Рано утром я нес домой два ведра воды, набранной в частном доме. Когда вошел во двор нашей пятиэтажки, встретил бежавшую навстречу группу озабоченных людей, которые вряд ли что видели вокруг себя.
- Куда это вы бежите? – спросил я у них.
Издавая топот, отражающийся от стен дома, люди пронеслась мимо, не реагируя ни на меня, ни на мой вопрос. В это время, с мешком в руках, встретилась мне наша худощавая уборщица - Оксана Лысенко.
- Оксана! – обратился я к уборщице, - А, куда они все бегут?
- Не знаю! – ответила та, - Может возле магазина Глобус что-то дают?
Поставив на землю ведра, я посмотрел на бегущих людей, которые, в мгновение ока, тут же рассосались между домов нашего микрорайона.
- Я сейчас занесу домой мешок, и наверное то же побегу, - произнесла уборщица, после чего быстро нырнула в свой подъезд.
Затянув ведра на пятый этаж, я вошел в квартиру. В это время жена находилась на лоджии и выглядывала в окно.
- За магазин проехала машина, - обратилась она ко мне, - И туда уже побежали люди, наверное, что-то привезли!
Она, в возбужденном состоянии вышла в коридор, и стала быстро одеваться.
- Я сейчас туда сбегаю, а ты не опоздай к церкви, - сказала она.
Схватив хозяйственную сумку, жена выскочила с коридора и скрылась за входной дверью.
Надо сказать, что выражение – сбегаю, которое практически употребляли все, в полной мере соответствовало действительности. Что бы получить жизненно важные продукты в пунктах раздачи, нужно было торопиться. Если очередь перейдет отметку пятьсот, шансов отовариться продуктами может уже не быть. Но главной причиной быстрого передвижения по городу была, конечно, безопасность, связанная с постоянными обстрелами. Поэтому по городу все передвигались по возможности быстро, а при наличии велосипеда, пешком уже никто не ходил.
Взяв сумки, я закрыл дверь и направился к церкви под названием «Свет Евангелия», куда мы с женой были приписаны. Приближаясь к пункту выдачи, я увидел многочисленную людскую толпу, которая напомнила мне первомайские праздники времен СССР. Подойдя к зданию, я протиснулся сквозь скопившуюся людскую массу, и подошел к входной двери, на крыльце которой, волонтеры уже устанавливали большой письменный стол.
- Сегодня будут выдавать продукты? - спросил я.
- Сегодня будут только записывать на очередь, - ответил стоявший рядом пожилой мужчина с неприятной щетиной на подбородке.
- Что значит записывать? – переспросил я.
- Сегодня будут только регистрировать номера, по которым потом будут выдавать продукты! – детально пояснил мужчина.
- Ясно! – ответил я, и стал осматривать толпившихся людей, в надежде отыскать конец хаотическому столпотворению, которое трудно было назвать очередью.
Не успел я далеко отойти, как за спиной послышался людской гам и волнение. Обернувшись, я увидел как знакомый сосед по дому, размахивая какой-то бумагой, требовал, что бы его записали вне очереди.
Терпеливо ожидавшие у входа люди, вмиг превратились в растревоженный пчелиный рой, и сосед вскоре был выброшен за угол здания. Надо сказать, что такие факты, часто встречались в очередях, и в большинстве случаев сразу пресекались возмущенными людьми. После долгих поисков, мне, все-таки удалось найти последнего, за которым я и занял очередь.
Майское солнце двигалось к зениту, согревая город и окружающую природу. На редкость холодная весна наложила свой отпечаток и на деревья, которые к концу мая только проснулись и начали расцветать, и на людей, которые не сильно стремились снимать с себя зимние одежды.
Вскоре я почувствовал, как что-то мягкое проталкивается между моих ног. Брошенная породистая овчарка с ошейником на шее, которых можно было встретить повсюду, пугаясь орудийных выстрелов, которые стали привычным городским фоном, остановилась у моих ног, а затем, плотно прижалась ко мне, и успокоилась.
- А почему без очереди? – пошутил я, заглядывая в ее грустные черные глаза.
Уловив мое добродушное отношение, собака сразу поднялась, и протянула мне передние лапы.
Надо сказать, что в местах скопления людей, можно было увидеть и бродячих собак, которые искали укрытия среди людей. Невзирая на нехватку еды, люди жалели домашних животных и подкармливали, чем могли.
Когда очередь значительно сократилась, а впереди осталось только шесть человек, часы показывали без десяти двенадцать. Она из женщин, записывающая за столом людей, отложила тетрадь в сторону и встала.
- На сегодня все, записи больше не будет! – произнесла она.
Ее слова прозвучали как приговор.
Переминаясь от боли в ногах, я и стоящие рядом люди , не сдвинулись с места. Понимая, что шансов записаться в этот день, у нас уже не было, мы продолжали стоять.
- Как это все? Мы что, зря стояли? – послышались возмущенные возгласы впереди меня.
- Приходите завтра! С девяти часов утра продолжим запись! – повторила несговорчивая волонтер, и толкнула рядом сидевшую соседку.
Невзирая на многочисленные просьбы, и даже угрозы пожаловаться военному коменданту, вторая женщина то же поднялась, и не обращая внимание на выкрики людей, взяли стол, и потащили его в здание.
Кто-то из женщин, которая не смогла получить номерок, призвала людей самостоятельно составить список, и уже начала записывать всех желающих. По мере того как к ней все больше стали подходить люди, новый список быстро рос. Однако подошедший вскоре мужчина в темной куртке, высказался, что ее список не действительный, и он будет ориентируется на предыдущий список, который составляли за долго до этого.
Потом появился еще один, в спортивном костюме, и сказал, что, прежде всего, нужно записать людей, со справками, которые дают привилегии в очередях над другими людьми. Потом, подобно граду, посыпались все новые и новые предложения, на которые уже никто не обращал серьезного внимания.
И снова я побрел домой ни с чем. Это был один из многих дней, которые до боли были похожи друг на друга. По мере бесед с людьми выяснилось, что подобная атмосфера царила во всех пунктах выдачи гуманитарной помощи нашего города. Не удивительно, что за три месяца проживания без света, воды и газа, при полном отсутствии отопления, мы с женой, всего лишь раз получили драгоценные пакеты с гуманитарной помощью. Две килограммовые пачки крупы и банка тушенки – вот содержимое каждого из них. А вот как на них прожить двум пенсионерам в течении трех месяцев –это уже дело каждого!