Мама - Львиное Сердце
Очевидцем этого забавного на первый взгляд, хотя как знать, случая, я еще в подростковом возрасте стал в салоне пассажирского автобуса. И хотя прошло много лет, я до сих пор помню о нём. Может быть потому что уже тогда я пришел к выводу, а в дальнейшем убеждался все больше, что мать при никаких обстоятельствах и ни за что свое дитя никому в обиду не даст, а если потребуется для его защиты нещадно сцепится с кем бы то ни было, даже если силы не равные, даже ценою своей жизни. И это касается не только людей, животный мир тоже не исключение. Дело было так.
Впереди меня, откинувшись на спинку сиденья примостилась хрупкая на вид и невысокого роста молодая женщина с ребёнком на руках. Малышу было года три, не больше. Он вовсю глазел в окно на убегающие деревья и столбы, проезжающие мимо машины. Было видно, что ему не сидится на коленях матери, что ему не терпится на улицу, на простор. Он был похож на птенчика в силках.
На очередной остановке в автобус вошёл рослый, крупный и, как мне показалось быкоголовый мужчина с широким обрюзгшим лицом этакий мужчина. Оглядевшись, он увидел свободное место рядом с женщиной с ребенком на руках, и плюхнулся туда. Автобус тронулся, и спустя минуту-другую мужчина стал клевать носом. Другие пассажиры тихо переговаривались меж собой. Всё бы ничего, но случилось следующее.
Женщина прижала ребенка к груди, видимо в надежде, что он, подобно дремавшему рядом детине, тоже прикорнёт и даст ей возможность расслабиться. Но не тут-то было. Мальчуган заёрзал, захныкал, издал громкий писк, который перешел в плач. Ну ребёнок, что с него возьмешь. Мать пыталась успокоить его, а он больше запивался. Мужчина качнулся и к явному своему неудовольствию открыл глаза, после чего зло уставился на мальчонку.
Заметив это, женщина, видимо испытывая неловкость, быть может неожиданно для себя, обратилась к мужчине.
- Постращайте, пожалуйста, этого непослушного мальчика. Может это его успокоит и он угомонится.
- Гм, - хмыкнул тот, криво усмехаясь, - что-что, а это я могу.
И вдруг, поднёся свой увесистый кулак к носу мальчика, саркастически процедил:
- Заткнись, не то врежу и все зубы выбью. У меня сегодня дрянное настроение.
Малыш испуганно уткнулся в грудь матери, как бы прося у неё защиты. Я остолбенел. Наступило тягостное молчание, некоторые пассажиры в недоумение стали оборачиваться.
И тут произошло то, чего верзила видать никак не ожидал. Женщина полуобернулась, и одной рукой прикрывая малыша, другую вытянула вперед и с ненавистью прошипела:
- Что ты сказал? Выбьешь зубы? Кому? Моему сынуле? Да я тебе, собачье отродье, за это глаза выколю! Да я от тебя чумового, живого места не оставлю! Да я тебе все кишки вытащу! Да я…
Голос женщины приобрел металл, глаза метали молнии. Казалось, вот-вот она, такая маленькая по сравнению с сидящим рядом здоровенным детиной, приведёт в исполнение свою угрозу. Мужчина видя, что молодая, не на шутку рассерженная женщина, как разъяренная тигрица готова напасть на него, предусмотрительно ретировался на другое место. Я облегчённо вздохнул, и, кажется, не только я.
Да как можно так с ребёнком, крохой, - раздался внезапно старческий голос одной пассажирки, с изумлением следящей за этой неприглядной сценой, - у которого ещё молоко не высохло на губах?! И откуда у людей такая злоба, такое бессердечие? Почему забываем, что все мы из детства, что каждого из нас мать вынашивала под сердцем, - что рождение каждого ребенка – это благословение от Бога.
Понимая, что в салоне все до единого солидарны с ней, мужчина смущенно опустил голову, трусливо пряча глаза.
А тут еще кто то фыркнул:
- Какой привет, такой ответ.
Едва автобус тормознул на остановке, пристыженный верзила тут же выскочил из него и был таков, его как ветром сдуло.
Мы поехали дальше. Тут я услышал, как успокаивая мать малыша, гладящая и ласкающая его, тихо приговаривает ему, словно напевая:
Ах ты мой сладенький – пресладенький, ах ты мой ненаглядный, хороший…
- Мама плавда я холоший? – переспросил успокоившийся мальчонка.
- Ну конечно же, самый самый, счастье ты моё, - заверила женщина.
При этом лицо её светилось неописуемой радостью материнства, несравнимой ни с чем.
С тех пор утекло много воды, но случай иногда всплывает в моей памяти.