(из цикла "Милые девяностыые")
- Ну и как зовут твоих детей? – Спросил внезапно Евгений Максимов у
Степана Никитина. Тот ответил, не думая…
Дело было в последний год предпоследнего десятилетия века
двадцатого. Заря кооперации вовсю сияла над страной Советов.
Зарабатывать можно было сколько можешь. Сняли все ограничения,
которые были в госсекторе всегда. Впрочем, на государственных
предприятиях зарплаты были небольшими, а надбавки – необязательными.
Все, кто мог ушли в кооперативы. В этих образованиях не было
понятий – рабочий день, рабочая неделя. Неделя стала бы и десятидневной,
а рабочий день продолжался тридцать часов. Если бы это было возможным.
Но за неделю работы можно было бы обеспечить людей на полгода. За
полгода работы – на всю оставшуюся жизнь. Если мерить расходы по-
советски.
Евгений и Сергей знали друг друга давно. Обычная судьба – после
школы в Советскую Армию, после «дембеля» - поступление на учёбу без
отрыва от производства, а работа – на этом самом производстве. Когда
познакомились в заводской курилке, оказалось, что ходили во Дворец
пионеров. Только Степан в изостудию, а Евгений в зоокружок. Это им
пригодилось при работе со сложной электроникой.
В середине восьмидесятых оба ушли с завода. Встретились случайно.
Сергей перебрался в центр города. Дома были рядом. Встретились,
поговорили. Оказалось, что Евгений – генеральный директор объединения.
Им очень нужен такой, как Степан. Специалист по вычислительной
технике, разбирающийся в патентном деле, знакомый с полиграфией. Вот
случайно встретились. Да ещё возможность достать билеты на поезд и на
самолёт. Это было нерешённой проблемой для граждан в этот период. В
том смысле, что платить надо было вдвое-втрое за билет или за место, если
лично проводнику.
Оставался один аргумент – последний год учёбы в аспирантуре.
Маячила защита и кандидат наук в перспективе. Должность уже
доцентская. Международная выставка, в которой участвовал экспонат
Степана, публикации статей, обзор иностранных изобретений, внедрение на
железной дороге – всё подтверждало перспективность работы в науке.
Евгений нашёл аргумент:
- Ну, и когда ты станешь профессором? А сколько получает твой
профессор? Ну вот, а у нас ты получишь эти деньги сразу. При этом лишь
оклад, премии отдельно. За дополнительное направление оплата отдельно.
В конце года – делим прибыль на всех. Можешь взять отпуск, поработать,
посмотреть, не захочешь – вернёшься.
Новая работа была интересна. Конечно, оплачивалась особо интересно.
Но работали быстро, перемещались по Союзу Советскому невероятно для
госработников. Утром переговоры в Калининграде или Вильнюсе, а
вечером встреча в Киеве или райцентре Тверской области. Спать
приходилось урывками в самолёте или с особым комфортом в купе поезда.
Хотя бывало ехать и почтово-багажным в общем вагоне.
Требовалось изучить международные торговые термины и показатели
влажности леса, параметры первых персональных ЭВМ и таможенные
процедуры для экспорта. Скорей, больше, дороже!
Дома ждали жёсткие жернова женских желаний: «Сиди дома – давай
деньги». Женская логика требовала совместить это воедино.
Степан зашёл утром домой к Евгению. После поездки в столицу тот
спал дольше обычного. Часа четыре. Сели вмести пить чай. Жена Евгения
добродушно укоряет:
- Вот как ты измотался. Вчера спросил, как наша девочка. Ты уже забыл,
как дочку зовут! Вот Стёпа не такой, он помнит, как их детей зовут. Правда,
Стёпа?
- Конечно, конечно, помню, разумеется, - угодливо закивал тот.
- Ну, и как зовут твоих детей? – спросил строго Евгений.
Сыночек и дочечка, - ответил быстро и не думая Степан.
Впереди было ещё два года совместной работы в ускоряющем ритме.
Впереди никто не ждал павловской реформы с обменом денег, с
трехзначной инфляцией и потерей смысла работать за деньги.
Газетный вариант "Как зовут родных детей". "Вечерний Ростов" 07.05.2014