна я осталась, - отвечала она, с грустью улыбаясь.
- У тебя есть мы! Карина родит, нужно будет малыша вырастить, а ей учиться! Я ведь на тебя надеюсь, - сказала Лариса, когда они остались одни.
С тех пор, Лида в одиночку пить перестала, только с Ларисой и Алексеем Владимировичем, очень редко, в праздники.
- Ох и вкусные у Вас пироги, тётя Лида! Так люблю с капустой, - воскликнула Карина.
Она чаще стала улыбаться, понимая, что следом за мужем не уйти, ей нужно ребёнка выносить и родить, ради него и будет жить. Улыбалась, а грусть в глазах не проходила.
- Вот и ешь больше, тебе за двоих есть нужно, - ответила Лида.
- Милые мои женщины, минуточку внимания! Я ждал много месяцев, оно и понятно, не до того было... а сегодня всё же решил... Лариса? Я люблю тебя и прошу стать моей женой! - официально заявил Алексей Владимирович.
Наступила тишина, такого никто не ожидал.
- Мама? Что же ты молчишь? - спросила Карина, нарушив молчание.
- А что я могу сказать? Право, я и не знаю, это так неожиданно, я ведь отца твоего ждала... как же так? - растерянно пробормотала Лариса, смущаясь перед дочерью и Лидой.
- Если она не хочет, я за тебя выйду, Лёшенька, не переживай! Сейчас мужик на вес золота! - заявила Лида и все разом посмотрели на неё.
Алексей Владимирович, застыв, не понял, серьезно ли говорит Лида, а она взяла и рассмеялась от души, видя растерянные лица Ларисы и Алексея Владимировича, да и Карина была удивлена.
- Да шучу я! Шучу! Соглашайся! Насчёт мужиков, правду говорю, многих война забрала, - погрустнев, сказала Лида.
- Что скажешь, Лариса? Ты ведь знаешь, я жду много месяцев, просто всем нам тяжело было, не до того как-то, - сказал Алексей Владимирович.
- Соглашайся, мамочка, Алексей Владимирович и мне родным стал. В самые тяжёлые дни, рядом с нами был, - сказала Карина, когда Лариса посмотрела и на неё, словно спрашивая разрешения.
- Ну... если так... я согласна. Жизнь протекает быстро, ты один и я как бы одна... давай попробуем жить вместе, - ответила Лариса, глядя на всех.
- И поверь, я сделаю всё, чтобы ты вновь почувствовала себя счастливой, а Карина и моя дочь, пусть этот вечер и будет нашей свадьбой. Утром сходим в ЗАГС и напишем заявление, - воодушевлённо сказал Алексей Владимирович.
- Не нужно в ЗАГС, это ни к чему. У меня ещё штамп в паспорте стоит, - опустив голову, сказала Лариса.
- Это Вы потом обсудите! Давайте выпьем за светлое будущее и наше, и Карины, и пусть родится здоровый малыш! - громко сказала Лида.
В Ташкенте стояла жара, конец июня, сессия летняя сдана, Эркин перешёл на полную ставку и работал сутки через двое. Часто и через сутки снова оставался, нужно было зарабатывать деньги. С Зайнаб они почти не виделись. После сессии, Диля иногда заходила к нему на работу, оставшись в общежитии, хотя в здании почти никого и не осталось, на каникулы, студенты разъехались по домам. Переезжать на лето к брату, девушка не захотела, а потом и вовсе устроилась на работу, правда, в отделение кардиологии, нянечкой. С Эркином Диля подружилась крепко, они были словно двое друзей. Иногда Эркин, забываясь, хлопал её по плечу, потом сконфуженно просил прощения. А Диле нравилось его такое свойское отношение к ней. Кстати и она училась неплохо, вернее хорошо училась, без троек.
Так прошло и лето, первого сентября начались занятия второго курса. Почти всё лето Эркин не виделся с Зайнаб, а первого сентября, увидев её, он был удивлён. Девушка очень изменилась, красиво одетая, ещё больше смущаясь, она вошла в аудиторию. А когда Эркин радостно подошёл к ней, она отстранилась от него.
- Да что с тобой? Ты словно чужая, - удивился Эркин.
- Меня замуж выдали, теперь не подходите ко мне, Эркин акя. Я замужняя, - не глядя в глаза Эркину, ответила Зайнаб.
Эркин так и сел на место, такого поворота он точно не ожидал. Нет, чувств таких, как должны быть, когда любишь, парень не испытывал, но очень удивился.
- Как же так? А Анвар что же? - спросил всё же Эркин.
- Это близкий друг брата, они вместе на заводе работают. И мама довольна, - ответила Зайнаб, отходя ещё дальше от него.
- Ну, если так... поздравляю тебя, надеюсь, ты счастлива, - ответил Эркин.
- Спасибо. Я счастлива, правда... в июле была свадьба, Бош эгям (глава надо мной), Вахид акя, разрешил мне учиться, я благодарна ему, - ответила Зайнаб, так ни разу и не взглянув на Эркина.
А он видел, что она хоть и грустная, но вроде довольная своим нынешним положением. А Зайнаб в июле, сразу после летней сессии, выдали замуж. Как-то, в начале мая, Анвар пришёл с другом, которого тоже не отпустили на фронт, нужны были рабочие руки на заводе, хотя он и был старше Анвара. Увидев Зайнаб, которая готовила для брата и гостя стол, парню, кажется, она очень понравилась. Через неделю, Вахид пришёл опять, потом ещё. Он увидел, что девушка не только красивая, но и скромная и трудолюбивая.
Он и сказал Анвару, что его хотят женить и он бы женился на его сестре. Анвару эта мысль понравилась, тем более, он отказался выдать её за Ёдгора, в глубине души считая себя в этом виновным. Он поговорил с матерью, Машкура опа была рада такому предложению и тут же дала согласие. Пришли мама Вахида и её сестра, потом пришли снова и назначили день свадьбы. Вахид жил недалеко от Ташкентского сельскохозяйственного машиностроительного завода, в двух километрах от ТашМи, поэтому на занятия Зайнаб пришла пешком, выйдя из дома с мужем. Оставив её возле ворот, он поехал на работу. Зайнаб не знала, что значит любовь, Эркин был для неё, словно сокол в небе, о нём она не думала как о парне, понимая, что она и он разные.
Вахид, полюбив Зайнаб, оказался добрым, внимательным и ласковым. Жил он с матерью и бабушкой, ещё была сестра, но та была замужем и жила под Ташкентом, в Уртасарае, приезжала редко. Мама Вахида приняла Зайнаб, словно дочь, мечтая о внуках.