ЕВРЕЙСКОЕ ПРАВО И ДЕМОКРАТИЯ
Арно Розенфельд
Современная демократия и галаха, еврейский закон, пришли из разных эпох и
создавались для разных целей. Они различаются в некоторых ключевых областях, что часто заставляет их казаться противоречащими друг другу. Однако при более внимательном рассмотрении каждого из этих образований, их мотивов и того, как они исторически сосуществовали, становится ясно, что помимо важных различий есть точки синергии. Изучение способности галахи адаптироваться посредством как существенных изменений, так и сдвигов в том, что должно подпадать под ее сферу, показывает нам, что есть надежда на сосуществование. Теоретический вопрос о том, как Галаха может
интегрироваться в современное суверенное еврейское правительство стало реальным с концепцией Государства Израиль, и в этой статье будет проанализирована и построена современная работа, посвященная этому вопросу.
Раввины пытались примирить еврейский закон и демократию на протяжении всей истории, и отчасти причина этого кроется в самой Торе. Тора, понимаемая как литературный текст, демонстрирует терпимость к разнообразию, взглядам меньшинств и другим протодемократическим ценностям.(1). Еврейская община в Израиле часто участвовала в таких жестоких разногласиях, что прибегала к насилию и расколу еврейских королевств. Эта печальная история в сочетании с веками жизни в изгнании, спорами и учитывая законы Талмуда, кажется, еврейский народ оценил демократию и, как минимум, проявил терпимость к ней (2).
В еврейской картине мира явно присутствует авторитетное правительство (3). Однако Тора демонстрирует скептицизм в отношении авторитетных фигур как приемлемый (4). Санхедрин, или религиозный совет, действовал в сфере отдельной от царя или гражданской власти.(5). У священников были обязанности, независимые от раввината. Тора также описывает несовершенные режимы, которые угнетали бедных и находились под надзором коррумпированных судей. Эта критика правительства исключаает любое понимание власти как неопровержимой или не обязанной реагировать на потребности людей, которым она служит (6).
Часть I: Определения
Что такое демократия?
Либеральная демократия - это современное творение, существующее в своем нынешнем виде только с конца XVIII века. В то время как более ранние формы демократии существовали, как в Древней Греции, демократия, которую мы знаем сегодня, возникла спустя много времени после того, как Галаха.была установлена
раввинами в древнем Израиле, будучи впоследствии систематизированной в средние века. Представительная демократия пришла в Европу в начале XVII века и получила преобладание в XVIII веке. Ее истоки лежат в просветительских идеях
правительства, получающего власть от людей, которым оно служит, а не от Бога. К тому времени, когда демократия стала стандартной формой правления для многих современных народов, галаха уже была систематизирована и глубоко укоренилась в религиозных еврейских общинах.
Для целей данной статьи важно подчеркнуть, что имеется в виду под
«демократией». В либеральной демократии гражданские институты должны быть свободными, в рамках закона и при соблюдении прав человека принимать решения и действовать свободно. Религиозные учреждения не должны пользоваться привилегиями со стороны правительства, но должны иметь возможность действовать без
помех со стороны правительства. Правительство должно уважать основные права человека и своих граждан, уважая их свободу выбирать своих лидеров, их свободу мысли,
выражения и так далее. Кроме того, все граждане должны быть равны перед законом (7).
Если вы примените вышеуказанные критерии к странам по всему миру, вы обнаружите, что те, демократии следуют тому, что здесь описано, а те, что нет, не следуют. Далее в этой статье мы увидим, как другие факторы, такие как предпочтение религиозных институтов, могут быть включены в демократию, хотя такие действия будут считаться отклонением от традиционного понимания.
Что такое Галаха?
Галаха существует, чтобы заполнить пробелы в Торе. В Торе есть прокламации, известные как писаный закон, которые нуждаются в разъяснении. Устный закон, галаха,
разъясняет, добавляет и уточняет. Галаха берет декларации Торы и превращает их в
практические и применимые руководства для соблюдающих евреев, которым они должны следовать в своей повседневной жизни (8).
Хотя галаха известна как Устный Закон, в отличие от письменной Торы, она уже давно доступна в письменной форме в Мишне и Талмуде, а также в различной другой раввинистической литературе (9). Ортодоксальная традиция учит, что Устный Закон был дан непосредственно от Бога Моисею на горе Синай одновременно с дарованием Торы. Это дает прямой Божественный результат . легитимность закона. Устный закон был записан примерно в 200 г. н.э. раввином Иегудой ха-Наси ("Князем") как ядро Талмуда.(10) Преподавание закона в устной форме долгое время было для студентов способом поддерживать тесные отношения со своими учителями и поддерживать
тесную связь религиозной общины с друг друга. Но после беспорядков Великого восстания и восстания Бар-Кохбы многие учителя были убиты, а население рассеяно. Чтобы сохранить запись Устного Закона, он был кодифицирован в Талмуде. (11). Продуктом этой записи является Мишна, 63 трактата законов, организованных по категориям, которые представляют единодушное (а иногда и меньшинств) мнение о том, что и как Тора велит евреям делать (12). Примерно через 200 лет после записи Мишны израильские раввины записали в Мишну свои рассуждения о законах и создали Талмуд Иерушалми, или Палестинский Талмуд.(13) Еще столетие спустя, около В 500 году н. э. раввины Вавилона создали Талмуд Бавли, или Вавилонский Талмуд. (14) Вавилонская редакция была более исчерпывающей и обычно считается основным Талмудом (15)
Поскольку считается, что Устный Закон якобы был дан Богом непосредственно Моисею, чем дальше продвигаться вдаль от этой первоначальной передачи, тем создается меньше авторитета.(16). Считается, что раввины Мишны имеют больший вес, чем раввины талмудической эпохи. Еще меньший вес имеют сегодняшние раввины продолжают разъяснять законы. Где-то посередине лежат различные периоды существования раввинов, которые продолжали комментировать Талмуд и систематизировать Галаху на протяжении всего Средневековья (17).
Устный закон был попыткой сделать Тору применимой к повседневной жизни, а
Мишна и Талмуд были дальнейшими попытками в этом направлении. Раввины пытались сделать законы еще более простыми и практичными. Тора изложила заповеди, Мишна превратила общие заповеди во что-то более конкретное, а оба Талмуда записали раввинские дебаты о законах. Тем не менее, эти тексты невероятно насыщены и часто могут потребовать огромного количества знаний, чтобы полностью их понять.
Хотя все могут свободно изучать все эти тексты, еврей или раввин просто ищут
ответ на простой вопрос, например: Кошерный ли аллигатор? Или могу ли я рвать бумажное полотенце в Шаббат?
Правовые кодексы вмешались, чтобы заполнить пустоту (18). Наиболее широко принятым из этих кодексов известен Шулхан Арух, который был составлен известным сефардским раввином Йосефом Каро в середине 1500-х годов с дополнениями ашкеназского раввина Моше Иссерлеса, который внес европейский взгляд на некоторые проблемы закона, в то время как предыдущие попытки, такие как Мишне Тора Маймонида, содержали только одно или другое. (19)
Хотя галаха интерпретировалась, пересматривалась и обсуждалась бесконечно и
непрерывно, она далеко не свободна для всех. Разные раввины предписывают разные общепринятые практики, и раскол между ашкеназским и сефардским иудаизмом проявляется в регулярном соблюдении. Но для сегодняшних соблюдающих евреев, какую бы версию галахи они ни поддержали, что-то является последним словом по вопросам, входящим в его компетенцию (20).
Корень галахи
Чтобы понять, как еврейский закон может бороться с демократией, нужно не только понимать, что такое галаха технически, но и то, что она представляет собой сегодня. Текущая роль заключается в том, что произошло с еврейским народом после изгнания. В эпоху Гаонов , во времена ришоним и ахароним, еврейские общины мира жили относительно обособленно от остального населения, и каждая из них в основном регулировалась еврейским законом, и хотя еще можно было собирать налоги и проводить призывы на военную службу, галаха играла ведущую роль в образе жизни людей (21).
В начале XVIII века стало развиваться понятие современного государства. Там, где раньше правительство позволяло еврейским общинам навязывать свою собственную правовую систему, оно ограничило эту власть, в то же время предлагая справедливые системы правосудия, которые позволяли членам еврейского населения чувствовать себя комфортно, покидая свои общины и пользуясь общепринятой системой (22). В итоге галаха потеряла свое центральное место в жизни всех, кроме самых религиозных евреев.
Прежде чем обсуждать, как галаха и светское право могут сосуществовать в современном обществе, необходимо базовое понимание того, откуда взялась галаха. Краткая история, приведенная выше, предназначена для того, чтобы дать этот контекст, и по мере продвижения статьи, проанализировать различные идеи о том, как еврейское и светское право могут сосуществовать, причем далее будет представлена дополнительная информация о галахе. Важно понимать, что многие еврейские общины мира невероятно разнообразны, и даже среди соблюдающих евреев то, как выглядит соблюдение обрядов, сильно различается. Для целей данной статьи используется традиционное понимание галахи, сторонники которого считаются традиционно ортодоксальными.
Возможно ли сосуществование?
Глааха - это . код, который получает легитимность только благодаря всеобщему признанию его населением. Случай Государства Израиль - хороший, хотя и несовершенный пример сосуществования - или его отсутствия - еврейского и светского права. Барух Киммерлинг , ведущий израильский социолог, утверждал, что израильский Закон о возвращении нарушает традиционное демократическое равенство .и это оксюморон. (24) Однако есть и другие, которые, ссылаясь на общепринятую практику современных европейских государств, утверждают, что религия может быть соответствующим образом включена в светское демократическое правительство. В либеральных демократиях, таких как Англия, Ирландия и Греция, правительство отдает предпочтение определенной религии, при этом обеспечивая базовую религиозную
свободу своих граждан (25) без ущерба для его демократичности. Страна могла бы включить еврейский закон или учитывать его в решениях государства и оставаться демократической. Страна, которая предпочитает одну религию другим, но при этом защищает право других религий на существование не является по своей сути недемократичной.
Страна, в которой преобладали бы ультраортодоксы, могла провести свободные выборы и принять решение большинством голосов, что галаха будет принята как часть правового кодекса. В таком случае ко всем гражданам страны не будут относиться одинаково. Но такая страна, если она хотела быть демократической,
столкнется с проблемами, когда дело дойдет до источника власти. Если человек, строго придерживающийся религии и считающий, что право исходит от Бога, то суд, который иногда отменяет части галахи, проголосованные демократическим путем, не может считаться легитимным. Страна , полная таких людей, может решить лишить законной силы суд как часть правительства. Такой страной можно было бы управлять по принципу большинства, но такая система, как в Америке и многих западных демократиях, с системой сдержек, противовесов и ограничений прямой демократии может оказаться не столь осуществимой. Также возможно, что страна отдает предпочтение одной религии перед другой, оставаясь по существу светской. Например, страна может обязать произносить христианскую молитву в начале всех занятий в государственной школе. Помимо этого абстрактного посягательства на совесть нехристиан, это может быть полностью совместимо с позицией нехристиан, имеющих право поклоняться самостоятельно без дискриминации. Нехристиане не были бы равными в том смысле, что правительство отдавало предпочтение христианам в общественной сфере, но их права все еще могли быть одновременно защищены правительством.
Часть II: Спорные вопросы
В то время как еврейские общины практиковали еврейский закон в различных формах своего правления, галаха говорит, что государство, находящееся под еврейским правлением, должно управляться монархом (26) Это широко распространенное мнение передается через Устный Закон, записанный в Мишне, а также кодифицированный Маймонидом. Это требование было учтено, и оно имело некоторое галахическое основание. Примечательно, что Ибн Эзра решил, что народ Израиля не был полностью готов к тому, чтобы им управлял царь, и что этот вопрос все еще не решен.. Кроме того, сам Маймонид, несмотря на то, что он кодифицировал заповедь монархического правления, казалось, придавал значение понятию политической легитимности, которая проистекает из согласия народа (27).
Есть больше несогласных с мнением о необходимости монарха. Среди них Нецив, который считает, что повеление быть королем означает, что если люди хотят, чтобы ими правил король, то они должны управляться королем (28) Однако, если они не заинтересованы в том, чтобы ими правил король, тогда такому королю не нужно
будет править ими. (29) Эта точка зрения не находится в прямом противоречии с демократией, хотя неясно, может ли народ демократическим путем отказаться от своих демократических прав и остаться демократией. Казалось бы, ответ на этот вопрос будет отрицательным.
Раввин Авраам Исаак Кук, влиятельный раввин доизраильского ишува, обеспечивает побег от монархического требования, не отвергая его на первый взгляд. Он утверждал, что, поскольку монархическая власть исходит от народа, после краха монархии власть вернется к людям, чтобы они могли делать все, что они хотят (30) Согласно этой точке зрения, государство может управляться демократическим путем после короткого периода монархии. Другие описывают верховного судью или короля, который существует наряду с демократическим правительством, хотя эти идеи существуют скорее в сфере мыслителей, которые пытаются реформировать заповедь иметь монарха, а не примирить монарха с демократией (31)
То, что величайшие еврейские раввины эпохи кодификации Галахи не сходились во взглядах по вопросу о монархии, говорит о том, что еврейское самосознание
развивалось так, что многое долго было чисто интеллектуальным упражнением, что, в отличие от правил, регулирующих субботу или кашрут, не требовалось окончательного решения. Следует отметить, что с культурной точки зрения монархии потеряли популярность . в современном обществе. В Торе Бог на самом деле проявляет отвращение к человеческому монарху. (в отличие от того, что Бог является Царем) (32). Бог отвергает царскую власть над Израилем до тех пор, пока Самуил не объяснит все плохое, связанное с царем, а народ все еще требует его. Это показывает , что конкретное желание еврейского царя на самом деле исходило от людей, которые хотели, чтобы «царь управлял нами, как и другими народами».
Итак, еврейский царь уже не актуален. Эта точка зрения согласуется с точкой зрения раввина Кука. Однако такому пониманию противоречат два элемента древнего представления о еврейском царе или исторических монархиях в целом. Во-первых, монархическая власть исходила не от народа (34). В иудаизме власть царя поддерживается Богом, и он должен соблюдать еврейский закон. Значит лишь Бог, а не народ может изменить систему управления. Вторая проблема с представлением о том, что еврейская монархия, возможно, является просто анахронизмом, заключается в том, что отход от монархии во всех странах проистекает из растущего секуляризма в мире. Исторически монархи в большинстве стран заявляли, что их легитимность исходит от божественного, а не от тех, кем они правят. Поскольку люди стали менее религиозными, их терпимость к монарху ослабла. Но если бы кто-то обсуждал введение галахи в правительство, монарх не считался бы неуместным для тех, кто желая повернуть вспять время секуляризации общества (.35)
Еще больше усложняет всю деятельность демократического и галахического правительства обращение с неевреями, несоблюдающими религиозные обряды евреями и женщинами - всеми категориями, которым еврейский закон как-либо не благоволит. Маймонид издает широко цитируемый рецепт того, как неевреи должны находиться под еврейским управлением, которое одновременно совершенно недемократично и довольно жестко (36). «Если жители заключат мир и примут семь заповедей… никто из них не будет убит, но они станут платить налог… Наложенное на них иго состоит в том, чтобы они были смирены, чтобы они не поднимали головы своей против [кого-либо из Израиля] но подчинялись ему, чтобы они не были назначены на какую-либо должность, которая каким-либо образом поставит их во главе
евреев. Условия сбора заключаются в том, что они будут… готовы служить царю
своим телом и своими деньгами (Х. Мелахим 6,1) (В настоящее время эта концепция XIII в. не поддерживается большинством галахистов как при существующей ситуации практически неосуществимая или политически нецелесообразная.т.к. само по себе создание конфессионального (а не светского) еврейского государства - задача проблематичная богословски, а не только политически - Пер.).
Даже при самом либеральном толковании этого утверждения от неевреев требовалось бы только согласие на еврейское правление, хотя это вряд ли демократично (37). В истинной демократии все люди равны перед законом, а точка зрения расходится с вышеуказанным маймонидианской концепция. Маймонид и другие раввины действительно обсуждают важность спасения жизней неевреев и уважения к их жизни. Традиционное еврейское понимание того, как обращаться с неевреями, находящимися под еврейским контролем, на самом деле более либерально, чем историческое отношение многих других религий к меньшинствам. Тем не менее, все еще есть явное заявление о том, что неевреи должны принять законы Ноя. Хотя эти законы просто охватывают основы этики, они по-прежнему имеют религиозные корни и могут посягать на свободу вероисповедания в стране.
Запреты неевреям занимать руководящие должности распространяются и на
женщин. Раввинские суды в Израиле отказываются отменять почти каждый закон, принятый Израильским Кнессетом как таккану , или обязанность религиозной общины следовать ему , особенно потому, что за законы голосовали женщины и неевреи . и демократия» (24). Неевреи и женщины лишены права занимать руководящие должности в Министерстве религиозных служб и не могут входить в состав религиозных советов Израиля.(39).
Но, как и в случае большинства явных конфликтов между демократией и еврейским законом, люди пытались их примирить. В одном из самых простых примирений раввин Исаак Галеви Герцог утверждал, что серара, термин, обозначающий позиции политической власти, которую могут иметь только евреи-мужчины, относится только к пожизненным невыборным должностям (40). . Следовательно, большинство должностей в демократическом правительстве, фактически почти каждая должность, может быть занята кем угодно. В случае восстановления монархии эту должность должен был занимать еврей мужского пола, но президент, мэр, член законодательного собрания и т. д. не обязательно должны были быть таковыми.
Конкретные конфликты между галахой и традиционным пониманием либеральной
демократии бесчисленны, и многие из них выходят за рамки двух, обсуждавшихся выше. В последнее время многие из этих вопросов были в новостях, включая запреты на прослушивание женского вокала (41). Требование монарха и запрет на неевреев и женщин у власти могут быть или не быть наиболее значительными конфликтами между галахой и демократией, но они создают фундаментальные конфликты между ними. Но если это конкретные конфликты, внутри галахи существуют более системные проблемы, которые затруднили бы принятие демократии.
В большинстве правовых систем свод законов подвержен изменениям и эволюции. В Соединенных Штатах, например, различные законы самого разного значения были изменены, адаптированы и отменены на протяжении многих лет. Даже законы, которые составляли основу определенных слоев общества, например те, которые разрешали рабство, были отменены, как изменилось и общество в целом.. Таким образом, законы демократии зависят от меняющихся взглядов В галахе нет параллельной системы. С момента вручения на Синае Устный закон обсуждался, и были сделаны разные выводы. Существует даже возможность посредством постановлений, известных как гзерах или такканах, создать новую норму или политику в данном случае. Но эти исключения выдаются только определенными авторитетными людьми, которые подчиняются им и не обеспечивают устойчивых изменений. (42) Стандартом для соблюдения галахи остается приверженность исторической норме и применение этой нормы к любой данной ситуации.(43) Это имеет смысл, учитывая тот факт, что она имеет якобы божественное происхождение, которое абсолютен и неизменен, но, тем не менее, он противоречит демократии и означает, что очень трудно изменить трудные части галахи, чтобы она стала юридическим кодексом демократического государства.
Часть III: Причины для оптимизма
Несмотря на все эти конфликты между галахой и демократией, на самом деле между ними существует значительная синергия. Мало того, что многие из очевидных
конфликты, подробно описанные выше, были в той или иной степени улажены, но есть элементы галахи, которые, кажется, подталкивают его к демократии или, как минимум, избегают строгой теократии. Мыслители эпохи Просвещения, включая Гуго Гроция, Томаса Гоббса и Джона Мильтона, представили идеи представительного правления, и некоторые говорили, что корни их мышления лежат в Мишне и в чтении древних еврейских ученых. В ту эпоху преобладали католическая церковь и Реформация. Внезапно стали действовать различные группы, и постепенно это стало очевидно, что необходим представитель от правительства, способный дать голос этим различным группам. В свете этого эти мыслители с уважением относились к взглядам меньшинств в дискуссиях по Талмуду, где бок о бок выявлялись как авторитетное, так и несогласное мнение (45). Более того, эти мыслители осознавали, что еврейское государство в то, что, возможно, диктовала некоторая современная галаха, никогда не было теократией, а скорее уравновешивала религиозное и светское лидерство бок о бок (46).
Примеры еврейского закона, существовавшего при светском управлении
Для дальнейшего изучения того, как галаха и светское правительство могут работать вместе, полезно рассмотреть несколько конкретных случаев. Частью проблемы в этой статье является вопрос о том, обсуждается ли светское еврейское правительство или нееврейское светское правительство. То, как галаха действует в Соединенных Штатах, имеет много параллелей, но фундаментальных отличий от того, как она действует в Израиле. Одно отличие состоит в том, что не существует библейского императива для нееврейского правительства за пределами земли Израиля, чтобы еврейский царь следовал еврейскому закону. Религиозные еврейские общины в Европе и Америке, действующие при светских правительствах в странах с преобладающим христианским населением, сталкивались с меньшим количеством конфликтов, чем те общины, которые живут в Израиле. После сказанного теперь будет рассмотрено несколько примеров как внутри, так и за пределами Израиля.
Вопрос, может ли соблюдающий еврей, согласно его соблюдению галахи, объявить себя банкротом в Америке, представляет собой интересный пример того, как галаха могла бы это сделать примиряется со светским управлением. Это также, наоборот, дает пример ограниченных путей, в которых такое примирение может быть успешным. Чтобы установить рамки для этого вопроса, нужно понимать, что галаха требует как погашения долга, так и обычно запрещает судебные тяжбы между евреями в светском суде (47). На первый взгляд эти ограничения создают впечатление, что американский закон о банкротстве и еврейский закон несовместимы. Но
при некотором рассмотрении многих великих галахических мыслителей становится очевидным, что древние галахические традиции могут быть применены к банкротству и в некотором роде подтверждают светский закон.
Во- первых , есть понятие йеуш. Это концепция, согласно которой, если вы потеряете, скажем, свой шарф в автобусе и, естественно, потеряете надежду на то, что он когда-либо будет вам возвращен, обязательство любого, кто найдет шарф, вернуть его, будет побеждено. Согласно галахе, можно с этической точки зрения оставить шарф себе. Этот принцип может быть применен к долгу перед кредиторами. Если
человек теряет работу или становится безработным, и кредиторам достаточно ясно,
что это лицо никогда не сможет погасить свой долг, то их обязанность требовать с него
также отменяется (48). закон является галахически законным, потому что галаха нашла параллельный еврейский путь освобождения должников. Однако между двумя правовыми кодексами все еще существует конфликт. А еуш требует, чтобы владелец объекта (при банкротстве, владелец долга) «отчаялся» в том, что его объект будет возвращен. Но с учетом закона о банкротстве, который обычно предусматривает, по крайней мере, некоторую форму платежа, но не в полном объеме, кредиторам, закон о банкротстве может фактически препятствовать кредиторам в в отчаянии, что их деньги когда-либо будут возвращены. (49).
Следующий способ, которым закон о банкротстве и все светские правила ведения бизнеса можно объявить легитимными, - это минхаг а-сохарим, или коммерческий обычай. Эта галахическая концепция признает, что бизнес - это регулируется обычаями, в том числе светскими обычаями (50). Широко распространено мнение, что когда две
стороны ведут деловое соглашение они заключают с местными обычаями - светским правом, например - как имплицитной частью своего соглашения, и это не противоречит галахе. (51). Учитывая, что банкротство является известной частью светского права, можно предположить, что стороны, даже если они подпишутся на галаху, поймут, что банкротство является потенциальным результатом их займа, и поэтому оно принимается как минхаг а-сохрим (52). Но, как и в большинстве случаев согласно галахическим аргументам, с обеих сторон в дебатах о банкротстве звучат авторитетные голоса, и
приверженность человека может быть больше связана с тем, кто является общинным лидером, а не с каким-то одним стандартным пониманием проблемы.
В Израиле, где религиозные еврейские интересы имеют сильное влияние на
светское еврейское правительство, галаха проникает в различные аспекты еврейской жизни. В отличие от Америки, Израиль, считающийся еврейским государством, вынуждает религиозные интересы в стране пытаться распространить галаху на действия правительства, затрагивающие как евреев, так и неевреев. Когда мэр Тель-Авива Рон Хульдаи поддержал решение муниципального совета запросить у Министерства транспорта разрешение на работу автобусов в Шаббат, религиозное руководство тут же вызвало негативную реакцию (53). «Это было бы серьезным оскорблением святости Шаббата, который есть. напоминание о сотворении вселенной, напоминание об Исходе из Египта, день отдыха для всех работников и день духовного возвышения и семейного единения», - сказал Исраэль Меир Лауд, главный раввин Тель-Авива. Министерство транспорта заявило, что отклонит запрос Тель-Авива, но мэр не отступил. Хулдай сказал, что Бруклин, штат Нью-Йорк, - это район, где автобусы ходят каждый день недели по адресам район, где проживают ультраортодоксальные евреи (хотя в последние месяцы раздавались протесты по поводу неофициальной гендерной сегрегации автобусов). в этих районах) (54).
. В то время как в случае с Израилем правительство не принимает сторону тех, кто нарушал Шаббат, ультраортодоксов это не устраивало. В ноябре 2009 года сотни ультраортодоксов, сдерживаемые полицией по охране общественного порядка, устроили акцию протеста возле офиса Intel в Иерусалиме, узнав, что тамработают в Шаббат. Они также протестовали против парковки , работающей в Шаббат, недовольные тем, что она поощряла вождение в священный день . Их линия, думается ,принята потому что они обдумали свои варианты и решили, что хотят прожить жизнь таким образом. Раввин Меир Симха из Двинска сказал, что принуждение может иметь силу, но только тогда, когда оно
«вызывает внутренние изменения в уме и сердце человека, которого принуждают» (57). Вся сила правительства исходит из его способности принуждать своих последователей подчиняться его законам. Действительно, без такого принуждения - принуждения людей платить налоги или не убивать друг друга, например, - государство рухнуло бы в анархию. Таким образом, несмотря на то, что во многих отношениях галаха расходится с демократией, маловероятно, что без принуждения она сможет действовать как теократия (58)
Вышеупомянутые пункты, кажется, ставят Галаху в своего рода политическую неопределенность. С одной стороны, галаха диктует различные способы функционирования правительства, которые по своей сути противоречат демократии. Тем не менее, одновременно она почти запрещает себе управлять авторитарным государством из-за запрета на принуждение людей к соблюдению еврейского закона и того факта, что даже монарх все равно был бы обязан еврейскому закону и Богу и не мог править по прихоти.
Едидия З. Штерн писал о роли галахи в еврейской демократии в документе «Религия и государство: роль Галахи», позиционном документе Института демократии Израиля (59). В статье он обрисовывает в общих чертах, почему галаха имеет эти противоречия, и возможные средства продвижения вперед. Галаха существовала в различных ситуациях, когда она была религиозным правительством еврейской общины, в то же время подчиняясь «гражданскому суверенному» правительству, которое не было еврейским и на которое оно не имело никакого влияния (60) Это было скорее принятой реальностью. 61 Стерн утверждает, что та же самая ситуация верна сегодня в Израиле, в определенной степени. Его предпосылка состоит в том, что галаха должна найти способ примирить свои убеждения с современным государством, иначе она рискует нанести ущерб государству и погрузиться в безвестность. Стерн утверждает, что галаха утратила свою систему сдержек, противовесов и умеренности, когда потеряла свою центральную роль в еврейских общинах по всему миру. (62) Когда она была центральной для всей еврейской общины, она должна была приспосабливаться и быть гибкой. У такого широкого круга сторонников были разные взгляды, и жесткая ортодоксальность просто не была бы принята. Галаха в то время должна была выражать понятие живой Торы". Религиозные евреи строго придерживаются кодекса, но еврейский закон утратил свое сдерживающее влияние . может модернизироваться и существовать в современном суверенном еврейском государстве.
Хотя эта статья не касается в первую очередь Израиля, выводы,
к которым приходит Стерн о том, как модернизировать Галаху, могут быть применимы в любой ситуации, когда существует суверенное еврейское правление, или даже когда контроль имеет другой гражданский суверен. Первая модель - это «преднамеренное молчание» (65). Хотя Галаха не желает по-настоящему менять свои законы, она отказывается принимать во внимание ряд вопросов. Можно возразить, что это молчание означает принятие (66). Конечно, это не официальная позиция галахических властей, но Стерн предполагает, что она могла бы быть таковой (67). В этой ситуации галаха допустила бы пробелы в своей юрисдикции, где современное государство могло бы принять меры (68). Это означает, что в областях внешней политики и даже гражданского судопроизводства и других областях галаха не просто не будет занимать официальную позицию по этому вопросу, но молча признает эти вещи законными, даже если они будут определены нерелигиозными властями. Возможно, это одна из самых реалистичных моделей успеха.
В настоящее время раввинские власти часто сталкиваются с государственными властями в Израиле и даже в Нью-Йорке. При самом строгом понимании еврейского закона, возможно, эти столкновения «нужны» как демонстрация того, насколько глубоко ультраортодоксы придерживаются своих убеждений. Но на практике намеренное молчание - «ты делаешь свое дело, я сделаю свое, и у нас не будет проблем» - легко применяется и уже практикуется у многих религиозных евреев. Поскольку традиционные правовые кодексы не содержат явных постановлений о том, может ли женщина быть членом Кнессета в Израиле, просто потому, что в Израиле не было Кнессета, когда писались кодексы, вместо того, чтобы обращаться к консервативным историческим источникам для того, чтобы выносить постановления против подобных вещей, галахические власти могли бы просто оставить этот вопрос в покое, что не потребовало бы каких-либо изменений существующих правовых кодексов, а лишь избегания увековечивания антидемократических тенденций.
Во второй модели галаха и светские государственные власти признают
легитимность друг друга (69). В этой ситуации галахические власти принимают нерелигиозные авторитеты и ищут религиозные объяснения принимаемому ими светскому закону (70). В такой ситуации галаха могла бы примириться с государством. во главе с нерелигиозными лидерами без ущерба для его основных убеждений в еврейском законе. Это кажется многообещающим, потому что, как видно, например, из вопроса о банкротстве, евреи любят придумывать творческие способы решения сложных проблем. Величайшие галахические умы нашего времени могли бы собраться вместе и найти способы оправдать демократию, принимая то, что кажется неправильным, суть конфликтов и их примирение. Учитывая тот факт, что многие галахические вопросы имеют законную силу со всех сторон, я абсолютно уверен, что это будет выполнимая задача.
Наиболее очевидным конфликтом было бы изменение того, как его приверженцы понимают еврейский закон. Если ультраортодоксальные евреи по-прежнему хотят видеть в галахе консервативное влияние, поддерживающее образ жизни, существовавший сотни лет назад, то такой подход не вызовет большого энтузиазма. Однако, если его приверженцы решат, что они хотят сохранить соблюдение правового кодекса, основанного на их религии, и в то же время принять современные демократические идеалы, такой синтез, безусловно, будет возможен.
Третьей и наиболее убедительной моделью новой формы галахи является то, что Стерн называет «судебной активностью». Если раввины что-то запретили или разрешили, они ссылаются на исторический прецедент , как на основное средство выведения новых правил (72) Это делает темп изменений невероятно медленным или даже отсутствующим. .В модели «судебной активности» вместо того, чтобы в первую очередь использовать исторический прецедент для определения новых решений, они могут приложить позитивные усилия по примирению галахи с демократией.(73) Эта убедительная модель могла бы устранить большую часть конфликта галахи с демократией, хотя она также потребовала бы кардинальных изменений в том, как галаха рассматривается ее приверженцами, как упоминалось выше.
Модель судебного активизма хорошо работает со второй моделью в том смысле, что если галаха идет в направлении признания светского государства легитимным, эта модель дает способ сделать это. Это противоположность модели преднамеренного молчания в том смысле, что она на самом деле заставит своих приверженцев
утвердительно принять атрибуты демократии, а не с неохотой терпеть их. На практике эта модель столкнулась бы с инерцией системы, сдерживаемой своей консервативной идеологией. Кто бы ни был первым раввином, начавшим давать активистские юридические заключения по вопросам галахи, он, несомненно, был бы быстро подвергнут остракизму. На его место вступят раввины, готовые поддержать традиционную линию. Для того, чтобы эта модель действительно преуспела, вам нужно, чтобы почти все раввинистические лидеры собрались вместе и действовали как единое целое.
Однако, учитывая разнообразный состав соблюдающих еврейские общины, маловероятно, что такая модель могла бы работать без коллективного религиозного прозрения.
Последнюю и, возможно, наиболее очевидную новую модель, в соответствии с которой может действовать галаха, Стерн называет «институциональной» моделью (74).
Она может быть создана с полномочиями принимать, исправлять и устранять галаху (75). Хотя это решение может показаться радикальным, учитывая нынешнюю форму галахи, оно уходит своими корнями в исторический приоритет. Санхедрин долгое время выполнял эту роль в древнем Израиле, но даже в более современные времена
в этом отношении делались предложения внутри религиозной общины. В
конце XIX века упомянутый ранее раввин Кук, ставший влиятельным в
ишуве доизраильской Палестины, предложил обновить Санхедрин(76). Кук считал, что
с обновлением еврейского государства могло произойти и обновление еврейской религии, хотя в конце концов из его идей ничего не вышло (77)
Очевидным недостатком такой законодательной власти, как и модели судебного оба ведут к более консервативной галахе. В таких переменах нет ничего прогрессивного по своей сути, и раввины в законодательном органе, выдающем заключения, могут решить, что женщины должны иметь меньше прав, что светское правительство не должно иметь легитимности и т. д. Однако законодательная модель, по крайней мере,
вселяет надежду. Чтобы противодействовать потенциальному движению в неправильном направлении, израильское правительство, например, могло бы заявить, что оно только включит новую галаху в управления, если оно согласуется с некоторыми заранее установленными принципами. Сюда могут входить права женщин, меньшинств и неевреев. Если бы правительство сделало это, у раввинов появился бы стимул принять более либеральную галаху, чтобы еврейский закон был включен в светское право. Однако это также несколько помешало бы свободному развитию галахи, и раввины могли бы оттолкнуться от этого и отказаться от принятия мер.
В то время как Стерн предлагает твердые идеи о том, как реформировать галаху, чтобы она существовала в современном еврейском государстве, есть один элемент, который действительно мешает любому такому плану. Труднее всего изменить вопросы, по которым уже существовал большой галахический консенсус во время изгнания (78) Стерн в значительной степени играет на идее, что, поскольку галаха оставила так много недосказанного, это открывает большие возможности для перемен. Он, безусловно, прав, но это не касается вопросов, по которым галаха сказала очень ясные вещи. Еврейские общины в Европе никогда не контролировали правительство и поэтому занимались только внутренними делами. Израильское правительство, возможно, почувствовав, что эти вопросы внутренних дел имеют большое значение для религиозной общины, передало многие из них религиозному руководству, когда было основано государство.
Вопросы, вызвавшие наибольший конфликт, - это обращение и брак, которые находятся в компетенции религиозного руководства Израиля (79). Принимаются только ортодоксальные обращения и браки, что вызывает большие трения между
ультраортодоксальной и светской израильской общиной. В отличие от элементов демократического правительства, относительно которых Галаха не имеет явного мнения и могла бы хранить молчание или высказывать положительное мнение, раввины должны были бы вернуться к сотням лет традиции, чтобы изменить законы о браке или обращении в другую веру, и это, несомненно, было бы нонстартер для многих современных религиозных авторитетов.
Важно отметить несколько вещей, касающихся вышеперечисленных моделей. У всех есть глубокие недостатки и потенциальные конфликты, которые могут помешать их реализации. Но также все они уходят корнями в исторический прецедент галахи и еврейской общины и могут претендовать на некоторую легитимность в этих категориях. Хотя эти модели могли бы предположительно примирить еврейский закон
с демократией, они также могли иметь неприятные последствия. Но, по крайней мере теоретически, эти модели предлагают серьезные и продуманные средства, с помощью которых современное демократическое государство могло бы включить галаху таким образом, чтобы это удовлетворило обе группы.
В Талмуде есть история, которая, кажется, дает людям право собственности на Устный Закон. (80) В этой истории рабби Элиэзер пытается доказать, что его мнение о законах обсуждаются правильные. Он заставляет дерево вставать и двигаться, ручей течь назад, и, наконец, стены учебного дома начинают рушиться внутрь. . Пока они
падают, другой раввин возражает, и Элиэзер взывает к Богу. На самом деле Бог на стороне Элиезера, и в этот момент рабби Джошуа цитирует Втор. 30:12, говоря: «Его нет на небе». Это означает, что Тора и Устный Закон были даны Моисею, и теперь они находятся в человеческих руках, и люди несут ответственность за их развитие и понимание (81) Эта история наделяет законы, созданные религиозными лидерами, экстраполирующими Тору и Талмуд, санкциями. Но это также может означать, что люди могут по своему усмотрению адаптировать еврейский закон, чтобы он соответствовал современному контексту, потому что, в конце концов, «он не на небесах».
Современный Элиезер, раввин Элиэзер Берковиц, видный деятель довоенного европейского мира ешив, опубликовал в 1983 году книгу, в которой подробно описал, как галаха изменилась с течением времени и может изменяться до сих пор, что сделало возможным это изменение, и утверждал, что необходимы дополнительные изменения.
Берковиц утверждал, что во время изгнания галаха «должна была обороняться, возводя заборы вокруг общинных островов», но теперь «должна возобновить свою классическую функцию и породить новые формы соответствующей Торы, реализованные в Государстве Израиль». Берковиц писал: «Устная Тора должна быть освобождена от оков изгнания». Хотя его книга не привлекла особого внимания во время ее выпуска, недавно она была переиздана и продвигалась религиозным сионистским издательством в Израиле .Ррешения для галахических изменений, которые, хотя и не получили широкого признания, показывают, что есть путь вперед. (84)
Заключение
Галаха имеет много прямых конфликтов с демократией. Часть этого конфликта происходит из-за того, что он был создан в другой период времени. Изгнание евреев привело к тому, что эволюция галахи замедлилась до полной остановки, что сделало изменения, необходимые для того, чтобы она стала более дружественной к демократии, очень трудными. Но это не юридический кодекс, направленный на управление авторитарным режимом, и путем некоторых творческих манипуляций он мог бы примириться с существованием в составе преимущественно демократического правительства. В последние годы многие яркие мыслители придумали, как галаха могла бы модернизироваться и стать более дружелюбной к людям, имеющим светское демократическое правительство. В связи с случаем Израиля и безотлагательностью этого вопроса вполне вероятно, что в будущем будет выдвинуто больше идей и произойдут некоторые изменения.
1 Ira Sharkansky, "Israeli democracy and Jewish history," Journal of Church & State 37, no. 2 (1995): 2.
2 Sharkansky, "Israeli democracy and Jewish history," 5.
3 Sharkansky, "Israeli democracy and Jewish history," 7.
4 Sharkansky, "Israeli democracy and Jewish history," 7.
5 Sharkansky, "Israeli democracy and Jewish history," 10.
6 Sharkansky, "Israeli democracy and Jewish history," 10.
7 Jonathan Fox and Jonathan Rynhold, "A Jewish and Democratic State? Comparing Government
Involvement in Religion in Israel with other Democracies," Totalitarian Movements & Political
Religions 9, no. 4 (2008): 508.
8 Joseph Telushkin, Jewish Literacy (New York: William Morrow, 2001), 148.
9 Telushkin, Jewish Literacy, 148.
10 Telushkin, Jewish Literacy, 149.
11 Telushkin, Jewish Literacy, 148-149.
12 Telushkin, Jewish Literacy, 149, 151.
13 Telushkin, Jewish Literacy, 151.
14 Telushkin, Jewish Literacy, 151.
15 Telushkin, Jewish Literacy, 151.
16 Telushkin, Jewish Literacy, 151.
17 Telushkin, Jewish Literacy, 152.
18 Telushkin, Jewish Literacy, 208.
19 Telushkin, Jewish Literacy, 208.
20 Yedidia Z. Stern, "Religion and State: The Role of Halacha," The Israel Democracy
Institute (2004): 18.
21 Stern, "Religion and State," 18.
22 Stern, "Religion and State," 19.
23 Alexander Yakobson and Amnon Rubinstein, “Democratic Norms, Diasporas, and Israel’s Law of
Return,” American Jewish Committee, (2005), 4.
24 Arye Naor, "Both Jewish and Democratic." In Israel and the Family of Nations: The Jewish Nation-
State and Human Rights
, Alexander Yacobson and Amnon Rubinstein, (London: Routledge, 2009),177-182.
25 Naor, "Both Jewish and Democratic," 180.
26 Gerald Bildstein, "Halacha and Democracy," Tradition (1995), 10.
27 Bildstein, "Halacha and Democracy," 11.
28 Rabbi Naftali Tzvi Yehuda Berlin was known as The Netziv. He lived from 1817-1893, was an
influential eastern European rabbi and an early supporter of settling Palestine.
29 Bildstein, "Halacha and Democracy," 10.
30 Bildstein, "Halacha and Democracy," 11.
31 Bildstein, "Halacha and Democracy," 12.
32 Michael Wyschogrod, “Judaism, the Political and Monarchy,” Institute for Theological Inquiry: 6.
33 I Цар. 8:5
34 Wyschogrod, “Judaism, the Political and Monarchy,” 16.
35 Wyschogrod, “Judaism, the Political and Monarchy,” 16.
36 Bildstein, "Halacha and Democracy," 24.
37 Bildstein, "Halacha and Democracy," 24.
38 Bildstein, "Halacha and Democracy," 25.
36 Bildstein, "Halacha and Democracy," 24.
37 Bildstein, "Halacha and Democracy," 24.
38 Bildstein, "Halacha and Democracy," 25.
42 Stern, "Religion and State.”
43 Stern, "Religion and State.”
44 Eric Nelson, "Seeking the Hebrew Roots of Democracy." Commentary, (September 2010): 80
45 Nelson, "Roots of Democracy," 80.
46 Nelson, “Roots of Democracy,” 81.
47 Steven H. Resnicoff, “Bankruptcy: A Viable Halachic Option?” JLaw.com, (2009): 1.
48 Resnicoff, “Bankruptcy,” 2.
49 Resnicoff, “Bankruptcy,” 3.
50 Resnicoff, “Bankruptcy,” 5.
51 Resnicoff, “Bankruptcy,” 5
52 Resnicoff, “Bankruptcy,” 5
53 Jerusalem Post Staff, “Mayor: Despite Criticism There Will Be Buses In Tel Aviv On Shabbat,” Voz
Is Neias?, February 28, 2012
54 Staff, “Buses In Tel Aviv.”
55 Efrat Weiss, “Police prepare for Shabbat protest,” Ynetnews.com, November 14, 2009.
56 Bildstein, "Halacha and Democracy," 15.
57 Bildstein, "Halacha and Democracy," 17.
58 Bildstein, "Halacha and Democracy," 18.
59 Stern, "Religion and State,”
60 Bildstein, "Halacha and Democracy," 18.
61 Bildstein, "Halacha and Democracy," 18.
62 Stern, "Religion and State,” 20.
63 Stern, "Religion and State,” 20.
64 Stern, "Religion and State,” 20.
65 Stern, "Religion and State,” 41.
66 Stern, "Religion and State,” 41.
67 Stern, "Religion and State,” 41.
68 Stern, "Religion and State,” 42.
69 Stern, "Religion and State,” 45.
70 Stern, "Religion and State,” 47.
71 Stern, "Religion and State,” 53.
72 Stern, "Religion and State,” 56.
73 Stern, "Religion and State,” 57.
74 Stern, "Religion and State,” 61.
75 Stern, "Religion and State,” 62.
76 Stern, "Religion and State,” 62.
77 Stern, "Religion and State,” 62.
78 Evelyn Gordon and Hadassah Levy, “Halacha’s Moment of Truth,” Azure (Winter 2006): 67.
79 Gordon and Levy, “Moment of Truth,” 67.
80 Bava Mezia 59b
81 Telushkin, Jewish Literacy, 156.
82 Gordon and Levy, “Moment of Truth,” 74.
83 Gordon and Levy, “Moment of Truth,” 75.
84 Gordon and Levy, “Moment of Truth,” 75.
Bildstein, Gerald. "Halacha and Democracy," Tradition (1995): 6-39.
Fox, Jonathan, and Rynhold, Jonathan. "A Jewish and Democratic State? Comparing
Government Involvement in Religion in Israel with other Democracies," Totalitarian Movements & Political Religions 9, (2008): 507-531.
Gordon, Evelyn and Levy, Hadassah. “Halacha’s Moment of Truth,” Azure (Winter 2006).
Harel, Amos. "IDF: Soldiers cannot skip ceremonies with women singing." Ha'aretz,August 14, 2011.
Jerusalem Post Staff, “Mayor: Despite Criticism There Will Be Buses In Tel Aviv On
Shabbat,” Voz Is Neias?, February 28, 2012
Naor, Arye. "Both Jewish and Democratic." In Israel and the Family of Nations: The
Jewish Nation-State and Human Rights, Alexander Yacobson and Amnon
Rubinstein, (London: Routledge, 2009).
Nelson, Eric. "Seeking the Hebrew Roots of Democracy."Commentary, (September 2010): 79-81.
Resnicoff, Steven H. “Bankruptcy: A Viable Halachic Option?” JLaw.com, (2009).
Sharkansky, Ira. "Israeli democracy and Jewish history," Journal of Church & State 37(1995): 329-349.
Stern, Yedidia Z. "Religion and State: The Role of Halacha,"The Israel Democracy Institute (2004).
Telushkin, Joseph Jewish Literacy. New York: William Morrow, 2001.
Tsur, Nurit. “Battling the rabbinate’s bias against women,” The Jerusalem Post, January31, 2012
Weiss, Efrat. “Police prepare for Shabbat protest,” Ynetnews.com, November 14, 2009.
Wyschogrod, Michael. “Judaism, the Political and Monarchy,” Institute for Theological Inquiry.
Yakobson, Alexander and Rubinstein, Amnon. “Democratic Norms, Diasporas, and
Israel’s Law of Return,” American Jewish Committee, (2005
Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn