Индейская сказка
Среди индейских племён, заселявших когда-то просторы равнины Кирья Кохунда, что означает Большая Зелёная Земля, проживало и славное племя Йёкул, что переводится как Любители Маисовых Лепёшек.
Этому племени повезло. В те давние времена, когда Ватрази Рьёса — бог Рек, Лесов и Полей — расселял по равнине Кирья Кохунда индейские племена, и в тот самый день, когда очередь дошла до племени Йёкул, он проснулся в отличном настроении, и был поэтому особенно щедр.
И он одарил племя всем, о чём только могут мечтать индейцы. Ватрази Рьёса вручил йёкульцам во владение реку, в которой мужчины могли ловить жирную рыбу, чтобы женщины жарили или коптили её потом на кострах. Окружил их вигвамы лесом, в котором можно было добывать коренья и грибы для пахучих похлёбок, и собирать ягоды для сладких варений. И расположил всего лишь в нескольких сотнях локтей от стойбища йёкульцев пастбище бизонов, на котором можно было убить огромное животное и зажарить, сварить или засушить впрок сытное мясо, а из шкур сделать тёплую одежду или жилище.
И ещё один подарок преподнёс племени в то благословенное утро бог Рек, Лесов и Полей, дав заодно ему и название — Йёкул, — он наделил племя плодородным полем, на котором можно было выращивать маис. Чтобы осенью йёкульцы могли снимать богатый урожай и затем долгими зимними вечерами лакомиться у костра маисовыми лепёшками, наблюдая пляски красивых девушек в коротких туниках и мокасинах с бубенцами, и слушая песнопения шамана.
Были, конечно, маисовые поля и у соседних племён, но земля там была бедной, да и весь скудный урожай поедала прожорливая тля. Ватрази Рьёса не позаботился об этих племенах так, как он позаботился о йёкульцах, и не наделил их ни плодородной землёй, ни таким же шаманом, каким одарил он племя Йёкул.
— Тох, тох! Фетитох! Фети, фети, фети! — колдовал при луне, выйдя в поле, шаман Фетитох, что означает Повелитель Невидимых Муравьёв. И, растирая в ладонях, раскидывал по ветру колдовские снадобья из известных только ему трав, листьев и корешков, собранных на рассвете в непролазном лесу, в чащобе, где громко и грозно воют койоты.
И его невидимые, трудолюбивые слуги набрасывались на тлю и своими прозрачными челюстями, за милую душу, напрочь пожирали на маисовом поле не только этих мелких чёрных букашек, но и вообще всех вредных насекомых.
И до поры до времени жизнь у йёкульцев была спокойной и сытной.
Но откуда ни возьмись подкралась беда — рядом поселилось племя Чанагыз Урдык, что означает Жадные Собиратели Скальпов. Они завидовали йёкульцам и повадились осенью нападать на них и отбирать заготовленный на зиму маис для лепёшек, а заодно и уводить в полон красивых плясуний.
Что могли поделать со злобными грабителями йёкульцы? Ничего. Потому что шаманом у них был Кайдык Кайдук Куле, что означает Властитель Метких Дротиков, Упругих Луков и Специальных для Снятия Скальпов Ножей.
Три года терпели грабёж йёкульцы. Но, в очередной раз собрав богатый урожай, решили сжечь своего шамана на костре.
— Зачем нам нужен этот Повелитель каких-то Невидимых Муравьёв? — кричали смелые йёкульские воины на сходе, потрясая томагавками и лепёшками. — Пускай наше поле истребит прожорливая тля! Пускай! В конце концов, мы можем заменить на зимних посиделках полезные лепёшки на вредные для здоровья Трубки Дымных Грёз! Зато к нам не будут являться за маисом злые соседи! И не будут уводить заодно в полон наших танцовщиц! В коротких туниках! С бубенцами на мокасинах! Сжечь шамана на костре!
— Спалить! — дружным хором отзывались йёкульцы. — Спалить!
И стайка красивых девушек, готовясь к пляскам вокруг погребального костра, уже начала переодеваться в танцевальные туники с разноцветными вышивками и с бахромой; надевать на шеи, руки и ноги кольца, браслеты и ожерелья из костей и зубов съеденных племенем животных; подводить синей глиной глаза, ресницы и брови; разрисовывать красной охрой губы, щёки и оголённые части тел, и натягивать на стройные ножки мягкие мокасины с бубенцами.
А старший сын вождя по имени Нсами Камото, что означает Восходящая к Солнцу Звезда, уже примерял на свою голову для обряда посвящения в шамана венец из длинных перьев, выдернутых из хвостов молодых орлов. И его друзья уже складывали на площади в центре стойбища, в виде каноэ для отплытия в Царство Мёртвых, дрова для костра.
Нсами Камото, несмотря своё на имя, не собирался продолжить дело своего отца, вождя по имени Хунк Зупа, что означает Великое Солнце, и становиться предводителем племени. Он мечтал стать колдуном. Его возлюбленная танцовщица Матияси Сапата, что переводится как Необычайно Стройные Ножки, пообещала, что проведёт с ним ночь, если он достанет ей с неба звезду. А если добудет вторую звезду, то разрешит сделать ей предложение руки и сердца. И станет верной женой, если он подарит ей с неба ещё и третью звезду.
Но индеец, даже если он сын вождя, не может доставать с неба звёзды. На это способны только шаманы. А у племён равнины Кирья Кохунда существовало поверье, что тот, кто продержится в дыму костра, в котором сжигают шамана, до самой последней потухшей головешки, и не умрёт от жара, и не задохнётся в смраде, гари и саже, заберёт у уплывающего в Царство Мёртвых его дух колдуна, и сам выйдет из этого пекла седым и мудрым шаманом. Нсами Камото собирался пройти это опасное испытание, чтобы доставать затем для своей возлюбленной с неба звёзды.
— Сжечь Фетитоха! Спалить! — голосили женщины и смелые воины, обкладывая каноэ из дров хворостом для жаркого и дымного пламени. — Может быть, тогда у нас появится достойный нашего славного племени шаман! И он будет побеждать не только мелкую тлю, но и злых соседей! И может быть, станет властителем не только дротиков, луков и специальных для снятия скальпов ножей, как этот гнусный соседский шаман, но ещё и повелителем боевых томагавков и копий!
Заплакала жена Фетитоха, верная Кики Моль, что означает Мать Десятерых Здоровых Детей, услышав приговор, но набралась мужества и обратилась к соплеменникам.
— Остановитесь, йёкульцы! — выйдя на площадку перед каноэ из дров, вскричала она. — Если вы сожжёте шамана, как я одна буду воспитывать десятерых детей? Как стану поддерживать их здоровье? Это бремя ляжет на вас, соплеменники. И вам это нужно? Это, во-первых. А во-вторых, прожив с шаманом много лун, я сама стала немного колдуньей. И я знаю, как спасти наше племя от злых грабителей! Я сделаю это вместе с Фетитохом! Дайте нам только шанс!
Задумались Любители Маисовых Лепёшек и решили:
— И в самом деле, это очень обременительно - воспитывать десять лишних ртов. И поддерживать их здоровье. Это, во-первых. А во-вторых, знай, смелая женщина, что, если у вас с мужем ничего не выйдет, тебе будет оказана особая честь — мы спалим тебя вместе с ним. И может быть, новый шаман, выйдя из вашего общего дыма, будет обладать не только колдовской силой, но и твоей женской хитростью. И не только защитит нас от тли и вредных соседей, но угомонит, наконец, эту ненормальную, смущающую всю молодёжь племени, своими этими с неба звёздами, плясунью.
— Благодарю вас, добрые йёкульцы! — бросилась Кики Моль перед сходом на колени и трижды поцеловала землю, отдав тем самым честь и Ватрази Рьёса, и всему великодушному собранию. — Верьте, я оправдаю ваше доверие, и спасу и вас, Любители Маисовых Лепёшек, и своего мужа, Повелителя Невидимых Муравьёв!
Однако последнее слово оставалось за вождём.
— Великое Солнце поддерживает решение общего собрания, — подумав, объявил вождь.— И даёт шанс и тебе, Фетитох, и тебе, Кики Моль. Но не из-за вас, и не из-за ваших детей. Великое Солнце в любом случае сумеет воспитать сирот и позаботиться об их здоровье. Но он не желает, чтобы его сын вышел из вашего общего дыма седым и мудрым шаманом! Он тоже будет вождём! Я сказал! — с силой ударил Хунг Зупа древком томагавка о землю. — Великое Солнце сумеет выбить дурь из головы этой плясуньи и заставит её провести ночь со своим сыном без всяких звёзд! Как все — за шкурку горностая! А если нет, он обменяет её скальп у соседнего племени на шкуру выдры. Слушай меня, Фетитох! Завтра ты с Кики Моль выроешь топор войны и отправишься по тропе войны к подлому и трусливому племени Жадных Собирателей Скальпов. И приведёшь сюда связанным их шамана. Великое Солнце отомстит ему за весь отнятый у его племени маис, и за уведённых заодно в полон танцовщиц. И его же специальным ножиком для снятия скальпов с живого срежет с него скальп. И повесит на шесте, над своим вигвамом, чтобы сила этого подлого колдуна перешла ко мне, вождю Великое Солнце! Таков мой последний вердикт! Я сказал! — снова с силой ударил томагавком о землю грозный вождь.
— Чему ты радуешься? — грустно спросил Фетитох у своей Кики Моль, когда они возвратились в вигвам. — Скоро наши дети останутся сиротами. Я не сумею привести сюда связанным Властителя Метких Дротиков, Упругих Луков и Специальных для Снятия Скальпов Ножей. Я всего лишь Повелитель Невидимых Муравьёв. Моим маленьким слугам по зубам лишь тля и насекомые.
Почувствовав, что её отца отправляют на тропу войны, и он может не вернуться оттуда, к Фетитоху подбежала и прижалась к его коленям младшенькая Бернабе Сейлу, что означает Ласковая Дочь, и слёзы появились в её больших детских глазах.
— Не плачь, детка, — нежно поцеловала ухоженную маслами головку дочурки Мать Десятерых Здоровых Детей. И повернувшись к мужу, заявила: — Этот Кайдык Кайдук Куле похуже любой тли и любого насекомого. Завтра утром смело вырывай топор войны и ступай на поляну для поединков у стойбища Жадных Собирателей Скальпов. Не забудь прихватить с собой снадобье для муравьёв. Я уже буду там. Мы вдвоём справимся с ненавистным шаманом, и наш вождь повесит его скальп над своим вигвамом. Прошлой ночью мне приснился вещий сон, и я знаю, что делать. Верь мне, дорогой Фетитох! Я спасу и тебя, и всех Любителей Маисовых Лепёшек и прославлю вождя Великое Солнце!
И Кики Моль, не теряя ни минуты, отправилась в лес, искать глухую чащобу, в которой громко и грозно воют койоты, и в которой её муж собирал снадобье для своих муравьёв. Ей приснилось, что там должны расти два цветка — синий и красный. И надо до полуночи найти их, до рассвета простоять перед ними на коленях, восхваляя бога Ватрази Рьёса, а с первыми лучами солнца, когда раскроются бутоны, сорвать цветы и смело отправляться с ними на бой.
Скоро стемнело, но бог Рек, Лесов и Полей, любивший племя Йёкул, указал Кики Моль путь в чащобу и в свете жёлтой луны помог отыскать цветы. И хотя Матери Десятерых Здоровых Детей было очень сыро стоять на коленях и неприятно слушать вой койотов, рычание гризли, хохот филина и храп пасущихся невдалеке бизонов, она сделала всё, как и было ей велено в вещем сне.
И наутро она уже стояла с мужем плечом к плечу перед боевым строем воинов племени Жадных Собирателей Скальпов.
— Сегодня ночью мне явился Дух Поединков и сказал, что ты отрыл топор войны и вызываешь меня на бой! — прокричал Фетитоху Кайдык Кайдук Куле. — Но где твои воины? Где трусливые Любители Маисовых Лепёшек? Ответь мне, жалкий Повелитель Невидимых Муравьёв!
— Ты неправильно понял Духа Поединков, злой и алчный Властитель Метких Дротиков, Упругих Луков и Специальных для Снятия Скальпов Ножей! — смело ответил врагу Фетитох. — Я собираюсь связать тебя и привести к моему вождю Великое Солнце. Чтобы он твоим же специальным ножиком для снятия скальпов с живого содрал с тебя скальп и повесил его над своим вигвамом. Не надо было твоему жадному племени три года подряд отнимать у нас заготовленный на зиму маис, и уводить заодно в полон наших танцовщиц!
— Он смеётся над нами! — повернулся к своему воинству Кайдык Кайдук Куле. — Как ты справишься со мной, если рядом столько смелых бойцов, глупый Фетитох? — обратился он к противнику. — Или ты надеешься, что тебе поможет твоя женщина? Зачем ты взял её с собой? Теперь ваши десять детей останутся круглыми сиротами. Или она думает, что её цветочки оградят вас от дротиков и стрел? Пока не поздно, отправляйся домой, безмозглая женщина! И расскажи своему вождю, что всесильный Кайдык Кайдук Куле разодрал его шамана на части! Как могучий гризли раздирает вонючего хорька!
— И не надейся! Я не брошу своего мужа! — ответила верная Кики Моль.
— Ну что ж, тогда пеняй на себя! Это твой выбор, женщина! Вперёд, мои смелые воины! Убейте их, как кроликов или как крыс! Кайдык! — выкрикнул Властитель первую свою команду.
Из строя вышли пять лучших метателей дротиков. В руках они держали атлатли — копьеметалки, сделанные хитроумными оружейниками племени. Пущенный этим приспособлением снаряд, своим острым костяным наконечником на расстоянии многих локтей легко пробивал кожаные доспехи противника.
Воины бросили дротики. Три были нацелены в сердце Фетитоха, два — в сердце его жены.
Но Кики Моль, как и было ей велено в вещем сне, подняла над головой синий цветок, и дротики взвились вверх — туда, куда указывал цветок, развернулись в вышине и устремились в кинувших их бойцов.
И только быстрота и сообразительность обученных в боях воинов спасли копьеметателей. Они успели подставить навстречу своему же оружию крепкие щиты. Они были сделаны из шкур старых бизонов и обтянуты поверх шкурами антилоп с изображённым на них магическим рисунком — чёрным небом, жёлтыми звёздами и красной луной. Расписывая шкуры, шаман курил Священную трубку и пел Священные песни, а закончив обряд, прикрепил к каждому щиту по три скальпа, чтобы сила убитых врагов вошла в них. Поэтому, даже пущенные из атлатлей дротики, не смогли пробить щиты. Однако удар был настолько силён, что вся боевая пятёрка повалилась на землю.
— Отныне ты не Властитель Метких Дротиков, злой шаман! — радостно воскликнула Кики Моль. — Теперь ты только Кайдук Куле! Мой синий цветок отобрал у тебя власть над дротиками и часть твоего имени. Я передам всё это моему дорогому мужу! Он будет Кайдык Фетитох!
— Вижу, что ты не зря прожила с шаманом много лун, хитрая женщина! Ты научилась колдовству, — стараясь по-прежнему грозно, но уже немного испуганным голосом ответил шаман племени Жадных Собирателей Скальпов. — Теперь я понимаю, почему он взял тебя с собой! Но и твоя ворожба не спасёт вас от моих лучников! Кайдук! — выкрикнул он вторую свою команду.
Вперёд вышли пять метких стрелков. Их луки из молодого ясеня были согнуты в заговорённом пепле костра, а тетива сплетена из тугих жил быстрых антилоп. И каждое грозное оружие, под Священные песнопения, для пущей упругости было обтянуто сухожилиями большерогой козы аргали.
Воины выпустили из луков пять стрел с наконечниками из кремня. Три летели в сердце Фетитоха, две — в сердце его жены.
Но Кики Моль подняла вверх красный цветок. И просвистев орлиным оперением, стрелы взвились к облакам, куда указывал цветок, и, развернувшись, устремились обратно.
И только быстрота и сообразительность побывавших во многих сражениях воинов, спасли лучников от их же собственных стрел. Они вовремя прикрылись щитами, с нарисованными на них оскаленными пастями чёрных волков. Пространство между бизоньей и антилопьей шкурами в их щитах было набито заговорёнными перьями птиц. Внизу под рисунками висели по пять скальпов убитых врагов. Вся сила их вошла в щиты, а души, после колдовского обряда стали слугами лучников. Поэтому стрелы не смогли пробить щиты. Но и эта пятёрка от сильного удара повалилась на землю.
— Ты лишился ещё одной части своей силы и имени! — торжествующе крикнула противнику Кики Моль. — Теперь ты просто Куле! Власть над луками и вторую часть твоего имени я тоже подарю моему Фетитоху!
— Твой муж сражается, как трусливый скунс! — уже дрожащим от страха голосом отозвался шаман. — Тот тоже никогда не дерётся с волком, а лишь отпугивает его своей вонючей струёй. Твои цветы, женщина, отгоняют дротики и стрелы, как вонючие струи скунса!
— Неправда! Мои цветы красивы и ароматны! — возразила смелая Кики Моль.
— Но и они ничего не смогут сделать с моим тайным оружием — волшебным топором войны! — пригрозил ей противник. — И я ещё доберусь своим специальным ножиком для снятия скальпов и до твоих, женщина, длинных волос, и до скальповой косички на макушке твоего мужа!
Шаман достал, упрятанный в складках широкого пончо курительный томагавк. Лезвие его было расписано паутиной и молниями. На обухе топора красовалась чашечка с набитым в неё магическим табаком. И по всей длине рукоятки был прожжён полый канал, заканчивающийся мундштуком. Снизу к курительному томагавку были подвешены семь скальпов, побеждённых Куле шаманов разных племён.
— Мой томагавк недавно побывал в пасти убитого гризли, — угрожающим голосом объявил колдун. — А ты, ведьма, должна знать, что значит дать покурить мёртвому медведю. Его дух поможет теперь добавить на мой томагавк ещё два скальпа — твой и твоего мужа. И все силы, которые ты своими колдовскими цветами отобрала у меня, вернутся обратно. Куле! — выкрикнул шаман последнюю свою команду.
Он высек огнивом искру и затянулся. Пять дымных колец поднялись над курительным томагавком и поползли в сторону противников. Там, где они пролетали, трава жухла и мертвела.
Об этом магическом дыме ничего не было сказано в вещих снах Кики Моль. И она не знала, что предпринять. Три кольца, тем временем, накинулись на Фетитоха и сковали его по рукам и ногам. А два других, как удавы, начали сжимать Кики Моль.
Но шаман просчитался. Ему надо было всё сделать наоборот — два кольца направить на Фетитоха, а три — на смелую женщину. Та каким-то чудом сумела выпутать руки из душивших её двух колец и подняла над головой оба цветка. И это помогло — удавные путы немного ослабли.
— Врёшь, нет у тебя, ведьма, силы против магического табака! — увидев поднятые цветы, страшно, как филин, захохотал шаман. И снова сунул в рот мундштук, собираясь послать на противников дополнительные кольца.
— Запускай своих муравьёв, — сдавленным голосом попросила мужа Кики Моль. — Одни цветы не справятся с курительной магией. Попроси их, чтобы они съели и кольца, и томагавк, и этого подлого колдуна — как тлю, как вредное насекомое! — И она ещё выше подняла над головой цветы.
— Но я должен привести шамана к Великому Солнцу. Чтобы он с живого снял с него скальп. Таков его вердикт. Я не могу ослушаться вождя, — задыхаясь, ответил Фетитох.
— Ты принесёшь Великому Солнцу скальп шамана и положишь к его ногам. Наш вождь великодушен, он повесит добычу над своим вигвамом и простит тебя, — из последних сил возразила Кики Моль. — Иначе мы погибнем.
— Слушай меня, подлый Куле! — послушавшись жену, хрипя, воскликнул Фетитох. — Сейчас мои муравьи съедят тебя, как тлю, как вредное насекомое! От тебя останется только пустое место, и твоим воинам даже нечего будет хоронить и отправлять в Царство Мёртвых! Получай по заслугам! Тох, тох! Фетитох! Фети, фети, фети! — призвал он на помощь своих невидимых слуг и, освободив ладони из ослабленных цветами Кики Моль дымных колец, начал растирать и кидать в сторону противника пахучие снадобья, из известных только ему трав, листьев и корешков, собранных на рассвете в непролазном лесу, в чащобе, где громко и грозно воют койоты.
Муравьи отлично поняли приказ своего хозяина и вначале сгрызли кольца, сжимавшие их повелителя и его жену. Затем на лету проглотили ползущие дымные кольца и принялись за курительный томагавк. Покончив с волшебной трубкой, они набросились на её владельца.
Воины племени Чанагыз Урдык, увидев, как на их глазах исчезает бесследно всесильный шаман, очень испугались. Они знали, что похороненный с почестями индеец, попадал в Землю Вечной Счастливой Охоты. Там его ждали родственники и друзья, и всего было вдоволь — мяса, рыбы, маисовых лепёшек. Там всегда светило солнце, звучали песни и танцевали на полянках красивые девушки. Попав в эту Землю, индеец навсегда становился молодым. И он мог общаться с живыми родственниками и знакомыми, приходя к ним во снах, видениях, воспоминаниях и молитвах.
Но индейца, сбежавшего с поля битвы, или как-то иначе опозорившего свой род, когда он умирал, зарывали в землю без всяких почестей. И в Царстве Мёртвых его ждала Страна Полного Забвения. Там было холодно и голодно. В поисках пищи и крова там бродили одинокие и дряхлые старики и старухи, в которых превращались все попавшие в эту страну. И им запрещено было во снах и видениях являться живым родственникам и знакомым. А тем, в свою очередь, нельзя было вспоминать их, говорить о них и упоминать их имена в песнопениях и молитвах.
Поэтому индейские воины не боялись погибнуть, они боялись попасть в Страну Полного Забвения. И увидев, что их шаман исчезает бесследно, и хоронить от него будет нечего, они задрожали такой крупной дрожью, что её даже увидели на расстоянии Фетитох и Кики Моль. Воинам показалось, что сейчас по их телу тоже побегут и начнут пожирать их невидимые мурашки. И они бросились врассыпную. И такое бегство не могло быть поставлено им в вину. Это не трусость — индеец должен уважать высшие силы, считаться с ними и бояться их.
Фетитох приказал своим слугам не преследовать врагов. Он понимал, что отныне племя Жадных Собирателей Скальпов уже никогда не будет отнимать у йёкульцев заготовленный на зиму для лепёшек маис и уводить заодно в полон их танцовщиц.
Он принёс вождю недоеденный муравьями по его велению скальп ненавистного врага. А Кики Моль вручила Великому Солнцу специальный для снятия скальпов шаманский нож с лезвием из бобрового зуба.
Великому Солнцу понравились подарки, он не стал наказывать победителей злого шамана за непослушание и повесил скальп над вигвамом, чтобы вся сила врага перешла к нему.
Фетитоха после этой победы стали именовать Кайдык Кайдук Фетитох. Что означало Повелитель Метких Дротиков, Упругих Луков и Невидимых Муравьёв. Власть над специальными для снятия скальпов ножами Кики Моль, с помощью своих волшебных цветов, вручила вождю Великое Солнце.
И опять всё стало прекрасно в племени. Его стали называть Ёк Йёкул, что означало Грозные Любители Маисовых Лепёшек.
Танцовщица Стройные Ножки, как и полагал Великое Солнце, перебесилась и провела ночь с его сыном без всякой звезды. Как все — за шкурку горностая. А затем, чтобы оторочить свою танцевальную тунику мехами, провела с ним ещё две ночи подряд. И разрешила сделать ей предложение руки и сердца. И стала его верной женой.
Вождь Великое Солнце переименовал сына в Нсами-Нсами Камото, что означает Почти Достигшая Солнца Звезда. И строго-настрого повелел племени после своего отплытия на разукрашенном каноэ в Царство Мёртвых, не выбирать нового вождя, а передать эту должность его сыну по наследству.
Весть о победе Фетитоха над грозным шаманом разнеслась по всей зелёной равнине Кирья Кохунда. Смелые воины стали бояться после этого только одного — что их тоже съедят без остатка невидимые муравьи, и они без торжественных похорон попадут в Страну Полного Забвения. И они начали убегать с поля боя, как только им стало чудиться, что по их спинам ползают мурашки. И их нельзя было ни в чём упрекнуть — индеец должен бояться высших сил. Появились и другие воины — трусы, которым ничего не казалось. Они, удрав от врага, тоже расписывали затем в красках почудившихся им мурашек, чтобы таким обманным путём проникнуть после смерти в Землю Вечной Счастливой Охоты. И, поди, проверь — у кого и впрямь бегали по телу эти самые мурашки, а кто просто-напросто врал.