Даша была замечательной девочкой, миленькой красивенькой, как и все детки в восемь лет, да вот беда, любила в интернете лазить и подхватила там один мем. Теперь, о чем бы её мама с папой не просили, отвечала одно и то же: - «Я – птичка, я так не умею». И все, хоть наказывай, лишай того и этого, хоть в угол ставь, бесполезно. «Птичка» и все тут. Первые пару дней окружающих даже забавляло такое, потом огорчало, после начало бесить. Даже к психологу водили, тот лишь руки в сторону развел, и сказал, что патологическая лень ничем не лечиться. Попробуйте ремнем что ли. Но, сейчас такое опасно, позвонит в службу защиту детей, и замучаешься отбиваться и откупаться, доказывая, что фактов насилия не было и быть не могло в принципе. Может, Даше и полезно было бы попасть в приют на пару дней, там быстро вылечат, но слишком уж жестокий метод, все же, не хулиганка, из дома не сбегает, не грубит, просто ничего делать не желает, даже игрушки убирать.
Попробовали более серьезного специалиста, психиатра, а тот чего может предложить, кроме таблеток? А маленьким лишняя химия в организме совершенно ни к чему, да и неизвестно, как потом на психике отразиться. Решили так ждать, вдруг, с возрастом пройдет. Но, вмешалась бабушка с маминой стороны, потихоньку повезла ребенка к колдунье в деревню. Смешно сказать, двадцать первый век, космические корабли в космос запускают, а в магию все ещё верят. А ведьма оказалась жуткой классической старухой, слепой, да ещё с одним зубом во рту, похожим на клык. Обошла вокруг девочки, головой покачала неодобрительно.
- Лень есть смертный грех, - произнесла колдунья, - за него потом и в ад взять могут. К счастью, маленькие податливые, их ещё исправить можно. Молитесь за неё, свечку в церкви ставьте, а в ночь на ближайшее полнолуние положите под подушку вот этот амулет. Если эту заблудшую душу ещё можно спасти, сработает, коли её глупости, лишь первый звоночек к будущему беспутству, а склонность к безделью доводит до ужасных пороков, тогда уж плюньте на все и беритесь за ремень. Предки наши его веками использовали и нам завещали. Насильничать над детками нельзя, а вот мозги вправить ох как полезно. Чай не до крови стегать будете.
Бабушка покивала, дала ведьме денег, но та не взяла, велела ей купить чего-нибудь сладкого к чаю, заодно и мусор выкинуть, а, то в деревне до помойки далеко идти, а ноги болят. Вроде не сложные поручения. Даша так испугалась противной старухи, что и мусор сама донесла и торт обратно тоже. Разумеется, в церковь зашли и свечку поставили, это никогда и никому ещё не мешало и вреда не приносило. Насчет амулета сомнения огромные имелись. Вроде как с ведовством, да с колдовством лучше дел не иметь. С другой стороны, а вдруг да поможет? В общем, решились. Показали девочке зачарованную вещь и под подушку положили. Больше для страху. И у бедняжки вправду сердечко в груди колотилось и руки тряслись. Дети же во все верят, а та бабка была невероятно жуткая. Но, спать-то хочется, в общем легла. Только глаза закрыла, как оказалась в каком-то лесу, на полянке, глядь, а там ручеек звонкий бьет рядом с ним кувшин стоит. Даша удивилась страшно, начала оглядываться, глаза опустила, а она не в пижамке и даже не в своем обычном платьице, а в белой рубахе, да сарафане, как в давние времена ходили, да на ногах лапти. Неужели в сказку попала или во времени назад перенеслась. И не знала, обрадоваться или разреветься. И тут кусты задрожали, и вышла из лесу ведьма, один в один как та, из деревни, только теперь ещё более жуткой кажется, да и произнесла человеческим голосом.
- Девочка, а девочка, набери, пожалуйста, водички в кувшинчик, а то я старая, мне тяжело, - попросила старуха, - а поможешь донести, получишь пряник медовый.
Испугалась Даша уже по-настоящему, хотела убежать с криком, а с места двинуться не может, как приросла, и рот сам собой, против воли, знакомую фразу произносит: - Я – птичка, так не умею».
- Ну, ежели ты это про себя думаешь, так тому и быть, - фыркнула колдунья, вытащила из рукава перо, метнула в жертву.
То само в волос воткнулось, и начала бедняжка быстро меняться. Фигура-то осталась человеческая, а голова сделалась птичьей, руки обернулись крыльями, ноги от колен и ниже, тоже как у пернатых, а после и вовсе перьями обросла голубыми и зелеными. Наконец-то шевелиться могла, попыталась улететь, да, обратно, притянуло. А ведьма шее пленнице надела знакомый амулет, подпрыгнула, перевернулась в воздухе и обернулась птенцом кукушки, только размером с лошадь ломовую.
- Раз ты теперь птичка, вот и занимайся, чем положено крылатым, - заявила мучительница, - прежде всего, свей ка мне подходящее гнездо, да поскорее, а то клюну, мало не покажется. Да не пытайся сбежать, амулет никуда не отпустит.
Начала Даша умолять расколдовать её и вернуть домой, а кукушка ни в какую, мол, первое слово дороже второго, теперь извинениями не отделаешься, отрабатывай свою вину. И пришлось девочке вправду за работу взяться. А, как понимаете, гнездо таких размеров свить ох, как непросто, до самой ночи трудилось. Правда, надо сказать, что знания и умения, какие птицам положены, сами в её голове появились, почти и учиться не пришлось, только практиковаться. Так стройкой ещё и не обошлось, кукушонок скоро проголодался, а ел он, как вы понимаете, насекомых, не зернышки, а их ещё и наловить надо, в достаточном количестве. И ни разу не руками, а клювом.
Довольно противно в рот подобное брать, так ещё и оказалось, что вкусно необычайно. Даша плакала, но и свой голод утолять надо, и питомца. Никогда не думала, что быть пернатой, такой адский труд! Наверное, высиживать яйца ей бы больше понравилось, сиди себе и сиди день деньской, согревай, лишь бы не отнял и не похитил их кто-нибудь, но это, видать, не по возрасту, рановато. К вечеру управилась кое-как и без сил упала. А птенец в свой домик забрался и велел ему ещё колыбельные петь, без них, мол, не уснет, а откажется, так клюнет. И началась для девочки вечная кабала, целыми днями то корми, то пои гиганта, а ему все не так, да не эдак, только орет и ещё требует. Спасибо, хоть драться не лезет. Надеялась, к осени вырастет, повзрослеет, и отцепиться, дак нет же, завел нахлебничек страшные речи, мол, на будущий год заведу себе невесту и деток, придется тебе обо всех заботиться, а там внуки пойдут, правнуки. И так до конца жизни, пока от старости не помрешь.
- А нельзя мне как-нибудь от этого рабства освободиться? – решилась как-то спросить Даша. – Не то, чтобы мне не хотелось работать, но уж больно тяжко, судьба незавидная, хоть в петлю лезь.
- Не гневи Творца подобной ересью, - рассердился птенец, - многие и не так ещё трудятся, чтобы детей прокормить и воспитать, а я хоть не болею, и умирать не собираюсь, причинив тебе горе невероятное. И никакими иными глупостями из ваших, новомодных, не занимаюсь, рискуя своим здоровьем. Выполняешь не больше положенного. Спроси в родном мире любую приезжую из других стран и республик, каково им приходиться, и поймешь, что вполне в раю живешь. Даже и у меня в услужении. А уж просьбы родителей, и вовсе пустяковыми были. Однако, раз уж так домой захотелось, так и быть, расскажу, как свободу обрести. Должна будешь мне слугу, сделать, который и заменит. Сможешь с этим справиться, вернешься к себе, да чтобы впредь не смела, лениться, а то здесь вновь окажешься и уж навек останешься, до самой смерти.
- А это как «сделать»? – удивилась девочка. – Типа робота, но я в этом деле не понимаю ничего, от слова «совсем», да и откуда в лесу детали отыскать?
- Глупая, конечно никакой робот не нужен, - отмахнулась собеседница, - тем более, где я тебе тут для него батарейки найду, или аккумуляторы? Нет, это будет голем. Сначала, слепи фигуру человеческую, из глины. Разумеется, в свободное от основной работы время, а хоть бы и ночью. Да не забудь в его голове пустое место оставить. И чем больше размером, тем лучше. Как закончишь, поговорим о следующем поручении. А пока, лети, я снова голодна и не намерена ждать, а то клюну, будешь знать.
Даша поспешила на охоту. Конечно, пока ловила, пару раз всплакнула, не представляла, как ей фигуру лепить? Нет, в детском саду из пластилина лепили, так, то совсем иное дело
Пока охотилась, приметила реку с глинистыми берегами, осмотрела, может и подойдет. В чем повезло девочке, она не являлась какой-то конкретной птичкой, с определенным набором способностей, просто какая-то насекомоядная. Попробовала лепить, той же ночью, как ласточки свои гнезда, из слюны и глины. Вроде что-то выходит, но труд, конечно же, адский. Благо хоть не требовалось ничего красивого, не скульптура на выставку. И анатомию человеческого тела изучать не требовали. Единственно, руки все время отваливались, не держалась глина, пока не догадалась их сделать, как у обезьяны, до самой земли, чтобы опирались. Тогда и вышло. Целый месяц работала, ночами не спала, чувствовала себя уставшей, как никогда. Честно говоря, порой уже ничего не хотелось, просто лечь и тихо умереть. Даже не вспоминала, как жилось раньше. Зато, какую разницу ощутила, когда освободилась, несколько ночей спала, как убитая, пока в себя не пришла. Зато, прежние обязанности уже не казались такими утомительными. Такая рутина, делаешь и делаешь, ко всему ведь привыкаешь. Но, тут родители стали сниться, наверняка, горюют без дочки, не знают, куда она подевалась. И опять стала приставать к кукушонку с расспросами, что дальше со слугой делать надо?
- Надо его оживлять, - пояснил птенец, - конечно не по-настоящему, на подобное лишь Творец один способен, а даровать псевдожизнь. А для этого нужна волшебная книга, которая храниться в моей старой хижине. Только просто так её тебе никто не отдаст, стража стоит. Догадаешься, как внутрь жилища проникнуть, да забрать вещь, твое счастье, нет, продолжишь и дальше мне прислуживать.
- А вы меня не обманываете? – насторожилась Даша. – Вдруг дом не ваш, совершу кражу, а это грех большой, мне на подобное идти не хочется.
- Умная малышка, учишься, - кивнул кукушонок, - только моя задача тебя от одного греха избавить, а не к другим приохотить, потому, просто испытываю. Но, разумеется, это окажется и трудно, и опасно. Совсем не так, как вашим шпионам в боевиках. Уж расстарайся, коли на свободу хочешь. И, предупреждая следующий вопрос, колдовать стану сама, у тебя магической силы все одно нет, а без неё, смех один, а не чары выйдут. И в ученицы совсем не так берут, да и рано мне на тот свет, ещё пару столетий вполне могу протянуть. Но, все это ночью, разумеется. Я за тебя насекомых ловить не собираюсь. И ещё гнездо подремонтируй, кажется, оно немного прохудилось.
Конечно, охотясь, девочка добралась и до хижины, казалась очень старой, настоящие развалины, крыша соломенная, гнилая, стены не белены, дверь на одной петле висит, ставни не закрываются на окнах, от печной трубы вообще одна дыра осталась. Домик казался заброшенным, тихим и не страшным, но, то днем, и когда не трогают, а ночью, небось, окажется пострашнее, чем в иных фильмах ужасов. Задумалась малышка, как бы все сделать так, чтобы и внутрь попасть, и не сгинуть при этом? Можно было бы силой или хитростью, но первого маловато, а второе… А ведь она в сказке, не попробовать ли, как там делают, добром попросить? Ну, для начала. Хуже точно не будет. А, как говориться, доброе слово и кошке приятно, не то, что хибаре древней. Дождалась ночи, когда питомец спать лег, полетела к жилищу ведьмы. А то и вправду преобразилось, не в лучшую сторону, окна адским пламенем горят, дверца хлопает, солома на крыше дыбом встает, как шерсть у хищника. Девочка перепугалась, хотела улететь, да перед глазами лица родители предстали. Ради них должна была стать храброй. Удержалась, заставила себя избе поклониться низко, трижды и начать речи ласковые, да вежливые.
- Милый домик, тут твоя хозяйка просила ей книжку принести, - начала Даша, - уж не откажи в такой малости, дозволь в тебя зайти и забрать вещицу, очень уж она нужна. А я бы и отблагодарила, чем надо. Ну, всем, кроме души своей.
- Говоришь-то ты складно, - начала развалина скрипучим голосом, - только этого маловато будет. Хочешь книжку получить, заслужи её. Поменяй солому на моей крыше, покрась стены, окна с дверью отремонтируй, трубу для печи новую выложи, тогда и получишь желаемое. А попробуешь как-то иначе добыть, огнем сожгу, угольями горячими закидаю, в подпол запру, и останешься там сидеть до самой смерти от голода, да жажды.
- Да как же я все это проделаю, я же не умею, - ужаснулась малышка, - люди подобному годами учатся, всякие ПТУ заканчивают с колледжами, а я только во втором классе пока.
- Так и учись, тебя никто не торопит, - заявила изба, - чай не боги горшки обжигают. Раз не выйдет, второй не получится, а на третий и справишься. А я подскажу, ежели чего. Конечно, со дня постройки ещё ни разу не ремонтировали, но с той поры кое-чего запомнила. А так, твое дело, никто же не неволит, возвращайся, откуда пришла и дальше мух лови. Только помни, одну кукушку прокормить трудно, трех ещё сложнее, а ведь у каждого птенца дети будут, не успеешь оглянуться, а уже целая орава на горбу сидит, понукает. Лучше уж сейчас, до осени, потрудиться, зато потом как хорошо будет.
- А что осенью? – насторожилась Даша.
- Так ты же птичка, - напомнило жилище, - полетите с кукушонком в Африку и там придется о нем заботиться. Вернее, скорей всего, полетит он на тебе, запряжет как лошадку, в гнездо и вперед. А путь очень не близкий.
Девочка как представила себе такое, перья на голове дыбом встали. Нет уж, ремонт, так ремонт, чего бы это ни стоило! И сразу взялась за дело. Начала с самого простого, конечно, с крыши. Гнилую солому всю сняла и выбросила, благо, стропила и лаги оказались ещё достаточно крепкими, взялась за заготовку, сушку и укладку новой. Поверьте, те времена, когда лепила голема, показались ей просто отдыхом. Спала лишь по два – три часа в день. Глаза запали, еле крылья таскала, когда ловила насекомых, два раза из трех промахивалась. Как от такого не заболела и не умерла, сама не знала.
Но, это лишь начало, после надо было стены подновить глиной, смешанной пополам с песком, трещины и выбоины. Известку негашеную, замочила заранее, за два часа до работы, чтобы белее стала. Кисти сплела из волокон. Разумеется, вышло далеко не с первого и даже не с десятого раза и выглядело не ахти, но домик встряхнулся, все же волшебный и стало, как положено. Внутрь пока не пустил, сказал, там ремонт в последнюю очередь. С окнами и дверьми ещё труднее, пришлось сварить клей, благо хоть котел домик выдал, смешать его с древесными опилками (выгребла из гниющего пня труху), этим все зашпаклевать и выровнять, потом краску из растений и минералов приготовить, ей выкрасить. После ещё веселее. Изготовить кирпичи, обжечь их, как надо, и печную трубу выложить. Ну, а внутри уже с обретенным опытом и вовсе ерунда. Надо сказать, что, ближе к концу, девочке даже нравиться стало. От всякой работы удовольствие получить можно, особенно коли спориться. Главное, не лениться и стараться. Наверное, чуть больше месяца прошло, пока доделала последние штрихи. Зато, жилище полностью переменилось, как новенькое.
- Проклятье, - Даша скрипнула клювом и распрямила с трудом спину, - а ведь изначально просили, всего-то, воды набрать и помочь донести, кто меня за глупый язык тянул?
- Зато ты теперь в восемь лет знаешь и умеешь больше, чем другие в восемнадцать, - возразило жилище, - войди меня и возьми книгу, на столе лежит, да отнеси волшебнице. Да скажи, пусть уж с третьим заданием так не мучает, почти совсем от своего греха избавилась. Ещё чуть-чуть осталось, эффект закрепить.
- Ещё и третье будет? – простонала девочка. – Как любят говорить в кино: - «Да вы издеваетесь»! Страшно подумать, чего ещё попросят. Я и так уже днем отдыхаю с повседневными обязанностями.
Но, делать было нечего, никуда не денешься, вернулась обратно к кукушонку с волшебным предметом, с поклоном подала.
- Молодец, - кивнул птенец, - теперь, самое главное и трудное. Ни один слуга не сможет ожить без энергетического кристалла. Именно его и требуется вставить в пустое место в голове голема.
- А разве не бумажку с заклинанием, как в известной книге? – уточнила Даша.
- Это надо каббалу знать, - отмахнулся собеседник, - а я не еврейка и Торы не изучала, да женщин особо к таким знаниям и не допускают. Считается, что нам это не по уму. Потому, придется обычно, по сказочному. И кристаллы такие есть у лесных гномов, но они ничего просто так никому не дают, придется отработать, так сказать. И потяжелее, чем тут.
Девочка только глаза к небу подняла и застонала жалобно. Слезы потекли из её глаз.