Эркин и Зайнаб сидели за столом и Эркин объяснял ей тему по анатомии, экзамен по которой должен был быть завтра. А когда он перелистнул страницу, а там, на странице, была картинка обнажённого мужчины, на которой наглядно показаны и указаны стрелками отдельные органы организма человека. Зайнаб отвернулась, Эркин понял, она стесняется и строго посмотрел на неё.
- Послушай меня, Зайнаб, ты будущий врач, понимаешь? Все эмоции нужно отбросить, иначе, можешь потерять жизнь человека. Ты будущий хирург, хотя... я сомневаюсь, что из тебя получится хороший хирург, впрочем... не получится никакой. Вот Диля, она да, она может стать хирургом, ты слишком мягкая, понимаешь? У хирурга должна быть твёрдая рука, холодная голова и острый разум, в твоих руках будет жизнь человека. Одна ошибка и наступит смерть! - жёстко говорил Эркин, вдруг стукнув кулаком по столу.
- Совершенно верно, Курбанов! Поэтому я в тебе уверена и надеюсь, не ошиблась, - услышали молодые люди за спинами и тут же встав, обернулись.
В дверях стояла Дилором Икрамовна и слушая речь Эркина, довольно улыбаясь. Зайнаб была готова провалиться сквозь землю, в данном случае, сквозь пол.
- Дилором Икрамовна? Здравствуйте! Не ждали Вас, простите... мы тут занимаемся, завтра утром экзамен, вот Зайнаб пришла позаниматься, а... с Новым годом Вас! - волнуясь, сказал Эркин.
- С Новым годом и Вас. Молодцы, похвально, что и в праздник, Вы думаете об учёбе. Я вот... проведать тебя пришла, торт Вам принесла. Смотрю, ты почти здоров? - подойдя к столу и ставя на него коробку с тортом, перевязанную бичёвкой, ответила Дилором Икрамовна, глядя на страницу учебника.
- Да я уже здоров, Дилором Икрамовна! Мне утром на экзамен идти, а одежда у сестры хозяйки, мятая, наверное... - Эркин, смутившись, опустил голову.
- А я вот и пришла, чтобы принять у тебя экзамен, а заодно и проведать. Я тоже завтра на экзамене в комиссии буду, хирургию вы будете сдавать летом, так что... я тебя слушаю... начинай, - сказала Дилором Икрамовна, сев на стул и внимательно посмотрев на Эркина.
- Что, прямо здесь? Сейчас? - опешил парень, Зайнаб, так та, вообще опешив, тихо отошла в сторону.
- Ну да! Здесь и сейчас! - ответила Дилором Икрамовна, затем взяла учебник, закрыла его и стала задавать вопросы Эркину.
Парень вовсе не растерялся и чётко стал отвечать на все её вопросы, приводить примеры, потом вытащил из тумбочки тетрадь, чернильницу и деревянную ручку, с металлическим пером. Рисуя схемы, он показывал, что и как, кстати, вставляя и сведения по хирургии. Зайнаб подошла ближе и внимательно слушала его, во все глаза глядя на тетрадь, где Эркин чиртил и показывал, разъясняя свои чертежи и схемы. Закончив, он успел испачкать пальцы чернилами, но положив ручку, вздохнул и посмотрел на Дилором Икрамовну, которая внимательно его слушала и задавала дополнительные вопросы, на которые Эркин детально и подробно отвечал.
- Давай зачётку, - коротко сказала она.
Эркин, не совсем ещё веря, что у него прямо в палате приняли экзамен, да ещё заведующая кафедрой, сама Дилором Икрамовна, вытащил из ящика тумбочки учебник по биологии, где между страницами лежала зачётка и положил перед ней. Она открыла её, просмотрели оценки по зачётам и написав "анатомия", напротив поставила оценку отлично и свою подпись.
- Думаю, к следующему экзамену Вас уже выпишут. Ладно, мне пора идти, у меня дома внуки, а вы вот, торт поешьте, в магазине по случаю купила, - улыбнувшись и вставая со стула, сказала Дилором Икрамовна.
- Спасибо Вам, Дилором Икрамовна. Скорее бы уже и выписали, - сказал Эркин.
Женщина подошла к Эркину и внимательно посмотрела на его мужественное, красивое лицо.
- Такие, как Вы, Курбанов, в медицину приходят раз в полвека, а то и раз в сто лет. Цените мои слова, я желаю Вам всего... ладно, выздоравливайте, - не договорив, сказала Дилором Икрамовна и быстро вышла из палаты.
Эркин растерянно взглянул на Зайнаб.
- Что она имела ввиду? - спросил он.
- Вы и правда особенный, Эркин акя. Сейчас слушала Вас и поняла... я не смогу быть таким врачом, как Вы, никогда. Если только рядовым терапевтом... но узким специалистом, навряд ли... мне идти пора, - ответила Зайнаб, собираясь уйти.
- Постой! Ещё очень рано, давай вместе пообедаем, вот... торт поедим, потом пойдёшь. Прости, проводить не смогу, только халат тёплый есть, а я только после болезни и не хочу повтора, - сказал Эркин.
- Я чай принесу, наверное, на кухне есть кипяток? - то ли спрашивая, то ли утверждая ответила Зайнаб и взяв чайник, положила в него немного заварки и вышла из палаты.
Новогодняя ночь в квартире Ларисы, не заканчивалась до пяти часов утра. Спать никому не хотелось, впервые, за долгое время, в людях словно проснулось желание жить, веселиться и танцевать.
- Ну что ты так напряжена, Лариса? Игорь Дмитриевич взрослый, ответственный, серьёзный молодой человек, - тихо говорил Алексей Владимирович, обняв Ларису и танцуя с ней.
- Да, он старше Карины вдвое, правда, выглядит моложе. Жаль, что у него нет родственников, но как детдомовский мальчик, он далеко пошёл, редко кому удается так высоко подняться в его годы, - на молчание Ларисы, вновь сказал Алексей Владимирович.
- Главное, чтобы она была счастлива. Жаль, что они уезжают... я хотела бы нянчить внуков, - тихо ответила Лариса, поглядывая на дочь и Игоря Дмитриевича, которые обнявшись, медленно танцевали.
Лида заскучала и в два часа ночи ушла домой, сказав, что придёт утром, чтобы помочь убраться.
- Ты не одна, Лариса, я рядом с тобой. У меня никого нет, ты одинока, что нам мешает быть вместе? - осторожно высказался Алексей Владимирович.
Лариса от неожиданности остановилась и с недоумением посмотрела на него.
- Что ты такое говоришь, Лёша? Ты близкий друг моего Вартана... прости, но я не могу сейчас ни думать, ни говорить об этом. Я мужа жду, Вартан вернётся, я не верю, что он погиб. Быть может и сына своего, Ванечку, я найду, ведь я написала повсюду, куда только можно было дать о нём запрос, прости... - сказала Лариса, отходя от него.
Потом она резко ушла на кухню, немного постояв, видя, что ни Игорь Дмитриевич, ни Карина на него вовсе не смотрят, Алексей Владимирович пошёл следом за Ларисой.
- Поверить не могу... если бы ты не увидел меня там, на вокзале, мы бы с тобой не встретились и сейчас бы я с тобой не танцевала. Как подумаю об этом, мне не по себе становится, - прижавшись лицом к груди Игоря Дмитриевича, произнесла Карина.
- А я тебя ждал там, ты моя судьба. За эти несколько дней, ты стала для меня дороже моей жизни, - ответил Игорь Дмитриевич, целуя Карину в висок, в прядь пышных волос.
Потом только, оглянувшись и не увидев в комнате никого, крепче обнял Карину и поцеловал в губы. Она обвила его шею руками. Отвечать на поцелуи, девушка научилась, тем более, она любила и была любима.
- Лариса? Я понимаю, ты не в состоянии сейчас об этом думать, но я покоя не нахожу с тех пор, как ты мне позвонила. Мы с тобой похожи, я тоже потерял близких, но это не значит, что на этом жизнь закончилась. Нужно жить дальше, понимаешь? Не знаю... мне, наверное, лучше уйти... но трамваи сейчас не ходят и метро тоже... - говорил Алексей Владимирович, войдя на кухню.
Лариса стояла у окна и смотрела на улицу, где горел одинокий фонарь и вокруг него кружился снег. Она тихонько плакала, женщина сознавала, что это её иллюзии и муж погиб, иначе, он давно бы вернулся, ведь прошло восемь месяцев. И Ванечка её... она тихо плакала, думая об этом и о том, что совсем скоро останется одна.
Алексей Владимирович подошёл к ней сзади и положил руки на её плечи. Вздрогнув, Лариса застыла, но Алексей Владимирович повернул её к себе и крепко обнял. Кажется не выдержав, женщина разрыдалась у него на груди.
Утро нового, тысяча девятьсот сорок шестого года наступило, оно медленно озарялось пасмурным небосводом. Алексей Владимирович и Лариса сидели за столом друг напротив друга, он держал её руки и тихо что-то говорил, Лариса молча его слушала, опустив голову.
- Утро настало, они там одни, пойдём, - вставая из-за стола, сказала Лариса, направляясь к двери.
- Ты всё же подумай над тем, что я тебе сказал, Лариса. Два одиноких человека должны быть вместе, - сказал Алексей Владимирович, вставая следом за ней.
Но когда они вошли в зал, то остолбенели. Игорь Дмитриевич и Карина, одетые, обнявшись лежали на диване и крепко спали. Лариса обернулась на Алексея Владимировича и невольно улыбнулась.
- Они устали, молодость своё берёт, - тихо сказал ей Алексей Владимирович.
- Не будем им мешать, пусть отдыхают. Нам бы тоже не мешало поспать пару часов, - добавил он, собираясь выйти из комнаты.
Лариса испуганно взглянула на него, но в его взгляде не увидела ничего, что бы её насторожило.
- Пойдём, я постелю тебе в комнате Ванечки, кровать большая, там и ляжешь, - ответила она и вместе с ним вышла из зала и прошла в небольшую комнату сына.
Эта и правда была небольшая комната, плательный шкаф с зеркалом на дверце, кровать, письменный стол со стулом, ковровая дорожка, а на стене, над кроватью, разные картинки из сказок. На письменном столе лежали учебники для третьего класса, который успел закончить Ванечка. Всё было так, будто мальчик только что вышел и вот-вот вернётся. Дом сохранился, хотя жильцы, каждый раз, как начинали бомбить город, бежали в бомбоубежище. Быть может, если бы Лариса оставалась в Ленинграде, в квартире не осталось бы мебели.
- Постель чистая, но если хочешь, я поменяю простыню, - сказала Лариса, убирая с кровати покрывало и аккуратно складывая его.
- Нет, что ты... я бы на покрывало и лёг, всего на пару часов, потом я уйду... спасибо, - ответил Алексей Владимирович.
- Отдыхай, я тоже лягу, устала... - вешая покрывало на спинку стула, ответила Лариса и тут же вышла из комнаты.
Утром, мужчины ушли, Лариса проводив их, укрыла дочь и тихо убрала со стола. Когда зашла Лида, они сели пить чай.
Шли дни, Эркин успешно сдал ещё два экзамена и через пять дней его выписали из больницы. Зухра заявила, что ранней весной они хотят женить Мумина и попросила Мехри опа пойти с ней сватать девушку.
- А что за девушка? Ты хотя бы у соседей спросила, какая она? - спросила Мехри опа.
- Дочь Санобар опа, отец погиб на фронте, у неё есть старшая сестра, она замужем и младший брат, школьник. Хорошая девушка, Мумин видел её, длинная коса, скромная девушка и маму её я неплохо знаю. Уважаемая в махалле семья, Вы должны знать Санобар опа, они живут через две улицы от нас. Говорят же, хорошая девушка из своей махалли не уйдёт. Мехри опа, в воскресенье нужно сходить, посватать девушку. Она закончила школу, на год старше Вашей Гули, - сказала Зухра.
- Ну, если так и Мумину девушка понравилась, конечно сходим. Только сразу нужно сказать, что свадьбу будем играть в начале весны, хотя в марте самые дожди. Двор-то большой, но если будет дождь, может в апреле? И теплее будет, - предложила Мехри опа.
- Мне Батыр акя сказать надо, думаю, он не станет возражать, - ответила Зухра.
Что ж, в воскресенье женщины надели нарядные платья, тёплые кофты и сверху чёрные, бархатные безрукавки, пуховые платки и ичиги с калошами. Собравшись, они пошли сватать невесту для Мумина. Эркин всё подшучивал над ним.
- Ну всё, скоро станешь семейным человеком и без разрешения никуда выходить не будешь, - улыбаясь своей красивой улыбкой, говорил он.
- Я что, женщина, чтобы разрешения спрашивать? - обижался Мумин.
- Да нет, ты мужчина, конечно, но брачное ложе тебя не отпустит, - отвечал Эркин.
- Как это? - не понимал Мумин, будучи ещё девственником.
Игорь Дмитриевич и Карина в конце января расписались и в начале февраля они, собравшись, поехали в ресторан, играть свадьбу. Собралось всего двенадцать человек, Лариса с Лидой, Алексей Владимирович, две девушки из института Карины и двое мужчин, как сказал Игорь Дмитриевич, его коллеги и друзья. Правда, на друзей мужчины, с серьёзными лицами, в штатских костюмах, шляпах и кожаных пальто, похожи не были. Лариса пригласила главврача поликлиники и своих коллег, с которыми долгое время работала.
Стол был накрыт красиво, Игорь Дмитриевич постарался, платье невесты было сшито на заказ, это был костюм, нежно бежевого цвета, из тонкой шерсти и шляпка-таблетка, с тонкой вуалью. Карина была ослепительно красива. Молодых поздравляли и с пожеланиями счастья, ели и пили. Звучала музыка, все танцевали, даже мужчины, что пришли с Игорем Дмитриевичем, ведь и коллеги Ларисы были молодыми женщинами.
Карина волновалась, ведь со свадьбы, она поедет с мужем к нему домой. До этого дня, Игорь Дмитриевич выказывал терпение, он часто пропадал на работе, говоря, что должен готовиться к отъезду. Но непременно приходил к Карине домой и мог сидеть у них допоздна, потом уезжал с Володей домой. Карина настраивала себя на то, что скоро станет его женой. Ей казалось, что её любовь с каждым днём становится сильнее, её красивые глаза светились от счастья.
Лариса понемногу успокоилась за дочь, да и Алексей Владимирович приходил почти каждые три-четыре дня. Он ждал ответ от Ларисы, она попросила его подождать до отъезда дочери, конечно, мужчина согласился, сказав, что согласен терпеливо ждать. Ему нравилась Лариса, он считал её женщиной правильной и честной, хорошей хозяйкой и любящей матерью, в душе надеясь, что они ещё молоды и вполне могут родить ребёнка. Об этом он не то, чтобы мечтал, Алексей Владимирович грезил этим, правда молчал и не делился этими грёзами с Ларисой. Он понимал, что у него опасная работа, если случится так, что его убьют, что ж, Лариса хотя бы останется с ребёнком. Так думал Алексей Владимирович.
Свадьба продолжалась до девяти часов вечера, позже задерживаться не разрешалось. Проводив молодых, все разъехались по домам. Лариса с Лидой и двумя коллегами поехали в одну сторону, они жили рядом, Алексей Владимирович не мог поехать к Ларисе, чтобы не вызвать лишние кривотолки о ней. О том, что быть может, после отъезда Карины, Лариса и Алексей Владимирович поженятся, знала только Лида и радовалась за подругу, хотя Лариса и говорила, что она ещё ничего не решила. Но Лида видела, что у неё даже взгляд изменился, она поправилась, заметно прибавив в весе, стала более спокойной и стала чаще улыбаться.
Игорь Дмитриевич вместе с Кариной вышли из машины и Володя уехал. Волновались оба, войдя в парадную и дожидаясь лифта, Игорь Дмитриевич, обняв Карину, нежно целовал её, чувствуя её волнение. Наконец поднявшись в квартиру, Игорь Дмитриевич провёл Карину в спальню. Карина с волнением огляделась.
Большая квартира из двух комнат, неплохо обставлена старинной мебелью, картины на стене в зале, красивая посуда в чёрного цвета, матового дерева буфете. Ковёр на полу, круглый стол с изогнутыми ножками, кожаный диван, книжный шкаф с множеством книг, даже радио на столике. В спальне одна большая кровать, совершенно старинная, с высокой спинкой из резного дерева тёмного цвета, такой же шифоньер, массивный письменный стол у окна и большой комод с зеркалом. Было видно, что всё со вкусом обставлено. Карина поразилась, для одинокого мужчины, квартира была довольно роскошной.
Но Игорь Дмитриевич не дал ей времени на раздумье по этому поводу, он расстегнул пуговицы её жакетика, расстегнул и молнию на юбке, быстро снимая пиджак и с себя. При этом, он не переставая целовал молодую жену в шею и в щёчку, в плечо и губы, видя, как она дрожит от волнения.
- Я хочу, чтобы эту ночь ты запомнила на всю жизнь, моя королева... я буду любить тебя вечно... - шептал он, медленно положив Карину на кровать.
- Пожалуйста, выключи свет, - шёпотом попросил она.
- Никогда! Я хочу видеть твоё совершенное тело, наслаждаться каждым прикосновением, каждым поцелуем, тебе не стоит стесняться своей красоты. Я твой муж, ты моя жена, поэтому, мы с тобой одно целое, - полностью сняв с себя всё, ложась рядом с Кариной и медленно снимая с неё нижнее бельё, прошептал Игорь Дмитриевич.
- Мамочки... я умираю... - прошептала Карина, застонав от прикосновения рук Игоря Дмитриевича.
- Я оживлю тебя, Господи, как долго я об этом мечтал... - прошептал Игорь Дмитриевич, ласково водя руками по плечам и животу девушки, целуя нежную кожу красивого, юного тела, сжимая упругую грудь, заставляя её стонать и изгибаться всем телом.
Стараясь не сделать ей больно, Игорь Дмитриевич был предельно осторожен, понимая, насколько невинна девушка, которую он выбрал себе по жизни, но возбуждение было сильнее разума, он опомнился, лишь когда она, неожиданно раскрыв глаза, вскрикнула.
- Ты моя богиня, моя любовь... - целуя её в губы, прошептал Игорь Дмитриевич, расслабляясь.
Весь следующий день, они не выходили из квартиры, они и проспали до полудня, потом Игорь Дмитриевич принёс Карине в постель кофе с бутербродами.
- Просыпайся, моя фея, я наполнил для тебя ванну, - целуя оголённое плечо Карины, произнёс Игорь Дмитриевич.
- Пусть это никогда не кончается, - открыв глаза и улыбаясь, ответила Карина.
- Наша любовь никогда не закончится, обещаю тебе. Твой завтрак, милая, потом я сам отнесу тебя в ванную, - присев рядом с женой на кровати, сказал Игорь Дмитриевич.
- Господи! Какая я счастливая! - воскликнула Карина, приподнимаясь и стыдливо прикрываясь простыней.
Игорь Дмитриевич вдруг поднял её и понес в ванную комнату, которая сверкала белизной и чистотой. Убрав простыню, он на минуту застыв, с восхищением смотрел на неё, а она вдруг подняв руки, встала перед ним без всякого стеснения и улыбнулась.
- Как же ты красива... - сбрасывая с себя халат и с восхищением глядя на жену, произнёс Игорь Дмитриевич.
Карина и сама с восхищением смотрела на крепкое, красивое тело мужа, с мускулами на плечах и груди.
- Ты что, спортом занимаешься? - с удивлением спросила она, проведя ладонью по его груди.
- Не то, чтобы спортом... просто держу форму, иди ко мне, я вновь хочу любить тебя, - прошептал Игорь Дмитриевич, обнимая Карину.
- Но у меня болит внизу живота, тянет, - стыдливо сказала Карина.
- Давай купаться, есть хочется, - ответил Игорь Дмитриевич и стараясь унять возбуждение, залез в воду.
Дни пролетали стремительно и до отъезда молодых людей оставалась всего неделя. Чемоданы были собраны, правда, Игорь Дмитриевич часто задерживался на службе, говоря, что перед отъездом должен закончить все дела. Карина каждый день заезжала к матери, зная, что скоро уедет. Лариса давала ей советы.
Со дня свадьбы прошло больше месяца, день отъезда приближался и ничто не предвещало беды. Все были веселы, Лариса приехала к дочери и зятю, чтобы проводить их, Володя ждал у парадного входа в дом.