Очередь была короткой. Возле кассы супермаркета стояли три человека. Я огляделась: не работает ли вторая? Нет, не работала. Пришлось встать за узбеком, взгляд которого мне показался масленым - неприятно так по мне пробежал.
Первой в очереди стояла женщина. Ей было, по меньшей мере, лет 90. Очень долго расплачивалась наличкой, долго выясняла у кассира почему столько сдачи, и, наконец, рассыпала из очень ветхого целлофанового пакетика все свои деньги.
Стоявший в очереди узбек достал из кошелька небольшую бумажку и, делая вид, что только собирает сотенки старушки, сунул к ним и свою. В моей душе сразу потеплело. Я что-то сказала, помогая собирать пятачки, а доброхот радостно сообщил, что у него сегодня зарплата.
- Я водителем работаю.
- Ну, дай Бог умножения.., - весело ответила я.
Старушка ничего не поняла и двинулась к выходу. Она была совершенно белой, аккуратной, прозрачной, и, сразу видно, когда-то очень красивой.
Увидев ее, сразу вспомнила сегодняшний разговор на пустынной остановке. Разговор был не со мной:
- Мне уже 66, а ей 91. Я устала, а она все живет и живет в свое удовольствие. Да, приезжай, надеюсь, ее на следующий год уже не будет, - говорила громко и безразлично полная женщина по телефону своей подруге.
Меня, конечно, потрясли ее отчаяние и усталость. И тут я как бы увидела ту, что "живет и живет в свое удовольствие".
Второй человек в очереди покупал лотерейный билет.
- Ох, еще дольше, чем старушка, - констатировал жизнерадостный узбек-водитель.
И верно: оформление лотерейного билета, даже одного, занимает время.
- У меня друзья пили, пили, все пропили, а потом купили просто так один билет и выиграли!- объяснял нам мотив своей покупки второй покупатель. - Тут не угадаешь, надо просто, чтобы повезло!
- Удачи, - пожелали мы.
Тут до меня донесся слабый шелест старушки. Она не могла выйти из супермаркета - датчик на нее не реагировал, автоматическая дверь не открывалась.
- Да она совсем бестелесная! - воскликнула я. Мгновенно оказавшись рядом, восхитилась способностью своего массивного тела - датчик на его появление среагировал, старушка, как Летучий Голландец, выплыла на волю.
В очереди все еще шло оформление лотерейного билета.
Узбек успел рассказать, как он не любит пятисотки, так как если они попадают в руки гаишникам, то уже не возвращаются. Сотки тоже, но они адекватнее...
Наконец, все мы по одиночке оказались в вечерней прохладе, устремившись к домашнему покою. Очередной день на маленькой монастырской улице был прожит. Завтра, как обычно, зазвонят колокола, давая новую пищу для размышлений: о том, что многие из нас совсем не те, кем кажутся, а многие получат исполнение желаний. Будут ли они от этого счастливее? А главное, о том, как пройти поток повседневности, которой течет по нашей улице уже добрых пятьсот лет, не останавливаясь ни на минуту, такой мелкий, и такой бурный. Поток, который сбивает с ног своими мелкими и простыми делами.