Верка Турция

               
Верка (Турция)
   

     Это было время, когда я ещё куда-то ездила, и считая , что с мужчинами всё уже закончено, искала попутчиц около 50 лет в интернете в рубрике "Ищу попутчицу" .  Долго искать не пришлось, первая же дама мне понравилась бойким письмом с проблесками юмора. Итак она звалась Вера.
               
           Не спать я начала за  три дня до отлёта. Причём самого полёта не боялась, так же как терактов, просто мысли, а вдруг не придёт, а вдруг не встретимся, а вдруг мошенница, и каким-то образом улизнёт с моим чемоданом. Ведь, как не крути, а это совершенно незнакомый человек.

           Когда её увидела, успокоилась сразу и навсегда, шустрая, маленького роста, крашеная в соломенный цвет женщина, абсолютно некрасивая, но излучающая уверенность. Это был чартер Уфимской авиакомпании, все стюарды , рослые парни, не слишком-то любезные.

          Сам боинг меня поразил,  двухэтажный, внизу по моим подсчётам человек шестьсот, три ряда по шесть человек и наверху ещё человек двести. Это было то, что мой отец называл братской могилой.

            
         Но рейс задерживали, оказалось стюарды не пропускали пьяную женщину, которая успела надраться, купленным в дьюти фри и даже не нашла в себе сил достойно пройти мимо стюардов. Конечно, у неё была красная физиономия, но мало ли что. 

        Все мы , исконно русские люди, ей горячо сочувствовали, но чёрствые уфимские парни упёрлись , и всем нам пришлось ждать, когда её вещи отыщут в багажном отделении и отправят опять в аэропорт. Кстати , забыла сказать, мы летели в Турцию, в Анталию, а место нашего отеля было Алания.  Кому надо тут же напились в самолёте и мирно дремали .

        А я, обозревая наш устрашающий самолёт, рассказала Верке анекдот чёрного юмора. Один человек спрашивает бывалого лётчика, есть ли смысл пристёгиваться в самолёте.
А тот отвечает : Но как тебе сказать, вот недавно навернулся один самолёт, тех, кто не пристегнулся, размазало по стенке. А те, кто пристегнулся, сидели хорошие такие, целые, совсем как живые. Верка из приличия слабо хихикнула.


        На следующий день, уже в отеле, крепкие 4 звезды, с огромной территорией и не менее огромным пляжем, Верка сказала : А знаешь ли ты, что я лучший в мире визажист  и тут же стала наводить критику на мой маникюр, педикюр, моё любимое светлое платье , которое оказывается просвечивает,  если солнце сзади.  Я сказала, что с повышением градусов на улице, стыдливость уменьшается  , и мы после завтрака пошли на пляж.


        Пляж действительно был очень большим , песчаным, светлым и ровным, но вот ведь незадача, в воду зайти была большая проблема, всё дно было в неровных плитах, уже на вид скользких с большими трещинами между ними.  А я уже видела одного человека на костылях. Возможно, он таким и приехал, но не будешь же спрашивать.

        Тут мы вспомнили, что отели отелями, а море общее и пошли по прибрежной полосе. Следующий же пляж был абсолютно шикарен в смысле захода в воду,  там был мосток, дальше большая площадка вся в плюше и шезлонгах и дальше лестница в воду с перилами и ступенями обитыми тем же плюшем.

        Наплававшись, я познакомилась с двумя женщинами, одна из них была учительницей из Симферополя, очень худая, фактически бестелесная молодая женщина, вторая, жена депутата Киевской рады, красивая, пышная, рыжеволосая.   Оказалось, что у них отель супер всё включено, а вход в воду тоже паршивый.

            Тем временем учительница из Симферополя, подруга красивой жены депутата, прямо на площадке, где много лежало людей сняла с себя всё,  и лифчик и трусы, и нисколько не суетясь, напялила на себя куцый сарафан. Ввиду её тщедушности, это не выглядело похабно и даже не привлекло особого внимания, вот , если бы её подруга..... Я только подумала, ну и училки в Симферополе.

             Вездесущая Вера уже успела сбегать дальше и с восторгом сообщила, что там пляж немецкого отеля. Поплелись туда и даже отдохнули на их лежаках, старательно пряча под парео руки с браслетами отеля, но когда пытались пройти на территорию, вернее зайти в их бассейн, были остановлены блюстителями порядка и несколько посрамлённые вернулись к себе отель на обед.

              Про мужиков Верка отзывалась крайне негативно. Иногда произносила, видимо что-то вспоминая : Немытый, плохо стриженый, не уважать себя, чтобы встречаться с таким.  А я вообще не говорила на эту тему. Она была из тех, кто сразу наведёт критику и скажет, что не видит в этом смысла. Как будто в любви есть смысл.  А ещё любила говорить, что мы чужие на этом празднике жизни.

           Может и чужие, но это лучше , чем сидеть в загазованном городе.   Как-то на концерт приехали две престарелые тёти из хора Пятницкого, одна вся в розовом, другая в голубом. Рассказали со сцены двусмысленный анекдот, спели "Ой мороз, мороз", потом пили в кругу восхищённых поклонников.

            Тут и мы с Веркой не остались в стороне, вдруг вспомнили, что на дьюти фри купили таки бутылку бренди, да и отель наш, как ни крути всё включено.  И вот в один из вечеров пошли ,  в павильон со столиками, где есть площадка, там играл артист, то на гитаре, то на аккордеоне  мелодии известных французских и итальянских композиторов.  Вера, зажав в руке три  доллара порывалась  подойти к нему и попросить сыграть "как упоительны в России вечера".
 
           Я пригласила на танец холёного, седовласого немца, он был с сыном. Немец встал и не отходя от столика сделал несколько танцевальных па , поцеловал мне руку и сел за столик .  Наутро мне было плохо, а надо было на массаж, я пришла и сказала, что вот не форме . Мне сказали, что наоборот, всё будет отлично , и правда, а может целительный морской воздух....

            Ну а дальше зажили мы с Веркой ровно и хорошо, с утра на море, разные пляжи осваиваем, кстати не уверена, что у нас на Истринском водохранилище можно так по берегу пройтись. А после обеда лежим среди сосен на лежаках, разглядываем цветочки и землянику, а рядом бассейн с каскадами и водопадами.

 Но Верке неймётся, всё она хочет немецкий отель осмотреть. Берёт напрокат велосипед и туда, первый раз выгнали, второй - сказали в полицию сдадут. А мне поначалу скучновато показалось, а потом стала я втягиваться в эту монотонную благодать, как будто растворяться в море, небе, запахе сосновой смолы.

              Тут Вера говорит, давай на яхте покатаемся, ну давай , говорю. Пока садились в яхту , разглядела двух девиц, из Бельгии. Вид у одной из них трудно описать, безобразно толстая, вся в татуировках, голова выбрита на половину, остальная половина дыбом , выкрашена в ярко синий, её подруга что-то в этом же роде, но поскольку не толстая , нет того эффекта. Но с каким же достоинством толстуха несла себя, нет никого , кроме неё и подруги.  Может, она художница, а может ведущая ТВ, а может вообще никто, но ощущение абсолютной свободы коснулось меня , и дело тут не в генах, а в воспитании независимости от людского мнения.

             Вдали показался остров, вернее какие-то плиты ближе к берегу, и всем желающим предложили сплавать туда.

             Я никуда не поплыла, а Вера   доплыла до этого острова из плит.  Все,  кто тоже доплыл уже вернулись на яхту. А она осознала, что назад не сможет, течение не то, или ветер. Она кричала, но кто там услышит в гомоне, тем более стали подавать еду. 

              Яхту стали понемногу трогать с места, я бросилась к туркам, спасателям или кто они там, обычно они прекрасно знают русский, здесь, как будто все онемели, я кричала, наша женщина там , на этих чёртовых плитах, они не понимали.

 Я стала орать какую-то чушь, что мой дядя консул, что их всех посадят, подошёл какой-то турок, спросил , она , правда, с нашего судна , и потом спасатель, вернее их матрос поплыл за ней и приволок, грязно ругаясь, и я поняла, что никому до нас тут нет дела, нас даже не пересчитывают, только деньги , деньги и всё.

              Меня иногда заносило на въезд в отель , он же выезд, и я наблюдала череду мрачноватых деловых людей,затянутых в джинсу, которые направлялись в аэропорт,  а тут же подъезжал автобус с развесёлой публикой в шортах, футболках, сарафанах и шлёпанцах.  Это был бесконечный конвейер.  Мне становилось грустно.

             Тут Верка заявила,  пора , мол,  заняться делом, а именно что-то прикупить. Она намеревалась купить дублёнку, хотя бы в виде куртки, а я ничего не намеревалась, поскольку денег с собой не беру, да и вообще их нет в природе, так , если только на лёгкий экскурс .

              И вот она договаривается где-то близ отеля, но её размера нет, но, конечно, ей привезут, только подождите пару дней.  Но она  не может пару дней сидеть без дела, и предлагает мне съездить в какой-то торговый дом чисто посмотреть, тем более ждёт деньги переводом там на почте.
 
              Я говорю, что у меня денег ни цента, она говорит - за компанию. Мы поехали. Нас вёз мальчик турок на машине типа наших маршруток, был и сопровождающий от отеля. Приехали к торговому дому, уже его шикарный вид навёл меня на сомнения, хотя, что мне, человеку без гроша в кармане.

            Верка ушла на почту за переводом. Я скромно жалась близ здания, вышли люди, сказали, сядьте хотя бы в тени, я села на террасе, сказала, что я есть сопровождающее лицо, без денег и полномочий.

            Вышли девушки в костюмах Красных Шапочек,  очень красивые и ухоженные, сказали , что всем дают кофе и сопровождающим тоже. Принесли кофе.
 Было уже понятно, какие тут цены при таком сервисе. Сказала, что зря всё это, не тратьте силы.
 -Что вы, что вы, мы счастливы, что можем хоть как-то скрасить минуты ожидания подруги нашей клиентки, но хотя бы взгляните , что у нас и как, пока ваша подруга не подошла _

          Я поднялась, и тут же обвал шмоток, но , что мне, я без денег.
 Вышел заведующий, не люблю восточных мужчин, может он был и не турок, может он был мистер Красота, местного разлива, появилась дублёнка небесной красоты, нет она была чёрной, но вместе с воротником  её можно было продеть в кольцо, и ничего , что она только слегка прикрывала колени, и ничего , что сидела в облипку на летнее платье, я просто потеряла голову, он назначил цену 1400 долларов, я не имея ни гроша , стала бешено торговаться, доторговалась до 1000, по -русски он говорил не хуже меня.
 
            Я была в ней королевой, и  безразлично, что она никак не годилась для слякотной Москвы. Я стала судорожно соображать, что сейчас пойду на почту, позвоню и буду всех умолять выслать мне деньги.
Тут пришла Верка, сказала, что почту сегодня уже закрыли, но она успела получить деньги и  купила себе серебристую полу-дублёнку. И мы ушли.

               На обратном пути мальчик-водитель вдруг свернул с шоссе и порулил куда-то в гору, замелькали аулы. Верка начала кричать, что нас увозят не туда, отберут деньги, вещи и возможно убьют. Сопровождающий почему-то молчал. Остальные женщины тоже стали волноваться.

            Я была спокойна, мы же были из отеля, серьёзная фирма, белый день на дворе. Приехали на вершину горы, тётки вышли из машины, я осталась сидеть. Потом сопровождающий всё-таки промямлил, что всё хорошо и сейчас поедем в отель. Все сели кроме Веры. Она продолжала стоять рядом с газелью и буянить. Я вышла я рявкнула на неё, чтобы не была дурой.

             Насколько я поняла, на шоссе был кордон полиции, а у мальчишки водителя , проблемы с документами.  Он просто решил объехать кордон. Конечно, на него нажаловались и утром нам сказали, что он уволен. Скорее всего он был виноват сам, но мне было жалко его.

             Недаром говорят, что с любой мечтой лучше переспать. Наутро я поняла, какая была глупость, моя попытка купить ту несусветную красоту.  Зато Верка, уже купив дублёнку, зачем-то решила проявить честность и пошла в ту лавку, где тоже заказала, чтобы отказать,взяв с собой и меня.

             Вы бы слышали, как её там материли чисто по-русски, что она всех подвела и подставила, а мне тем временем втюхали кожаную белоснежную демисезонную куртку и вроде недорого за 300 долларов, а доллар тогда был 30 р. Это был неприкосновенный запас на всякий случай. Настолько неприкосновенный, что даже во время безумного торга не вспомнила про него.  И хорошо, что не вспомнила.

              Носила я эту куртку с удовольствием, да и сейчас бывает надеваю, пока одна моя восьмилетняя ученица не сказала мне, что очень тонко , маленькими буквами на самом краю написано всем известное слово из трёх букв.

 Пошла к знакомой грузинке, мастерице на все руки, она заклеила это слово, но сказала, никакая это не кожа, заменитель, но хороший. Ох, уж эти турки.

 А с Веркой изредка, но перезваниваемся.