Воронина Зоя.
Заботливый отец.
У меня в хозяйстве появилась пара белых красавцев – гусей. Гусак больше ростом в оранжевых сапожках, с тёмными глазами бусинками, обведёнными оранжевыми ободками вокруг глаз, и с такого же цвета носом. Он важно ходил по двору, называя свою подругу ласковыми словами: - тега, тега. Наверное, его подружку так звали на гусином языке. Она была тоже белая, в оранжевых сапожках, вся такая аккуратненькая, как и положено быть особи женского рода. Своему другу она каждый раз отвечала, га, га. Когда он подходил к ней, опускал низко голову, словно, кланялся, оказывая знак уважения и любви к ней. Затем он своим оранжевым клювом начинал ласкать свою избранницу, гладил её по длинной шее, укладывал ровно пёрышки на головке своей подружке, опуская клюв всё ниже и ниже. У основания крыльев он задерживался, зарывался клювом в перья, словно приглашая её к самому близкому общению. А она замирала на месте от наслаждения, и только присаживалась низко, низко. Эта пара гусей была выбрана очень удачно, гусак, видно, давно обхаживал свою подругу. А они очень верные и преданные птицы. Если ему не понравится гусыня, он не станет строить с ней никаких отношений. А значит, не видать молодого потомства, маленьких пушистых деток. Весной гусыня занеслась. Каждое яйцо она заботливо укрывала соломой, которую я положила в гнездо, и своим пухом. Его она аккуратно выщипывала из груди и живота. А когда яиц набралось достаточно, она разгребла укрытие, и уселась их греть, время от времени, поворачивая своим клювом каждое яйцо. Гусак её не тревожил. Он понимал, что его жена села выводить деток. Целый месяц он ходил вокруг того места, где сидела его подруга, а когда уставал, садился подле прямо на землю, прятал нос свой под крыло, и дремал. Я пробовала выпустить его за ограду, что бы он пощипал молодую травку. Но он не хотел уходить от свой возлюбленной. Иногда он тихо переговаривался с супругой. Он её о чём-то спрашивал, она отвечала, кивая головой. Вставала гусыня раз в сутки с гнезда для того, что бы подкрепиться, походить немного, разминаясь. Гусак видел всё это, но ни раз не показывал своего неудовольствия. Наоборот, он что-то говорил ей, видно, беспокоился, что бы она не заморозила малышей. И гусыня послушно садилась на яйца и грела их дальше. Гуси обычно сидят на яйцах тридцать дней. Последний день гусак вёл себя беспокойно, нервничал, ходил вокруг клетки с большей энергией, но не кричал. И у гусыни в этот день стали вылупляться малыши. Они выходили из яйца мокрыми, слабыми. Что бы их мать нечаянно не задавила, я убирала их в коробку, и уносила в дом. Малыши сидели в коробке тихо, грелись под лампой, обсыхали. Поздно вечером вылупился последний гусёнок. Его я не стала забирать, наоборот, принесла остальных гусят, и выпустила. Они обрадовались, запищали тоненькими голосами, и подбежали к маме. Калитка в клетку оставалась открытой, и гусак вошел в неё. Он радостно ласкал своим клювом жену, детей. А когда я выпустила весь выводок вместе с родителями на прогулку, папа – гусь важно шёл впереди, за ним семенили малыши, а замыкающей была гусыня. А когда они вышли за ограду, гусак привёл своё потомство туда, где сочная, мягкая травка, и стал что-то объяснять малышам, низко наклоняя голову. Малыши в ответ пищали только, соглашаясь с отцом. Один малыш не удержался на своих слабеньких лапках, перевернулся на спину. Отец тут же его подхватил клювом, и поставил на лапки. Видно, он понимал, что в таком положении гусёнок мог погибнуть. Гусята пощипали травку, стали карабкаться на маленький пригорок. Там тоже росла травка. Видно, та травка им показалась лучше. Папа помог каждому малышу забраться туда, подталкивая клювом. За гусями следила не одна я, соседская кошка тоже не спускала глаз с них. Уж очень ей захотелось полакомиться нежным мясом малышей. Она стала медленно подкрадываться всё ближе и ближе. А когда расстояние сильно сократилось, её заметил гусак. Он вытянул свою шею, зашипел, и побежал к кошке, но та не собиралась сдавать свои позиции. Она встретила противника, храбро отбиваясь лапами. Но гусаку её лапы показались пустяковым делом. Он ринулся на непрошеного гостя, и такого ей перца задал своим клювом, что кошка забыла про всё на свете, вытаращила свои глазищи, заорала, а для большей строгости распушила свой хвост, и взлетела на забор. Гусыня подбадривала своего супруга, а малыши сбились в кучу, прижались друг к другу, и стояли, тревожно попискивая. И тогда я поняла, что за малышей нечего бояться, у них есть надёжный и заботливый отец, который придёт в любую минуту на помощь.
-Растите большими, малыши! О вашем спокойствие есть кому побеспокоиться! - сказала я им.
Вскоре гусята успокоились и уселись на зелёной лужайке. А папа с мамой оберегали их спокойный отдых.