Что это за слово «Любовь»? Да, прежде оно имело глубокий сакральный смысл. Но мы и сами не заметили, как постепенно это слово обесценилось. А значение многих связанных с ним понятий исказилось до неузнаваемости.
Возьмём хотя бы такие затёртые до дыр слова, как «мы с тобой одно целое» или «мы две половинки». Как же часто их можно услышать от какой-нибудь «сладенькой» парочки, сидящей в городском парке и даже понятия не имеющей о происхождении этих выражений! А между тем они пришли к нам из диалога Платона «Пир», где философ в несколько комедийной манере поведал историю о загадочных сиамских близнецах или «андрогинах».
«Прежде всего, люди были трёх полов, а не двух, как ныне, — мужского и женского, ибо существовал ещё третий пол, который соединял в себе признаки этих обоих; сам он исчез, и от него сохранилось только имя, ставшее бранным, — андрогины, и из него видно, что они сочетали в себе вид и наименование обоих полов — мужского и женского.
И таковы они были потому, что мужской искони происходит от Солнца, женский — от Земли, а совмещавший оба этих — от Луны, поскольку и Луна совмещает оба начала».
Согласно этому мифу, андрогинам позавидовали боги Олимпа. Они разделили бедных близнецов на две части, а затем разбросали по свету.
С тех пор каждая половина жаждет отыскать вторую. Да, каждый из нас чувствует эту непреодолимую тоску по давно утраченному. А если кому-то и доводится однажды пережить такую встречу, то она способна перевернуть всю его жизнь.
Еще одна сложность связана с тем, что слишком многие сейчас хотят быть любимыми, но сами не способны или не желают любить. Иначе говоря, хотят только получать, ничего не отдавая взамен.
В связи с этим мне хотелось бы противопоставить два вида любви. Первый - страсть или эрос - являет собой «постоянное чувство жажды», тогда как второй, агапе, олицетворяет «полноту».
Именно такая полнота делает человека жертвенным, способным дарить любовь. А если он пуст, то делиться ему нечем, а жертвенность его будет исходить из зависимости.
А ведь истинная любовь всегда стремится к целостности и гармонии.
Но лишь немногим удаётся преобразить свой эрос, перегореть, словами Карла Густава Юнга, в аду собственных страстей. Именно таким был итальянский поэт Данте Алигьери, которому этот самый ад был знаком как никому другому.
И если любовь подобна сестре милосердия и стремится к целостности, то что есть её противоположность? Безжалостный, но честный палач или восседающая на троне царская особа, что доброжелательно кивает, но при этом остаётся ко всему безучастной?
Любовь земная и любовь небесная (эссе)