рассказ двести шестой...
Один умный человек сказал: и в пять, и в пятнадцать,
и в двадцать пять как ни старайся, но без стресса или
конфликта не проживёшь. Замкнёт, заискрит и... бамц!
Поводы, причины всегда разные, а суть искрения одна -
тебя не понимают!
Мне исполнилось пять, когда на семейном совете
Бабушкой было решено: перед школой на лето "отдать
в коллектив"(!) на пятидневку. Если учесть, что к этому
времени я умела всё: бегло читать, считать, писать.
Все эти Тараканища, Сказки о царе Салтане, Мойдодыры
и т. п. знала наизусть, то становится совсем непонятно -
зачем? Но, видимо... судьба! Сельский детский сад
находился в центре посёлка, а мы жили на окраине.
Первый день меня отвели очень рано. Я ещё ничего
не поняла, но когда строгая (очень старая)
воспитательница произнесла: Раз, два, три!
Всем построиться!; у меня внутри "дрык" и
что-то лопнуло. Воспитательницу все называли
Панна Максимовна. Каким уж было её настоящее
имя: Полина, Пелагея, Павлина, - не знаю. Для
меня она сразу стала польская пани, или
попросту полячка (заметьте не "полька").
Полячка - болячка.
Я не разрыдалась, не закатила истерику, не
просилась домой. Я... затаилась. И стала
продумывать план, план побега. Когда вышли
на прогулку, а гуляли сразу все (детей в саду
не так много); выждала момент, чтобы среди
всех затеряться. Стала подробно изучать двор.
Выяснилось, что со всех сторон металлический
забор с ажурной решеткой. Дело осложнялось
тем, что прямо от калитки по всему периметру
перед забором изгородь из колючего терновника,
аккуратно подстриженного, но совершенно
непроходимого. Однако, они забыли, что
Наташа - дочь своих смелых родителей.
Нашла лазейку к забору. Конечно, минутное
дело: перелезть через забор и был таков!
Но, за забором центральная улица. Кто-то идёт,
едет. Сразу быть пойманной... нет! Поэтому созрел
план Б. Делать подкоп железным совком под
решётку. Такой, маленький, тощий мышонок
по - пластунски пролезет и выберется на свободу.
На подкоп ушло три дня утренних и вечерних
прогулок. И вот час настал! Я побегу, но не домой,
а к Ольге Карповой. Ольга была подругой моей
тети Людмилы Константиновны, сестры моего
отца Георгия Константиновича. Ольга жила рядом,
на улице Тракторной. Там мне будет спокойно.
Она не выдаст, так как любит меня и всегда
жалеет, ежели Бабушка ругает.
Болячка скомандовала: старшая группа стройся
на обед! Я не шелохнулась, даже перестала дышать.
Сколько времени прошло, не знаю. Наверное, меня
хватились сразу, так как место за третьим обеденным
столом явно пустовало. Сначала выбежала нянечка,
она визгливым голосом звала. К ней присоединились
ещё несколько голосов. Голос полячки не был слышен.
Я срослась с землёй. Лежала ни жива, ни мертва.
И вдруг прямо перед собой за забором я увидела
ноги в белых босоножках с синим бантом. Это
были её ноги. Я затряслась! Что же сейчас будет?
Она начнёт орать. Может даже шлёпнет меня.
Какой позор - дочка лётчика! Потом вызовут
Бабушку... Я зажмурилась, чтобы это был сон.
Но Панна Максимовна ровным тихим голосом
произнесла: Наташа, ты знаешь, я вот что
подумала. Попробую договорится с твоей
Бабушкой. Ты девочка умная и к школе
вполне подготовленная. Тебе незачем
посещать детский сад. Надеюсь, Бабушка
меня поймёт!
Много воды утекло, но я продолжаю верить,
что стресса и конфликта можно избежать,
если на пути встанет мудрый человек.
Что же касается меня, некоторые индивиды
совершенно не приспособлены к тому, чтобы
их "отдавали" в коллектив. Как не крути...